2015-01-21
351
X x x
В чем же заключался этот Завет? Что открыл Моисей людям как ВечныйБожественный Закон? От ответа на этот вопрос зависит ответ на вопрос о том,кто был Моисей и в чем заключалась сущность религии, им основанной. В прежние времена думали, что этот Моисеев Закон, или Тора (т. е.Учение), есть не что иное, как Пятикнижие с его законодательствами. Однакоэто мнение не имеет основания в самой Библии, и оно почти полностьюоставлено современным библейским богословием423. Тем не менее, в еще большую ошибку впадают те, кто отрицает за Моисеемроль законодателя и полагает, что до нас от него не дошло ни строки. Стойкаятрадиция, засвидетельствованная письменно уже через несколько поколенийпосле смерти вождя, говорит именно о Моисее как о пророке, давшем народуЗакон. Остается открытым лишь вопрос: что же считать за первоначальнуюМоисееву Тору? В Пятикнижии мы находим сложное ритуальное законодательство (КнигаЛевит), которое не только не могло возникнуть в условиях пустыни, но и небыло известно в допленную эпоху. Иерусалимский священник Иезекииль в 570 г.еще не знает важнейших уставов Левита424. Далее имеется Второзаконие, оно, возможно, и восходит к Моисеевымпреданиям, но строгая централизация культа, которой эта книга требует, небыла известна ни народу, ни религиозным вождям до VIII в. Гедеон, Давид,Илия приносят жертвы в самых различных местах, там, где подсказывало имсердце или обстоятельства425. В Священной Истории, записанной в VIII в., содержится так называемая"Сефер-ха-Берит" - Книга Завета426. Это религиозно-правовой кодекс,юридическая часть которого опирается на известные древневосточные законы.Кодекс упоминает поля, виноградники, крупный рогатый скот и, следовательно,относится к послемоисееву периоду. Во всяком случае он не мог быть составленв годы пребывания в пустыне. В Священной Истории, которая была записана в Иудее около Х в.,приводится так называемый Малый Обрядовый Кодекс427. Он состоит из 10 или,вернее, из 12 заповедей. По мнению Роули и других историков, этот кодекспринадлежал мадианитянским поклонникам Ягве и был как бы символом веры Иетро- тестя Моисея428. Остается Декалог, или Скрижали Завета. В нем нет указаний на оседлуюжизнь, нет сложной ритуальной системы, он не представлял собой обширногоманускрипта, как Левит или Второзаконие. Все его десять заповедей умещалисьна двух каменных плитах - скрижалях. И сам этот способ написания Декалогаговорит о его древности. Нет такого периода в истории Израиля, о котором можно было бы сказать,что заповеди Декалога ему неизвестны. Его цитируют пророки, он включен вСвященную Историю VIII в. (Элогиста), включен во Второзаконие, Формулировкиего напоминают Книгу Мертвых и свидетельствуют о том, что автор знаком сЕгиптом429. Эти и многие другие соображения приводят большинство историков к тоймысли, что именно Декалог и есть первоначальная Моисеева Тора. При его записи был использован, видимо, так называемый "синайскийалфавит", который в ту эпоху употребляли семиты, соприкасавшиеся с Египтом.И лишь впоследствии, когда евреи восприняли ханаанскую письменность, Декалогбыл переписан на пергамент или папирус. Хотя при включении в Св. Историю онбыл несколько переработан, но сущность его осталась неизменной430. Заповеди, начертанные на скрижалях, гласили:431 1. Я - Ягве, Бог твой,который вывел тебя из земли Мицраим, из Дома рабства. Ты не должен иметьдругих богов пред Лицом Моим. 2. Ты не должен делать себе никакого изображения божества. 3. Ты не должен употреблять понапрасну имя Ягве, Бога твоего. 4. Помни день субботы, чтобы праздновать его. 5. Почитай отца и мать, 6. Ты не должен убивать. 7. Ты не должен распутничать. 8. Ты не должен красть. 9. Ты не должен давать ложного свидетельства на ближнего своего. 10. Не желай дома ближнего твоего, ни жены его, ничего, что у ближнеготвоего. Какие простые на первый взгляд слова! Но если нам они кажутся чем-тосамо собой разумеющимся, то для древнего мира они звучали небывалымоткровением. Достаточно вспомнить, какие отношения между человеком иБожеством царили в Египте, Вавилоне, Греции, чтобы понять, наскольконеобыкновенными должны были представляться современникам священные законы,начертанные на скрижалях. Эти два невзрачных, грубо отесанных камня имелинеизмеримо большее значение для духовной истории человечества, чем тысячиискусно украшенных ассирийских и египетских памятников. Есть что-то глубоко символическое в том, что самый древний отрывокВетхого Завета, сохранившийся до наших дней, - это "папирус Нэш", содержащийименно Десять Заповедей Моисеевых...X x x
