По материалам книги правил Cadwallon 4 страница

Я приготовился к удару, и когда поднял меч, почувствовал, словно оружие "проснулось" в моих руках. Не знаю, как по-другому описать эти ощущения, настолько сильно я чувствовал, как оружие реагирует на мои желания. Я сделал выпад в щит в пол силы, и меч прошел сквозь него, словно тот был сделан из ткани. Шепот пробежал по рядам собравшихся. После этого выпада я понял, что не хочу расставаться с этим оружием. Или это меч не желал покидать моей руки? Я почувствовал прилив возбуждения и нарастающее желание сражаться. По прошествии нескольких минут это желание пропало.

Асраа подал знак Корво подойти и сразиться со мной. Сержант встал в оборонительную стойку. Не смотря на то, что мы проводили подобные тренировки сотни раз, по его взгляду я понял, как он взволнован. Должен признаться, что я сам на секунду испугался, смогу ли я совладать с этим загадочным оружием.

Корво атаковал первым. В тот же миг я почувствовал реакцию меча, и блокировал удар с такой скоростью, с которой не смог бы этого сделать своим обычным оружием. Удивленный моим проворством, Корво вопросительно посмотрел на Асраа. Тот дал знак атаковать еще раз, показав мне, чтобы в этот раз я парировал удар щитом. То, что произошло потом, заставило нас проникнуться уважением к этому удивительному оружию. Щит среагировал с той же быстротой что и меч. Когда клинок Корво прикоснулся к нему, находящие одна на другую металлические пластины, из которых он был сделан, лязгнули, с молниеносной быстротой, прочно зажав клинок. Я почувствовал что мой меч готов обрушиться на соперника, и мне пришлось приложит немало усилий чтобы совладать с ним.

После этой небольшой демонстрации, Ишим-ри принесли достаточно доспехов и оружия, чтобы облачить всех моих собратьев, и остаток дня мы провели в тренировках.

Мерин ниспошли на нас Благословление свое, даже когда мы усомнились в тебе.

(***)

Пророчество не обманывало. Черный диск закрыл солнце, тьма наступила в самый разгар дня и змеи пришли. Изображения на барельефах, которые я воспринял как стилизованную презентацию неведомых врагов Ишим-ри, на поверку оказались вполне реалистичным и точным отображением тварей, с которыми нам предстояло сражаться. Впервые увидев этих существ, тело и голова которых были змеиными, а руки почти человеческими, я подумал об ужасных созданиях, которых на нас выпустили Сайхары при осаде Шамира. Однако эти создания носили оружие и доспехи, настолько же неизвестные нам, как и оружие из мавзолея. Более того, в отличие от сайхарских монстров, которые были лишь безмозглыми изуродованными машинами для войны, эти создания общались между собой. Когда змеи вошли в город, они нашли только нас: 64 вооруженных легионера, готовых умереть за сообщество, к которому они не принадлежат. До сих пор не могу понять, почему мы остались в городе, в то время как утром все Ишим-ри спокойно ушли на юг. Так много вещей которым нет объяснения:Все, начиная с нашего появления все складывалось так, словно было давно и тщательно спланировано.

Змей было много. Около тридцати. Мы не пытались прятаться или устраивать засады. Мы ждали их на ступенях мавзолея, уверенные в том, что это то самое место, где должна произойти битва. Увидев нас, стоявших неподвижно как статуи в мавзолее, аспиды агрессивно оживились словно повстречали давнего ненавистного врага. Нас же переполняло чувство, что наше оружие знакомо с этим противником. Мы горели желанием увидеть их мертвыми.

Шипя и пересвистываясь, змеи пошли в атаку. Никогда еще нам не приходилось противостоять такому врагу, и всем пришел бы конец, не будь у нас оружия которое увеличивало наши силы и ускоряло рефлексы. Наши клинки рубили их Офидианские головы, и пробивали доспехи без видимых усилий.

