К А.П.Р. Пришел Антон* препростой, кото­рому не возбраняется вход; увидел ваши нож­ницы и сказал: «Это мои!» — и я не нашел ни­чего другого сопротивно отвечать ему

Пришел Антон* препростой, кото­рому не возбраняется вход; увидел ваши нож­ницы и сказал: «Это мои!» — и я не нашел ни­чего другого сопротивно отвечать ему, как только: «Возьми свое...»

В простых сердцах почивает Бог. То простое сердце, которое ничем и никакою мыс­лью не занято, просто для Бога и невходно для непотребных помышлений — оно ограждено благою мыслью и потому неприступно лукаво­му помыслу. Верующему же сердцу нет ничего невозможного о Господе.

Любящему Бога вся споспешествуют во благое, как Святое Писание говорит (см.: Рим 8, 28); поэтому разумно, что и оскорбление, и са­мая злоба нимало вредить не могут пребываю­щим в любви Божией сердечною любовью. Вам известно о святых мучениках: повредили ли им злобные и лукавые люди, хотя и обвиняли их в бесчестии, осмеивали и тиранили, но тем их бо­лее и более прославили, сблизили с Богом, так что Господь в них действовал и являл непостижимые чудеса. Видите, что любящим Бога ни­чего вредить не может, но вся споспешеству­ют во благое (Рим 8, 29).

Святитель Христов Тихон говорит, что «сердце — начало и корень всех деяний наших: что ни делаем по внутренности и по наружнос­ти — сердцем делаем, или добро или зло. Серд­цем веруем или не веруем; сердцем любим или ненавидим, сердцем смиряемся или гордимся; сердцем терпим или ропщем; сердцем прощаем или злобимся; сердцем примиряемся или враж­дуем; сердцем обращаемся к Богу или отвра­щаемся, отходим и удаляемся; сердцем благо­словляем или клянем; на сердце радость или печаль, надежда или отчаяние, покаяние или нераскаянное житие, страх или дерзновение; в сердце простота или лукавство; сердце воз­дыхает, молится, уповает или противная дела­ет» и прочая. Следственно, чего на сердце нет, того и в самой вещи нет.

Вера не есть вера, любовь не есть лю­бовь, но лицемерие, когда на сердце не имеет­ся; смирение не есть смирение, но притворство, когда не в сердце; дружба не дружба, но гор­шая вражда, когда оказывается только по наружности, а в сердце не имеет места. Так Бог требует от нас сердца нашего (Притч 23, 26). Всякое дело человеческое не по наружному, но по внутреннему сердца состоянию судится и по намерению. Часто наружное дело у того и у другого одинаково видится, но внутрен­нее расположение и намерение различно мо­жет быть. Например, один дает милостыню ради имени Христова, хотя в бедности просящему помочь; и другой — чтобы славу добрую нажить. Тот первый — истинный милостивец; а этот другой — тщеславец. Один входит в цер­ковь обще с верными молиться и славословить имя Божие, другой — смотреть церемонии, или повидаться и поговорить с кем, или за одно обыкновение, без всякого внимания. Тому по­лезен, а этому не полезен вход в церковь, да еще и в большой грех обращается, ежели презирает и не слушает слова Божия со стра­хом и благоговением,— ведь Иисус Христос очень оскорбился, когда нашел торгующих в молитвенном доме и за это бичом выгнал их,— поэтому велик грех нарушать благопри­стойность и стоять без внимания в храме Бо­жием. Очень нужно ходить в дом молитвы для молитвы и слушания слова Божия, чтобы уго­дить Господу самым делом и не лишиться за не­радение вечного блаженства.

Важно помиловать тысячу бедных и раздать свое имение, но и то весьма важно, чтобы ни одного не презреть. Все, что остается, кроме надобности потребной или сверх нужды нашей,— все то принадлежит нищим, требую­щим; а кто удерживает или употребляет на не­нужное то, что имеет, тот будет за это судим в день праведного воздаяния суда Христова.

Здесь надобно подумать нам и посове­товаться с совестью: праведно ли мы расточаем имение наше?

Желаю вам искать Царствия Божия, не­смотря на то, что делает мир.

Ноября 23-го дня, 1824

*Антоний Алексеевич Монкин (ок. 1730-1851) — нес подвиг юродства более ста лет. О нем затворник писал в одном письме: «Он крепко полюбил меня». Блаженный Антонушка был сугубо нестяжателен, имел дар прозорливости: предсказал прославление святителя Ти­хона и свою кончину, предвидел бедствия, обличал. Его очень ценила задонская братия. Скончался под Покров на 121-м году жизни и погребен в усыпальнице Богородицкого монас­тыря. Память 29 октября.