В Декалоге нас поражают две основные черты: учение о Боге и учение опутях служения Богу. Первая заповедь повелевает Израилю поклоняться только тому Богу,который избавил его от египтян. Поклонение другим богам, безусловно,запрещается. Был ли это чистый монотеизм? Многие авторы ожесточенно этоотрицают, полагая, что религия Моисея есть в лучшем случае лишь монолатрия,т. е. поклонение одному Богу при признании существования других432. Здесь отвлеченное мышление историков сталкивается с живым мироощущениемлюдей древности и обнаруживает полное его непонимание. Для первобытного идревнего человека не могло быть несуществующих богов. Он чувствовал всеколоссальное многообразие духовного мира и был восприимчив к еговоздействиям гораздо больше, чем человек позднейших эпох. Он мог знать, чтонад миром царит, как Верховный Владыка, Всевышний Творец, но при этом ему неприходило в голову отрицать бытие существ второго порядка. Более того, прислучае он не считал зазорным принести жертву этим богам, или обратиться кним с просьбой, или заклясть их магической формулой. Лишь тольковпоследствии пророки в разгар полемики против культа низших божеств сталиотрицать их бытие совсем. Однако поучительно то, что Моисей в первой же заповеди запрещаетпоклонение каким бы то ни было богам, кроме Сущего. Ягве - Богу Вселенной,Богу отцов - единому подобает слава. Он есть единственный Бог Израиля. Этимкатегорическим запретом еврейский пророк преградил путь, на который в товремя была увлечена индо-арийская религия и по которому пошли религиигреков, египтян и семитов. Приспосабливаясь к мышлению своих людей, онпросто объявил им, что Ягве взял народ израильский под Свое особоепокровительство и что Он, в свою очередь, требует, чтобы израильтяне необращались ни к каким богам, кроме Него. Это был поворотный момент:приходилось выбирать между живым сопричастием одухотворенному космосу испасением Единобожия. Пророк выбрал второе и одним ударом разрубил нити,протянутые из сердца человека к сердцу стихий. "Да не будет у тебя другихбогов". Это навсегда исключает всякую двойственность433. Весь многоликий пантеон богов Востока и Запада был запутан в сложныхродословных; боги вступали в браки, рожали, умирали, воскресали. Они воевалис чудовищами, как Мардук или Аполлон, они подчинялись Судьбе, как Зевс, онинуждались в пище и жертвоприношениях. Боги создавали группы, семьи, войска,образуя родственные Триады, Эннеады. Но Бог Моисеевой религии стоит вне этих мифологических сплетений. Мысльо Его рождении или зависимости от иных сил - кощунственна. В этом отношении очевидна связь Моисеевой веры с религией Авраама. Этасвязь засвидетельствована хотя бы в наименовании Ягве "Богом отцов", Богомпатриархов. Поздние пророки классической поры: Амос, Осия, Исайя, Иеремия -исходили в своей проповеди из основ, заложенных Моисеем. В то же время самМоисей отождествлял свое Откровение с древней религией семитическихкочевников, которые не знали ни мифологии, ни идолов и чтили лишь одногосвоего Бога-Покровителя434. Итак, Ягве - это Бог, как бы открывшийся заново, но известный людямиздревле. Бог, который чтился народами под такими именами, как Эль, ан, Бэл,Дьяус, Атум. И в то же время Ягве отличается от абстрактных безликих божеств вродеБрахмана или Атона тем, что Он Бог Живой, что Он Личный Бог, действующий всозданной им Вселенной и в истории людей. Бог, который может открыватьсячеловеку. Это Он создал на земле Свой удел - народ Израильский, Он "как бына орлиных крыльях" привел его к Себе, остановив преследователей. Он некогдазаключил Завет с Авраамом и обещал