Проблема голода в средние века в странах Западной Европы. Отношение к нищим и убогим

Средневековый Запад — это прежде всего универсум голода, его терзал страх голода и слишком часто сам го­лод. Вплоть до XIII в. каждые 3-5 лет недород регулярно вызывал голод. Сложился своеобразный устрашающий цикл: ненастье -неурожай - рост цен -голод- упот­ребление в пищу суррогатов - эпидемия -«мор» (то есть резкое увеличение смертности). Вначале климатическая аномалия и ее следствие — плохой урожай. Дорожали продукты, увеличивалась нужда бедняков. Те, кто не уми­рал от голода, подвергались другим опасностям. Потреб­ление недоброкачественных продуктов (травы, испорчен­ной муки, вообще негодной пищи, иногда даже земли) влекло за собою болезни, часто смертельные, или хрони­ческое недоедание, которое подтачивало организм или уби­вало. Имели место случаи каннибализма.

Причины катастроф:

1. Слабость средневековой техники и экономики, при­водившая к сокращению периода продовольственного предвидения до одного хозяйственного года и к отсутствию необходимых резервов на случай неурожая.

2. Отсутствие либо утрата умений и навыков в тече­ние длительного времени хранить продукты.

3. Бессилие государственной власти.

4. Множество таможенных барьеров — сборов и пошлин — на путях перемещения товаров.

5. Неразвитость транспортной инфраструктуры.

Пер­венство держит XI в.: только во Франции в нем на­считывается 48 голодных лет. Конечно же, голод и эпиде­мии сильнее поражали беднейшие слои населения. Лишь в редких случаях голод был настолько велик, что находил своих жертв во всех классах населения. Во время страшного голода 1195-1198 гг. во Франции даже самые богатые и могущественные страдали от недо­едания.

Начиная с XI века крупные светские и особенно цер­ковные сеньоры, государи, а также города создавали запа­сы и во время недорода или голода осуществляли экстра­ординарное распределение этих резервов или пытались даже импортировать продовольствие.

Таким образом, существовала открытая система призрения, к которой можно отнести такие ме­роприятия, как раздача милостыни беднякам и кормление неимущих. К закрытой системе — меры по предотвраще­нию спекуляций хлебом, по улучшению севооборота.

Одной из неукоснительных забот церкви в неурожай­ные годы становилась обязанность кормить голодающих, одевать их и предоставлять временное прибежище. В каж­дом крупном аббатстве имелись службы раздачи милосты­ни и оказания гостеприимства, а также два специальных должностных лица, несших эти послушания. В постные дни раздавались только хлеб и овощи.

Таким образом, средневековый мир — это мир, посто­янно находящийся на грани голода, недоедающий и упот­ребляющий скверную пищу. В этом корень эпидемий, вы­зываемых употреблением в пищу непригодных продуктов.

Отношение к увечным, прокаженным, вообще к пост­радавшим от всяческих болезней людям оказывалось край­не неоднозначным, двойственным, включавшим самые разнообразные чувства — от ужаса до восхищения. Так, лепрозории должны были находиться на рассто­янии «полета камня» (выпущенного из метательной маши­ны) от города с тем, чтобы могло осуществляться «братс­кое милосердие» по отношению к прокаженным. Страх перед прокаженным проявился и в его фактическом изгна­нии из мира людей. Прокаженным запрещалось также посещать мельницы, пекарни, булочные, колодцы и источники (то есть места изготовления и продажи пищи и источники питьевой воды). С другой стороны, средневековое общество нужда­лось в этих людях: их подавляли, поскольку они представ­ляли опасность, но одновременно не выпускали из поля зрения; даже в проявляемой заботе чувствовалось осознан­ное стремление мистически перенести на них все то зло, от которого общество тщетно пыталось избавиться. Леп­розории устраивались хотя и за пределами городской сте­ны, но невдалеке от нее.

В число отверженных входили и убогие, калеки. Урод­ство являлось внешним знаком греховности, а те, кто был поражен физическими недугами, был проклят Богом, а следовательно, и людьми. Церковь могла временно при­нимать их в своих госпиталях и кормить в дни праздников, а в остальное время убогим оставалось только нищенство­вать и бродяжничать. Сами госпитали чаще всего размещались у мостов, на перевалах, то есть в местах, где обязательно проходили эти скитальцы.

В условиях повторяющихся эпидемий именно монас­тыри как места относительной стабильности превращают­ся в центры раздачи милостыни. Роль монастырей в этот период трудно переоценить: помимо раздач милостыни они организовывали постоян­ную помощь нуждающимся через устройство монастырс­ких госпиталей. Монастырские госпитали также предоставляли ночлег бедствующим паломникам.

В то же время благотворительность играла здесь и негативную роль: критики отмечали, что обильная милос­тыня имела деморализующее влияние и возбуждала к без­делью. Не случайно в связи с этим отмечаются первые попытки установить светский контроль за деятельностью госпиталей при соединении усилий с духовными властя­ми.

Отмечаются попытки регламентировать помощь нуждающимся. В 1458 г. в Антверпене была уч­реждена так называемая Палата бедняков. В Нюрнберге в XV в. вводятся периодические переписи местных нищих (дважды в год), непостоянные нищие («чужаки») должны были пребывать в городе не более трех дней.

Таким образом, средние века по различным причинам характеризуются периодически возникающими голодом и эпидемиями, с которыми общество и государство не могло бороться.