В. Лирическое отступление на тему «где мои 15 лет?»

Я рано начал жить. В 14 лет крутил «бизнес», связанный с перепродажей рыболовных снастей, в 15 – купил на «сбизнесженные» деньги моторную лодку и на вёслах ходил до Попадейкинской протоки со своей командой. Мои товарищи по походам были всего лишь знакомыми по школе. Старая, 78 школа была общим знаменателем, хотя я уже года два как учился в новой – 87-й. Более основательных причин для того, чтобы считаться своими людьми, городская жизнь не предполагала.

</lj-cut>

Хотя с Денисом мы в июле 1993 года вместе летали в летний лагерь «Хальзев» на Чёрное море. Это тоже было объединяющим звеном, хотя изначально я не видел себя с Денисом в одной лодке. С Егором я проучился в одном классе только первую четверть. С Женей – несколько лет. А Денис – учился в параллельном классе. Он был самый свободный из нас четверых. Он пользовался с 12 лет в силу «семейных обстоятельств» повышенными правами: его отец завёл новую, если мне память не изменяет, семью, где у него родился ребёнок, забот хватало и без Дениса. Женя был с ленцой («сейчас телевизор новый, что ни включишь, всё смотреть интересно»), но я ему симпатизировал и поэтому принял его условия: или с Денисом, или я вообще не поеду. Егор появился позже. Он был не такой как все, в нём была не от города сего индивидуальность. Мне уже никто не устраивал истерики, я жил у бабушки, чтобы не сойти с ума. И это мне удалось. Но всё же, вольность Дениса для меня была недостижимым идеалом. Это он меня за два с половиной года до этого и раскачал на зимнюю рыбалку. Первый выезд на «Прогрессе» мы сделали 30, что ли, июля 1996 года. От Северска до Попадейки. Я был, конечно, горд. Такая махина – и моя! Мотора не было. Но на вёслах-то даже интересней! В одиночку управляться с лодкой на реке мне было тяжело, это и стало той практической причиной потребности в команде. Мы гребли по очереди.

Оббежав местные озёра, мы отметили вслух, что неплохо бы здесь устроить какой-нибудь лежак и водить сюда «тёлок». Но места были слишком дремучие, а озёра - слишком заросшие, и с взаимного согласия мы предпочли девкам рыбалку в устье Попадекинской протоки (второе название – река Кисловка). Там – просторней и веселее. Наше мальчишеское братство продержалось целый месяц - до начала учебного года. Я не буду юлить – Женя мне прямо сказал: ты не капитан, а судовладелец. Каким-то большим авторитетом я не пользовался. И всё это было не тем, чем оно могло быть. Но что сделать, человек не рождается умудрённым годами.

Денис был хитёр. «Вадик, тебе рыба нужна?». Пока они рыбачили, я в одиночку ходил собирать ягоду. «Нет, не нужна». И два ведра рыбы эти двое засранцев упёрли домой. Просто приехал рыбнадзор. Пацаны рыбачат в лодке – их не тронули. А сети, которые поставили попадейские мужики, сгребли ежом, выбросили на берег или что вроде этого, но рыба осталась. Поэтому, задавая вопрос, Денис не посвящал меня в нюансы ситуации. А этого я не любил, хотя сам не был лишён недостатков, но для меня они были менее очевидны, чем для других, причём для каждого – на свой лад. А «почувствовать себя», соотнести свои достоинства с достоинствами других можно только в коллективе сверстников, который при этом ещё занят общим делом. Семья такой возможности не даёт.

Что касается Егора, с него строго спрашивал отец. Не помню, может у него есть старший брат, и у родителей были свои аналогии и резоны. Короче, роды протестовали ремнём по одному месту, если он приходил после 9 вечера. По крайней мере, были большие проблемы. Нам было уже по 15, нам хотелось уважения. А это неравенство в правах вынуждало нас возвращаться раньше запланированного, когда Егор был с нами. Когда мы шишковали на Виленке, он отошёл метра на 2 от ствола по могучей ветви, идущей параллельно земле. Тряханул ветку и вернулся. Наверное, когда сам делаешь – не так страшно, как смотреть на это со стороны.

Впоследствии ограничение свободы до 21 часа не оправдало ожиданий его родителей: Егор попал под уголовный суд по обвинению, связанному с кражей, но его вина не была доказана. Он работает водителем. Денис вписался в обывательский мир, работает на промышленном предприятии. Женю я давно уже не встречаю. Наверное, смотрит телек.

Лодка стояла на берегу, а вёсла – носили домой. На береге кильдыма не было. И вот пару раз, когда Денис взялся, чтоб не всё время мне вёсла таскать, донести их до своего дома. А потом лодка стала уходить без меня. Я решил внести ясность. Ведь это так просто, решить вопрос категоричным тоном с позиции судовладельца.

Что будет, если лодка совмещается с «тёлками», я узнал на следующий год, когда, пытаясь переиграть заново прошлогоднюю команду, стал водиться со старшеками на берегу. «Тёлки», лодка и мотор - равно пьянке на берегу. Причём, для этой формулы не важно, какой мотор – «Вихрь-30» или «Ветерок-10м». Мне было с кем сравнивать. И сравнение было не в пользу того круга, который уже не я собрал, но к которому я пристал. Жажда познания новых горизонтов у парней 19 и 20, а то и 20 с гаком лет была уже не та. Мы вместе ходили на моторе в Порос и поднимались до предела его судоходности, шишковали там и рыбачили. Но это были разовые вылазки. И это поколение, грубо говоря, 1977 года рождения было более затюканным, чем поколение 1980-81 годов, моё поколение. Молодёжи на берегу Томи в Северске тогда уже почти не было. Были собутыльники и пляжники. Я откололся от бригады и стал последним романтиком берега. Тогда – ещё даже реки: со своей новой лодкой «Обь» 1973 года выпуска, я управлялся сам, она была легче «Прогресса» на 90 килограмм. В городской жизни места для меня не нашлось, а легкомысленные отношения вызывали у меня отвращение. Возможно, зря. Но я выбрал лодку. И всё-таки меня тяготила лёгкость лодки…

Развал Советского Союза дал возможности для более полноценного развития. Но вскоре выяснилось, что у свободы есть и обратная сторона. Моё 15-летие пришлось на нахлыст этих двух тенденций: от советских времён нашему речному братству перепало отношение к человеку как к ценности (это воспитывалось при Союзе, но опровергалось дальнейшей советской же жизнью), а от новых времён – возможность начать взрослую жизнь на 2-3 года раньше, пока не замылился глаз, пока есть острый интерес к каждому повороту. При Союзе я едва ли бы зарегистрировал лодку в 15 лет. Тот же самый вздыхатель по советским временам Черепейников, который выдал мне судовой билет, послал бы меня тогда на фиг. Он бы и в 1996 году сделал бы то же самое. Просто я его достал. Лучше уступить перед единичным случаем, чем сверять права со всякими кодексами. Он так и сделал. Мол, на вёслах, ладно, так уж и быть. А без судового билета лодку могли просто отобрать те же самые рыбнадзоровцы. Владеть, ещё не означает распоряжаться, использовать, управлять.

Под гнётом свободы, неумеющие с ней обращаться поколения, как переэкспонированные фотографии, дозрели до нужного контраста, но будучи неспособными зафиксировать своё достижение, ушли в тень. Момент был упущен.