дать его потомкам землю Ханаан для того,чтобы они взрастили там "благословение всех племен земли". Авраам былпришельцем в Ханаане. Потомки его стали изгнанниками в Египте. Теперь роготкрывает Народу Завета путь к Обетованной Земле. Он заключает с ним второйЗавет через Моисея и является как "Бог Израилев", как Избавитель от рабства. Во второй заповеди Декалога пророк требует отказа от всяких изображенийБога. Это стало отличительной особенностью ветхозаветной религии. Если арьипервоначально и не имели идолов, то у них не было никакого запретаизображать Божество. Эхнатон допускал символы Бога в виде сокола исолнечного диска. Моисей же отмел всякие попытки воплотить невоплотимое. Весь древний мир не мог отрешиться от представлений о Боге как осуществе человекоподобном, звероподобном или, по крайней мере, имеющемформу, облик. Моисей решительно отвергает эти представления. Бог невидим. Онне имеет изобразимой формы. Когда Он является человеку, он обретает обликМалеах-Ягве, т. е. "Ангела Ягве". Это не ангел в обычном смысле слова. Этотеофания, богоявление. Бог не может непосредственно говорить с человеком,ибо смертный не может вынести Его испепеляющей мощи. Поэтому и голос Ягве,обращенный к Моисею из пылающего терновника, - это только "Ангел", иСинайское Откровение есть явление "Ангела", как и все теофании ВетхогоЗавета435. Малеах-Ягве, по словам о. С. Булгакова, "есть тварный бог, не поблагодати только, как человек, но и по причастию. Однако именно этатварность ангельской ипостаси только и делает возможным для человека вынестинестерпимый огонь богоявления. Это есть та мера, в которую человек можетпринять явление Бога раньше Его вочеловечения"436. Но в таком умаленном, "ангельском" облике не должен, согласно Моисею,изображаться Создатель. Кажется невероятным, чтобы в такую отдаленную эпоху явилось стольвозвышенное понятие о духовности Божества. Это приводило многих к отрицаниюподлинности второй заповеди, тем более что впоследствии израильтяне нередкособлазнялись идолопоклонством. Тем не менее, существует свидетельство впользу того, что в целом евреи остались верны Моисееву завету. Археологиобнаружили в почве Палестины древнее оружие и домашнюю утварь, жертвенники иукрашения, языческие амулеты и надписи на камне, развалины дворцов,крепостей, конюшен, хозяйственных построек; есть среди находок изображенияхерувимов, львов, птиц, есть изображения ханаанских богов. Но изображенийЯгве не было найдено437.X x x
Но самым оригинальным в Декалоге нужно считать учение о Богослужении.Мы видели, что основным языком, на котором человек того времени обращался кБожеству, был язык ритуала и магии. Заклинания, священные формулы,таинственные действия, жертвоприношения, циклы обрядов, табу-запреты - вотчто было главным содержанием религиозной практики. Только строго соблюдаявсю систему ритуального порядка, можно было угодить Богу. Вспомним, какоезначение придавали египтяне обрядам погребения для решения своей загробнойучасти. А раб в вавилонской "Беседе господина с рабом" лишь потому отвергаеткульт, что сомневается, можно ли заставить "научить божество ходить за собойкак собака". Такова была цель Магизма: овладеть духовными силами в своихкорыстных интересах. Моисей не отвергал культовых форм. После победы над амаликитянами онвоздвиг из камней жертвенник, назвав его "Ягве-Ниши" (Ягве-мое знамя), ивпоследствии он приносил жертвы. Но в Декалоге о них нет ни слова. Это кажется неправдоподобным, но тем не менее это бесспорный факт: восновном Законе, данном всему Израилю, текст которого народ учил наизусть,внешние формы Богопочитания обходятся полным молчанием. Здесь, в пустыне, уподножья Синая, было выковано оружие, которое пророки вознесут над всемграндиозным храмом магического миросозерцания.X x x
