Происхождение названия 4 страница

Мы знаем, что эффективность решения вопросов ответствен-

ности, касающихся преступлений против собственности, как в

принципе и всех других, требует правильной квалификации на-

значения справедливого наказания, согласования с реалиями

жизни.

Что можно сказать об изменениях от 8 декабря 2003 года?

Можно ли говорить, что нам стало все более ясно и понятно?

Мы этого сказать не можем.

Ряд предложений. Первый вопрос. Исключена статья 16, оп-

ределяющая понятие неоднократности. Неоднократность, свя-

занная с судимостью, — ладно, хотя и это не противоречит

Конституции, мы исключили.

По поводу исключения, касающегося неоднократности, не

связанной с судимостью. Что теперь представляет положение

этого закона? Каждый раз подлежит квалификации, и каждый

эпизод подлежит не только квалификации, но и наказанию. Вы-

зывалось ли это необходимостью? Конечно, не вызывалось. Если,

например, за простую кражу было лишь два года лишения сво-

боды, за квалифицированную неоднократную кражу — до 6 лет

лишения свободы, за грабеж — 4 года, за квалифицированный —

до 7 лет и так далее. Если мы почитаем, все было законодательно

учтено.

Что делал судья? Назначал одно наказание, и этим дело за-

канчивалось. Могу пояснить на примере. Недавно было рас-

смотрено одно дело. Банда совершила более 80 нападений. Что

сделал судья? Назначил наказание за банду, за оружие и одно

наказание за разбой, сложил — 25 лет. Что сейчас должен делать

судья? Он назначит наказание за банду, за оружие. 80 раз ква-

лифицировать эпизод разбоя, 80 раз назначить, сложить и в

итоге получить все те же 25 лет.

Так нужно ли было вообще такой закон принимать? Сабир

Гаджиметович говорил, что за неквалифицированную кражу —

максимум 3 года. Допустим, 5 краж совершил, максимум 3 года —

неквалифицированные кражи. Раньше за неоднократные пре-

ступления дали бы 6 лет лишения свободы.

Говорят, что теперь можно еще половинку добавить, то есть

можно уже за такую кражу 9 лет назначить. Но, позвольте,

какой судья за кражу назначит 9 лет лишения свободы? За не-

квалифицированное убийство назначают 10 лет лишения свободы

или 9 лет.

Да и вообще в санкциях статей был большой запас. Могу

привести пример. Максимальное наказание, например, за кражу,

за неоднократность, предусматривалось до 6 лет. Как оно вос-

требовано на практике? 40 процентов. За мошенничество — до

6 лет, 7,7 процента. За присвоение и растрату — до 6 лет, 3,7

процента. За грабеж — до 7 лет, 13 процентов. За разбой — до

12 лет, 8,2 процента. То есть запас очень большой, и зачем

нужна еще какая-то половина, когда это не востребуется прак-

тикой?

Второй вопрос — принцип назначения наказания по сово-

купности преступлений. Ранее статья 40 предусматривала порядок

и принципа сложения, и принципа поглощения. Сейчас только

поглощение небольшой и средней тяжести. А другие категории

где? Почему мы не можем поглотить? Тем более парадоксальная

ситуация складывается, что суды применяют этот принцип по-

глощения. Например, назначается пожизненное лишение свобо-

ды. А что складывать? Допустим, за убийство пожизненное, а

за разбой 15 лет, что с чем складывать? Все равно суды применяют

принцип поглощения.

Третий вопрос — о наказании в виде исправительных работ.

Законодатель бросается из одной крайности в другую. УК РСФСР

предусматривал все ясные и понятные положения. Тот, кто ра-

ботает, тому наказание — по месту работы. Он отбывает, например,

два года, и у него удерживается 20 процентов из заработка. Кто

не работает — тот в местах, которые определяет инспекция.

