2015-04-12
509
1 "Не было дня, чтобы он не слушал Вагнера даже тогда, когда он стучал на машинке, - вспоминает его жена. - На ночь вместо беллетристики он читал партитуру вагнеровских опер" (Эвальд Васильевич Ильенков в воспоминаниях. М.: РГГУ, 2004).
2 "В апреле 1954 г. на факультете появились тезисы молодых преподавателей кафедры истории философии зарубежных стран Коровикова и Ильенкова на тему: "К вопросу о взаимосвязи философии и знаний о природе и обществе в процессе их исторического развития", явившихся как бы итогом тех извращений, которые давно вызревали в стенах философского факультета" (Отчет об итогах проверки философского факультета МГУ. Подписан зав. Отделом науки и культуры ЦК КПСС А. Румянцевым. См.: www.caute.tk/ilyenkov/biog/ck.html).
3 В архиве Потёмкина сохранилось фото 1964 г.: Леви в компании Ильенкова отправляется на прогулку в Подмосковье. См. www.caute.tk/ilyenkov/arch/avpl964a.jpg (последние двое на фотографии - Леви и Ильенков).
4 О жизни и философии. Беседа Б. И. Пружинина с В. А. Лекторским // Вопросы философии. 2012. N 8.
5 Об эволюции взглядов Коллетти см. [Тамбози 2001].
6 См. его статьи "Вершина, конец и новая жизнь диалектики", "Гегель и "отчуждение"", "О "сущности человека" и "гуманизме" в понимании Адама Шаффа", в кн.: [Ильенков 1991].
7 На английском языке вышел сборник этих работ Ильенкова (см. Journal of Russian and East European Psychology, vol. 45, no. 4, 2007), а также большая рукопись "Психология" (Russian Studies in Philosophy, vol. 48, no. 4, 2010, pp. 13 - 35).
8 Yrjo Engestrom - глава Центра теории деятельности и развивающей педагогики при Хельсинкском университете (University of Helsinki, Center for Activity Theory and Developmental Work Research).
9 "Ilyenkov receives barely a mention in the existing literature on Soviet philosophy. Nevertheless, he is the most important and original Soviet philosopher of the postwar period. He develops a Hegelian and dialectical interpretation of Marxism which is of enduring relevance and interest" [Сэйерс 1992].
стр. 100
| Заглавие статьи | От редакции |
| Источник | Вопросы философии, № 3, Март 2015, C. 101 |
| Место издания | Москва, Российская Федерация |
| Объем | 2.6 Kbytes |
| Количество слов | |
От редакции
В марте 2015 года исполняется 70 лет известному российскому философу, доктору философских наук, ординарному профессору НИУ ВШЭ Владимиру Карловичу Кантору.
В сфере научных интересов Владимира Карловича - широкий круг гуманитарных проблем: история русской философии, литературы и государственности в контексте европейской культуры; он - специалист по интеллектуальной истории России XIX - нач. XX в., разработавший концепты "профессорская культура", "артистическая эпоха", "русский европеец", "русская классика как бытие России", "стихия и цивилизация" и др. Его оригинальные интерпретации современных проблем культуры и социальной жизни сопрягаются с глубоким проникновением в историю русской мысли. Каждая его публикация - будь то комментированная переписка Ф. Степуна, анализ творчества Чаадаева и Чернышевского, Вл. Соловьева и К. Леонтьева, Ф. Достоевского и Л. Толстого - неизменно вызывает заинтересованные читательские отклики в России и за рубежом.
Дарования Владимира Карловича разнообразны. Он не только философ и историк литературы, но и писатель, автор романов, повестей, рассказов, переведенных на разные языки мира. Он был стипендиатом фонда Г. Бёлля (1992), лауреатом премии фонда "Литературная мысль" (1997), журнала "Октябрь" (2001), "Вестник Европы" (2002), а также дважды лауреатом премии "Золотая Вышка" (2009 и 2013) НИУ ВШЭ за достижения в науке.