Что же заменяет в Декалоге внешний культ? Как Ягве повелевает человекуслужить себе? По учению Моисея, это служение заключается в соблюдениинравственного закона; человек тогда исполняет волю Неба, когда избегает злаи учится творить добро другим людям. Смысл этого этического монотеизмавеликолепно передан в известной молитве, ставшей знаменем Израиля, молитве,которую предание вложило в уста Моисея: "ШЕМА ИСРАЭЛЬ! Слушай, Израиль! ЯгвеБог наш, Ягве един есть, и люби Ягве, Бога твоего, всем сердцем твоим и всеюдушою твоею и всеми силами твоими". К этой молитве добавляется заповедь:"Возлюби ближнего твоего, как самого себя". Выше этих заповедей нет ничего, говорил столетия спустя Иисус Назарянинфарисеям438. В них - сердце Закона Божия, их суть в том, что человек служитНебу, делая добро для других людей. Именно через соблюдение этогоБожественного Завета будет достигнута цель, которую Бог ставит перед своимилюдьми, - "стать царством священников и народом святых". Величайшая заслуга Моисея перед человечеством заключается в том, что оносмелился провозгласить утраченный Закон, открыть забытые пути к Богу, неустрашившись противодействия и непонимания. Он говорил, обращаясь не толькок Израилю, а ко всему миру, к будущим векам. Бесстрашие, с каким он началломать ложные представления людей о религии, поистине заслуживаетвосхищения. Если проповедь Магомета была подготовлена распространением воззренийхалифов, то Моисей трудился над почвой, заросшей вековыми сорняками. Если уЭхнатона для проведения его реформы были под рукой все средства абсолютнойвласти, то еврейский пророк мог опираться только на свой моральныйавторитет, который нередко колебался в глазах толпы, вздыхавшей о египетскихгоршках с мясом.X x x
В дни торжественного праздника в честь заключения Завета с Богом Моисейчасто уходил в горы из шумного лагеря, и напрасно мы будем пытатьсяпроникнуть в тайну его синайского уединения. Мы знаем лишь, что там, высоко,в соседстве с проносившимися над горой облаками, среди гранитных глыб, внадмирной тишине, Моисея осенило высшее вдохновение, плодом которого явилисьпростые, но вечные глаголы, выбитые на скрижалях. Иногда пророк скрывался в горах по многу дней. В таких случаях частьпути его сопровождал Иошуа или кто-либо из левитов. Однажды Моисей исчезособенно надолго, а тем временем наступил один из скотоводческих праздников,во время которого пастухи водили хороводы, пели песни, пировали под открытымнебом, прославляя своего Бога-Покровителя. В этот день приносились жертвыперед традиционным семитическим идолом, имевшим облик быка439. Теперь, послестрогого запрета, данного вождем, этот праздник лишался видимого знакаприсутствия Божества. Накануне праздника, как повествует автор Св. Истории, толпа окружилабрата Моисея - левита Аарона. "Сделай нам Бога, - требовали пастухи, -который бы шел перед нами, ибо с этим человеком, с Моисеем, который вывелнас из земли Мицраим, не знаем, что сделалось". В этой просьбе нельзя неуловить нотки некоторого облегчения, которое испытали израильтяне, когдасуровый вождь покинул их440. Между тем, продолжает летописец, Моисей спустился с горы и шел к станувместе с сыном Нона. Внезапно из долины послышался шум. "Это шум битвы", -решил воинственный Иошуа. Но Моисей разобрал в шуме пение. Когда же ониприблизились к лагерю, то увидели, что праздник был в полном разгаре. Вцентре возвышался камень, на котором стояла фигура тельца, наскоро сделаннаяк торжеству. Народ пел и плясал вокруг идола, слышались восторженные крики:"Вот Бог твой, Израиль, который вывел тебя из земли Мицраим!" При виде этогозрелища Моисей в порыве гнева бросил на землю скрижали, и они раскололись накуски. Вслед за тем на глазах смутившейся и растерявшейся толпы оннизвергнул идола в костер, горько укоряя брата за предательский поступок."Ко мне все, кто верен Ягве!" - воскликнул он громовым голосом, перекрываяшум толпы. Его окружили только левиты. Народ смотрел на своего пророканедовольно и враждебно. Еще минута, и они бросятся на вождя и его дружину иразорвут их в клочья, мстя за своего идола. Ждать было некогда. На карту было поставлено все: судьба Израиля,судьба новой религии, жизнь Моисея и левитов. В следующее мгновение посигналу Моисея левиты обнажили мечи и бросились на толпу. Началосьпобоище... На следующее утро в лагере было тихо. Суровость возымела свое действие.