Несколько братьев погибло под ударами копий, они познали быструю смерть. Те же, кому не посчастливилось попасть под ядовитый укус аспидов, умирали долго и в страшных агониях. Понемногу мы стали одолевать противника. В дополнение к удивительному оружию, нам было легче сражаться на ступенях мавзолея, в то время как офидианцы с трудом передвигались по ним. В конце концов, они отступили, и собравшись у подножия мавзолея перегруппировались. Сплоченные оружием и чувством что победа близка, мы не прекращали драться. Я словно одержимый наносил удары не в силах остановиться, упиваясь кровавой жатвой. Я не мог, и не хотел прекращать сражаться:

Внезапно я заметил небольшую группу змей, открывшихся на правом фланге прямо передо мной. Огромный змей двигался на меня. Он не был вооружен, зато остальные четверо бросились на меня. Я разрубил одного из них, а мой товарищ убил еще одного. Оставшиеся два змея, подхватили меня под руки, обвив мои ноги своими телами. Шлем слетел и я почувствовал как когтистая рука легла мне на голову. В тот момент я был уверен, что сейчас умру. Я не чувствовал боли, было ощущение словно меня засасывает в огромный водоворот. Сознание аспида испытывало мой разум, проецируя видения и анализируя мою память.

Внезапно я почувствовал острую боль, но боль была не моя. Непрошенный гость испытывал сильные мучения. Он умирал, я знал это так же хорошо, как и он. Поток беспорядочных видений и мыслей наполнили меня, как будто змей хотел передать свою память мне. Потом меня накрыла тьма.

Когда я пришел в себя, то обнаружил, что латы с меня сняли, и я вот уже два дня валяюсь без сознания. Ишим-ри вернулись, но я не пошел повидать Асраа. Я знал, что еще не готов к содержательной бесед с использованием жестов. Я изможденный и совершенно обессиленный могу только писать эти строки:

(***)

Я проспал целый день. Мне снился странный сон. Я стою на вершине мавзолея, а надо мной огромный глаз закрывающий небо. Скорее даже это был не глаз, а сфера, присутствие которой я ощущал. Потом крыша мавзолея открылась, и сфера опустилась внутрь. Чувство гнева, недовольства и страха переполняли меня. Я окинул взглядом горизонт. Со всех сторон в сторону Кашима двигались армии, и над ними висели сферы.

Когда я проснулся, то попросил у Асраа спуститься со мной в мавзолей. Я решил, что если он откажется, я в первые раз попробую заставить его сделать то, что мне надо, однако он и не думал мне отказывать. Мы вернулись в зал со статуями, и я провел много часов изучая фрески. Я почему-то был уверен, что змеи пришли не за нами, они пришли за тем, что было спрятано в мавзолее. На барельефе мне удалось обнаружить часть ответа. Он изображал комнату, в которой я сейчас находился: выстроенные в шеренгу статуи, а посередине комнаты возвышалась стела. Не было никаких сомнений, на барельефе на стеле находился саркофаг. Тщательно изучив стилизованное изображение, я понял, что саркофаг мне знаком. Я видел его в череде видений, которые умирающий змей оставил у меня в голове.

Сейчас саркофага не было.

(***)

Чем больше я думаю над этим, тем больше утверждаюсь в мысли, что глаз нарисованный на барельефах мавзолея имеет непосредственное отношение к саркофагу. Я абсолютно уверен что саркофаг не имеет отношения к каким бы то ни было захоронениям. А змееподобные создания не были просто грабителями могил, погибшими все до одного в попытках проникнуть в мавзолей. Этот саркофаг - ключ к величайшей тайне, о которую разбивались армии. Мне кажется, Асраа знает куда больше, чем говорит. Пришло время мне выучить его язык.

В продолжении книги Ариоса, повествуется о том, как после битвы со змееподобными существами, легионеры 3-й Когорты окончательно разуверились в Империи, и назвались Братьями Кашима. Они остались в поселении Ишим-ри и смешались с жителями побережья, оберегая от чужих глаз свою военную организацию. Ряды Братьев Кашима росли, поскольку жители деревни присоединялись к ним для того, чтобы защищать свою свободу от расширяющейся экспансии Империи Скорпиона. Город рос и расширялся, превращаясь в торговый порт, каким мы знаем его теперь. До сегодняшнего дня, не смотря на постоянное давление и набеги, ни Сайхары ни Аккиланцы не смогли поколебать нейтралитет Кашима. Что же до самих Братьев, то они не связывают свою жизнь только с защитой города. На протяжении трех столетий с момента своего появления, Братья Кашима появлялись в самых разных уголках континента, в самых сложных ситуациях. Они принимали участие во многих битвах за разные народы и нации, и почти всегда их присутствие гарантировало победу их лагерю.

