2015-03-08
2355
Коллизионный принцип «закон места причинения вреда» применительно к обязательствам из деликтов закреплен в законодательстве всех государств и считается общим началом для определения применимого права: «Внедоговорные обязательства подчиняются закону государства, на территории которого производится действие, приводящее к появлению обязательства» (ст. 21 ГК Египта).
В большинстве юрисдикций коллизионная привязка к закону места причинения вреда является не единственной, и даже не всегда может считаться основной. Применимое право определяется как по месту причинения вреда, так и по месту наступления вредных последствий путем следующих законодательных подходов:
1) альтернативное применение обоих коллизионных начал (Румыния, Чехия). «Обязательства, возникшие из неправомерных действий, подчиняются праву места, где неправомерные действия были совершены. Если противоправное действие, повлекшее причинение вреда, было совершено в одной стране, а вред наступил в другой стране, применяется право страны, где наступил вред» (ст. 25 Закона о МЧП Турции). Важное уточнение закреплено в законодательстве Югославии – к ответственности за вред, причиненный помимо договора, применимо право места совершения действия или право места наступления последствий, с учетом того, какое из них более благоприятно для потерпевшего;
2) деликвент предвидел наступление вреда в данном государстве (Швейцария, Канада): «Обязательство возместить вред, причиненный другому лицу, регулируется правом страны места совершения вредоносного действия. Однако если вред наступил в другой стране, подлежит применению право этой страны, если лицо, совершившее вредоносное действие, должно было предвидеть наступление вреда» (ст. 3126 ГК Квебека);
3) требование потерпевшего (Тунис, Италия). «Притязания из недозволенного действия подчиняются праву того государства, в котором обязанное представить возмещение лицо действовало. Потерпевший может потребовать, чтобы вместо этого права применялось право того государства, в котором наступил результат» (ст. 40.1 Вводного закона к ГГУ);
4) инициатива суда в интересах потерпевшего: «Ответственность за вред, причиненный вне договора, определяется по праву, действующему в месте и во время совершения причинившего вред действия или бездействия. В интересах потерпевшего применимым может быть признано право государства, на территории которого вред наступил» (§ 32 Указа Венгрии).
В судебной практике сформировались презумпции «общего гражданства» и «общего домицилия». Они закреплены во многих современных кодификациях МЧП: «В отношении возмещения вреда в результате противоправного действия… если гражданство обеих сторон совпадает или место их жительства находится в одной и той же стране, может применяться право страны, гражданами которой стороны являются, или право места их жительства» (ст. 146 Закона Китая об общих положениях гражданского права (1986 г.). Рассмотрим законодательные подходы к применению презумпций «общего гражданства» и «общего домицилия»:
1) в большинстве стран применяется только презумпция общего домицилия или общего места проживания (Тунис, Украина, Квебек, Швейцария). «Если обязанное представить возмещение лицо и потерпевший на момент влекущего ответственность события имели свое обычное местопребывание в одном и том же государстве, то применяется право этого государства. Если речь идет об обществах, союзах или юридических лицах, то к месту обычного пребывания приравнивается то место, в котором находится главный орган управления, а если задействован филиал, то место его расположения» (ст. 40.2 Вводного закона к ГГУ);
2) необходимо одновременное наличие обоих условий (Италия, Польша): «В случае если причинение вреда затрагивает только граждан одного и того же государства, имеющих место жительства на его территории, применяется право данного государства» (ст. 62.2 Закона о реформе МЧП Италии);
3) презумпция общего гражданства имеет приоритет: «Если… причинитель вреда и пострадавший имеют одно и то же гражданство или, при отсутствии такового, одно и то же обычное место пребывания и они оказываются в иностранном государстве случайно, применимым законом будет закон [их] гражданства или общего пребывания» (ст. 45.3 ГК Португалии).
В отдельных юрисдикциях при определении применимого права законодательно предписывается проводить разграничение между вредоносным действием и вредоносным бездействием (Перу, Португалия): «Внедоговорная ответственность, основанная либо на незаконном действии, либо на опасности, или на каких‑либо дозволенных действиях, регулируется законом государства, где происходит основная деятельность, причиняющая вред; в случае ответственности за бездействие является применимым закон места, где ответственное лицо должно было действовать» (ст. 45.1 ГК Португалии).