Больше никто не смел вспоминать о злополучном "золотом тельце". Моисей жеснова ушел в горы, чтобы прийти в себя после потрясения. Очевидно, егомучили сомнения, может ли дикий народ, врученный ему, когда-нибудьприблизиться к возвышенным идеалам Закона-Союза. Гнев его прошел. Теперь онтолько молил Владыку Жизни пощадить неразумных людей. "И возвратился Моисейк Ягве, - читаем мы в Библии, - и сказал: "О Ягве, народ сей сделал великийгрех - сделал себе бога, прости им грех их, а если нет, то изгладь меня изкниги Твоей, в которую Ты вписал"441. В этом рассказе запечатлелось великоесамопожертвование пророка, который, несмотря ни на что, продолжал большежизни любить свой злосчастный народ.X x x
Все говорит о том, что эпизод с идолом заставил Моисея глубокозадуматься. Быть может, раньше он полагал, что народу достаточно веры в то,что Ягве хранит его и ведет по пути к Обетованной Земле, но теперь он понял,что его людям необходим внешний знак присутствия Божества. Им нужен былсимвол Бога, "который бы шел перед ними" и вселял в них бодрость. Это не было просто данью суевериям толпы. То, что Господь воистинуприсутствует среди Израиля, было основным догматом Моисеевой веры. Богсокровенный, голос Которого гремит с вершины Синая, всемогущий и опаляющий,сошел с высот, чтобы посеять в мире Свой народ, как семя будущего. Онизменил течение судеб. Он избавил Израиль, и Он идет вместе с ним попустыне. Моисей - вождь народа и его представитель - "вступил во тьму, гдеБог"442. Он достиг высочайшего богообщения, какое только было возможно вВетхом Завете. Действие воли Бога проявилось в чудесных событиях Исхода. ИЕго присутствие должно было иметь видимый символ. Библия прямо говорит, что мысль о создании этого символа была внушенапророку свыше443. Однако возможно, что некоторые детали его были навеяныМоисею воспоминаниями о Египте. Он мог часто видеть в стране Мицраимторжественные процессии жрецов, несших на плечах священную барку, наос, иликовчег. Это был миниатюрный храм, в котором помещалось изображение божества.Когда такой ковчег с пением проносили по улицам, для египтян это былоравнозначно тому, что сам Амон-Ра или другой бог проходит среди них. Такаяпереносная святыня, разумеется без идола, как нельзя лучше подходила целямМоисея. Итак, в один прекрасный день вождь приказывает изготовить священныйКовчег Завета (Арон-ха-берит). Его переносят в особый шатер, или Скинию,которая устанавливается вне лагеря 444. Внешне ковчег выглядел довольно скромно: это был ящик, сколоченный издеревянных досок, длиной немногим больше метра. Снаружи он был обитметаллом, над его крышкой простирали крылья грубо сделанные керубы, илихерувимы, - фантастические существа с львиным телом, ликом человека икрыльями орла. Они склоняли свои головы над ковчегом, а их крылья служилипрестолом, на котором незримо восседал Бог Израилев. Вероятно, керубы былиизображением духов бури, которая в израильской поэзии обычно сопровождалаБогоявления445. Когда народ снимался с лагеря или выступал в сражение, левиты шливпереди и несли ковчег на шестах, продетых в его боковые кольца, а Моисейпроизносил молитву: Восстань, Ягве! И да рассеются враги Твои, И да бегут от лица Твоего ненавидящие Тебя! А когда ковчегостанавливался, Моисей говорил: Воссядь, Ягве! И благослови Тысячи Израиля!446 Вероятно, одновременно с введением ковчега Моисейустановил ряд обрядовых предписаний. Ему пришлось, например, сделать уступкународу и сохранить обычай принесения в жертву демону пустыни Азазелу козла.Но он преобразовал этот обряд, превратив его из жертвы в очистительныйсимвол. Перед тем как козла угоняли в безводную пустыню, как того требовалобычай, левиты возлагали на него руки, и козел уносил с собой грехи всегонарода447. Быть может, Моисей установил и особую одежду для совершающихжертвоприношения448. Очевидно, навсегда останется загадкой, что представлял собой Нехуштан,или Медный Змей, которого, согласно преданию, Моисей укрепил на племенномштандарте, или знамени. Известно, что культ его продержался у евреев до VIIIвека, до тех пор, пока царь Иудейский Езекия не приказал истребитьНехуштана. Быть может, в сооружении этого Змея нужно видеть очереднуюуступку народу со стороны Моисея. Но не исключено, что и сам Моисей придавалему какое-то особое значение. Существует предположение, что Змей был геральдическим знаком левитов,аналогичным египетскому урею, что само название клана "леви" связано сословом "Левиафан" (извивающийся), которым в Библии обозначаются змеи ичудовища449. Можно предполагать, что установление специфически левитскогокульта Змея исходило от Аарона и других левитов, которые претендовали навласть в Израиле. Все это сокрыто во мраке истории450.X x x