Со временем в Кашиме появилась своя милиция и частная армия, не зависимая от Братьев, но они нерушимым договором навсегда связанны с городом. Им одним позволено входить в мавзолей, который и по сей день возвышается в центре города. Монументальное сооружение охраняется небольшим отрядом Братьев, постоянно находящихся в городе. Остальная братия, насчитывающая на сегодняшний день около 2000 солдат, странствует по Аарклашу, принимая участие в конфликтах раздирающих континент.

Если верить этой книге, Ариос провел остаток своей жизни, изучая язык Ишим-ри, и стараясь расшифровать надписи, сохранившиеся на некоторых фресках. На его веку, Братья Кашима отправляли несколько экспедиций на поиски таинственного саркофага, но никому так до сих пор и не удалось его обнаружить. Еще несколько десятилетий после смерти Ариоса, Братья занимались поисками саркофага.

В наши дни, Братья Кашима давно забросили поиски мистического артефакта, полностью сосредоточившись на проведении военных операций.

Предыстория создания Lodge of Hod

Было время, когда Akkylanie приближалась к мечте, которая становилась реальностью, к идеалу созданному пророком Аркавиусом для всего человечества. Мудрецы Aarklash называли это время Сияющей Эпохой.

В это время для обеспечения безопасности Империи Света были созданы две организации.

Службе иностранных дел, основанной Карлом, вменялось в обязанности защита границ Akkylannie и путей пилигримов.

Это братство воинов основало орден Храмовников.

Создание Службы внутренних дел было вдохновлено законами Келгара Благочестивого, и занималось защитой слова Мерина и его пророка. Его служители, будущие инквизиторы действовали как хранители против ошибок в интерпретации священных текстов культа Единого Бога и занимались борьбой с первыми еретиками.

Жестоким окончанием Сияющей Эпохи явилась кровавая битва в Кайберском проходе с зарождающимся орденом некромантов. Во имя сил добра храмовники Карла встали плечом к плечу со своими братьями из Империи Льва. И, тем не менее, они проигрывали эту битву, только вмешательство загадочных эльфов Cynwall позволило силам добра одержать победу на время достаточное, для того чтобы запечатать узкий проход, ведущий из Ахерона к остальному континенту.

Когда храмовники, наконец, вернулись на родину они с ужасом обнаружили что она тоже пала жертвой террора.

Инквизитор Корвин Корто обнаружил кошмарные планы монахов алхимиков принадлежащих к ордену некромантов, пытающихся силой изменить природу. Дирц продал свою душу силам тьмы и создал ужасающих чудовищ.

Ведомая жаждой возмездия церковь отлучала всех последователей Дирца и сжигала их в своей слепой ярости.

Тем не менее, сам Ересиарх избежал своих преследователей скрывшись в глубинах пустыни Syharhalna.

Началась великая чистка.

К сожалению, мощный вал инквизиторских чисток пришелся на воинов храма.

Избежавшие одной резни только для того чтобы попасть в другую на пороге собственного дома, наиболее храбрые среди них начали ставить под сомнение методы ведения расследования церкви.

Подозреваемые в измене, обвиняемые в коррупции и осужденные за ересь повстанцы горели заживо на кострах инквизиции вместе с теми колдунами, которых они стремились уничтожить.

Даже перед лицом такой несправедливости, и перспективой мучительной смерти ни один из храмовников не отрекся от своего бога.

Наблюдая своими глазами, ужасы и разрушения, постигшие страну лидеры внутреннего круга храма решили создать секретную армию. Эта организация должна уничтожать силы зла при его появлении и не допусткать повторения этоих страшных времен.

Lodge of Hod или"божественная слава" была создана в то время когда храм поднимался из пепла пожарищ гражданской войны.

Lodge of Hod не существует.

Даже в наиболее секретных кругах Hod упоминается как легенда. Ходят слухи, что ложа была создана восставшими храмовниками, которые продали свои души тьме и пытаются разложить своих братьев.