Составные части деяния, причинившего ущерб, могут иметь место на территории различных государств (ситуация, типичная для современной действительности). Такие случаи учитываются законодателем: «В случае когда составные части этих событий (правонарушения или деликта) случились в различных местностях, применимое право:
(a) для иска с основанием в отношении личного вреда, причиненного лицу, или смерти, вытекающей из личного вреда, – право местности, где лицо находилось, когда оно понесло вред;
(b) для иска с основанием в отношении вреда имуществу – право местности, где имущество находилось, когда оно было повреждено;
(с) в любом другом случае – право местности, в которой случились наиболее значимые составная часть или составные части этих событий» (ст. 11.2 Закона Великобритании).
Законодательство Турции устанавливает: в случае совершения противоправного деяния в нескольких местах достаточно, если деяние является противоправным по праву хотя бы одного такого места.
В случае совместного причинения вреда применимое право определяется отдельно для каждого причинителя независимо от степени его участия в совершении противоправного действия (ст. 140 Закона о МЧП Швейцарии).
Определение применимого права по деликтным обязательствам, связанным с иностранным правопорядком, производится на основе принципа наиболее тесной связи (Турция, Лихтенштейн, Австрия, ФРГ): «Внедоговорные требования о возмещении вреда определяются согласно праву того государства, в котором были осуществлены причинившие вред действия. Если, однако, в отношении заинтересованных лиц присутствует более прочная связь с правом одного и того же другого государства, то определяющим является это право» (ст. 52.1 Закона о МЧП Лихтенштейна). Существенно более тесная связь может следовать:
– из особого правового или фактического отношения между участниками по поводу обязательственного отношения;
– из обычного местопребывания участников в одном и том же государстве в момент события, имеющего правовое значение (ст. 41.2 Вводного закона к ГГУ).
В недавнем прошлом ни судебная практика, ни законодательство не предусматривали возможности автономии воли сторон по обязательствам из причинения вреда. Современный подход основан на иной позиции: любое обязательственное отношение, в том числе внедоговорного характера, предполагает право сторон на выбор применимого законодательства. Некоторые государства закрепили правомочие сторон самим избрать применимое право; в соответствии с общей концепцией деликтных обязательств этот выбор ограничен законом страны суда (Тунис, Украина, Швейцария). Неограниченная автономия воли сторон предусмотрена в законодательстве ФРГ: «После наступления события, приведшего к возникновению внедоговорного обязательства, стороны могут избрать право, которое будет применяться к этому обязательству. Права третьих лиц остаются незатронутыми (ст. 42 Вводного закона к ГГУ).
Общепринятые начала теории обязательственного права заключаются в том, что деликтные обязательства возникают независимо от вины деликвента (умышленной или неосторожной). Наличие вины презюмируется, невиновность нужно доказать. По решению суда возможно перераспределение бремени доказывания (например, по искам из нарушения исключительных авторских прав). «Если по праву места совершения причинившего вред действия или бездействия ответственность обусловливается наличием вины или неосторожности, способность нести вину определяется либо по личному закону причинителя вреда, либо по праву места совершения правонарушения» (§ 32 Указа Венгрии). По общему правилу нельзя привлечь к ответственности за действие или бездействие, не являющееся противозаконным по местному закону (Венгрия, Южная Корея, Украина, Китай, Египет, ОАЭ).
Правовые последствия обязательств из причинения вреда не могут противоречить закону страны суда (Южная Корея, Венгрия): «Если обстоятельство, которое случилось в иностранном государстве, является незаконным действием в соответствии с законом Республики Корея, пострадавшая сторона не может требовать чего‑либо помимо возмещения ущерба или любого другого удовлетворения, которое признается законом Республики Корея» (ст. 13 Закона о МЧП Южной Кореи). В последнее время это правило в значительной мере смягчается: «Притязания, которые подчиняются праву какого‑либо другого государства, не могут быть предъявлены в той мере, в какой они:
– идут существенно дальше, чем это необходимо для соразмерного возмещения потерпевшему;
– явно служат другим целям, нежели соразмерное возмещение потерпевшему;
– противоречат правилам о правовой ответственности какой‑либо обязательной для Федеративной Республики Германии конвенции» (ст. 40.3 Вводного закона к ГГУ).