Наконец наступило время покинуть Синай. Теперь перед Израилем стоялановая цель: захват территории в стране, где в древности обитал Авраам. Таборкочевников превратился в военный лагерь. Сам Ягве, восседавший на херувимахковчега, вел свой народ в Землю Обетованную. Он говорил: "Довольно вам житьу этой горы! Поднимитесь и отправляйтесь в путь, и идите на горы аморитов ико всем соседям их, живущим в долине Иордана... Я даю вам землю эту"451. Путь от Синая к южным границам Палестины был хотя и недолог, нотруден452. Каменистые пустыни, непроходимые горные кряжи и обрывыпреграждали дорогу каравану. Вновь начался ропот и усилились жалобы. Вдовершение всего те же самые левиты, которые были опорой и дружиной Моисея,изменили ему. Аарон, видя приближение решительного дня вторжения в Ханаан,очевидно, решил захватить руководство племенем. Он стал открыто возмущатьсятем, что Моисей сделал себя единственным вождем453. Его поддержали другие левиты. Но Моисей сумел успокоить недовольных. Онобратил все помыслы Израиля на зеленые нивы и тенистые рощи ОбетованнойЗемли, которая была уже где-то близко за горами. Когда был разбит лагерь в пустыне Фаран, на западе от залива Элат,Моисей сделал решительный шаг. Он послал разведчиков на восток, чтобыузнать, можно ли рассчитывать на успех вторжения. Разведчики вернулись, несяроскошные плоды Обетованной Земли. Кочевники с восхищением смотрели наогромные виноградные кисти, на гранаты и смоквы. Они уже столько месяцев невидели ничего подобного, блуждая среди песчаных просторов. Им давно ужеопротивела манна, которой они кое-как утоляли голод. Разведчики наперебойрасхваливали Ханаанскую землю, говоря, что она действительно "течет молокоми медом". Но, с другой стороны, они наговорили таких страхов о жителяхПалестины, об их силе и смелости, об их неприступных крепостях, чтокочевников охватила паника, перешедшая в новый мятеж против Моисея. Напрасно Иошуа, бывший одним из разведчиков, пытался успокоитьразбушевавшуюся толпу. "Побить их камнями!" - стоял вопль. Было решеноповернуть на запад и снова просить милости у фараона. С огромным трудомудалось вождю и на сей раз удержать власть в руках. Из этого эпизода онпонял, что несчастные беглецы, которые, избавившись от египетских палок,готовы были вновь идти под их удары, никогда не будут способны к завоеванию.Поэтому он торжественно объявил, что отныне пустыня станет жилищем Израиля ичто лишь следующее поколение вступит в Землю Обетованную. Однако были уже в то время среди евреев смельчаки, которым не нравилосьэто решение. Покинув соплеменников, они направились на восток и, невзирая назапрет Моисея, вторглись в пределы Негиба. Но там на них напалипревосходящие силы хананеев и рассеяли их. Так окончилась первая неудачнаяпопытка начать завоевание Ханаана454.X x x
После этого еще не один год обитали израильтяне в пустыне455. Ихцентром стал большой оазис Кадеш. Снова потянулись однообразные дни средибезводных холмов. Не один раз вспыхивал мятеж против старого вождя. Один изтаких заговоров возглавил левит Корах, у которого нашлось много сторонников.Они хотели насильственно устранить Моисея и начали с того, что сталиподрывать его авторитет. Они обвиняли его в том, что он оказался беспомощными не сумел привести народ, как обещал в землю, текущую молоком и медом,обвиняли в том, что он превозносится перед всеми, выставляя себя особымдоверенным лицом у Бога. Легенда говорит, что сама земля разверзлась ипоглотила мятежников. Очевидно, в стане израильском было все-таки многолюдей, преданных вождю до конца456. Наконец, после долгих скитаний, около 1200 года Моисей решил, что пораначать наступление на север.X x x
