Tenebrae. Ривают в дальнейшем как источник холодной войны

ривают в дальнейшем как источник холодной войны. Польша, как и Франция, была участником первоначального антигерманского союза 1939 года. Ее Правительство (в Лондоне) было всеми признано, польские солдаты, моряки и летчики отличились и в русских и в английских армиях. В апреле 1943 г. Сталин воспользовался как предлогом публикацией о Катыни, чтобы разорвать отношения с польским правительством. В то же время в Москве он официально признает организацию, которой было дано не имеющее отношения к действительности имя Союз польских патриотов — зародыш марионеточного советского режима. В июле польский премьер-министр и главнокомандующий генерал Сикорский, единственный польский политик, который пользовался всеобщим доверием, погиб в авиационной катастрофе в Гибралтаре. С этого момента Польша начинает путь к

своей трагедии. Советская пропаганда требовала вернуться к границам, установленным пактом Риббентропа-Молотова, которые теперь называли линией Керзона. Не опираясь на какие-нибудь реальные данные, заявлялось, что население восточной Польши требует включения в СССР; утверждалось, что главным является «дружественное» СССР правительство. Эти заявления никто не проверял, и общественное мнение Запада, безгранично восхищавшееся изумительными военными успехами советских войск, было склонно им поверить. Итак, по мере того, как Красная Армия пордвигалась вглубь Польши, Запад все больше давил на своих польских союзников, вынуждая их уступить.

Тегеран находился на середине военного маршрута самолетов из Лондона в Москву; именно там с 28 ноября до 2 декабря 1943 г. Рузвельт, Черчилль и Сталин провели первую встречу. Значительный прогресс на переговорах привел к тому, что гарантировалось дальнейшее ведение войны. Согласовано было немедленное открытие Второго фронта во Франции и послевоенная независимость Ирана. Но относительно Польши союзники решительно не соглашались. Во время яростной перепалки Идена с Молотовым президент Рузвельт «дремал в кресле». Лидеры Запада считали, что польская территория должна быть существенно расширена на Запад за счет Германии, компенсируя притязания Сталина; поляков об этом не информировали. Трудно было бы ска-

зать, что эта встреча сулит светлое будущее, но таким образом восстановили уверенность в перспективе совместного удара союзников по Рейху на следующий год.

В 1943-1945 гг. Красная Армия непрерывно наступала, а Вермахт отступал. Наступления начались в Прибалтике, Белоруссии и на Украине и закончились осадой Берлина. Они были организованы как серия громадных прыжков, во время которых колоссальная масса людей и материальных ресурсов бросалась в бой против растянутых фронтов немцев; неудержимым потоком лилась кровь. Второе такое наступление после Курска, было направлено на Днепр, вокруг которого немцы создали для защиты громадные зоны выжженной земли. Третье наступление началось в январе 1944 г. и было нацелено на далекую Вислу. Четвертое начатое в августе 1944 г., повернулось на юг на Балканы, и было нацелено на Дунай. Пятое в январе 1945 г. было нацелено на Одер и дальше.

В каждой из этих операций главной тактикой было окружение и подавление очагов сопротивления. Как только оборонительные укрепления окружались и изолировались, их уже можно было оставлять «на потом», для полного уничтожения позднее. Таким образом было отрезано несколько немецких армий в Курляндии, где их оставили до самого конца войны. Когда уже пал Берлин, все еще не были сломлены большие германские укрепления на Востоке, в таких городах, как Бреслау. Главным было помешать Вермахту подготовить контрудар, а для этого нужно было непрерывно беспокоить противника, наносить удары, изнурять. Русские умели воевать в степях, где решительный натиск давал хорошие результаты, а укрепленные районы можно обойти с фланга. Там, где оперативный простор сокращался, решительность обороны Вермахта росла. Три таких задержки случились у Дукельского перевала в Карпатах, в битве за Будапешт и у вала в Померании. Здесь пролилось много и русской, и немецкой крови.

Слава Красной Армии — переименованной в Советскую Армию в 1944 году — опережала ее. Как свидетельствуют воспоминания о 1939-1941 гг., ее часто считали чужеземной враждебной силой даже в Советском Союзе. На Балканах ее встречали в лучшем случае со смешанными чувствами. В Германии, где войскам давали свободу убивать и насиловать, она вызвала панику. Первая же не-