Европа разделенная и нераздельная, 1945-1991 831

явлению германского канцлера-социалиста и борца за мир. Брандт (настоящее имя Герберт Карл Фрам, 1913-1992) родился в Любеке и был внебрачным сыном продавщицы, в силу чего был вынужден преодолевать всевозможные социальные препятствия. Во время войны он жил в Норвегии, сражался против нацизма и имел незапятнанное прошлое демократического деятеля. Кроме того, будучи бургомистром Западного Берлина в 1957- 1963 гг., он завоевал репутацию последовательного противника коммунизма. Когда в августе 1970 г., через 25 лет после разгрома вермахта, он появился в Москве, то произвел большое впечатление. В том же декабре в Польше он встал на колени перед памятником повстанцам варшавского гетто — этот эмоциональный жест должен был надолго запомниться. В Восточном Берлине также не смогли устоять перед его инициативами. В течение трех лет он довел до подписания германо-советский договор о сотрудничестве (1970), германо-польский договор (1970), который смягчил проблему утраченных Германией земель на востоке, а в 1973 г. — договор о взаимном признании с ГДР. Ни

«железный занавес», ни Берлинская стена от этого не исчезли; в них даже вдохнули новую жизнь. Проблема Германии не была разрешена, но она была стабилизирована на уровне минимальных отношений. Консервативные оппоненты Брандта обвиняли его в том, что он добровольно отказался от исконных прав Германии. «Нельзя отдать то, что уже проиграли»,

— ответил он.

Историки всегда будут спорить о последствиях новой восточной политики: продлила ли она разделение Европы или посредством унизительного компромисса направила развитие событий в такое русло, которое привело в конце концов к объединению. Впрочем, эти два вывода не исключают друг друга. Без сомнения, новая восточная политика задала тон на следующее десятилетие. Но, покончив с бойкотом ГДР, она втянула федеральное правительство в большие расходы, которые не давали достаточных выгод, и во множество сомнительных операций — как скандальная торговля политическими заключенными, которых Восточный Берлин продавал за просто королевский выкуп. Благодаря этой политике атмосфера в конце 1960-х гг. перестала быть такой угрожающей, как раньше, и открылся путь к «эпохе детанта».

Детант (Détente) - это дипломатический термин, причем исключительно многозначный. Кому нравится, для тех он может означать «разрядка» или «потепление». Это слово во французском также означает «курок». В контексте 1970-х гг. оно, без сомнения, означало

«ослабление напряженности»; но будет ли это ослабление благодатным или губительным

— это еще оставалось под вопросом.

Помимо восточной политики Бонна и прогресса в переговорах ОСВ-1, другой важный толчок к детанту следует искать в далеком от Европы Китае. В 1972 г. американский президент Никсон посетил стареющего председателя Мао, разыгрывая китайскую карту. Биполярная структура холодной войны трансформировалась таким образом в новую треугольную конфигурацию, которая состояла из стран советского блока, Китая и Запада. Советские лидеры, чьи отношения с Китаем зашли в тупик, чувствовали необходимость стабилизировать свое положение в Европе. Через 30 лет после триумфальной победы под Сталинградом Советский Союз все еще не имел формального урегулирования на западном фланге. В 1970 г. начинаются переговоры, кульминацией которых стало Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе (СБСЕ) в Хельсинки, которое проходило с 1973 г. по 1975 г..

С точки зрения Советского Союза, Заключительный акт в Хельсинки заменил мирный договор с Германией, которого никогда не было. С точки зрения Запада, он означал признание того, что с советским господством в Восточной Европе не удалось покончить силой, так что теперь Запад решает заставить Советы купить стабильность по возможно более высокой политической цене. Первая корзина переговоров — по вопросам безопасности, завершилась соглашением, которое гарантировало неизменность существующих в Европе границ, за исключением тех случаев, когда границы изменяются мирным путем и по взаимному согласию. Вторая корзина заключала в себе меры дальнейшего экономического сотрудничества. Третья корзина содержала соглашение но развитию культурных и информационных проектов, а также гарантии контактов между людьми. Это был политический ценник. И с того дня, когда в 1975 г. был подписан Заключительный акт, восточноевропейские режимы должны были выбирать меж-