В 1997 году сказали: тем, кто не имеет постоянного места

работы, такое наказание не назначается. Может быть, законо-

датель имел в виду, что только те будут приносить доход, кто

имеет постоянное место работы, никуда он не денется, у него

семья и так далее. Сейчас в другую крайность бросились. Тем,

кто работает, нельзя назначить исправительные работы, а тем,

кто не работает, то есть бомжам, нужно назначать исправительные

работы. А кто работает, ему что, только один штраф можно?

И судья сидит и думает: обязательные работы не применяются,

арест не применяется, ограничения не применяются, что же ему

остается назначить — или штраф, или лишение свободы.

Более того, статья 79 изменена, не предусматривается услов-

но-досрочное освобождение от исправительных работ. Это вообще

противоречит любым принципам гуманизма и справедливости,

в том числе и закрепленным в статьях 6 и 7 Уголовного кодекса.

И вообще данный институт известен законодательству и получил

распространение. Положительная характеристика, добросовестное

отношение, да и вообще, может быть, было назначено несораз-

мерное наказание, вот и решили условно-досрочно освободить.

Пятый вопрос — разграничение квалифицирующих признаков

незаконного проникновения в жилище, помещение и иное хра-

нилище. Оно было утверждено 31 октября 2002 года, поддер-

живается и сейчас. Что опаснее — кража из жилища или кража,

допустим, из магазина? Можно сказать, что жилище нужно лучше

охранять и наказывать более строго. Но это все относительно.

Какие жизненные реалии? Мальчишка забрался в магазин, украл

магнитофон. Ему — до 5 лет лишения свободы. Мы можем

применить к нему положение статьи 75 "в связи с раскаянием"

и "с применением к потерпевшему" статьи 76 и прекратить дело.

Но тот же мальчишка украл этот магнитофон у соседа, сосед

заявил в милицию. Нашли, кто украл. Сосед говорит: "Если бы

знал, я бы не заявлял. Прошу дело прекратить". А мы говорим:

"Нет, мы не можем, потому что это уже тяжкое преступление".

Для чего это нужно, в чем здесь целесообразность?

Шестой вопрос — штрафы в твердой денежной сумме. Недавно

мы все еще получали зарплату миллионами. Сейчас миллион —

штраф максимальный. Кто дает гарантию, что у нас не будет

инфляции, тем более она закладывается и в бюджет? Нашли

универсальное средство — МРОТ. Нет, снова перешли к этому

вопросу.

Седьмой вопрос — вопрос замены штрафа в случае злостного

уклонения. В части 5 статьи 46 говорится: "заменяется в пределах

санкции, предусмотренной соответствующей статьей особенной

части другим наказанием". Как поступить судье? Каким образом?

Например, в части 1 статьи 158 и штраф, и лишение, ограничение

свободы. Ограничение не действует. Значит, судья должен за-

менить это на лишение свободы? Один судья заменит на год,

другой на два. Какие пределы, какие размеры этого штрафа?

Неужели нельзя четко сформулировать закон, указать, каким

видом заменяется, в каком размере. Допустим, такая-то сумма

штрафа за один день лишения или ограничения свободы. Тем

более, если мы предусматриваем ограничение свободы, замену

штрафа ограничением свободы или арестом (это изоляция более

строгая, чем лишение свободы). Если бы эти вопросы были

урегулированы, то мы сейчас не имели бы таких цифр.

Условное осуждение. Допустим, за мошенничество 60 про-

центов, присвоение и растрата — 81 процент, грабеж — 68,

разбой — 46, вымогательство — 71, неправомерное завладение

транспортом — 82 процента. Как основное наказание у нас идет

условное осуждение к лишению свободы. Вместо того чтобы

основным наказанием был штраф и пополнялась бы казна нашего

государства, у нас условное осуждение. И это только из-за того,

что не прописан порядок, механизм его исполнения, механизм

замены штрафа в случае злостного уклонения. А злостное ук-

лонение, — это 5—10 процентов максимум, остальные штраф

заплатят. Если взять мировую практику: в Германии — 80 про-

центов, в Японии — 95 процентов.