Для нас особенно важно, что Владимир Карлович вот уже 40 лет работает в "Вопросах философии". Он член редакционной коллегии журнала, заведующий отделом, замечательный редактор, работа которого во многом определяет современный облик нашего издания. Благодаря его усилиям на страницах журнала регулярно появляются интересные статьи, публикуются материалы организованных им конференций. И он сам, конечно, постоянный автор "Вопросов философии".
Редакционная коллегия и редакция журнала поздравляют Владимира Карловича с юбилеем и желают ему доброго здоровья, неиссякаемой бодрости духа и новых интеллектуальных свершений.
стр. 101
"Подпольный человек" против "новых людей", или О торжестве зла в мироустройстве Автор: В. К. КАНТОР В своей статье автор пытается дать новую трактовку восприятия "новых людей" Чернышевского в романе Достоевского "Записки из подполья". Термин "новые люди" имеет евангельское происхождение. В России он был впервые употреблен князем Владимиром во время Крещения. И дело не в том, что "новые люди" плохи, а в том, как показывает Достоевский, что обычный человек не может существовать на таком духовном уровне. In his article the author tries to give a new interpretation of the perception of "new people" Cernyshevsky in the Dostoevsky's novel "Notes from underground". The term "new people" has a gospel background. In Russia it was first used by prince Vladimir Baptized. Dostoevsky shows that an ordinary man cannot exist on such a spiritual level. КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: Чернышевский, Достоевский, новые люди, подпольный человек, подвал, крещение, Евангелие, зло. KEY WORDS: Cernyshevsky, Dostoevsky, new people, underground man, basement, baptism, Gospel, evil. "Роман учит, как быть счастливым" В нашей гуманитарной науке, да и публицистике, стало банальным уже соотнесение заглавий двух романов - Герцена и Чернышевского. Повторю эту банальность: кто виноват? и что делать? - два основных вопроса русской культуры. Причем подтекст этого сопоставления очевиден - социально-гражданственный. На мой взгляд, проблема, поставленная двумя писателями-философами, много серьезнее и глубже. Герцен предложил искать виноватого в бедах человеческой жизни и предложил негативную теодицею. В России виноватой, на его взгляд, оказалась империя, на Западе - буржуа, а в судьбах человечества - Бог. Чернышевский, не просто сын протоиерея, но и человек глубоко верующий (об этом чуть позже), считал порочной саму идею искать виноватых вовне, надо делать себя, тогда и жизнь наладится1, не искать, кто виноват, а делать нечто, ибо план Бога по созданию мира был разумен. Как и Августин, он снимал с Бога вину за мировое зло. Поиск виноватых приводит к расправам, гибели невинных, особенно в случае народных мятежей. Это был явный конфликт двух самых влиятельных среди молодого поколения идеологов. Роман "Что делать?" вызвал раздражение и изумление у литераторов старшего поколения, самым главным упреком автору стал упрек в том, что Чернышевский изобразил людей, которые не сознают жизненных трагедий, с легкостью их преодолевая. К концу знаменитого романа Герцена "Кто виноват?" его герои оказываются в состоянии непоправимо разрушенных судеб. Герои романа Чернышевского, несмотря на то, что роман начинается с самоубийства, полон несчастий и бед, траура и печали, написан узником Статья подготовлена при финансовой поддержке РГНФ (проект "Изображая, понимать, или Sententia sensa (философия в литературном тексте)" N 14 - 03 - 00494а). Portraying to understand, or Sententia sensa (philosophy in literary text). стр. 102 Петропавловской крепости, тем не менее "счастливые люди", как их назвал Николай Страхов: "Роман учит, как быть счастливым. На нем надписано: из рассказов о новых людях. Можно было бы совершенно верно заменить: из рассказов о счастливых людях, которые до того умны, что умеют всегда счастливо устроить свою жизнь. И в самом деле, они удивительно счастливы. Известно, что жизнь человеческая подвержена многоразличным