Привратник

БУМ! Постучали еще раз. Дудли подскочил.

– Кто стрелял? – глупо спросил он.

Сзади раздался шум – это дядя Вернон нелепыми скачками пробирался по комнате. В руках у него было ружье – теперь стало понятно, что скрывалось в длинном плоском пакете.

– Кто там? – прокричал он. – Я вооружен!

Наступила пауза. А потом –

ШАРАХ!

В дверь ударили с такой сокрушительной силой, что она слетела с петель и с грохотом упала на пол.

На пороге стоял великан. Огромная физиономия почти полностью скрывалась под густой гривой спутанных волос и длинной неряшливой бородой, но глаза все-таки можно было рассмотреть, они блестели под всем этим волосяным буйством как два больших черных жука.

Гигант протиснулся в хижину, сильно пригнув голову, но все равно смел гривой паутину с потолка. Он наклонился, поднял дверь и без усилий установил ее на место. Завывания бури стали слышны несколько тише. Гигант оглядел присутствующих.

– Чайку можно, а? – попросил он. – Измотался как собака.

Он прошел к дивану, где, вне себя от страха, сидел Дудли.

– Подвинься, жирный, - сказал незнакомец.

Дудли взвизгнул и убежал. Он спрятался за спину к матери, которая, в свою очередь, жалась за спиной у дяди Вернона.

– Ага, вот и Гарри! – воскликнул великан.

Гарри заглянул в суровое, дикое, темное лицо и увидел морщинки вокруг улыбавшихся глаз-жуков.

– А я тебя во-о-о-от таким помню, - показал руками великан. – Скажи-ка, вылитый папаша, а глаза – мамкины.

Дядя Вернон со скрежетом втянул воздух.

– Я требую, чтобы вы немедленно покинули этот дом, сэр! – потребовал он. – Вы врываетесь… вторгаетесь…

– Отстань, дубина, - отмахнулся гигант; перегнулся через спинку дивана, отобрал ружье у дяди Вернона, с легкостью завязал его узлом и зашвырнул в дальний угол комнаты.

Дядя Вернон, подобно раздавленной мыши, издал писк.

– Короче, Гарри, - заговорил великан, поворачиваясь спиной к Дурслеям, - поздравляю с день рожденьем! Вот, притащил тут тебе кой-чего – только, кажись, примял по дороге – ну, ничего, все одно вкусно.

Из внутреннего кармана черного плаща он вытащил слегка помятую коробку. Гарри дрожащими пальцами открыл ее и обнаружил внутри большой липкий шоколадный торт, на котором зеленой глазурью было выведено: «С днем рождения, Гарри!»

Задрав голову, Гарри посмотрел в лицо огромному человеку. Он хотел сказать спасибо, но слова застряли в горле, и вместо «спасибо» он прошептал:

– Вы кто?

Великан хохотнул.

– Точно, не познакомились. Рубеус Огрид, привратник и дворник в «Хогварце».

Протянув невероятную ладонь, он целиком вобрал в нее руку Гарри и сильно потряс.

– Ну, как с чайком-то? – напомнил он, потирая руки. – Кстати, ежели чего покрепше, тоже не откажусь.

Его взгляд упал на пустой камин, где валялись съежившиеся пакетики из-под чипсов. Он фыркнул и склонился над камином; никто так и не увидел, что же он сделал, но, когда спустя секунду гигант разогнулся, за решёткой уже полыхал веселый огонь. По отсыревшим комнатам сразу же разлилось уютное тепло, и у Гарри появилось ощущение, что он лежит в горячей ароматной ванне.

Великанище развалился на диване, который просел под его тяжестью, и начал выкладывать из карманов плаща разные вещи: медный чайник, скользкую упаковку сосисок, кочергу, заварочный чайник, несколько обколотых кружек и бутылку янтарной жидкости, к которой он основательно приложился, прежде чем приступить к приготовлению ужина. Вскоре хижина наполнилась запахом потрескивавших на огне сосисок. Пока Огрид трудился, все молчали, но, как только он снял с кочерги первые шесть штук аппетитных, пахучих, слегка подгоревших сосисок, Дудли еле заметно пошевелился. Дядя Вернон поспешно предостерег:

– Не бери у него ничего, Дудли!

Гигант презрительно хмыкнул.

– Твоему пончику, Дурслей, ни к чему еще жиреть, так что не дергайся.

Он протянул сосиски Гарри. Мальчик невыносимо проголодался, и ему показалось, что он в жизни не ел ничего вкуснее. Во время еды Гарри не сводил глаз с великана. Поскольку никто ничего не объяснял, Гарри решился спросить сам:

– Извините, я так и не понял, вы кто?