Сами храмовники находят эти слухи фальшивыми и даже абсурдными.

Конечно, они сами первыми выдали бы своих падших членов инквизиции.

Тем не менее:

Только высочайшие инстанции храма знают правду о легендарной ложе. Они используют ложу только для наиболее деликатных миссий, которые требуют абсолютной скрытности и блаженного неведения церковных властей. Под прикрытием, ее представители приносят влияние Hod на земли Aarklash, от No-Dan-Kor до Misty Harbour и от Indatte до Tarsith.

Ложа насчитывает только двадцать постоянных членов, большинство из которых храмовники, входящие в церковный лист разыскиваемых преступников.

Командиры могут призывать до шестидесяти доверенных людей в любое время для помощи в секретных операциях. В большинстве случаев эти люди никогда не встречались друг с другом до момента операции.

Лидером ложи является Почтенный Масселиус "Старый Хозяин" один из старейших членов ордена. Некоторые верят, что он умер, но на самом деле его когда-то впечатляющий силуэт теперь блуждает по темным коридорам Lodge of Fiery Mercy рядом с Carthag Fero.

Секреты, спрятанные глубоко в памяти Массилеуса заставляют многих людей содрогаться от страха.

Когда Lodge of Hod поручается миссия, Массилеус связывается с уже существующим подразделением ложи или создает новое с нуля. Многие рекруты являются членами более чем одной ложи и это дает Старому Хозяину ценнейшую информацию о других ложах.

Временами Почтенный Массилеус дает одному из своих командиров carte blance действовать, так как он считает нужным.

Ближайшим советником Массилеуса является Почтенный Амброзий и многие ожидают, что он станет наследником Старого Хозяина.

Это без сомнения объясняет, почему отряд Амброзия получает самые ответственные задания по нахождению и очищению лабораторий Ересиарха до того как до них доберется инквизиция.

Akkylannie не переживет второй охоты на ведьм.

Перевод by Magnus.

Ложа Хода, была рождена в страданиях, и беспокойные времена были свидетелем ее создания.

В году 676, пылающие костры освещали Империю, одержимую фанатизмом и безумием инквизиции.

Темплары были напуганы несправедливостью, которая пала на них и их братьев.

Те, кто был арестован инквизицией приняли правосудие Мэрэна и взошли на костер с высоко поднятыми головами.

Другие бежали, и искали укрытия среди своих братьев в храме.

Но в то время Храм не мог, открыто воспротивиться инквизиции. Даже если бы воинам храма удалось одержать победу в этой братоубийственной войне, эта война слишком сильно ослабила бы империю, в тот момент, когда ей была нужна вся ее сила.

Итак, Верховный командир храма приказал привести к нему всех беглецов.

Он сказал им, что они не могут быть частью официальных лож храма, ибо это принесет войну, ужасную для всех.

Но храм не может бросить в беде своих храбрых и верных слуг.

Он предложил всем изгнанникам присоединиться к секретной ложе. Их миссией будет спасение других, неправедно обвиненных братьев от безумия инквизиции. Некоторые согласились и стали первыми братьями Ложи Хода. Те, кто отказался загадочно исчезли через несколько дней.

В течение нескольких первых месяцев деятельности, единственной задачей Ложи было противостояние инквизиции.

Именно в это время родился слух о том, что Ложа Хода служит силам тьмы. Кто еще кроме слуг тьмы может мешать силам инквизиции?

Освобождения стали чаще и инквизиция встревожилась.

Но постепенно Хранитель Ложи оказался перед дилеммой: слишком многим братьям надо искать работу, и слишком мало братьев, которых надо освободить.

Но все братья Хода были закаленными ветеранами с сильным характером и необычными способностями.

Скука была самым сильным ядом для такого типа людей.

Примерно через год после ее создания Ложа достигла решающего момента в своей истории.

На секретной встрече верховного командующего храма с хранителем ложи было решено, что она будет служить храму в более широком спектре задач. Каждый раз, когда возникает необходимость, действовать скрытно, будет призываться Ложа Хода.

Также на этой встрече был выработан один из основных принципов действия ложи, если один из ее членов будет захвачен, храм будет отрицать всякую принадлежность к действиям Хода.

Еще один перевод Magnus'a из Гибрида.

