Глава 2. Россия - родина слонов

Покрытый пылью и изгрызенный мышами толковый словарь Майера, изданный в 1897 году в Германии и, если не ошибаюсь, в Австро-Венгрии тоже, вещает:

"Термин "суггестия" обозначает некий процесс воздействия. Его цель реализуется через влияние на человека.

Предполагается, что в результате оного воздействия у внушаемого формируется некое нужное представление. В дальнейшем данное представление стремиться самореализоваться...

Подверженность внушению особенно повышается в состоянии гипноза".

Вот ведь остолопы, мать их через колено в лопухи! Опять, говнюки, слили в один флакон два совершенно разных метода программирования поведения.

Это, пацаны, ярчайшей пример той неразберихи, которая с XIX века царит в ученых кругах мира по поводу гипноза и внушения.

Соглашатели и оппортунисты отнесли внушение всего лишь к одной из истекающих из гипнотического состояния гипнотика возможностей им поверховодить.

Над простеньким вопросом: зачем парить загипнотизированного перца внушением, коли он и так готов делать все, что ты ему ни прикажешь, - никто из иностранцев не задумался.

Ох уж эти путаники! Ох уж эта путаница! Гипноз сводят ко сну гипнотика, а внушение - к харизме суггестора. Маразматики! Дауны!

И, казалось бы, настоящей науке о манипулировании разумом пиплов настал полный кобздец.

Но не тут-то было, друзья мои! Не тут-то было, крейсерский якорь этим даунам в их кабинетные задницы с троекратным поворотом!

На палубу вышел поручик Ржевский…

Тьфу! Причем тут Ржевский?! Причем тут палуба!?

Вовсе не поручик вышел на палубу. А русская наука о внушении (не по-русски говоря – суггестология) вышла на историческую сцену.

Ни одна страна не внесла в исследование внушения столько, сколько Россия.

О работах в этом направлении можно говорить долго. Но нам теория и на фиг не нужна. Нам нужна практика. И еще раз – практика. И еще…

Поэтом отрапортую о теории вопроса коротко, по-военному, типа: ать-два, руки вверх, бац-бац, и ваши не пляшут по причине прямого попадания.

Родоначальником самой крутой школы внушения, русской, возникшей на базе рефлексологии (учения, отстаивающего главенство в базовой мотивации поведения ассоциативной связи между раздражающим пипла стимулом и ответной реакцией его мышц или желез, где стимулом наряду с ударом по ушам и стаканом первача является и произнесенное (прочитанное) слово или подобный ему по значению знак-сигнал) я считаю напрасно забытого в наши времена Иван Михалыча Сеченова (1829-1905).

В своей замечательной книжке "Рефлексы головного мозга" он (задолго до Павлова!) обосновал рефлекторную природу сознательной и бессознательной деятельности (если бы юный Зигмунд Фрейд прочитал бы в нужное время этот опус, то утерся бы соплями и гораздо серьезнее отнесся бы к изучению подсознания).

Сеченов, пацаны, показал, что в основе психических явлений лежат физиологические процессы. А в основе физиологии здорового и трезвого человека - программы, которые могут меняться в зависимости от воздействия окружающей среды. И грех было бы не использовать такой питательный субстрат, как сознание-подсознание, для разведения в нем всяких программных конструкций.

Вот как описывает Сеченов первичное программирование (то есть – закладку в мозг набора команд, которыми можно манипулировать с помощью внушения): "Ребенок делает тьму движений с чужого голоса, по приказанию матери или няньки; образы последних по необходимости должны представляться ему какими-то роковыми силами, вызывающими в нем действия, и, раз это осознано, мерка переносится и на случаи действий, вытекающих из своих собственных, внутренних побуждений, причем эквивалентом приказывающей матери или няньки может быть только Я, а никак не смутное желание".

То есть – то, что человек не осознает работу заложенных в нем программ, образующих его Я (совокупность мирно сосуществующих в башке индивидуума личностей всех уровней сознательности и бессознательности; личности эти правильнее бы называть ролями - социальными и биологическими), вовсе не значит, что они не работают.

К сожалению, Сеченов не сделал еще одного шага вперед – не исследовал, как работают в коллективе личные программы пиплов, как эти программы трансформируются в некую общую надпрограмму, подчиненную задачам, решаемым этим коллективом, как конфликтуют друг с другом и как, наоборот, друг друга усиливают.

Но главное Сеченов сделал.

До него считалось, что руководить физическими действиями человека может только он сам, либо погрузивший его в транс гипнотизер.

Сеченов же доказал, что можно манипулировать поведением бодрствующего человека, скользя по узкой грани между сознанием и подсознанием, ибо внутри каждого из нас еще в детстве были заложены программы подчинения словам, сказанным в определенном акустическом режиме.