Европа разделенная и нераздельная, 1945-1991 819

ния — все прошли фазу сталинизации (после 1948 г.) и десталинизации (в разное время после 1953 г.). Большинство из них впоследствии прошли также стадию нормализации, то есть утверждения вновь брежневских норм после периода открытого неповиновения. Большинство из них входили в военный блок с Советским Союзом — Варшавский пакт, и в параллельную экономическую организацию — СЭВ. Все они были коммунистическими диктатурами, а их правители обучались своему ремеслу у советских наставников; свое существование они оправдывали ссылками на тот же ленинизм и (за исключением двух стран) хранили верность Москве.

Конечно, между странами были и существенные различия, и временные расхождения. Так, к середине 1960-х гг. некоторые страны, например, Чехословакия, еще не подошли к десталинизации, а другие, как Венгрия, уже прошли и десталинизацию, и нормализацию. В целом же, поскольку страны Восточной Европы подвергались советским методам воздействия не так долго, как СССР, то и уровень советизации был гораздо ниже. Историки расходятся в том, что следует подчеркивать: сходства или различия. Неоспорим лишь тот факт, что исторический опыт этих восьми стран в послевоенные 40 лет был крепко связан с историческим опытом Советского Союза и решительно отличался от опыта Западной Европы. Эти страны называли народными демократиями, но никаким усилием воображения нельзя их представить ни как «народные», ни как «демократические».

На первой, сталинистской стадии (1945-1953) все страны Восточной Европы были принуждены перенять систему, господствовавшую в СССР. После войны Сталин настаивал на строгом контроле только в советской зоне Германии, в Польше и в Румынии. В других странах, хотя и проводилось коммунистическое влияние, но не делался акцент на жестком

копировании советского опыта. С 1948 г., однако, дисциплина ужесточается: в ответ на провозглашение доктрины Трумэна все щели в железном занавесе заделываются. Все главные особенности позднего сталинизма беспощадно насаждаются там, где их еще не было. Целые когорты советских советников и специалистов вводятся в местные аппараты для обеспечения подчинения и стандартизации.

Хотя в этой новой галактике «ярчайшим солнцем» был Сталин, в каждой стране было и свое светило поменьше, свой местный Сталин. Берут, Готвальдт, Ракоши, Ульбрихт, Георгиу-Деж, Живков, Тито и Энвер Ходжа — это всё выведенные в Москве клоны Сталина. Назвать их марионетками — мало.

Югославия была единственной страной, где отказались от подчинения Москве довольно быстро. Иосип Броз, или Тито (1892-1980), хорват, имел исключительную биографию: во время войны он оставался в родной стране, имел связи с западными державами и установил свой режим без помощи Советского Союза. Он был сталинистом и организатором безобразнейших репрессий. Он создал многонациональную федерацию с Сербией во главе (по модели Советского Союза с Россией во главе) и с теми же национальными проблемами, которые так же не разрешались, а грубо подавлялись. Социалистическая Федеративная Республика Югославия появилась в 1945 г. А ее конституция, устанавливающая власть Союза коммунистов Югославии и шесть составляющих ее республик, действовала с января 1946 г. Тито заложил базу независимого существования и не собирался подчиняться чужим приказам. Он не жаловал коллективизацию сельского хозяйства и интересовался рабочим самоуправлением. И когда ero политика подверглась критике со стороны Коминформа, он и не пытался «исправиться». В июне 1948 г. Тито с его партией были исключены и несколько лет жили под угрозой наказания со стороны Москвы. Они оставались тем, что многим казалось невозможным: независимыми коммунистами, доказав, что есть жизнь после... Сталина. Белград помирился с Москвой во время визита Хрущева в 1955 г.; но так никогда и не вступил ни в СЭВ, ни в Варшавский пакт. Покинув советский блок, Белград смог занять руководящую позицию в Движении неприсоединившихся стран.

Восточная Германия вошла в советский блок, когда Югославия его покидала. В советской зоне политика проводилась так, как если бы объединение Германии (причем под руководством коммунистов) было неизбежно. Провал блокады Берлина и провозглашение Федеративной Республики показали, что эти надежды были ложными. 7 октября 1949 г., через пять месяцев после ФРГ, была