ВСЕЛЕННАЯ: Эльфы Цинвалл

Силан

Пока Лан со своими небесными друзьями скрывались за горизонтом, тьма медленно накрывала лес. Я немного поменял положение тела, так чтобы последние дневные лучи согревали другой бок. В эту пору года, в Наблюдательной Башне ночи были холодными, и было невозможным найти убежище в здании, чьи коридоры и комнаты были слишком малы для меня. Отгоняя эти беспокойные мысли, я разглядывал виднеющийся вдали Кадваллон. С посадочной площадки, служившей мне наблюдательным постом, город выглядел таким крошечным и таким спокойным. Я знал, что это всего лишь видимость: воры Свободного Города как раз в это время только просыпались. Как бы там ни было, порочность жемчужины Ланевера оставляла меня безразличным. Меня больше беспокоило возбуждение в рядах Цинвалл. Мы готовились встречать нашего нового командира, хидарима Силана. Его репутация сильно его опережала. Цинваллы охраняющие Кадвеанские границы, говорили, что он был непоколебим и пользовался у своих людей безграничным уважением. Одни поговаривали, будто он слишком быстро получил свой ранг. Другие говорили, что отставка действующего командира послужила толчком к этому. Но были и те, кого пугало появление настоящего лидера в непосредственном окружении Светоча.

В минуту селсимы и даже асадары, служившие в Наблюдательной Башне, забыли про порядок и дисциплину. Некоторые с опаской посматривали на меня, не решаясь сократить расстояние: не знаю, то ли потому что я был еще в юном возрасте - едва столетие, то ли потому что я был связан с рыцарем дракона.

Небольшой отряд показался из леса. Со своего наблюдательного поста я видел, как солдаты бросились к воротам приветствовать командира. Немного погодя наступила тишина, в которой Силан объявил о том, что желает засвидетельствовать свое почтение. Не смотря на то, что мне не очень нравились все эти протокольные церемонии, из уважения к его рангу я решил показать себя с лучшей стороны: расправил крылья и поднялся во весь свой рост.

Сначала появился персональный эскорт командира: четверо хидаримов расположились на одинаковом расстоянии по периметру посадочной площадки. Они были в идеальной гармонии друг с другом и с окружающим миром, как и подобает личным телохранителям Светоча. Потом передо мной предстал Силан. Он был ниже чем я представлял, но его самоуверенность рассеяла все сомнения, порожденные в моем воображении слухами.

По мере приближения хидарима, я ощутил обжигающую ауру маны вокруг него. Его броня или оружие были заколдованы. Возможно это был его плащ, декорированный каркас которого вряд ли выполнял только эстетические функции.

- Мое почтение Джакар-Малот.

- Прими и ты мое почтение, командор.

Его приветствие показалось мне чересчур формальным, однако я чувствовал его искренность. Я надеялся, что мой теплый, насколько это возможно, ответ, упростит для него задачу. Лидеры селсимов начали собираться на верху лестницы. Взглядом я дал Силану понять, что наша встреча может подождать. Он кивнул мне в ответ и повернулся к войскам.

Я закрыл глаза и открыл разум окружающему миру: холоду, присутствию Цинвалл на посадочной площадке Наблюдательной Башни и отдающимися эхом по холлу шагам Силана. Согласно традициям Альянса Света, хидарим провел смотр гарнизона. Я слышал первые вопросы солдат: их выдавало раздражение и неудовлетворенность. Силан с трудом не замечал их недовольства или же решил его просто игнорировать. Он отдал первые приказы, отменил все разрешения и запретил солдатам пересекать границу. После чего, сделав небольшую паузу, обратился к воинам сильным и одновременно мягким голосом.

- Я знаю, что мы очень далеко от Ларока и очень близко к этому проклятому городу. Я знаю, что ваши близкие и наши святилища кажутся вам очень далекими. Но что бы ни происходило, я ожидаю от вас такой же дисциплины и подчинения, как в гарнизоне Ларока, и не потерплю возражений и непослушания. Не смотря на то, что Кадвэ оккупировали эту землю всего сотню лет назад, никто не знает, какие кошмары может породить этот город. Мы должны быть готовы и днем и ночью защищать нашу землю от любой угрозы. С завтрашнего утра мы начнем тренироваться в шенра.

