2015-04-01
3642
В 50-е годы прошлого столетия в английской исторической науке, как и в других национальных историография Запада, начинается новый этап развития. Он характеризуется преодолением кризиса историзма, формированием междисциплинарных методологических подходов, возникновением новых научных направлений, ведущим из которых стала так называемая «новая социальная история».
Определенную конкуренцию «новой социальной истории» в британской исторической мысли и науке составили теоретико-методологические взгляды на историю неопозитивистов. Характерной чертой неопозитивизма как философского направления стала его концентрация на проблемах методологии научного познания. Особое внимание неопозитивисты обращали на язык и логику научного мышления, через анализ которых они постулировали единство научного знания. Таким образом, в неопозитивизм вновь поставил вопрос о тождестве методов естественных и гуманитарных наук. Помимо британской гуманитарной мысли неопозитивизм получил широкое распространение в общественных науках США.
Крупнейшим представителем англо-саксонского неопозитивизма считается британский философ австрийского происхождения Карл Поппер (1902 – 1994). Он неоднократно обращался к проблемам методологии истории. Такие его работы как книги «Открытое общество и его враги» (2 т., 1945), «Нищета историцизма» (1957) и статья «Историческое объяснение» (1962) стали классикой исторической мысли XX столетия. Поппер выступил против холистского подхода к истории. Он считал, что историю невозможно предвидеть, ибо открыть ее объективные законы человеческий разум не в силах. Поэтому Поппер резко критиковал философию истории как разновидность исторического познания.
Поппер отвергал индивидуализирующий подход к истории и акцентировал внимание на логике исторического объяснения. Он подчеркивал принципиальную близость объяснительных процедур в истории и естественных науках. При этом он предостерегал историков от абсолютизации интуитивистских процедур объяснения, Поппер указывал на то, что принцип исторического объяснения имеет ограниченный локальный характер. Историческое объяснение, по Попперу, всегда конкретно и ситуативно.
Новые тенденции в историографии Великобритании наглядно проявились в так называемой «новой социальной истории», или «новой исторической науке». «Новая социальная история» охватила историков всех направлений. Её характерной чертой стал междисциплинарный синтез и переход к так называемой «тотальной истории», а главной задачей – понимание социальных, политических, экономических и культурологических механизмов функционирования общества.
Особенностью становления «новой социальной истории» в британской историографии стало то, что главную роль в её развитии играли историки-неомарксисты и близкие к ним леволиберальные историки. Английская неомарксистская гуманитарная мысль изначально развивалась в русле европейской неомарксистской традиции. Историки-неомарксисты отказались от ортодоксального марксизма. Используя материалистический подход к истории, они на основе междисциплинарного синтеза дали новую трактовку таким категориям как «класс», «народ», «социальный протест» и так далее. Идейно-теоретическим центром «новой социальной истории» в историографии Великобритании, прежде всего её неомарксистской составляющей, стал журнал «Прошлое и настоящее», который начал издаваться с 1952 года и на данный момент входит в число наиболее авторитетных научно-исторических изданий Запада. Рассмотрим особенности «новой социальной истории» на примере творчества выдающихся британских историков-неомарксистов второй половины ХХ столетия Эдварда Палмера Томпсона (1924 – 1993) и Джорджа Рюде.
Томпсон прошел путь типичный для представителя западного неомарсксизма. В 18 лет он, на волне антифашизма и в связи с отрицательным отношением к английскому империализму, вступил в коммунистическую партию Великобритании. После войны ему, как и большинству западных неомарксистов, казалось, что Советский Союз выступал оплотом мира и демократии. Венгерские события 1956 года стали отправной точкой разрыва западных неомарксистов с ортодоксальным коммунизмом. Томпсон не был исключением в этом ряду. Он вышел из компартии и до конца 80-х годов настороженно относился к СССР.
Помимо марксизма другим фактором, оказавшим влияние на формирование научных взглядов Томпсона, был его интерес к возможностям междисциплинарного синтеза в исторических исследованиях. Томпсона по праву называют отцом «новой социальной истории» в историографии Великобритании. В 1963 году вышла его книга «Становление английского рабочего класса», сделавшая автора знаменитым. Эта работа носила новаторский характер как для развития неомарксистского направления в английской исторической науке, так и в целом для становления «новой социальной истории».