Гигант основательно отхлебнул из чашки и утер рот тыльной стороной руки.

– Зови меня Огрид, - сказал он, - как все. Я уж говорил, я – привратник в «Хогварце» – ты, яс’дело, знаешь про «Хогварц».

– Ммм… нет, - признался Гарри.

Огрид был потрясен.

– Извините, - быстро добавил Гарри.

– Извините? – проревел Огрид, обращая грозный взгляд к Дурслеям, явно мечтавшим поскорее провалиться сквозь землю.

– Это ихнее дело извиняться! Ну, письма до тебя не доходили, ладно, но чтоб ребенок не знал про «Хогварц»! Прям хоть кричи! А сам-то ты чего, никогда не спрашивал, где твои предки всему обучились?

– Чему всему? – спросил Гарри.

– ЧЕМУ ВСЕМУ? – громовым раскатом повторил Огрид. – Ну-ка, обожди-ка!

Он вскочил на ноги. В гневе он, казалось, заполнил комнату целиком. Супруги Дурслей вжались в стену.

– Это ж как понимать?! – взревел Огрид. – Стало быть, этот мальчонка – вот этот вот самый – ничего не знает – НИ ПРО ЧТО?!

Гарри решил, что это уж чересчур. В конце концов, он же ходил в школу, и оценки у него всегда были неплохие.

– Кое-что я знаю, - вмешался он, - я умею считать и все такое.

Огрид только отмахнулся:

– Про наш мир, я говорю. Твой мир. Мой мир. Мир твоих родителей.

– Какой мир?

Видно было, что Огрид готов взорваться.

– Ну, Дурслей! – пророкотал он.

Дядя Вернон, мертвенно-бледный, прошептал что-то вроде: «тыры-пыры». Огрид потрясенно смотрел на Гарри.

– Как же это ты не знаешь про мамку с папкой! - вскричал он. – Они ж знаменитые! И ты – знаменитый!

– Что? Разве мои… мои мама с папой знаменитые?

– Не знает… не знает… - Огрид, запустив руку в волосы, уставился на Гарри с неподдельным состраданием.

– И тебе не сказали, кто ты такой? – спросил он после долгой паузы.

Дядя Вернон вдруг набрался храбрости.

– Молчите! – потребовал он. – Молчите, сэр! Я запрещаю вам рассказывать мальчику что бы то ни было!

И более храбрый человек, чем Вернон Дурслей, дрогнул бы под свирепым взором, которым наградил его Огрид в ответ, а когда великан заговорил, буквально каждая буква в каждом его слове дрожала от гнева.

– Ты ему не сказал? Не читал письмо Думбльдора? Я там был! Я видел, как Думбльдор его писал! Ясно тебе, Дурслей? И ты про это столько скрывал?

– Что скрывал? – возбужденно перебил Гарри.

– МОЛЧАТЬ! ЗАПРЕЩАЮ! – в панике прокричал дядя Вернон.

Тетя Петуния задохнулась от ужаса.

– Щас прям, стану я молчать, тупицы, - презрительно бросил Огрид. – Гарри! Ты – колдун.

В хижине воцарилось молчание. Слышно было, как грохочет море и свищет ветер.

– Я – кто? – ахнул Гарри.

– Колдун, ясно, - повторил Огрид, снова усаживаясь на диван, со стоном просевший еще ниже, - и чертовски хороший, если потренируешься, конечно. С такими предками, кем тебе и быть? Ну, чего ж… пожалуй, самое тебе время прочитать вот это вот.

Гарри протянул руку к вожделенному желтоватому конверту, адресованному «Море, Лачуга-на-скале, половица, м-ру Г. Поттеру». Он развернул письмо и прочел:

«ХОГВАРЦ»

ШКОЛА КОЛДОВСТВА и ВЕДЬМИНСКИХ ИСКУССТВ

Директор: Альбус Думбльдор

(Орден Мерлина первой степени, Великий Влшб., Гл. Колдун, Важная Персона, Всемирная Конфедерация Чародейства)

Уважаемый м-р Поттер!

С радостью извещаем, что Вы приняты в Школу колдовства и ведьминских искусств «Хогварц». Список необходимой литературы и оборудования прилагается.

Начало занятий – 1 сентября. Ожидаем ответную сову не позднее 31 июля.

Искренне Ваша,

Минерва Макгонаголл

Минерва Макгонаголл,