И, последнее, — в плане разграничения преступного и не

преступного, когда на несколько рублей превышает администра-

тивное или уголовное. Да, нам нужно возвратиться к статье 501,

чтобы мы могли спокойно решать вопросы. Человек признавался

бы виновным и плюс к тому наказание нес.

Вавилов С.В. Слово — Кадникову Николаю Григорьевичу,

начальнику кафедры уголовного права Московского университета

МВД Российской Федерации, доктору юридических наук, про-

фессору.

Кадников Н.Г. Уважаемый председательствующий, уважаемые

коллеги! Я внимательно выслушал уважаемых профессоров и

практических работников. Хотелось бы сказать, что проблема

действительно существует, но проблема борьбы с хищениями не

такая однобокая. Здесь много факторов. Если мы говорим, что

нам надо уменьшить количество хищений путем изменения за-

конодательства, наверное, это неправильно. С другой стороны,

если мы говорим, что угонов много регистрируется и много

осуждается людей, я думаю, это правильно — значит, хорошо

работают правоохранительные органы. А если не будет этой статьи

166 в Уголовном кодексе, тогда вся эта масса преступников

останется на свободе и будут продолжаться угоны. У нас ведь

уголовный процесс состязательный и адвокаты существуют. Хо-

телось бы и их позицию послушать.

Мы говорили о признаках хищения. Ну давайте исключим

корыстную цель из признаков. Тогда надо отменить принцип,

не будем ничего доказывать. Завладел машиной — украл. По-

лучается такая ситуация, что любое завладение чужим имуществом

будет объявляться хищением. Но есть другое радикальное пред-

ложение: давайте отменим вообще слово "хищение" и будем го-

ворить о посягательстве на чужое имущество — без насилия, с

насилием, с оружием и так далее. Тогда у нас исчезнут кражи,

грабежи, а будет просто посягательство на чужое имущество.

Взял чужую машину — все, будешь осужден за посягательство

на чужое имущество, а не за кражу или угон. Вот ситуация

какая.

Вавилов С.В. Это действительно радикальное предложение.

Кадников Н.Г. Я против радикализма. То, что сейчас нам

предлагается — статью 166 отменить или немного трансформи-

ровать, будет чревато многими последствиями для практики. Пра-

воохранительные органы не могут так работать. Сегодня мы ра-

ботали в этом режиме, а завтра указ или закон вышел, давайте

мы объясним следователю, что здесь не надо доказывать ко-

рыстную цель. А давайте всех угонщиков будем привлекать как

преступников против собственности, за хищения и так далее. Я

сам десять лет занимался расследованием преступлений. Очень

трудно доказать, что угонщик желал похитить машину. А он

твердит, что не желал похищать. И адвокат рядом сидит, тоже

говорит: "Не желал похищать". А мы ему говорим: "Нет, ты

похищал". Мы же не можем отменить институт адвокатуры.

Вавилов С.В. Это еще более радикальное предложение. Ра-

дикальнее, наверное, мы сегодня уже не придумаем.

Кадников Н.Г. Поэтому, коллеги, мы не должны забывать и

Конституцию нашу. Конституция говорит, что в принципе пре-

зумпция невиновности присутствует. Давайте мы тогда и этот

принцип трансформируем в какой-то определенный.

Вавилов С.В. Конституцию не надо трогать.

Кадников Н.Г. Нет, я говорю вот о чем. Если мы доказываем

хищение, то надо доказывать хищение со всеми признаками.

Если взять за основу признак, о котором Геннадий Николаевич

говорил, то тогда пропадает ситуация. Уважаемый Валерий Пет-

рович Степалин, судья Верховного Суда, не сказал, почему пленум

не озабочен этим. Статьи 166, 158. Было последнее разъяснение

по хищениям, по кражам, по грабежам. Ввели новый признак,

статья 158 — карманная кража. Хотели показать, что надо бо-

роться с карманными кражами. И что? Оценочных понятий столь-

ко, что сейчас очень затруднено применение этого признака. И

получается, что мы хотели как лучше, но получилось немножко

не так.

