Социологические и марксистские подходы в истории филологической науки

Социологический метод — методологические и методические принципы изучения лит-ры как социального явления. В соответствии с этим изучение форм взаимодействия лит-ры и общества называется социологией литературы. Ее предметом является, с одной стороны, специфика функционирования литературы (значение лит-ры в обществе, ее воздействие на общество, место и роль в нем писателя, восприятие читателем лит-ры, обратное воздействие вкусов и лит. навыков публики на писателя и т. д.), с другой — изучение обществ. (в т. ч. классового) генезиса лит-ры и лит. форм (видов искусства, жанров, стилей, тем, объектов изображения и т. д.).

Непременным условием социологии вообще, социологии литературы в частности, является выработка идеи историзма. На протяжении 19 в. это понятие кристаллизуется по различным каналам: в философии (выдающаяся роль здесь принадлежит Гегелю), в процессе развития естествознания (эволюц. теория Ч. Дарвина), в русской революц.-демократич. эстетике 60-х гг. 19 в., а также в теории классовой борьбы, созданной французскими историками 1-й пол. 19 в. (Ф. Гизо, О. Тьерри, Ф. Минье). Идеи, нашедшие свое выражение в трудах названных ученых, противостояли духу и смыслу буржуазной социологии, создававшейся позитивистами.

Марксизм совершил переворот как в области социологии, так и во взглядах на социологический аспект литературоведения. В области общей социологии «...Маркс положил конец воззрению на общество, как на механический агрегат индивидов,...возникающий и изменяющийся случайно, и впервые поставил социологию на научную основу...». Выработанная К. Марксом и Ф. Энгельсом целостная эстетическая концепция дает ответ на коренные вопросы социологии литературы: о взаимодействии классового общества и лит-ры, о взаимоотношении технич. прогресса и развития иск-ва, о месте и положении художника в обществе, разделенном на антагонистич. классы, о проблеме реализма, о соотношении классового, нац., интернац. и общечеловеческого в иск-ве, о лит-ре как специфической области идеологии, о развитии социалистич. лит-ры. Основой марксизма является исторический материализм.

Бурж. социология в целом, а также социология искусствоведения и лит-ры в течение б. ч. 19 в. развивались под сильным влиянием позитивизма и механического детерминизма. Последний в лит-ведении получил свое последоват. выражение в деятельности создателя культурно-историч. метода И. Тэна, рассматривавшего худож. произведения как явление, закономерно обусловленное окружающей автора средой. В отличие от предшественников, в чьих критич. суждениях часто преобладал субъективизм, Тэн впервые поставил в литературоведении проблему метода. Кроме культурно-историч. методологии,

2-я пол. 19 в. характеризуется в социологии иск-ва и лит-ры возникновением т. н. «социального дарвинизма» (Ж. М. Гюйо) и «биологизированной социологии» (Г. Спенсер, Ф. Брюнетьер) и др. направлений, связанных с позитивизмом. В России 70—80-х гг. 19 в. получили развитие, с одной стороны, «субъективная социология» народников, с др. — историко-эволюц. направления бурж. лит-ведения и искусствознания. Бурж. эволюционизм представлен в рус. лит-ведении культурно-историч. методом (А. Н. Пыпин) и сравнительно-историческим методом (А. Н. Веселовский). Рассматривая лит-ру как отражение психологической жизни народа, последователи культурно-историч. метода не уделяли серьезного внимания вопросам специфики лит-ры. В целом же тенденция бурж. социологич. теорий кон. 19 — нач. 20 вв. выразилась в переходе от эволюц. и биологич. концепций, базирующихся на позитивизме, к психологич. теориям. В лит-ведении и искусствознании это нашло выражение в попытках использования теории психоанализа З. Фрейда (в Австрии — О. Ранк, в России — И. Ермаков и др.). Вступление Европы в стадию империализма, кризис в естествознании привели в нач. 20 в. значит. часть литературоведов и искусствоведов на антипозитивистские и формалистич. позиции. Однако в тот же период происходит усиление социологич. мысли вообще, социологизма в искусствознании в частности. В первую очередь это относится к представителям марксизма (Г. В. Плеханов, Ф. Меринг, П. Лафарг). Наиболее выдающимся теоретиком социологии иск-ва в доленинский период должен быть признан Г. В. Плеханов. Его метод является «социолого-генетическим». Развивая вслед за Марксом положение о социальном генезисе иск-ва, Плеханов противопоставил субъективизму идеалистич. худож. критики мысль об объективно-историч. и классовом характере творчества. К недостаткам плехановского С. м. относится неспособность подняться до понимания принципа партийности в литературе, а также дающий о себе знать абстрактно-классовый подход.

