На Чернобыльской АЭС

Было 1 мая 1986 года. Всю неделю стояла жара + 30-35 градусов. Мы с родителями как обычно поехали на машине (у нас в то время был

«Запорожец») на дачу. Брат редко ездил на дачу и как всегда остался в городе. Обычно 1 мая каждый год все огородники высаживали картофель. Мы тоже поехали высаживать всё на огороде. Так как было очень жарко, то мы работали в купальниках и заодно загорали. Папа стал копать землю и чуть лопатой не убил маленького почти слепого зайчика. Его мать – зайчиха бросила на огороде (после мы забрали его к себе домой, и выкармливали с пипеток и детских бутылочек с сосками). После полудня на горизонте появились чёрные тучи. Нам показалось странным, что тучи как-то слишком низко весят над землей, хотя и обрадовались, что наконец –то долгожданный дождь.

У нас на даче каждый год на одно и тоже дерево прилетала пара журавлей. В середине апреля они прилетели, но через несколько дней – улетели. Все бабки говорили, что это плохая примета и что-то чуть случится.Говорили что перед войной тоже журавли улетели и покидали свои гнёзда.

В тот день мы в радиоприёмнике пытались поймать какую- нибудь музыкальную волну, но кроме непонятного треска ничего не было, хотя в прошлые выходные дни всё ловило хорошо. После приехал брат со своей девушкой, и сказали нам, чтобы мы не загорали и что передали по радио

«Свобода», что произошла авария на Чернобыльской АЭС и что сильная радиация. После мы опять тщетно пытались настроить хоть какую радиоволну. Родители пошли по соседям, когда вернулись, то сказали, чтобы мы собирались уезжать с дачи в Гомель. По дороге в город нас застал ливень. Когда приехали домой, то сразу включили телевизор и радио. Везде передавали одно и тоже – радиация. На следующее утро мы еле встали, всё болело, подташнивало, была слабость. Всем было плохо.

В понедельник мы пошли в школу. Мы тогда учились в 9 классе. Первым уроком у нас был урок НВП. И мы как раз по НВП проходили тему радиационного загрязнения. У нас был военрук старый отставник, и он служил именно в таких войсках. У него было несколько военных дозиметров. За 2 недели до аварии он приносил их к нам на урок, и показывал нам, как они работают. На дозиметрах было показание 0, 0000002 или что-то похожее.Военрук принёс в класс опять свои дозиметры и включил их. В классе показало 50. После пришёл директор школы и другие учителя. Они с дозиметрами пошли на улицу. После этого военрук зашёл к нам в класс и был очень возбуждённый. Он сказал фразу, которая потрясла всех:

«Все домой, к родителям, брать всё самое необходимое и УЕЗЖАТЬ куда по дальше, иначе вы все покойники. Забудьте про учёбу, про работу – уезжать и куда по дальше к родственникам, знакомым». Нам он не сказал какие показания дозиметров были на улице, но по этой фразе мы поняли,что было очень плохое.

Мы дома рассказали родителям про слова военрука. Но это было советское время, и срываться с работы было, чуть ли не преступлением перед родиной. Многие поехали ликвидировать последствия АВАРИИ на саму Чернобыльскую АЭС. Собирались целые отряды добровольцев. Наш отец тоже собрался ехать, но мама и мы его не пустили.

На 9 мая всех заставили выйти на парад Победы. По радио передавали, что надо чаще принимать душ, мыть одежду. И вообще без необходимости не выходить на улицу. Закрывать форточки в домах. Во многих районах детей принуждали выходить на улицу только в марлевых повязках. По ночам машинами мыли дороги, тротуары. Самочувствие у всех было неважное. В то время в городе началась паника. Вокзалы были переполнены, билетов не было, очереди были ужасные, была давка в очередях, Очереди на авто-заправках, не хватало бензина. В первую очередь из города уезжали евреи. До 1986 года в Гомеле было уже около миллиона жителей, и даже ставился вопрос о строительстве метрополитена. Но сейчас население города всего около 600 тысяч.