Я хочу сказать как эксперт по праву. Нет диссертаций, которые

обобщали бы массу уголовных дел, чтобы сказать: "Вот здесь

угон, а здесь хищение". Нет таких диссертаций. Давайте мы и

науку сюда подтянем, чтобы подтвердить: понятие "хищение"

не совсем отвечает современным требованиям. Может быть, его

нужно пересмотреть. Вот если учитывать науку, практику и со-

четание целесообразности, то, наверное, эффект будет достигнут

положительный

Вавилов С.В. Спасибо. Я Вам благодарен за прекрасное вы-

ступление, за Ваши предложения — радикальные, не радикальные.

Пожалуйста, вопрос.

Костоев И.М. Вы согласны с тем, что с момента завладения

транспортом, захвата его, будем так говорить, или угона этот

автомобиль в правовом плане переходит в собственность угон-

щика?

Кадников Н.Г. Нет, не согласен.

Костоев И.М. Что мешает так считать?

Кадников Н.Г. Мешает субъективный критерий. Что у него

в голове, когда он..?

Костоев И.М. Я сейчас это оставляю в стороне. В его голове

может зародиться все что угодно относительно этого транспорта —

утопить, отдать другу и так далее.

В этой связи как бы Вы прояснили? Без цели хищения. Ви-

новный не принял после этого все от него зависящие меры по

его обнаружению. Или вернет машину на место, или оставит

ее на видном месте. А так ведь он завладел транспортом, он

украл машину. А так остался только один остов от машины.

Все "раздербанили", все увезли с этой машины. Как Вы думаете,

если было бы записано: "Если виновный не совершил все от

него зависящие действия к ее обнаружению...", это могло бы в

какой-то мере снизить процент незаконно осуждаемых? То есть

за угон, а не за присвоение. Вот не принял ты меры, отвез

жену в роддом. После этого ты эту машину не подогнал, где

ее могут моментально обнаружить, или не сделал анонимный

звонок, что машина такая-то находится там-то. Вот если ты не

принял меры, которые ты мог объективно совершить, чтобы

машина была обнаружена, значит, у тебя... хищение. А если ты

совершил все это, однако машина оказалась разграбленной, тогда

надо отвечать за угон.

Кадников Н.Г. Но у нас ведь субъективное вменение. Обязывая

преступника отвечать за то, что произойдет после того как со-

вершено преступление, мы фактически сокращаем базу доказа-

тельства. Не надо ничего доказывать. Мы на него можем всех

собак повесить. А в конечном счете нет причинной связи между

его действиями и разграблением машины.

Вавилов С.В. Конечно, чужая душа — потемки, а чужая го-

лова — потемки вдвойне. Что у него в голове, какая цель, это,

конечно, надо разобраться следователю. Но это не всегда легко

и просто, учитывая какие-то изъяны нашего законодательства.

Разрешите предоставить слово Яни Павлу Сергеевичу, про-

фессору Института повышения квалификации руководящих кад-

ров Генеральной прокуратуры Российской Федерации, доктору

юридических наук.

Яни П.С. Уважаемые товарищи! Защита собственности уго-

ловно-правовыми средствами — это чрезвычайно эффективный

метод. Давить их надо. (Смех в зале.) Утомили нас все эти

негодяи, жулики, растратчики и так далее. Насколько эффективно

может быть применен уголовный закон. Изучение практики (мне

приходится, как и Геннадию Николаевичу, работать с судьями,

прокурорами) показывает, что есть существенные формально-

логические юридико-технические упущения. Они могут быть от-

части устранены разъяснениями, которые дает пленум. Например,

по неоднократности. Теперь немного иначе проблема обознача-

ется. Разграничение единого продолжаемого преступления и не-

скольких преступлений. Я совершаю хищение в течение часа в

нескольких дачных домиках. Сколько у меня хищений? Одно

или их пять, десять? Пленум сказал: "Нет, один источник". И

мы изменили тут же свои подходы к квалификации.

