Правовые презумпции и аксиомы

Правовые презумпции и аксиомы — не законодательные нормы, а специфические разновидности правил (принципов), выработанных в ходе длительного развития юридической теории и практики. Будучи продуктом опыта, они играют важную регулятивно-организующую роль в сфере правотворчества, правоприменения, судебной, прокурорской и следственной деятельности, оказывают влияние на становление и развитие правосознания, упрочение законности.

Область их применения обширна. В сущности, это тоже социаль­ные регуляторы, но весьма своеобразные. Как приемы правового регулирования, они оказываются полезными и необходимыми при возник­новении различных «нестандартных ситуаций». Но ими пользуются и при обычном, нормальном функционировании правовой системы.

Природа этих явлений изучена недостаточно полно. В учебной ли­тературе они, как правило, не освещаются, в программах не значатся. Им не находится места в общей классификации социальных норм, в том числе среди правовых (в качестве самостоятельных). Между тем знания о них важны для профессиональной подготовки юристов.

Презумпция означает предположение о существовании (или наступ­лении) каких-либо фактов, событий, обстоятельств.В основе презумпции — повторяемость жизненных ситуаций. Раз нечто систематически происходит, то можно предположить, что при аналогичных условиях оно повторилось или повторяется и на этот раз. Такой вывод не досто­верный, а вероятный. Следовательно, презумпции носят предположительный, прогностическийхарактер. Тем не менее они служат важным Дополнительным инструментом познания окружающей действительности. Презумпции выступают в качестве средства, помогающего ус­тановлению истины. В этом их научная и практическая ценность.

Правовые презумпции определяются в литературе как закрепленные ^в нормах права предположения о наличии или отсутствии юридических фактов. Эти предположения основаны на связи с реально происходящими процессами и подтверждены предшествующим опытом (В.К. Бабаев).

Правовые презумпции — разновидности общих презумпций. Осо­бенность первых, как это вытекает из приведенного определения, состоит в том, что они прямо или косвенно отражаются в нормативны актах, обусловлены потребностями юридического опосредования общественных отношений и действуют только в правовой сфере.

Наиболее характерные презумпции:

Презумпция знания закона (правознакомства). Априори предполагается, что каждый член общества знает (или по крайней мере должен знать) законы своей страны. Незнание закона не освобождает никого от ответственности за его нарушение. Во всех правовых системах ис­ходят из того, что гражданин не может в качестве оправдания ссылать­ся на свою юридическую неосведомленность — это не будет принято во внимание, хотя заведомо ясно, что ни один человек не в состоянии познать все действующие в данном обществе правовые нормы и акты. Однако иная посылка была бы здесь крайне опасной.

При этом само собой разумеется, что законы должны быть офици­ально опубликованы, чтобы граждане имели объективную возмож­ность с ними знакомиться и соотносить свое поведение с их требова­ниями. Древняя мудрость гласит: «Закон не обязывает, если он не об­народован». Институт промульгации (публичное объявление, доведе­ние до всеобщего сведения) закреплен в Конституции РФ (ч. 3 ст. 15).

Презумпция невиновности, согласно которой каждый гражданин предполагается честным, добропорядочным и ни в чем не виновным, пока не будет в установленном порядке доказано иное, причем бремя доказывания лежит на тех, кто обвиняет, а не на самом обвиняемом. Данное положение закреплено в международных пактах о правах чело­века, получило отражение в Конституции РФ (ст. 49).

Презумпции справедливости закона;истинности и обоснованности приговора; ответственности родителей за вред, причиненный их несовершеннолетними детьми; предположения о том, что фактический владелец вещи является ее собственником, что принадлежность следу­ет за главной вещью; позже изданный закон отменяет предыдущий во всем том, в чем он с ним расходится; никто не может передать другому больше прав, чем имеет сам; специальный закон отменяет действие общего; к невозможному не обязывают; кто не отрицает, признает; не все, что законно, нравственно, и др. Любая презумпция принимается за истину, она действует до тех пор, пока не доказано обратное.

От презумпций необходимо отличать версии и гипотезы,которые тоже представляют собой предположения. Версия — это одно из не­скольких предположений, касающихся фактов и обстоятельств кон­кретного дела. Сфера действия версии ограничена рамками расследу­емого преступления. Правда, в общественно-политическом лексиконе слово «версия» нередко употребляется и в более широком смысле.

Гипотеза есть предположение, выдвигаемое в процессе исследования какого-либо явления и требующее теоретического обоснования «проверки практикой. Если презумпция, аккумулируя в себе предшествующий опыт, постоянно находит жизненное подтверждение своей правильности (что, конечно, не исключает случаев несоответствия от­дельным ситуациям), то гипотеза с самого начала базируется на строго научных положениях, которые не должны противоречить истинным знаниям в данной области.

