2015-04-01
313
Особая роль в политическом манипулировании принадлежит этому виду информационной технологии, «технологии секретности». Она, хотя и тесно связана с технологией прямого обмана, характеризуется своими особыми признаками. В то время как ложь работает посредством распространения фальсификаций, стратегия «секретности» строится на искажении информационной базы принятия решений с помощью утаивания истины и соответствующих данных. Самой сильной гарантией секретности является апелляция к «интересам национальной безопасности».
В средние века религиозные идеологи утверждали, что только короли и принцы должны владеть «тайнами государственного правления». В современных странах, основываясь на подобной «священной корове» («доктринах национальной безопасности», разработанных зависимыми от правительств, от интеллекта руководителей страны, от возможного влияния иных центров власти, специалистами), пошли еще дальше, заявляя о «прерогативах исполнительной власти» и даже (как рассказала однажды И.Хакамада) о «прерогативах мужчин-парламентариев». Например, Никсон в «уотергейтском деле» приводил аргументы о «привилегии исполнительной власти».
|
|
|
Очень часто аргументы секретности типа «так необходимо для сохранения национальной безопасности» (или что-то в этом стиле) оказываются самым настоящим обманом, поскольку засекречиваемая информация часто не имеет никакого отношения к национальной безопасности. Более того, она во многих случаях оказывается совершенно ненужной для принятия важных решений.
Как писал, например, бывший помощник президента Дж. Кеннеди А. Шлезингер, 99 % информации, необходимой для принятия разумного политического решения, любой внимательный читатель может получить в газетах «Нью-Йорк таймс», «Вашингтон пост» или «Конгрешнл рекорд».
Но информационную базу принятия политических решений можно подорвать не только посредством утаивания необходимой информации, но и посредством предоставления слишком обширной информации.
Технологии «Общенациональный транс»,
«Симуляторы виртуального плана» и «Перегрузка