Пока я размышлял над необходимостью такой демонстрации власти, я почувствовал нарастающее смятение в ветвях деревьев. В башню возвращался экахим: по скорости с которой он передвигался, я понял, что он ранен. Хидаримы так же услышали его приближение и вышли встречать вместе со своим лидером. Я взлетел решив немного размять крылья, пока экахим рапортовал командиру: патруль перехватил караван контрабандистов, но те не пожелав сдаваться оказали сопротивление. Среди них укрывались воины нежити, и патруль оказался в очень затруднительном положении.

Силан отреагировал спокойно и сразу же решительно принялся действовать. Его воины уже седлали лошадей, в то время как остальной гарнизон пребывал в состоянии полной дезорганизации по причине долгого безмятежного существования, к которому изрядно приобвык.

Опасаясь что подкрепление придет слишком поздно, я к всеобщему удивлению приземлился между командиром и его конем. Я надеялся не допускать ошибок в отношениях с Силаном, ведь от этого зависело его доверие ко мне. Впрочем, хидарим не утруждался тягостными размышлениями о собственной репутации: он ловко вскочил мне на спину и я тут же взлетел. Гарнизон следовал за нами, насколько это было возможным.

Путь занял всего несколько минут. Я не пробовал заговорить с Силаном, потому что он перед боем пребывал в медитации. Вопреки невозмутимости, я чувствовал как его мышцы напряглись, дыхание изменилось: он был встревожен. Не о себе и даже не о своей репутации. Силан был боевым офицером, которого мало заботит политика. Я восторгался его прямотой, и боялся что слишком продолжительное бездействие гарнизона приведет к конфликту с сэлсимами Башни.

Пробежавшая по его телу дрожь, послужила для меня знаком того, что командир готов к битве. Было темно, но Иллия ярко освещала лес. Мы услышали выстрел. Деревья были слишком густыми и я не мог приземлиться. Легко сжав колени, Силан дал мне понять чего он хочет. Я завис над верхушками деревьев, и он спрыгнул на землю словно кошка: его фигура сразу же растворилась в густой растительности.

Летая кругами над полем боя, что в принципе было мне строжайше запрещено, я слышал как командир официально предложил врагам сдаваться. Ответом на его предложение был еще один выстрел. Я подумал было воспользоваться огненным дыханием, но поразмыслив отказался от этой идеи, опасаясь выжечь весь лес.

Немного позже мне снова удалось отследить Силана. Он присоединился к селсимам и экахимам, которых зажали между огнем контрабандистов и атакующими живыми мертвецами.

С мечом в одной и пистолетом в другой руке, хидарим старался объединить окруженных воинов, отбивая атаки врага. Но эльфы, попавшие в западню, сейчас больше походили на своих собратьев из башни: не смотря на отчаянное положение, они почти не реагировали на присутствие Силана. Даже после того, как он сумел сдержать атаку врага, благодаря приобретенным боевым защитным техникам, ему не удавалось эффективно командовать деморализованными Цинваллами.

Атака Нежити ослабевала. Предпочтя бегству, которому с большой радостью предались бы обычные бандиты, сражение, контрабандисты сгруппировались и укрепили свои позиции. Скорее всего, они хотели уничтожить всех свидетелей своего передвижения.

Силан воспользовался минутой передышки, чтобы собрать своих солдат и поговорить с ними. Немного позже, Цинваллы под огнем контрабандистов сделали маршбросок к окраине леса. Силан замыкал строй. Его необычный плащ раскрылся, отражая вражеские выстрелы. Быстро добравшись до окраины леса, они пересекли открытое пространство и остановились повернувшись к лесу и заняв оборонительные позиции. Разгадав маневр командира, я поспешил им на помощь. Когда мертвые преследователи показались из лесу, стараясь настичь моих союзников, я открыл пасть и одним дыханием освободил безудержную стихию огня. Наблюдая как магическое пламя пожирает преследователей, я вспомнил, что слышал историю о том, как Силан заслужил свой ранг в битве, которую все считали проигранной. Осуществив бесстрашный и безумный маневр, он изменил ход событий и самого сражения. Все говорят, что с того дня он стал другим.