Есть проблемы, которые могут быть устранены разъяснениями

на уровне опубликованной судебной практики, что порой на-

зывают своеобразным источником, прецедентом. А есть пробле-

мы, которые устраняются только на уровне законодательного

регулирования.

7.27 и 158 или 159. Товарищи! Конкуренция межотраслевая

в общем-то разрешена. Да, действительно, статьи 10 КОАП нет.

Хорошая была статья. Она говорила: "Применять уголовный закон

при такой конкуренции". А сейчас где содержатся нормы, уст-

раняющие конкуренцию? В статье 49 Конституции, писанной

для процедуры, но применяемой и для разрешения вот таких

материально-правовых проблем. Верно ли она разрешается, пра-

вильно ли? Другой вопрос. Но она существует. Все сомнения

трактуются в пользу жуликов. Может быть, следует вернуться к

старой норме, которая содержалась в статье 10 КОАП. Я, на-

пример, двумя руками "за". Никакого применения администра-

тивного закона, если за это же установлена ответственность за-

коном уголовным.

Об ущербе как признаке хищения. Уважаемые товарищи! Вве-

денное в 1994 году понятие "определение хищения" содержит

упоминание ущерба. А зачем это было сделано, кому это было

надо? Чтобы исключить так называемые безущербные хищения,

достаточно части 2 статьи 14, а теперь уже и 7.27. Достаточно

вполне. А какую проблему мы создали? Решение опубликовано

в бюллетене Верховного Суда. Жулик, предприниматель (он не

по определению жулик, но именно так), не желая возвращать

кредит, обманывает банк и предоставляет в качестве залога при-

надлежащее его фирме имущество. Стоимость этого имущества

превышает сумму кредита. Верховный Суд пишет: "Тут нет хи-

щения". И, в общем-то, можно понять почему. Получается, что

он обманом (банк же не покупает дома, он не дал бы ему

кредит, если бы знал, что тот его не вернет) забирает кредитные

средства, заведомо не желая их возвращать, а взамен предлагает

свое имущество.

Пленум 1972 года сказал, что при вменении состава хищения

учитывается стоимость изъятого имущества без учета стоимости

замен. Но мы об этом забыли. Понимаете, к чему такие решения

приводят?

Если я буду тут же возмещать или потом возмещать, все эти

случаи, которые я только что описал, не будут охватываться

нормой о хищении, об ответственности за хищение.

О корыстной цели. На мой взгляд, Геннадия Николаевича,

безусловно, надо поддержать, и я объясню почему. Деточкин

вор или не вор?

В бюллетене Верховного Суда публикуется решение. Руково-

дитель организации обвиняется в растрате. Он оплатил учебу

своего подчиненного в каком-то институте. То есть взял деньги,

которые ему вверены, и подарил своему подчиненному. Не важно,

кому он подарил. Его обоснованно осудили за растрату.

И тут Верховный Суд пишет: "Финансовые нарушения". По-

чему так пишет Верховный Суд? Потому, что "он же не взял

себе", то есть суд понимает корыстную цель как корыстный

мотив, требует такого определения установления сопряженности

корыстной цели, корыстного мотива.

Геннадий Николаевич, Вы правильно говорите. Корыстная

цель — это специальный юридический термин, который понимается

в уголовном праве, как и многие иные: я желаю распорядиться

чужим имуществом как своим собственным, по своему усмотрению.

Это и есть корыстная цель. Но это нужно решить на уровне понятий.

И последнее. Мы можем поставить вопрос и шире: а каким

образом нам обеспечить средствами уголовной юстиции защиту

прав собственника? Я не могу согласиться с идеей о включении

пункта 5 в примечания к статье 158. Поясню, естественно, почему.