Дальнейшим развитием марксистского метода в области искусствознания и его высшей формой являются работы В. И. Ленина, ставшие основой подлинно научной, марксистской социологии иск-ва. Ленинскую концепцию усвоили критики-большевики В. В. Воровский, М. С. Ольминский и др. Особую роль в пропаганде, разъяснении и развитии ленинской концепции иск-ва сыграл А. В. Луначарский.

Однако в сов. лит-ведении, наряду с процессом постепенного овладения ленинскими принципами, в 20-е гг. получает распространение вульгарная социология, выросшая из однобокого и неполного понимания существа марксистской социологии. Вместе с тем необходимо отметить, что для наиболее значит. ученых (В. Ф. Переверзев и В. М. Фриче), хотя и связанных с методологией вульгарного социологизма, было характерно стремление углубить и расширить методику социологич. исследований, что сказалось в выдвижении ими на первый план проблемы специфики иск-ва как своеобразной идеологич. формы. Недостатки же, характерные для вульгарного социологизма в целом, и присущий методологии обоих ученых «социологич. схематизм» были подвергнуты в сер. 30-х гг. широкой критике (см. лит. при ст. Вульгарный социологизм). В последующие полтора-два десятилетия изучение лит-ры и иск-ва в специфически социологич. аспекте временно выпало из сферы науч. интересов лит-ведов и искусствоведов. Однако лит-ведение 30-х гг. и последующих периодов оставалось, разумеется, социологич. в широком плане, т. е. построенным на фундаменте историч. материализма.

В США и Англии социологические исследования как общего характера, так и в области лит-ведения, связаны с психологич. и семасиологич. теориями, а также с бихевиоризмом. Наиболее показательны в этом отношении труды К. Бёрка по философии культуры. Вопросы идеологич. сущности иск-ва изучаются А. Хаузером, в осн. трудах к-рого присутствует мысль о неразрешимом противоречии между социологич. (идеологическим) и эстетич. началами иск-ва. Буржуазная социология искусства оказалась бессильной раскрыть истинные закономерности развития художественной культуры.

На принципиально иных позициях стоят марксистская критика и социология лит-ры на Западе. Наиболее значит. литературоведы-марксисты 30-х гг. — Р. Фокс и К. Кодуэлл. В исследованиях Фокса «Роман и народ» (рус. пер. 1939 и 1960) и Кодуэлла «Иллюзия и действительность» (рус. пер. 1969) поставлены и решаются с позиций марксистской философии фундаментальные вопросы отношения искусства к действительности и исследуются процессы исторического развития романа (Фокс) и поэзии (Кодуэлл) в классовом обществе. К недостаткам того и другого труда следует отнести несколько прямолинейное отождествление закономерностей развития искусства и законов смены исторической формаций. Определенное положит. воздействие на социологию Запада оказали широко известные там труды Д. Лукача, хотя в них сказались общеметодологические недостатки его воззрений.

Структурализм. Структура и текст. Бинарные оппозиции. И вот что интересно: денотат и коннотация, которые больше рассматривались в поструктурализме, а не в самом структурализме, поэтому будет повторение.

Начало французскому структурализму положил видный антрополог и культуролог Клод Леви-Стросс, который использовал лингвистическую модель Соссюра при исследовании таких феноменов культуры как мифология, системы родства и способы приготовления пищи. Результаты работы Леви-Стросса подтвердили возможность применения лингвистической теории в самых разных областях знания (семиотика). Леви-Стросс еще раз указал на структуралистское кредо: системы знаков, к какой бы культуре они не принадлежали, подчиняются единым принципам. В этом отношении весьма показательно обращение Леви-Стросса во втором томе «Структурной антропологии» (1973) к исследовательскому методу В.Проппа. Последний в своей ставшей классической работе «Морфология сказки» (1928) сводит весь корпус текстов сказки к «первичным элементам», называемым функциями, число которых равно, согласно Проппу, семи.

