Протаскивание под килем, килевание

В феврале 1945 г. майор Денис Ниллз, офицер британской армии в Италии, стал командиром лагеря военнопленных в Таранто, где содержались 8000 человек из 162-й туркменской пехотной дивизии, которые числились репатриантами. Его подопечные были в

свое время призваны в Красную Армию, взяты в плен на Восточном фронте немцами и, переживши голод и каннибализм, наконец выразили желание служить Вермахту. Отплыв вместе с ними в Одессу, куда они были транспортированы по ялтинским соглашениям, майор не имел сомнения в том, что советских репатриантов привозили домой, чтобы расстрелять.

И на следующих его постах перед Хиллзом вставала старая дилемма солдата, который получает приказы, противоречащие его совести. В случае с пароходом Fede, пытавшимся отплыть из Ла Специи (La Spezia) в Палестину с нелегальными еврейскими эмигрантами, он посоветовал своему начальству нарушить приказ и позволить евреям отплыть — что те и сделали. «Я хотел задуть первую вспышку ненависти, чтобы из нее не разгорелся пожар».

Во время операции Keelhaul (протаскивание под килем) (1946-1947 гг.) Хиллзу поручили просмотреть дела 498 бывших советских заключенных лагеря в Riccione. Ему был дан приказ репатриировать в СССР: 1) всех, кто взят в немецкой

форме, 2) всех бывших воинов Советской Армии и 3) всех, кто помогал врагу. Придумав невероятные категории типа «полувоенные» и побуждая частным образом людей бежать, он сократил количество репатриантов до 180. Когда их отправляли, русский руководитель группы сказал ему: «Итак, Вы посылаете нас умирать... Демократия нас предала».

«Принесите себя в жертву, — ответил ему Хиллз. — Теперь другие будут спасены».

В случае с украинцами из дивизии Ваффен-СС Галиция, которые содержались в Римини, майор Хиллз был одним из тех британских офицеров, которые лично дали отпор Советской комиссии по репатриации. Когда дивизия была спасена, он получил письмо от дивизионного командира с благодарностью «за вашу исключительно гуманную деятельность... в защиту тех принципов, во имя которых была начата Вторая мировая война». По международному праву галичане были поляками, а не советскими гражданами. Хиллз признавал, что он «не подчинился приказам». Вскоре он предстал перед военным трибуналом и был понижен в звании за неподобающее поведение, поскольку его застали на рассвете на городской площади Триеста, где он кувыркался и делал сальто.

Политика союзников, насильственно репатриировавших громадные массы мужчин, женщин

и детей, с которыми потом расправлялись Сталин и Тито, была признана военным преступлением. В долине Драу в Австрии в июне 1945 г. войска англичан окружили так называемую Казачью бригаду и тех, кто ее сопровождал, чем вызвали массовые самоубийства. Но все оставалось в тайне, пока в 1973 г. в США не стал известен рапорт майора Хиллза и не были открыты британские архивы. Солженицын назвал это «последней тайной». Широкой общественности все это стало известно при помощи книг, изданных только 30-40 лет спустя.

Позднее в Лондоне был удовлетворен необычный иск о клевете на 1.5 млн. фунтов стерлингов против графа Николая Толстого, автора книги Министр и массовые убийства, в которой он описывал заговор британских офицеров, стремившихся скрыть факты. Истцом был не сам министр, обвиненный в том, что он приказал выдать казаков, но британский офицер, который, как и Хиллз, не подчинился приказу. Он не получил и пенни возмещения, так как обвиняемые перенесли дело в европейские суды.

Личную ответственность всегда трудно доказать. Но моральные принципы совершенно определенны. Если «подчинение приказу» не стало оправданием для Адольфа Эйхмана, то оно не может быть оправданием и для офицеров союзников.