Отец-одиночка

Звонок в квартире Ларисы раздался только через три месяца. Чекалин позвонил почему-то из Австралии, сказал, как там красиво и что у них с Алешей все хорошо. И что скоро он пришлет почерневшей от ожидания вестей Ларисе вызов.

...Отец Виктор действительно появился в Ватикане, и там его приняли так сухо, как умеют только католические чиновники. Может, потому, что личная миссия Чекалина не вписывалась в уже установившиеся официальные отношения Папы и Патриархии. А может, потому, что Ватикан навел справки в России и узнал о дьяконе такое, о чем даже не догадывались родители Алеши.

Но вместо того чтобы вернуться в Россию, Чекалин — совершенно точно — оказался в Греции, где гражданство или статус беженца приобретается проще, чем умение ходить на котурнах.

Оттуда вылетел в Мельбурн. Как ему удалось провезти с собой Алешу, не знает никто. Ведь доверенность родителей, выданная Чекалину, была краткосрочной.

Лариса начала ждать вызова и по-своему готовить себя к Австралии — читать «Поющие в терновнике». И плакать не то над книгой, не то от того, что вызов все не приходил.

В первых письмах из Австралии было много про завораживающую природу, но ничего про то, что Чекалин и Алеша уже получили новое гражданство и одну фамилию на двоих — Берг. Родители Алеши писали «на почтамт, до востребования», копили деньги, собирались продавать квартиру, чтобы было на что уехать к сыну. Письма из России становились все длиннее, а ответы из Австралии — все суше. Тревожных вопросов «до востребования» родители не задавали, потому что начали бояться, что оборвется тонкая ниточка, связывающая их с Алешей.

Через пять лет Виктор Берг в округе австралийского городка уже снискал уважение соседей как отец-одиночка.