Ханаан в то время представлял собой следующую картину. На югеобразовалось два маленьких еврейских государства - Моав и Эдом, или Идумея;на востоке в Заиорданье находилось царство амонитян. Амориты, которыеутвердились в Северной Палестине, стали продвигаться на юг. Они захватывалигород за городом и прочно оседали в них, как некогда в Месопотамии. Хананеи- народ, родственный финикийцам, - владели многочисленными крепостями повсей стране и оказывали аморитам отчаянное сопротивление. Непрерывные войны,племенные распри и столкновения превращали Палестину в бурлящий котел. Кактолько ослабела власть Египта и многочисленные царьки получилисамостоятельность, началась настоящая "борьба всех против всех". Этот моменткак нельзя лучше подходил для вторжения457. Сами израильтяне за годы жизни в Кадете сильно переменились. Это былиуже не те жалкие рабы, которые, только услышав о ханаанских крепостях, былиготовы бежать обратно в Египет. Теперь Моисей вел новое поколение, выросшеев пустыне среди трудностей и испытаний, закаленное в стычках с бедуинами,буквально рвавшееся начать нашествие на Ханаан. Первые стычки с ханаанскими царьками не принесли успеха. Дорога навосток преграждалась войсками царя Эдома. Напрасно Моисей высылал своихлюдей для переговоров, обещая мирно пройти через землю эдомитян и напасть наидущих с севера аморитов. Эдом отказался пропустить воинственные ордыкочевников. Моавитяне оказались более сговорчивыми. Они были слишкомизмотаны войнами с аморитами, которые постоянно угрожали им. Нашествиеизраильтян, казалось, могло принести избавление от более могущественноговрага. Итак, миновав возвышенность Сеир, израильтяне двинулись по равнинеМоава навстречу аморитам. На восток от Мертвого моря произошлокровопролитное сражение. Амориты бежали на север458. Эта победа встревожила все окрестные города. Моисей приказал разбитьбольшой лагерь на территории, отбитой у аморитов. С ужасом смотрели моавитяне на неотвратимое нашествие. Рассказывают,что моавитский князь Валак, не решаясь оказать сопротивление незванымпришельцам, в страхе прибегнул к колдовству. В то время огромнойпопулярностью пользовались прорицатели из Вавилона, жившие во всех восточныхстранах. Валак решил обратиться к одному из таких кудесников, по имениВалаам, с просьбой подняться на вершину и оттуда произнести проклятие накочевников. Он был уверен, что анафемы колдуна принесут гибель Израилю. Но даже и в этом предприятии Валак не преуспел. Когда перед вавилонскимзаклинателем с крыши храма Ваала открылся вид на холмы, усеянные палаткамиизраильтян, он отказался выполнить просьбу Валака. Вещун привык повиноватьсялишь своему внутреннему голосу, а тут, очевидно, он почувствовал, что в этомкочевом народе, вторгшемся в Палестину, заключены великие силы и его ждетславное будущее. Вместо того чтобы произнести магические проклятия, онблагословил пришельцев и после этого скрылся, к немалому разочарованиюВалака. Впрочем, он дал моавитянину добрый совет не относиться к Израилю какк врагу, а постараться сблизиться с ним и заключить с ним союз459. Вероятно,его совет возымел действие. Постепенно местное население перестало боятьсякочевников и вошло с ними в дружеские отношения. Язык у них был общий, и теи другие были евреями и сознавали себя братскими племенами. Но это мирноесодружество оказалось чреватым опасностями. Моавитяне целиком воспринялиханаанскую культуру. Они не только приносили своему богу человеческиежертвы, но и предавались открытому распутству во время праздников. И вновь, как во время поклонения золотому тельцу, Моисей мог видеть,что его люди увлечены сладострастным языческим культом и забыли о всехзаветах и клятвах. На веселом празднике Бога Ваал-Пеора многие израильтянепредавались разврату и без смущения приносили жертвы перед идольскимиалтарями460, Таково, казалось, было печальное завершение многолетнегоМоисеева руководства народом. Вновь, как