В праве США господствует теория «приобретенных прав» – обязательство, возникшее в месте совершения деликта, следует за деликвентом и может быть принудительно исполнено в любом месте. Начиная с 50‑х гг. XX в. суды стали применять право того штата, который наиболее тесно связан с предметом спора. Суд учитывает место совершения правонарушения лишь как один из фактов дела и выбирает между вариантами:
– право штата, где находится домицилий сторон;
– право штата, где имели место другие события, имеющие значение для рассмотрения дела;
– право штата, который наиболее заинтересован в исходе дела.
Такой подход к разрешению коллизионного вопроса закреплен во Втором своде законов о конфликте законов (1971 г.).
В американской доктрине проводится разграничение между деликтами из договора и деликтами, возникающими в случае отсутствия контрактных отношений. Этот вид деликтов трактуется достаточно широко, включая правонарушения со стороны производителя товаров (существуют договорные отношения между продавцом и производителем, продавцом и покупателем, но отсутствуют контрактные отношения между покупателем и производителем товара). Представители доктрины акцентируют внимание на том, что наиболее сложны те дела, в которых либо нет договорных отношений между сторонами, либо в договоре отсутствует оговорка о применимом праве.
С точки зрения американской доктрины, оптимальное решение – это выработка коллизионных норм, учитывающих специфику каждого вида деликтов. При разрешении спора между производителем и конечным потребителем продукции необходимо применять право места совершения договора купли‑продажи, для остальных видов деликтов – право места причинения ущерба (М. Солимайн).
По общему правилу «любой вопрос в деликтных или квазиделиктных обязательствах регулируется правом штата, устремлениям которого был бы нанесен наиболее серьезный ущерб, если бы его право не было применено к этому вопросу. Этот штат определяется посредством оценивания силы и уместности имеющих отношение к делу устремлений вовлеченных штатов в свете… контактов каждого штата со сторонами и событиями, порождающими спор, включая место действий и вреда, домицилий, обычное пребывание или место коммерческого обзаведения сторон, а также штат, в котором отношение между сторонами, при его наличии, было сосредоточено; устремлений предотвращать неправомерное поведение и исправлять последствия вредоносных действий» (ст. 3542 ГК штата Луизиана). Установленное таким образом право не применяется, если из совокупности обстоятельств «с очевидностью явствует, что устремлениям другого штата был бы нанесен более серьезный ущерб, если бы его право не было применено к конкретному вопросу. В таком случае применяется право другого штата» (ст. 3547).
Закон о МЧП Великобритании устанавливает: «Общим правилом является то, что применимым правом является право местности, в которой события, составляющие рассматриваемые правонарушение или деликт, случились» (ст. 11.1). Правила общего права о применении к искам из деликтов английского права не применяются в случаях (ст. 10), когда:
– составляющее правонарушение действие, будь оно совершено в Великобритании, могло бы послужить основанием для иска в английском суде;
– составляющее правонарушение действие не должно быть «оправдываемо» по праву места его совершения.
Привязка к закону места совершения правонарушения не является императивной. Если при сравнении всех обстоятельств (факторов, связывающих деликт с определенной местностью) выясняется, что «сущностно более подходящим» является право другого государства, применяется право этого государства (принцип наиболее тесной связи). Критерии установления более тесной связи – «факторы, относящиеся к сторонам, к любому из событий, которые составляют… правонарушение или деликт, к любому из обстоятельств или последствий этих событий» (ст. 12).
По общему правилу ст. 11 (праву места совершения деяния) ответчик по иску из деликта может защищаться посредством ссылки, что его деяние является законным или «простительным» с точки зрения права того государства, на чьей территории оно совершено. Такое возражение должно быть принято во внимание судом. В английском праве за основу принимается закон места совершения деликта, однако возмещение не должно превышать положенного по английскому праву.
Квалификация для целей МЧП вопросов, возникающих при каком‑либо требовании, как вопросов, относящихся к правонарушению или деликту, производится судами места рассмотрения дела. Прямо запрещается применение отсылок – «применимое право… не включает любые коллизионные нормы. Применимое право используется для решения вопроса, имел ли место деликт, создающий право на иск (ст. 9).
Применение иностранного права не может противоречить принципам английского публичного порядка и отменять действие английских сверхимперативных норм. Все процессуальные вопросы по искам из деликтов (правила о доказывании, выступлениях в суде или ведении дел) регулируются исключительно английским правом (законом суда). По общему правилу не применяются иностранные уголовные, налоговые или другие публично‑правовые положения (ст. 14).
12.3