Там содержится материально-правовое основание для взыс-

кания, для возмещения, а это цивилистическое основание. Я

считаю, что достаточно закона о гражданстве. Вот внести из-

менения в уголовную процедуру, наверное, имеет смысл.

Я тут "подхалтуриваю" в институте правовой охраны собст-

венности и предпринимательства, консультантом работаю. Они

заказали интересные исследования ведущим процессуалистам —

залог как приоритетная мера пресечения по делам об экономи-

ческих ненасильственных преступлениях (там, где нет органи-

зованных преступных групп и так далее), о мошенничестве.

Они предложили: давайте не содержать их под стражей, но

залог будет превышать минимум в два раза сумму изъятого иму-

щества. Что это означает? Всегда найдутся деньги для возмещения

ущерба. Почему человек даст им эти деньги? Потому, что он

не будет заключен под стражу. А зачем нам ненасильственных

преступников, "белые воротнички" держать в следственных изо-

ляторах? Они все равно управляют теми, кто остается. Мы же

это знаем. Так нужны они нам там? А потерпевшему мы возместим

ущерб. Вот, уважаемые товарищи, что я хотел сказать.

Вавилов С.В. Уважаемые коллеги! Кто еще желает выступить

по данной теме? Пожалуйста.

Костанов Ю.А., председатель Президиума Московской коллегии

адвокатов Адвокатская палата, кандидат юридических наук, до-

цент, член Научно-экспертного совета при Комитете Совета Фе-

дерации по правовым и судебным вопросам.

Слушал я всех выступавших и вспоминал один славный анекдот

прежних времен: если бы это придумали ученые, они бы сперва

попробовали на собаках.

С нашим уголовным и уголовно-процессуальным законода-

тельством никто ничего предварительно не опробует.

Вопрос о конфискации имущества, целый ряд проблем, воз-

никающих в связи со знаменитым законом от 8 декабря, под-

нимались, когда это все было еще в проекте.

Я вам расскажу, как все это объясняли. Был "круглый стол",

организованный комиссией Панфиловой с участием представи-

телей Верховного Суда. Товарищ Разумов там был, много ученых.

Как объясняли, например, для чего нужно убрать конфискацию?

Гениальная мысль принадлежала М.С. Палееву. Он сказал: "Все

равно пароходы и заводы никто не конфискует, а подержанную

мебель нам не надо". Это, конечно, гениальный принцип. Если

кто-то что-то делает плохо или не делает вообще, нужно не

заставлять его делать хорошо, а вообще от этого отказаться. По

тому же принципу это объяснялось. Прокуратуру все время пы-

таются лишить всех функций, кроме обвинительной. Это совер-

шенно ужасно, я как адвокат говорю. Теперь ни следователь,

ни прокурор не обязаны искать оправдывающие обстоятельства.

По поводу конфискации. Конечно же, нельзя было ее ис-

ключать. Зачем это сделали, это тоже понятно. Есть, к сожалению,

наверное, и среди законодателей, которые за это голосовали, и

среди тех, кто это разрабатывал и предлагал, люди, не заинте-

ресованные в том, чтобы миллиардные состояния, нажитые со-

вершенно неправильным, нечестным путем, можно было кон-

фисковать.

Кстати, Геннадий Николаевич, Вы сказали, что если сейчас

вернуться к вопросу о конфискации, то это будет нехорошо,

потому что стабильность закона пострадает и так далее. Говорить

о стабильности сегодня, по-моему, вообще бессмысленно. Потому

что если УПК поправляется дважды еще до вступления в силу,

это вообще нонсенс какой-то. УК едва прожил 5 лет, тоже сколько

поправок внесено и каких капитальных. Какая же тут стабиль-

ность?

Попробуйте обеспечить стабильность, если статья 165 написана

жутко небрежно, когда в части 1 (основной состав) указывается

срок до 6 лет. А при отягчающих обстоятельствах — три года,

при особо отягчающих — пять лет. Как это можно?