и тогда, у подножья Синая, Моисеюпришлось идти на крайние меры, и левиты жестоко наказали забывшихся. Согласно преданию, именно в это время в Моаве Моисей вновь заключилЗавет с Богом и заклинал народ не соблазняться языческими верованиями. Онпризывал разрушать все идольские жертвенники и строго следить за чистотойверы. Это завещание Моисея мы находим в книге Второзакония461. Некоторыеполагают, что одновременно с этим пророк создал комментарий к Декалогу,названный Книгой Завета. В ней этический монотеизм был раскрыт еще глубже,но к религиозно-нравственным заповедям были прибавлены юридические законы,отражавшие принятые на Востоке правовые нормы462. Впрочем, это было скорееядро Книги Завета, которая получила окончательную форму лет через сто, т. е.в эпоху судей. Тем временем наиболее воинственные колена Израиля не желали большепрозябать в Моаве. Они устремились на север и вторглись в Заиорданье,разрушая крепости и тесня хананеев. Так было положено начало развалуплеменного союза Бене-Исраэль. Колена Махир, Иаир, Рувим и Гад осели назлачных пажитях левобережья Иордана, предоставив остальным своими силамидобывать себе земли. Но это не могло остановить движения израильтян. Ихисторический час пробил. Началась эпопея завоевания Обетованной Земли.X x x
Как страстно должен был мечтать старый вождь о том, как поведет своихнеразумных детей туда, куда обещал их привести много лет назад! С вершинымоавитской горы Нево седовласый старец всматривался в зеленые равнины,раскинувшиеся за Иорданом. Кто знает, какие мысли проносились тогда в егоуме? Во всяком случае он мог быть доволен. Цель его достигнута: он вывелнарод, избранный Ягве, из земли Мицраим, привел его к горе Божией, руководилим и боролся с ним, воспитывал его. Много раз он был на волосок от смерти,много раз его ждало горькое разочарование, охватывала неуверенность в своихсилах. Теперь все испытания позади. Он научил этих людей всему, дал имзаконы, превратил их из толпы рабов в народ. Земля Авраама, земля, текущаямолоком и медом, обещанная Богом, - здесь, у его ног. А он, пророк, учительи вождь, несмотря на преклонные годы, еще полон душевных и физическихсил463. Теперь ему оставалось пересечь этот сверкающий и извилистый рубеж -Иордан, за которым начинается желанный Ханаан! Но в этот момент завесаистории внезапно опускается и скрывает от нас могучую фигуру Моисея... Загадочные тени витают над могилой пророка. Он умер не от болезни и неот старости. Место его погребения осталось никому не известным. Смертьнастигла его где-то возле Бет-Пеора в Моаве, где он дал последний суровыйурок Израилю464. Что произошло там? Быть может, народная память сокрыла отнас трагедию? Быть может, святилище Ваал-Пеора связано какими-то тайныминитями со смертью Моисея? Века спустя пророк Осия с особенным отвращениемвспоминает эпизод при Бет-Пеоре. "Через пророка вывел Ягве Израиль, -говорил он, - и через пророка охранял его. Сильно разгневал Эфраим Ягве, иза то кровь его оставит на нем"465. Что могут означать эти зловещие слова? Окакой крови может идти здесь речь? Неужели основатель Израильской религиипал от руки убийцы? Мы никогда не узнаем об этом. Прошлое ревниво хранитмногие свои тайны. Не приходится ли признать, что Моисей умер таким же одиноким, какЭхнатон и многие другие духовные вожди человечества? Не очевидно ли, что егоэнергия разбилась о недвижную стену народной косности и дикости? Не кажетсяли злой насмешкой, что все свои ритуальные законы евреи впоследствииприпишут Моисею, который учил о служении Богу через добро, творимое людям?На первый взгляд кажется, что нужно признать миссию великого левитанеудавшейся. Ведь едва только Израиль переселился в Палестину, как росткиМоисеева учения были, казалось, заглушены влиянием местной культуры иместных культов. Однако дальнейший ход событий покажет нам, насколько неосновательныбыли пессимистические прогнозы. Моисей предстанет уже не одинокиммечтателем, а зачинателем целого движения, которое проложит путь от ДревнегоЗавета, заключенного на Синае, к Новому Завету, возвещенному СыномЧеловеческим...
