2015-03-08
4166
Тема 12
Международное деликтное право
Богуславский, М. М. Международное частное право: учебник. М., 2006.
Звеков, В. П. Международное частное право: учебник. М., 2004.
Канашевский, В. А. Международное частное право. М., 2006.
Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации. Часть третья (постатейный)/ под ред. Л. П. Ануфриевой. М., 2004.
Лунц, Л. А. Курс международного частного права. В 3 т. М., 2002.
Международное частное право: учебник/ под ред. Г. К. Дмитриевой. М., 2007.
Международное частное право: учебник/ под ред. Н. И. Марышевой. М., 2004.
Международное частное право: Иностранное законодательство/ сост. А. Н. Жильцов, А. И. Муранов. М., 2001
12.1
Основные проблемы обязательств внедоговорного характера в международном частном праве
Обязательства внедоговорного характера (обязательства из закона) включают:
– обязательства из причинения вреда (из деликтов и вследствие недостатков товара, работ или услуг);
– обязательства из неосновательного обогащения;
– обязательства из недобросовестной конкуренции;
– обязательства из ведения чужих дел без поручения.
В целях терминологического удобства совокупность норм, регулирующих отношения из обязательств внедоговорного характера, условно можно назвать «деликтное право». В законодательстве некоторых государств употребляется сходная терминология – «обязательства из деликтов и квазиделиктов». Обязательства из квазиделиктов включают обязательства из неосновательного обогащения, недобросовестной конкуренции, ведения чужих дел без поручения.
Гражданское правонарушение (деликт) представляет собой нарушение субъективных гражданских прав, причинение вреда личности и имуществу физического или юридического лица. Деликты находятся в сфере МЧП, если в их составе обнаруживается юридическая связь с правопорядком двух и более государств. Совокупность норм, регулирующих отношения из обязательств внедоговорного характера, связанных с иностранным правопорядком, предлагается назвать «международное деликтное право» (этот термин употребляется в доктрине ФРГ). Международное деликтное право – самостоятельный институт МЧП.
Условия возникновения обязательств из причинения вреда в МЧП (Л. П. Ануфриева):
– потерпевший или деликвент являются иностранцами;
– действия деликвента по возмещению вреда зависят от иностранной правовой сферы;
– предмет правоотношения поврежден на территории иностранного государства;
– субъективное право потерпевшего и юридическая обязанность деликвента возникают в одном государстве, а реализуются в другом;
– нарушенные права третьих лиц охраняются по законам иностранного государства;
– спор о возмещении вреда рассматривается в иностранном суде;
– решение о возмещении вреда должно быть исполнено в иностранном государстве;
– право на возмещение вреда производно от преюдиционных фактов, подчиненных иностранному праву (например, договор страхования).
В обязательствах из деликтов выделяется деликтный статут правоотношения:
– способность лица нести ответственность за причиненный вред;
– возложение ответственности на лицо, не являющееся деликвентом;
– основания ответственности;
– основания ограничения ответственности и освобождения от нее;
– способы возмещения вреда;
– объем возмещения вреда.
Перечень элементов деликтного статута не является исчерпывающим. Во многом причины возникновения коллизий национальных правовых систем и проблемы выбора применимого права зависят от разного понимания деликтного статута.
Как правило, право, применимое к обязательству из причинения вреда, распространяется на все вопросы деликтного статута: «Право, применимое к вредоносному действию, определяет в особенности способность, относящуюся к гражданской ответственности, условия и объем вышеуказанной ответственности, так же как ответственное лицо» (ст. 75 Кодекса Туниса). В соответствии с правом, подлежащим применению к деликтному статуту, решается вопрос об ответственности ограниченно дееспособного лица (ст. 31.3 Закона о МЧП Польши). Однако деликтоспособность физического лица определяется согласно закону места причинения вреда, а к обязательству в целом применяется право, установленное по принципу наиболее тесной связи (ст. 13, 52.1 Закона о МЧП Лихтенштейна).
Деяние, причинившее ущерб, может быть совершено в одном государстве, а вредоносные последствия наступают в другом. В этом случае деликтоспособность причинителя вреда определяется по закону места наступления последствий, если деликвент должен был предвидеть проявление вреда в другом государстве (ст. 45 ГК Португалии, ст. 2097 ГК Перу).
Основные коллизионно‑правовые проблемы международного деликтного права:
– определение места совершения вредоносного деяния;
– определение места наступления вредоносных последствий;
– основания и пределы деликтной ответственности;
– возможность выбора потерпевшим наиболее благоприятного для него права;
– возмещение морального ущерба;
– исчисление материального и морального ущерба;
– подсудность деликтных и «деликтоподобных» исков.
Объективные предпосылки гражданской ответственности – это «слагаемые» правонарушения: вредоносное поведение (действие или бездействие) деликвента и обусловленный этим поведением вредоносный результат. При локализации элементов фактического состава правонарушения на территории разных государств возникает проблема квалификации юридических категорий деликтного статута (Л. А. Лунц). В современном праве предусмотрена возможность выбора потерпевшим наиболее благоприятного для него закона.
В судебной практике распространен принцип выбора судом права того государства, которое в наибольшей степени учитывает интересы потерпевшего (принцип защиты слабой стороны). В деликтных отношениях широко применяется оговорка о публичном порядке в силу публично‑правового характера таких обязательств. Во французском праве имеет место расширительное толкование гражданско‑правовой ответственности – эти вопросы относятся к законам «благоустройства и безопасности», которые обязательны для всех лиц, пребывающих на территории Франции (Л. А. Лунц).
