Марии Петровне Колычевой. Будем прилежно внимать Священ­ному Писанию: оно нас будет руководствовать в вечности, где радость без конца

Будем прилежно внимать Священ­ному Писанию: оно нас будет руководствовать в вечности, где радость без конца, покой без возмущения; там всё тихо и безопасно, там все мирствуют, все благоговеют и наслаждаются неизреченно. Здесь же очень нужно, как Свя­щенное Писание убеждает, всяким хранением блюсти свое сердце.

Я не имею слов к выражению превышаю­щей все выражения любви. Сие чувствование несказанно, в одно мгновение при прикоснове­нии к сердцу всего восхищает человека! Скорби в радость, горесть в сладость так пременяются, как бы их и не было. Сия сладчайшая любовь, премирными объятиями объемля нас, совер­шенно животворит и внушает нам о небесных, да будем всегда свободны от земных. Я весь по­крываюсь любовью и молю Заповедавшего лю­бить друг друга, да утвердит нас крепко в Его Божественной любви, еюже возлюби нас и по­страда за нас смерть крестную, да и мы чрез оную воскреснем в жизнь вечную и пребудем в любви Его, радуяся без конца о Господе. Сентября 15-го, 1829 года

Марии Петровне Колычевой

Читавши многие душеспасительные книги, приятно вам скажу, что особенно из оных вычитал: ничто временное стоять не может, и что бы ни было, побеждается и уничтожается всякая злоба, всякая хитрость и всякое коварство; даже побеждается и самая смерть мучительная, а чем побеждается, — это вы уже знаете, нечего и сказывать.—Однако для себя запишу, что сим все побеждается: +! В сем кресте есть сила смирения, терпения и любви. Вы знаете, кому не приятно терпеть временные скорби, и кому они несносны: — тому, кто не верует, что оными все благочестивые сопровождаются в царствие Божие. — И самая горесть пременяется в сладость, когда сердце и мысль поглощаются словом Божиим и упояваются неизъяснимою любовью

Ах! что это за благо, которым вся душа пленяется? Благо, которого око не видит и ум не постигает, и о котором язык только что сие лепечет... О радость райская! О небесное души восхищение! О сладость всех сладостей сладчайшая, которою все горести услаждаются и все скорби даже и не воспоминаются к тому. Ах! Кто может из смертных описать существо любви бессмертныя?