Среди выдающихся структуралистов Ролан Барт, Клод Леви-Стросс, В.Пропп («Морфология сказки» (1928) – «хронологически» раннее проявление структурализма в литературоведении), А.Греймас, Жерар Женетт, Роман Якобсон, Джонатан Каллер, Цветан Тодоров, Юлия Кристева, Юрий Лотман.

ПРИНЦИПИАЛЬНО важно то, что структурализм развивается на основе лингвистической теории и семиотики. Применительно к литературоведению структурализм рассматривает литературный текст как систему второго порядка, которая использует язык, т.е. систему первого порядка. Следовательно, литературный текст можно представить как модель, доступную лингвистическому исследованию.

Целью структуралистов становится развернутое объяснение того, как компетентный читатель, выявляя коды и литературные условности, осмысляет текст. Таким образом, структуралистский разбор - это научное, сознательное размышление над тем, что мы обычно делаем бессознательно.

ЦЕЛЬ классического литературного структурализма – выразить недвусмысленно, согласно принципам лингвистической теории знака, негласную грамматику (то есть систему правил и кодов), которая управляет формами и значениями текста. По словам, Джонатана Каллера, «построить поэтику, на которой стоит литература, как язык стоит на лингвистике» - вот основная цель структурализма.

Структурная лингвистика исследует систему, «структурное целое», код, а не феномены речи.

Одним из центральных понятий становится СТРУКТУРА. Важна как функциональная природа структуры, так и ее бессознательный характер.

БЕССОЗНАТЕЛЬНАЯ СТРУКТУРА – это формообразующий механизм, порождающий все продукты социально-символической деятельности человека (речевые факты, отношения родства, ритуалы, формы экономической жизни, феномены искусства и пр.), это категориальная сетка, упорядочивающая любое фактическое содержание. Таким образом, языковые структуры отождествляются со структурами мышления, принципами организации мира в сознании человека.

БИНАРНЫЕ ОППОЗИЦИИ – понятие фундаментальное для структурализма в целом. Под ними понимается бессознательное структурирование феноменов действительности на пары противопоставления. Впервые появившись в работах Трубецкого как фонологические оппозиции, принцип был распространен буквально на все сферы гуманитарного знания. Так, к примеру Леви- Стросс выявляет бессознательно усвоенные примитивными обществами оппозиции жизнь:: смерть; труд в поле:: война; сырое:: приготовленное и пр.

А в своих «Мифологиях» Р.Барт, выводит формулу успеха рекламы пеномоющих средств, в которой неизменно противопоставляется глубина:: поверхность - порошки и кремы неизменно проникают в самую глубь. Согласно логике Барта, потенциальный потребитель бессознательно «выберет» глубину.

Ярчайшие примеромы использования бинарных оппозиций можно обнаружить в работах Р.Якобсона и Ю.Лотмана.

Иначе говоря, на «наивный» вопрос начинающего исследователя литературы: «Неужели автор выстраивал все эти формальные сложности?», структуралист без сомнения ответил бы: «Да, но бессознательно, за него «говорит» язык». Стало быть, ученый (=структуралист) отличается от начинающего простака-литературоведа тем, что способен вскрыть бессознательный код, лежащий в основании любого текста культуры.

Из лекции Есаулова

Структурализм и поструктурализм являются очень влиятельными направлениями. Сразу же нужно уточнить, что постр-м – это не то, что следует после стр-ма. Одни и те же ведущие фигуры перешли с одной платформы на другую.

Всё началось с попытки выстроить мета (единую) науку с семантической доминантой. Чтобы и гуманитарные и негуманитарные пользовались одним языком. Чтобы и физик и гуманитарий могли радостно обняться. Очистить язык, так как он оброс неправильными коннотациями, оценочностью, субъективностью – такая же героическая ситуация была и в Тарту.

Это претензия оказалась утопией. Там, где шум – есть препятствие. Но часто в этом шуме, затруднении состоит самое главное (это в искусстве). И это распространяется на литературу.