бедствиям и страданиям, что жить на свете трудно. Новым людям жизнь легка; весь роман, в котором они изображены, состоит из рассказа о том, как искусно они умеют избегать всякого рода неудобств и несчастий. Например - неудобство, которое составляет канву всего романа, заключается в том, что жена одного из героев, Лопухова, влюбляется в его приятеля, Кирсанова. Случай весьма обыкновенный и обыкновенно приносящий с собою немало тревог и затруднений. Но у новых людей дело обходится благополучно в высочайшей степени. Лопухов совершает фальшивое самоубийство и тайком уезжает за границу. Таким образом, его жена получает возможность вступить в законный брак с Кирсановым. Сам же Лопухов богатеет в Америке, приезжает в Петербург под видом американца и находит себе здесь другую, новую подругу жизни" [Страхов 2008, 561]. Более того, герои романа становятся своего рода русскими американцами, умеющими сами строить свою жизнь (self-made men). Этот пафос предвещал то несостоявшееся будущее России, которое перед Первой мировой войной померещилось русскому обществу и вызвало в 1914 г. стихотворение Блока "Русская Америка". Для верующего человека мир устроен так, что внутри него можно правильно строить правильные отношения. На вопрос Герцена кто виноват, ответ один - виновато мировое устройство, или, если угодно, Бог. Значит, разумно-положительное действие здесь невозможно. Но на вопрос Чернышевского что делать, есть ответ: в Божьем мире можно строить правильные отношения. Страдания героев преодолеваются по евангельскому слову, которое и в страданиях находило счастье: "Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть Царство Небесное. Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня. Радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах, так гнали и пророков, бывших прежде вас" (Мф 5: 4 - 12). Публика восприняла роман как полемику с Тургеневым: "Современная Чернышевскому критика сопоставляла "Что делать?" с романом Тургенева "Отцы и дети", указывая на полемическую направленность романа "Что делать?" против "Отцов и детей". Прямой отпор тургеневскому изображению "нигилизма" не был главной целью романа Чернышевского, но многое в нем, несомненно, давало повод к противопоставлению этих произведений. Чернышевский хотел показать в своем романе настоящее лицо новых людей, с их особой моралью, с их стремлениями и надеждами, со всей сложностью их внутреннего мира; изобразить их схватку с "допотопными" людьми, с отживающим крепостническим обществом не как борьбу отцов и детей, а как столкновение социальных сил" [Богословский 1957, 305]. К пониманию "новых людей" я, разумеется, еще вернусь, к революционаризму они не имеют никакого отношения. Пока же отмечу, что Чернышевский творил в определенном контексте. Из его дневников известно, что он очень воспринял "Двойника" Достоевского, пересказывал его с таким восторгом, что слушатели решили, что он пересказывает свое сочинение. Из "Отцов и детей" тянутся две фамилии - Кирсанов и Лопухов, но очень переосмысленные. Кирсанов Чернышевского тоже европейски ориентированный герой, но не барин, а работник. А Лопухов вырастает из фразы Базарова, что, мол, умру, а на могиле лопух вырастет. Лопух вырос и стал одним из благороднейших героев русской литературы2. Но гораздо интереснее не влияние на Чернышевского, а влияние его романа на всю последующую русскую литературу. Бахтин написал, что Чернышевский задал русской литературе проблему - создать идеологический роман. Роман Чернышевского вызвал не просто отклики, полемические и положительные, но создал некий уровень обсуждения мироздания и России. Те вопросы и ответы, которые в нем прозвучали, задали некую совершенно не существовавшую в такой степени и силе парадигму, в которой необходимо было отныне рассуждать. Если говорить без скидок, то этот уровень и эту проблематику из его современников одолел только Достоевский. стр. 103 Понравилась статья? Добавь ее в закладку (CTRL+D) и не забудь поделиться с друзьями:
 Сейчас читают про:
  6385 6075 |