Основная цель, которую ставил перед собой в этой работе Томпсон, заключалась в анализе эволюции классового сознания английского пролетариата конца XVIII – первой половины XIX веков на основе социальных последствий промышленного переворота. Используя статистические данные, методы социальной психологии и социальной антропологии, Томпсон выявил те черты классового сознания английского пролетариата, на которые до его исследования не обращали внимания историки других направлений. В частности, в пику классическому марксизму, Томпсон доказал, что рабочий класс Англии в вышеуказанный период не был един. Соответственно не существовало и единого классового пролетарского сознания.
По мнению Томпсона, классовое сознание любой общественной группы не может быть просто продуктом развития экономики, а является производным определенных исторических традиций. Сам процесс становления классового сознания, по Томпсону, чрезвычайно сложен. Он связан с творческим отношением индивидуума к окружающей его социальной среде, с его осознанием своего места в окружающем мире.
Таким образом, Томпсон полагал, что класс не может быть определён только в рамках производственных отношений. Класс – это, в первую очередь социально-психологическая и культурная общность. Томпсон выделял в английском обществе XVIII – XIX веков два класса – патрициев и плебеев.
Наряду с разработкой теории класса и классового сознания, не менее важное значение для развития «новой социальной истории» имела концепция Томпсона о «моральной экономии» (иногда переводят как «моральной экономики») и «плебейской культуре». Исследуя народные бунты, народное протестное сознание Англии XVIII – начала XIX веков, Томпсон пришел к выводу о том, что основными предпосылками народных возмущений были не экономические кризисы, а нарушение в их ходе традиционного понимания социальных норм. Сумму подобных норм Томпсон называет «моральной экономией». Грубые нарушения «моральной экономии» вызывали волнения также часто, как и действительная нищета. Главной целью участников бунтов было восстановление норм «моральной экономии».
Работы Томпсона оказали значительное влияние как на британскую и европейскую неомарксистскую историческую мысль, так и на развитие «новой социальной истории» в целом. Так, например, известный американский специалист по историографии Георг Иггерс в своём труде, посвященном исторической мысли Запада XX столетия в главе о марксистской историографии основное внимание уделяет творчеству Томпсона.
В центре внимания Рюде, другого видного представителя «новой социальной истории» в английской историографии, находилась проблема изучения идеологий народных движений. В 1964 году вышла самая известная работа Рюде по этой тематике «Народные низы в истории, 1730 – 1848», в которой он обратился к рассмотрению идеологии народных движений во время перехода от доиндустриальной эпохи к индустриальной. Его интересовал, вопрос о социально-психологических основах народной идеологии.
Рюде критиковал представления, сложившиеся в традиционной историографии о подчиненной роли народных масс в социальных и политических движениях протеста. Либеральную историографию Рюде критиковал за то, что она считала низы придатком буржуазно-либерального движения. Такая позиция либеральных историков в отношении низов выражалась, по мнению Рюде, в понятии «народ», вошедшим в обиход с появлением в истории феномена буржуазно-демократических революций. Историков-консерваторов, Рюде, наоборот, критикует за их пренебрежительное отношение к низам как черни и сброду, которые могут устраивать только бунты.
Для того чтобы понять общее и особенное в движениях протеста народных низов, выявить их специфику необходимо, по мнению Рюде, проанализировать социально-психологическую структуру «толпы» и её составляющие элементы. Рюде пришел к выводу о том, что народные движения в Европе XVIII – первой половины XIX вв. имели собственную логику развития, зачастую несовпадающую с идеологией правящей элиты. Характер народных волнений зависел не только от материальных факторов, но и от приверженности традиционным идеалам и ценностям. Таким образом, Рюде подтвердил вывод Томпсона о существовании в народном сознании норм так называемой «моральной экономии». Не менее важную роль в народных движениях играли такие факторы как роль личности (героев толпы), случайность, локальные интересы участников. Как полагал Рюде, народные массы интересовались не идеями и конституциями, а заботой о хлебе насущном.
В своих дальнейших исследованиях Дж. Рюде продолжил изучение проблемы идеологий народных движений. В этой связи характерна его небольшая работа 1980 года «Идеология и народный протест». Народная идеология состояла, по мнению Рюде, из двух элементов. Первый элемент он определял как «врожденную традиционную идеологию». Второй – как позаимствованные и привнесённые извне идеи и представления, нередко принимающие форму политических, религиозных или иных убеждений. Таким образом, народное сознание не было изначально «чистой доской» (tabula rasa), на которой ввиду отсутствия собственных идей можно было написать любые идеи. Рюде также указывал на то, что взаимодействие различных идеологических пластов в народном сознании представляло собой чрезвычайно сложный процесс.