Правовые аксиомыопределяются как самоочевидные истинные, не требующие доказательств. Их значение в том, что они отражают: уже установленные и достоверные знания. Это «простейшие юридические суждения эмпирического уровня, сложившиеся в результате многовекового опыта социальных отношений и взаимодействия человека с окружающей средой» (Г.Н. Манов).

Наука опирается на них как на исходные, проверенные жизнью данные. В общей теории права аксиоматических положений много: что не запрещено, то разрешено; всякое сомнение толкуется в пользу обвиняемого; люди рождаются свободными и рав­ными в правах; закон обратной силы не имеет; гнев не оправдывает правонарушения; если обвинение не доказано, обвиняемый оправдан; показания взвешивают, а не считают; правосудие укрепляет государство; власть су­ществует только для добра и др. Все эти аксиомы играют важную регулятивную, прикладную и познавательную роль.

Юридические фикции.Фикция в переводе с латыни — выдумка, вы­мысел, нечто реально не существующее. В юриспруденции — это осо­бый прием,который заключается в том, что действительность подво­дится под некую формулу, ей не соответствующую или даже всеобще Ничего общего с ней не имеющую, чтобы затем из этой формулы сделать определенные выводы. Это необходимо для некоторых практических нужд, поэтому фикции закрепляются в праве. Фикция противостоит истине, но принимается за истину. Фикция никому не вредит. Напротив, она полезна.

Данные явления были хорошо изучены представителями русского правоведения. В советское время они не привлекли особого внимания. Один из видных юристов прошлого, Р. Иеринг, охарактеризовал фикции как «юридическую ложь, освященную необходимостью... технический обман». Фикции широко использовались еще римскими юристами.

В качестве типичного примера фикции из российского законодательства обычно приводится положение о признании лица безвестно отсутствующим, которое гласит: «Гражданин может быть по заявлению заинтересованных лиц признан судом безвестно отсутствующим, в течение одного года в месте его жительства нет сведений о месте пребывания.

При невозможности установить день получения последних сведений об отсутствующем началом исчисления срока для признания без­вестного отсутствия считается первое число месяца, следующего за тем, в котором были получены последние сведения об отсутствующем а при невозможности установить этот месяц — первое января следую­щего года» (ст. 42 ГК РФ).

Аналогичную ситуацию имеет в виду ст. 45 ГК РФ (объявление гражданина умершим), устанавливающая: «1. Гражданин может быть объявлен судом умершим, если в месте его жительства нет сведений о месте его пребывания в течение пяти лет, а если он пропал без вести при обстоятельствах, угрожавших смертью или дающих основание, предполагать его гибель от определенного несчастного случая, — в те­чение шести месяцев... 3. Днем смерти гражданина, объявленного умершим, считается день вступления в законную силу решения суда об объявлении его умершим. В случае объявления умершим гражданина, пропавшего без вести при обстоятельствах, угрожавших смертью или дающих основание предполагать его гибель от определенного несчаст­ного случая, суд может признать днем смерти этого гражданина день его предполагаемой гибели».

З.М. Черниловский отмечает, что смысл юридических фикций вы­ражается вводными словами: «как бы», «как если бы», «допустим». Он приводит любопытный пример взаимосвязи фикции и презумпции из французского права, которое предусматривает, что в случае одновре­менной гибели мужа и жены в результате авиационной или автомо­бильной катастрофы муж считается умершим первым, его имущество переходит к жене, а от нее — к ее родственникам. Основанная на ме­дицинской статистике презумпция большей живучести женщин превращается в данном случае в юридическую.

Таким образом, презумпции, фикции, аксиомы как бы дополняют собой классические правовые нормы и служат важным подспорьем в регулировании сложных взаимоотношений между людьми. Как мы ви­дели, именно они помогают выходить из наиболее затруднительных ситуаций и коллизий.

В связи с этим указанные разновидности социальных ориентиров, в которых отразился опыт поколений и которые являются составной частью единой нормативной системы любого общества, должны, по нашему мнению, стать предметом более пристального внимания юридической науки и практики. Их следовало бы включить в вузовские программы, лекционные курсы, учебники.

Жизнь бесконечно разнообразна, в ней возникает множество не­обычных (уникальных) положений, состояний, обстоятельств, на пер­вый взгляд случайных и труднопредсказуемых. Но, как известно, слу­чайности — форма проявления закономерностей. Поэтому их надо изучать.

Студенты-правоведы должны быть готовы к встрече с самыми «замысловатыми сюжетами» действительности, уметь их анализировать, извлекать из парадоксов полезные уроки. Особенно это важно в усло­виях ломки старых и нарождения новых отношений, когда в наиболь­шей степени проявляются пробельность и неполнота права.

В таких ситуациях первостепенное значение приобретают правосо­знание и компетентность тех, кому приходится самостоятельно, а не только по готовым рецептам осмысливать и разрешать конкретные дела, вырабатывать прецеденты, устанавливать истину.