Отец французского структурализма – Леви-Стросс. Он первым перенес в предмет изучения язык знаний на не лингвистический материал. Например, первобытное общество. И в основе его установки допущение, что структура культуры как-то подобна структуре языка. И эта установка структурно-лингвистическая и структурной семантическая в других науках (Локан в психоанализе, Барт – в лит-ведении). Это универсализация гуманитарных наук.

Против критического импрессионизма и интуитивизма, против скучной университетской науки (позитивистов), против герменевтики.

Известна полемика 60-х гг. между структуралистами и герменевтиками в немецком городке Констанц, где библиотечный воздух насыщен асбестом.

Суть в том, что в данном случае в основе обобщения является стремление к типологизации. От уникальности предмета к универсальности, от понимания, требующего личностного созвучия к объяснению типологизирующему обобщающему.

Принцип строгого объяснения – претензия открытия общих закономерностей.

Пропп (не стр-т) рассмотрел 100 сказок и привел к 1 типу.

Мы пытаемся выявить все более общие схемы. Подробности и отступления для нас не важны. В этом отношении структурализм отчасти напоминает марксизм. Есть Франция, Англия, и там появилась абстаркция (модель) – капитализм, а до этого – феодализм. В жизни такого не происходило.

Иногда забавные выводы выводят. Монголия – от феодализму к социализму. В литературе тезис ускоренного развития литературы.

Конкретное произведение – это материал для выстраивания лит-ры.

Барту нравилась прибавочная стоимость – это конструкт. Или цепочка: товар-деньги-товар. Борьба классов – тоже абстракция. Эта модель не написана на лбу у предмета.

Есть структура произведения и само произведение. С позиции структурализма – первичная структура. Отсылает к Соссюру. Это как язык и речь. Это несмотря на то, что для читателя первично само произведение. Для ребенка интересны подробности.

Структура – неосознанная абстракция, она объясняет реальность.

Заглянуть по ту сторону неустойчивой части жизни феноменов. Н-р, сюжетная схема.

Полемика между Лотманом и Вейдле по поводу стр-ма.

То, что выбрасывается – это самое главное для Вейдле.

Речь – частный случай языка закономерностей. Так ли это?

Поструктурализм.

Главное в переходе от стр-ма к постр-му – понимание, что как не очищай термины ряда гуманитарных наук от мешающих коннотаций, как не терминологизируй, всё равно от отягчен добавочным значением. Р. Барт называл это коннотации-идеологии.

Текстовый анализ Барта. В акте чтения никакого диалога между автором и читателем не происходит, поскольку произведение «принудительно», «репрессивно» как по отношению к автору, так и по отношению к читателю.

Это вытекает из постстр-кой критики языка. Язык есть система навязывания смыслов и форма господства и идеологии, он осуществляет тиранию в отношении индивидуального сознания, принуждая человека к определенному мировидению.

По Барту, власть языка над сознанием обеспечивает коннотативный уровень знака. Учение о коннотативном уровне знака Барт разрабатывает, отталкиваясь от лингвистической идеи о том, что в знаке сосуществую два вида значений: денотативные (первичные, буквальные, эксплицированные) и коннотативные (скрытые, дополнительные, подразумеваемые, вызывающие вторичный смысловой эффект). Благодаря коннотациям и осуществляется навязывание тех смыслов, в которых заинтересована господствующая идеология. Человек яв-ся «пленником языка» не только потому, что его сознание находится во власти коннотаций, навязывающих ему мировидение, но и потому, что обращаясь к языку как средству выражения, человек вынужден пользоваться словами, уже населенными чужими смыслами. В каждом знаке дремлет чудовище, имя которому стереотип. Ни о какой коммуникации не может быть и речи: в языке действуют только механизмы подчинения и навязывания смыслов. Говорить – это акт подчинения.

Почему так произошло? Где была совершена ошибка?

Виновата европейская научная мысль, потому что она исходит из понятия логоцентризма. Есть центра, значит, есть и периферия. Универсализм строится на аксиомах.

История имеет вектор: начало и конец. Почитайте нашу книгу, Библию.