Дух и душа

Для выдающегося швейцарского психиатра, психолога и философа Карла Густава Юнга вопрос о существовании души был не праздным теоретическим рассуждением, а делом его непосредственной медицинской практики. О его отношении к существованию души говорят названия некоторых написанных им книг: «Душа и миф», «Об энергетике души», «Проблемы души нашего времени» и другие.

Главным, что видит Юнг в существовании души, является грань, разделяющая человека и животное: «Посему мы должны напомнить себе, по словам Августина, что не созданы по образу Божьему ни в чём, кроме нашего разумения: «но где человек замечает, что создан по образу Бога, там он видит в себе нечто большее, чем дадено скоту». [109] Юнг считал, что: «На протяжении XVIII века выросла печально известная пропасть между верой и знанием. Вере недоставало опытного подтверждения, науке же недоставало души. В самом деле, наука истово верила в абсолютную объективность, неизменно упуская из виду фундаментальное затруднение, состоящее в том, что подлинной прародительницей и распространительницей всякого знания является психе, а именно о ней учёные знали меньше всего. На неё смотрели как на симптом химических реакций, эпифеномен биологических процессов, протекающих в клетках мозга; фактически она какое-то время не существовала для науки. Лишь совсем недавно им пришлось внести в свои расчёты объективную реальность этого психического фактора. Весьма многозначителен тот факт, что именно физика микромира столкнулась с психе самым неожиданным, почти осязаемым образом». [110]

Издатель книг Юнга Энтони Стор пишет: «Юнг пришел к мысли, что исследование материи, которое проводит физик, и исследование разума, которое проводит психолог, это на само деле, разные способы рассмотрения одной и той же реальности. Возможно, деление на разум и тело – искусственное, может быть это разные стороны одной и той же реальности, воспринимаемые через разные системы отсчёта… В том, какое значение он придавал духовным составляющим личности, Юнг противоречит Фрейду, который делал упор на физической сущности человека». [110. 127]

Изучая психику, Юнг приходит к очень неординарным выводам: «Неправильно было бы думать, как полагают многие, что сознание – это то же самое, что вся наша личность. Тесты показывают, что личность однозначно больше сознания» [110, 127]. Он даёт ответ на вопрос, а что же находится за пределами сознания человека? Ими являются личное и коллективное бессознательное. «Отличительная черта коллективного бессознательного – это его наследственное происхождение, в отличие от личного бессознательного, которое формируется на основе личного опыта» [110, 59]. «Идея о том, что «человеческие качества» не передаются по наследству, а заново формируются у каждого ребёнка, так же нелепа, как первобытное представление о том, что солнце, восходящее утром, это не то же самое солнце, что зашло предыдущим вечером, а другое» [110, 65].

Юнг считал, что любой, кто действительно знает человеческую психе, согласится, что она является одной из темнейших и самых таинственных областей жизненного опыта. В своих выступлениях Юнг часто упоминал о Боге, когда его спросили: «Верите ли вы в Бога?», он ответил: «Мне не нужно верить в Бога; я знаю». В то же время Юнг предупреждает о необходимости строго соблюдать грань между наукой и метафизикой. Он пишет, что: «Психология как наука о душе должна посвятить себя этому предмету и остерегаться переступать свои пределы метафизическими утверждениями или другими исповеданиями веры. Начни она утверждать Бога даже как гипотетическое начало, она неминуемо потребует возможности доказательства Бога, превосходя этим свою компетенцию. Наука может быть только наукой; не существует научных исповеданий веры…». [111]

В то же время Юнг попытался дать свою концепцию сущности души. Он пишет: «Мне хотелось бы отметить, что мы должны некоторым образом различать три ступени души: 1) сознание; 2) личное бессознательное, состоящее прежде всего из всех тех содержаний, которые стали бессознательными либо в силу того, что они потеряли свою интенсивность и поэтому оказались забытыми..; 3) коллективное бессознательное, являющееся вотчиной возможных представлений, но не индивидуальной, а общечеловеческой и даже общеживотной и представляющее собой фундамент индивидуальной психики». [112]

- Н.П. Бехтерева о душе, духе и атеизме

Академик Наталья Петровна Бехтерева – выдающийся советский и российский нейрофизиолог, в своей научно-популярной книге «Магия мозга и лабиринты жизни» делится с читателями наболевшим. Бехтерева Н.П. пишет, что объективные научные исследования психики всегда находились под запретом: «Надо сказать, что базирование нашей биологии на примитивном материализме привело к тому, что мы, по существу, в рамках коридора, ограниченного невидимой, но очень колючей проволокой. Даже попытки расшифровки кода обеспечения мышления, вполне материалистические, как теперь признают и оппоненты, встретили поначалу штыки «материалистов», идея которых сводилась к тому, что нельзя узнать код идеального. Но ведь мы искали код м а т е р и а л ь н о й б а з ы идеального, что далеко не одно и то же. И все-таки – что такое идеальное? Что такое мысль? Получается, с точки зрения материалистов, - ничто. Но ведь она есть! [108. 97] Она пишет об абсурдности налогавшихся на исследования ограничений: «В рамках ограничений действительно механистического материализма всё, что непознаваемо сейчас и трудновоспроизводимо не существует. Просто не существует, и всё! Гипноз и внушение, хоть и не известно, что это такое, - особенно внушение без слов – существуют, они воспроизводимы». «Но всё-таки, что же такое для диалектического материалиста или просто наделенного кроме идеологии ещё и здравым смыслом это идеальное? Ничто? Но «ничто» не может сдвигать горы, строить города, надо или не надо – поворачивать реки, передавать знания – да мало ли что ещё делает человеческая мысль! Верю и надеюсь, что задача изучения основы так называемого идеального должна быть поставлена».

На удивление резко отзывается Наталья Петровна об атеизме: «Атеизм, как кажется его приверженцам, способствует науке. На самом деле вера может способствовать больше, чем атеизм. Атеизм как мировоззрение очень обедняет духовную жизнь человека и ставит преграды возможностям его познания. Всю жизнь занимаясь исследованиями мозга, я не только не стала атеистом, да ещё воинствующим, но всегда знала, что даже в самых тонких нейрофизиологических исследованиях, понимая что-то и иногда даже многое, мы всегда, отдавая себе в этом отчёт или не отдавая, что-то или многое просто принимаем». [108. 213]