Во многих кодификациях МЧП подчеркивается: «Правила безопасности и поведения, установленные тем государством, в котором имело место противоправное действие, должны соблюдаться во всех случаях» (ст. 110 Закона о МЧП Румынии). В соответствии с законодательством Швейцарии и Туниса иностранные правила техники безопасности и нормы дозволенного поведения «принимаются во внимание».
Стандарты поведения и безопасности определяются на основе права места совершения вредоносного деяния. Если вред наступил в другом государстве, право которого предусматривает более высокий стандарт поведения, и деликвент предвидел наступление вреда в этом государстве, применяется право места наступления вреда (ст. 3543 ГК штата Луизиана).
В связи с повсеместным распространением института страхования гражданской ответственности во многих юрисдикциях предусматривается, что «потерпевший может предъявить свое притязание непосредственно к страховщику обязанного представить возмещение лица, если это предусматривает право, подлежащее применению к недозволенному действию, или право, которому подчинен договор страхования» (ст. 40.4 Вводного закона к ГГУ). Прямой иск к страховщику гражданской ответственности предъявляется по месту делового обзаведения страховщика, либо по месту совершения противоправного действия, либо по месту наступления вредных последствий.
Во многих странах используется понятие «локализация деликта» для определения материального права, применимого к деликтным обязательствам. Такой подход свойственен главным образом судам стран общего права. В судебной практике и законодательстве разработана теория индивидуальной локализации конкретного деликтного отношения – законопроект Австралии о выборе права:
1) требование, возникающее из личного вреда, подлежит определению в соответствии с правом места нахождения лица в момент причинения вреда. Если пострадавшее лицо умирает, требование, возникающее ввиду смерти, подлежит определению в соответствии с тем же правом;
2) требование, возникающее из утраты имущества или повреждения имущества, из вмешательства в права собственности или владения, подлежит определению в соответствии с правом, действующим в месте нахождения имущества, когда оно было утрачено или ему был нанесен вред или когда случилось вмешательство;
3) требование, возникающее из диффамации (diffamare – разглашать, лишать доброго имени, порочить), подлежит определению в соответствии с правом, действующим в месте, где на момент диффамации заявитель имел место пребывания или основное место осуществления коммерческой деятельности;
4) требование, возникающее из угрозы утраты, вреда или убытков, подлежит определению в соответствии с правом, действующим в месте, где утрата, вред или убытки случились бы, если бы угроза была осуществлена;
5) любое другое требование, возникающее из утраты, вреда или убытков, подлежит определению в соответствии с правом, действующим в месте, где случились наиболее существенные обстоятельства относящихся к делу событий;
6) если суд определит, что обстоятельства требования имеют существенно большую связь с каким‑либо другим местом, требование подлежит определению в соответствии с правом, действующим в другом месте.
Ранее общая концепция деликтных обязательств предписывала применение к ним только закона суда в связи с принудительным характером этих обязательств (Л. А. Лунц). В настоящее время традиционные деликтные привязки – закон места совершения деликта и закон суда – считаются слишком «жесткими». К деликтным обязательствам возможно применение автономии воли, личного закона, права наиболее тесной связи, права существа отношения: «К требованию, основанному на противоправном действии, нарушающем существующее между причинителем вреда и потерпевшим правоотношение, применяется право, применимое к этому правоотношению» (ст. 132.3 Закона о МЧП Швейцарии). Если обязательство возместить вред возникает из договорного обязательства, эти требования регулируются правом, применимым к договору (ст. 3127 ГК Квебека).
Основная коллизионная привязка в международном деликтном праве – закон места причинения вреда. До настоящего времени законодательство многих государств закрепляет это коллизионное начало как единственную императивную привязку деликтных обязательств: «Внедоговорные обязательства регулируются законом места, где случилось обстоятельство, из которого они вытекают» (ст. 10.9 ГК Испании, ст. 20 ГК Греции). Законодатель Южной Кореи использует эту привязку ко всем «обязательствам по закону»: «Совершение и последствия обязательств, вытекающих из ведения дел без поручения, неосновательного обогащения или незаконного действия, регулируются законом места, где случилось обстоятельство, которое вызвало такое ведение дел без поручения, неосновательное обогащение или незаконное действие» (ст. 13 Закона Южной Кореи). Данная формула прикрепления регулирует обязательственные правоотношения внедоговорного характера, основание которых – юридический факт причинения ущерба личности или имуществу. Привязка к закону места причинения вреда содержит скрытую коллизию: что считать местом причинения ущерба – место совершения вредоносного действия или место проявления вредоносных последствий. Страны англо‑американской правовой системы традиционно под местом причинения вреда понимали место совершения вредоносного действия, а страны континентальной правовой системы права – место проявления вредоносных последствий.
В настоящее время на территории государств – членов ЕС применяется толкование Европейского Суда по делу Bier v. Mines de Potasse d’Alsace (1976), в соответствии с которым под местом причинения вреда следует понимать и место совершения действия, лежащего в основе деликта, и место проявления вредных последствий (Н. Ю. Ерпылева).
Если событие, повлекшее возникновение обязательства о возмещении вреда, произошло на борту корабля, в открытом море или на борту воздушного судна, то в качестве права места, где случились факты, обусловившие возникновение обязательства по возмещению вреда, применяется право государства национальности морского судна или регистрации воздушного судна (Венгрия, Балканские страны).
12.2