Хотим мы или не хотим, это нужно срочно исправлять. А

раз так, давайте исправлять все сразу, чтобы не по 20 раз этим

заниматься.

Что касается неоднократности. Мне, например, совершенно

непонятно, как будет выглядеть резолютивная часть приговора,

где 80 эпизодов, квалифицированных отдельно. То, о чем вы

говорили. Когда судья будет вынужден признать виновным по

статье такой-то, столько лет. А потом эту фразу 80 раз повторить.

Но я слышал, что Верховный Суд все это уже предусмотрел

и решил. Или это просто для красоты было сказано?

Из зала. Он квалифицируется по такой-то статье и по каждому

эпизоду. По эпизодам 8, 9, 10 — наказание такое-то, 15, 16,

17 — такое-то. Он говорил судьям, что мы не отменим такое

решение.

Костанов Ю.А. По резолютивной части приговора номера

эпизодов никогда никто не упоминал. Как это сделать? Это

технически невозможно. Это вопрос о том, чтобы ученые сперва

на собаках попробовали. Отсутствие диссертаций как раз об этом

и свидетельствует.

Очень коротко по Рекомендациям. Надо добавить в наши

Рекомендации пункт по поводу санкций статьи 165.

Например, можно было бы в части 1 снизить санкцию до

двух лет. При этом она вышла из классификации и попала бы

в первую. Кстати сказать, преступления по части 1, как правило,

такие, что их и не нужно делать средней тяжести. Все получилось

нормально. Вполне можно было бы сделать.

Второй момент. Декриминализовали обман покупателей и по-

требителей, и обо всем этом сказали. Почему? Потому, что на

самом деле обман покупателей и потребителей — это хищение,

мошенничество. И за этим тоже ведь никаких исследований не

стояло.

Мне кажется, что и к этому надо привлечь внимание. Если

будет образован совет, о котором вы говорили, то это будет

правильно. Единый совет с двумя, допустим, секциями — ци-

вилистической и криминалистической, чтобы они иногда могли

объединяться и общие проблемы вместе решать. И указом Пре-

зидента или законом определить, чтобы не один закон не проходил

без этой инстанции.

Что делается сейчас в Госдуме? Есть очень много хороших

законопроектов, как решается их судьба?

О том же УПК можно вспомнить, как в Госдуме его обсуждали.

В зале было 40 человек, это и по стенограмме видно, и видно

было на экране монитора. А потом вдруг 270 с чем-то человек

проголосовали "за". Откуда они знали, как надо голосовать? Это

худший вариант одобрямса.

Другой момент — чем они руководствуются? Депутат Артемьев

внес законопроект, который обсуждался в комитете по законо-

дательству. Меня туда тоже позвали как разработчика. В этом

комитете ни одного "яблочника" нет, а Артемьев "яблочник". И

вот в ходе обсуждения кто-то из зампредов комитета говорит,

что ему нечего возразить по законопроекту, но голосовать он

будет "против". То есть они исходят не из здравого смысла, не

из интересов избирателей, не из логики Конституции, а из груп-

повых, фракционных, партийных, каких угодно интересов. А

если будет как обязательный фильтр этот совет, о котором вы

говорите, будет хоть какая-то преграда этому безобразию. Вот

что я хотел сказать.

Вавилов С.В. Пожалуйста, Вам слово.

Иногамова-Хегай Л.В., профессор кафедры уголовного права

Московской государственной юридической академии, доктор юри-

дических наук, член Научно-экспертного совета при Комитете Со-

вета Федерации по правовым и судебным вопросам.

Относительно Рекомендаций и по поводу некоторых выска-

зываний, которые здесь прозвучали. Я абсолютно не согласна

с заявлением Павла Сергеевича относительно того, что при кол-

лизии административного и уголовного законодательства нам

нужно пользоваться статьей 49 Конституции и по этому принципу