Цинваллы восстановили самоуверенность: казалось они увидели своего командира в совершенно другом свете. Уверенность в себе и уважение к командиру, смели последние признаки подозрений и враждебности. Бесстрашно глядя смерти в глаза, отважный хидарим несколькими короткими приказами перегруппировал отряд. Когда же он воздел в ночное небо свой клинок, отдавая приказ к наступлению, все солдаты храбро и беспрекословно повиновались как и подобает настоящим Цинваллам. Моя помощь им больше не понадобилась. Подошедший гарнизон быстро положил конец сопротивлению, и битва была выиграна. Арестованные контрабандисты оказались членами Гильдии Ростовщиков.

Победоносное возвращение Силана в башню послужило гарантией полного подчинения всего гарнизона. Я знаю, что он скоро уйдет от нас. Скорее всего, командиром Наблюдательной Башни он будет оставаться не долго. Я просто надеюсь что дисциплина и порядок, которые он возродил в гарнизоне башни, смогут пережить его отъезд.

-------------------------------------------------------------------------------------

По материалам журнала КрайХавок №9

в переводе Валентина

Хранитель Сфинкса

Предвидя последствия ужасной войны, с Офидианским Альянсом, Сфинксы оставили стражей - экспертов способных возродить цивилизацию на случай если она будет уничтожена. Во имя Света, эти мужчины и женщины согласились оставить свои тела, доверив сознание машинам. Ключи, открывающие доступ к этим святилищам плененных душ весьма редки. В наши дни, лишь величайшим ученым под силу расшифровать их. Впрочем, Существа с чистым сердцем и помыслами, так же обладают такой силой.

Свет знает, как быть понятным тем, кто в него верует.

Лан лишь только показался из-за туманных гор, его лучи робко согревали раннее весеннее утро. Две фигуры шагали по пустоши простиравшейся на восток от Кадваллона в направлении лесистого холма, на вершине которого стояли внушительных размеров камни, достющие до небес. Ребенок остановился у подножия холма и, даже не отдышавшись, воскликнул:

- Прямо под этим большим плоским камнем, мастер-маг. Из-под него ночью иногда виден свет. На нем выгравированы такие же рисунки, как те, что ты показывал мне. Обычно нам не разрешают взбираться сюда. Это погребальный холм предков.

Говоря последние слова, малец понизил голос и заговорщицки осмотрелся. Сопровождавший его, несколько мгновений оставался неподвижным: глаза закрыты, казалось, он впитывает атмосферу этого места. Внезапно он ожил, и с легкой дрожью достал из кармана несколько монет.

- Я не мастер-маг, Уэб, не больше чем ты воин. Просто обыкновенный путешественник, который интересуется давно минувшими временами. Я благодарен тебя за то, что ты помог мне удовлетворить мое любопытство.

С улыбкой он вложил монеты в руку мальчика. Пацану было не больше 14, и одет он был в грубую одежду и накидку, отороченную мехом как у местных скотоводов. На спине приторочен костяной лук, на поясе висит рудиментарный колчан. На мгновение он нахмурился, но потом, когда пересчитал монеты, насвистывая между зубов, лицо его засияло.

- Я так и думал! Ты настоящий маг с "кабанистическими" предметами, как говорит мой дядя. У тебя драконьи монеты! Где твой дракон? Мне бы так хотелось посмотреть на одного, я никому не расскажу. Ну, пожалуйста! Я умею хранить секреты.

- Хорошо молодой человек. Ты умен и я предлагаю тебе сделку: ты будешь на стороже, пока я внимательнее осмотрю надписи на камне. Если кто ни будь покажется, ты предупредишь меня с помощью:, - он достал маленький превосходно сделанный свисток украшенный синеватыми камнями. - Свиснешь дважды если это люди из деревни и трижды, если это незнакомцы. Ты понял?

Уэб взял предмет, кивая головой, все его внимание было полностью сконцентрировано на свистке.

- Хорошенько присматривай за ним, он магически связан со мной: Хорошо. Теперь ты должен знать, что я не приехал сюда на драконе. Драконов осталось очень мало, и они сильно заняты сражаясь с Тьмой. Но если ты справишься с этой миссией, я открою тебе несколько тайн о драконах. Ну как, по рукам?