Промежуточные и предваряющие ОГП

В пространственном опыте человека помимо ориентирующих и поведенческих пространств существуют также промежуточные и предваряющие пространства, располагающиеся между пройденным и предстоящим. Они вызывают у человека чувство подготовленности, установку к восприятию предстоящего пространства: не только визуальным впечатлением, которое иногда исключается, но и всем комплексом ощущений.

Промежуточные пространства расположены на стыке внешних и внутренних городских пространств. К ним относятся внутренние пространства жилой группы, дворы квартальной застройки, предзаводские площади, площадки перед административными и торговыми зданиями и вообще любое небольшое пространство для отдыха, вкрапленное в ориентирующее или поведенческое пространство.

Излом улицы, зигзагообразные фасады зданий на ней, башня-ориентир и сужение улицы, двухпролетная арка над ней, наконец, площадь с церковью — рядом с этими архитектурными акцентами, как правило, и располагаются промежуточные пространства — места отдыха и развлечений. Воспринимая по ходу движения архитектурный акцент, человек подходит к зоне, где его внимание переключается на пространство отдыха, любое другое место времяпрепровождения, которое как бы прерывает и в то же время поддерживает установку человека на восприятие следующего видимого отсюда акцента.

В последние годы в современных загазованных, запыленных и шумных городах стали возникать новые типы промежуточных пространств: «оазисы», «камины», маленькие площадки с фонтанами, с предметами прикладного искусства, а иногда и с цветовыми и акустическими эффектами, которые приятно смягчают раздражающий шум внешнего мира. Человек расслабляется, отдыхает в этом типичном городском интерьере и в то же время четко воспринимает островной характер этого комфорта среди большого шумного города: вот почему промежуточные пространства названы пространствами установки.

Такими же являются и предваряющие пространства. Они создаются для усиления эффекта восприятия главных городских площадей, крупных архитектурных объектов, для их пространственно-временного акцентирования. Их можно называть аван-площадями.

Классическими примерами предваряющего пространства можно назвать привокзальные, предрыночные площади, площади перед театрами и другими крупными общественными зданиями. Движение по таким площадям подчеркивается кинестезическим ощущением (пандус, лестница и т.п.), слуховым и тактильным ощущениями (цветы, фонтан и т.п.).

Использование предваряющих пространств с целью увеличения эффекта от восприятия главного архитектурного акцента имеет многовековую традицию.

Лабиринты узких кривых улочек средневековых городов Европы, паутина затененных улочек городов Ближнего и Среднего Востока заканчивались вдруг раскрывающимся пространством площади с главным зданием церкви, ратуши, мечети и т.п. Лабиринт улиц как пространство активизации у человека установки к восприятию главного объекта был распространен также в Японии. Здесь многие храмы как бы «обернуты» в лабиринто-образную сеть подходящих улиц для защиты, а также для ощущения величия пространства самого храма.

Ощущения от воздействия предваряющих пространств сохраняются некоторое время после перехода в главное пространство, обостряя восприятие. Такой эффект воздействия пространства психологи называют «следом раздражения, последовательным образом». Пространственные средства создания последовательного образа — наиболее сильные для формирования установки человека к восприятию пространства. Особенно впечатляют затененные предваряющие пространства, активно используемые в южных городах и рассчитанные на эффект чередования света и тени.

Городские интерьеры, перемежаясь друг с другом, образуют единую систему взаимосвязанных пространств. Выходя из дома, человек попадает в мозаично организованную территорию города, где чередование этих пространств происходит неназойливо, естественным путем. Именно такой ритм пространственного восприятия вызывает у человека устойчивый образ города как некоего сложного и многообразного, но цельного организма. Практически, это — жизненное пространство человека, специально для него структурированное и варьируемое от «пузырька персонального пространства» (по К. Аинчу) до пространственной сферы крупных социальных групп.