В начале апреля наш брат получил повестку в Армию и уже в начале мая он ушёл на службу. Все школы и всех детей вывозили в лагеря или санатории подальше от Гомеля. Школу № 45, где мы учились, вывезли в Краснодарский Край в станицу Кубанская в трудовой лагерь с 1 июня по 1 сентября. Когда мы вернулись, то родители рассказывали, что город на это время вымер, детей в городе почти не было. Дороги, дома, тротуары из пожарных машин обмывали водой. Однажды город подготовили к эвакуации, подъехали к предприятиям автобусы, чтобы вывозить работников. На Чернобыльской АЭС что-то делали с 4 энергоблоком, и была опасность дальнейшего взрыва. Но всё прошло удачно, и эвакуировать город Гомель не понадобилось.

Бабушка Ирина Афанасьевна (родная сестра нашей бабушки Полагеи Афанасьевны), которая жила тогда в деревне Шерстин рассказывала, что в деревне прошёл сильный ливень с градом. Тогда вся деревня молилась. все подумали, что конец света настал - град был очень крупный и некоторые градинки были размером с яблоко. И этот град при 30-35 градусной жаре неделю не таял! После приехали в деревню военные и тракторами сняли со двора у бабки слой земли, сверху засыпали песком и сказали: «Живи бабка». Точно также сделали в каждом дворе.

1 сентября, когда все дети вернулись, город опять зажил своей жизнью как будто ничего не случилось.

В конце 90 года деревня Шерстин Ветковского района попала под обязательное выселение. И мы бабушку забрали к себе, хотя она не хотела покидать деревню. Деревню выселили и дали компенсацию за дом 10 тысяч рублей, но 1 января 1991 года эти деньги, пока они перечислялись на счёт в банке, превратились в 1 тысячу. А через несколько лет многие люди опять вернулись в свои дома в деревню. Опять восстановилось колхозное хозяйство, заработали магазины и с деревни был снят статус зоны радиационного отчуждения.В деревню приехали беженцы из кавказских регионов, цыгане и др.

Когда мы учились в мед.училище, то были на практике почти во всех мед.учереждениях города. Были мы и на практике в онкологической больнице. Там в каждом отделении в 1988-89 годах лежало 5-10 человек. Сегодня в Гомеле 2 онкологических больницы, и все переполнены. Также недавно открылся новый Центр радиационной медицины, и он тоже не пустует. Мы работали в медицине около 3 лет, при чём в разных отделениях. Наталья работала в ВСМП (больница скорой мед.помощи). Насмотрелись всякого.

Возможно, многие спросят:

«Почему мы не уехали из Гомеля?».

Когда мы окончили мед.училище, то в то время было обязательное распределение, и обязательно надо было отработать 3 года. Но даже если бы мы учились в другом городе, то нас бы всё равно распределили бы в наш родной город. В то время со всего СССР распределяли медработников только в районы пострадавшие от Аварии на ЧАЭС. А когда отработали, то тогда начался распад СССР, зарплата медсестры была мизерная, многие заводы закрылись, было массовое увольнение на предприятиях, ужасная инфляция, безработица,талоны на продукты и т.д. В то время каждый выживал, как мог. Было не до радиации.

Сегодня мы жалеем о том, что нам в 18 лет не сказали кто мы. В 1986 -88 годах была массовая миграция населения из пострадавших от ЧАЭС районов, и многие страны Европы тогда впервые открыли границы для иммигрантов из СССР. Возможность уехать, в принципе, была.

Сегодня, узнав о наследстве, которое мёртвым грузом лежит столько лет, мы жалеем о том. что ещё 18 лет назад мы могли бы ….помочь районам, пострадавшим от Аварии и захоронить ЧАЭС навсегда. За эти годы на саркофаге образовывались многочисленные трещины. И поговаривают, что 4 энергоблок несколько раз выкидывал выбросы в атмосферу. Также за эти годы мы могли бы получить Европейское образование, избежать преследований нашей семьи последние 8-9 лет, Наталью бы не отравили и ……..

Но видимо свою судьбу и на коне не объедешь (как сказала нам одна гадалка).