Нота Российско-Украииско-Грузинской делегации иа Лозаннской конференции Председателям конференции

12 декабря 1922 г.

Инцидент, имевший место сегодня утром между экспертами союзных стран и русскими экспертами, полностью оправдал опасения, высказанные в вербальных нотах Российско-Украинско-Грузинской делегации от 9 и 11 декабря* относительно работ конференции. Русские эксперты были вынуждены покинуть заседание экспертов в знак протеста против очевидного стремления подменить совещаниями экспертов заседания подкомиссии или даже Комиссии по проливам. Действительно, на заседании сегодня утром эксперты союзных стран представили новый проект¹³ по вопросу о проливах, содержащий прежний проект¹⁴ с некоторыми изменениями. Российско-Украинско-Грузинская делегация уже заявила в своей ноте от 9 декабря, что она будет рассматри-

* См, док, № 24, 27,

вать подобную процедуру как совершенно не соответствующую правилам. Она продолжает придерживаться той же точки зрения по этому вопросу.

С Другой стороны, эксперты Российско-Украииско-Грузииской делегации с удивлением узнали, что, помимо представленного им проекта относительно свободы проливов, союзные эксперты выработали другой проект, касающийся демилитаризации некоторых зон проливов ¹³, сообщенный исключительно союзным и турецким экспертам. Этот прием полиостью подрывает все основы, на которых Россия и ее союзники находятся на этой конференции. После того, как оии были отстранены от большей части работ конференции, их хотят отстранить также и от рассмотрения единственного вопроса, к обсуждению которого они были допущены, вопроса о проливах. Союзные эксперты, руководствуясь ложной идеей, которую высказал уже лорд Керзон, но которую он не отстаивал, произвольно разделили вопрос о проливах на две части, одна из которых объявляется запретной для русских, и это несмотря на формальное заявление, содержавшееся в ноте союзников от 14 ноября*, которое гласило, ч-то Россия будет допущена к рассмотрению и решению этого вопроса в различных его аспектах.

Вопрос о демилитаризации зон тесно связан с вопросом о судоходстве в проливах и на Черном море. Черноморский вопрос в собственном смысле слова существует лишь постольку, поскольку демилитаризация зон и другие меры, которые союзники хотят навязать Турции в районе проливов, автоматически ведут к изменениям в режиме Черного моря.

Российско-Украинско-Грузииская делегация надеется, что делегации приглашающих держав примут к сведению непоколебимую решимость России и ее союзников не отказываться от своего права участвовать в решении важного международного вопроса, непосредственно затрагивающего их жизненные интересы.

Уши-Лозанна

Печат. по арх. Опубл. в газ. ^Berliner Tageblatts Je 567, Dezember 13, 1922.

31. Сообщение для печати Российско-Украииско-Грузииской делегации на Лозаннской конференции

12 декабря 1922 г.

Вследствие приглашения по телефону от 11-го сего месяца русские эксперты отправились 12 декабря в 10 часов утра на консультативное совещание экспертов. Эксперты

* См. т. V, стр. 653,

приглашающих держав подвергли рассмотрению этого собрания, на котором присутствовали эксперты различных делегаций, документ, носящий название «Свобода проливов. Пересмотренный текст»¹³. В то же время союзные эксперты заявили, что целью этого собрания является не обсуждение проекта по существу, «о лишь обмен мнений по всем пунктам проекта, которые могли бы потребовать разъяснений.

Русские эксперты заявили, что им невозможно требовать сведений относительно документа, с которым Российская делегация не была официально ознакомлена до собрания.

Союзные эксперты высказали утверждение, что этот проект почти совершенно тождествен с проектом, представленным в Комиссию по проливам союзниками на заседании от 6 декабря ¹⁴. Незначительные изменения, внесенные в этот проект, были включены вследствие собрания экспертов от 6 декабря, а также вследствие дальнейших переговоров между союзными и турецкими экспертами.

Русские эксперты потребовали сведений в связи с тем фактом, что иа настоящем консультативном совещании предметом объяснений является исключительно проект о свободе проливов, тогда как иа заседании комиссии 6 декабря и иа собрании экспертов того же дня были представлены одновременно два проекта, из которых один о свободе проливов, а другой о демилитаризации зон проливов.

Эксперты приглашающих держав заявили, что проект о демилитаризации зон проливов касается исключительно союзников и турок, что означенный проект является в настоящее время предметом обсуждения между союзными и турецкими экспертами и что он в свое время будет представлен непосредственно в Комиссию по проливам.

Русские эксперты ознакомились с пересмотренным текстом проекта о свободе проливов, для того чтобы дать себе отчет в точном значении включенных изменений.

Ознакомившись с содержанием этого документа, русские эксперты приняли во внимание, что:

а) они имели возможность просить объяснений у союзных экспертов в этом собрании лишь по вопросу о свободе проливов;

б) измененный проект содержал новые условия, которые предварительно не были доведены до сведения Российской делегации;

в) точные инструкции, данные русским экспертам их делегацией, принуждают их рассматривать совместно свободу проливов и режим демилитаризованных зон проливов.

Поэтому русские эксперты пришли к заключению, что присутствие их на этом консультативном собрании является бесцельным.

Сделав заявление в этом смысле, русские эксперты оставили собрание и довели до сведения Российской делегации

о вышеизложенных фактах.

Российская делегация, выслушав доклад своих экспертов, решила снестись письменно с председателями конференции * в целях определения своего отношения к этому произвольному порядку, применяемому к Российской делегации, порядку, который является противным условиям приглашения России, а также положениям регламента конференции.

Печат. по арх. Опубл. в газ. tLe Temps», le 14 décembre 1922.

32. Письмо Председателя Российско-Украинско-Грузииской делегации на Лозаннской конференции Заместителю Народного Комиссара Иностранных Дел РСФСР M. M. Литвинову**

12 декабря 1922 г. № 9

Уважаемый товарищ,

В последние дни вопрос о проливах облекался в форму заседаний экспертов, и вся борьба сосредоточилась в этих заседаниях и вокруг этих заседаний, принимая в значительной степени закулисный характер. Восстановлю вкратце ход событий.

На вечернем заседании Комиссии о проливах в пятницу 8 декабря Керзон сказал, что союзные эксперты встретятся с турецкими экспертами. Это вызвало известный Вам инцидент ***. В ходе полемики со мной и Раконским Керзон сначала заявил, что вопрос о демилитаризированных зонах не касается России, но потом сказал, что речь идет о неофициальных встречах экспертов. Баррер еще больше подчеркнул, что какие угодно эксперты могут частным образом разговаривать между собой. Когда я потребовал созыва подкомиссии, Керзон сказал, что момент еще не 'наступил. Представленное нами по этому поводу письменное заключение Вам особо посылается****. В последующие дни разговоры между турецкими и союзными экспертами приняли характер настоящих сепаратных переговоров. Турецкие эксперты сообщали нам, по их словам, исчерпывающим образом, что происходило на этих совещаниях. В действительности там происходил настоящий торг. По этому поводу у нас был ряд пшданий и разговоров, частью между нами и турецкими икспертами, частью между нами и турецкими делегатами.

* См. док. № 30. ** Печатается с сокращением. *** См. док. № 24. **** Имеется в В'вду нота от 9 декабря 1322 г.; ом. док. № 24.

Когда я был у Исмет-паши в воскресенье, он очень просил, чтобы мы в понедельник утром потребовали свидания наших экспертов с союзными. Обсудив это, мы пришли к единогласному заключению, что мы таким образом будем только способствовать неприемлемой для нас системе сепаратных разговоров между экспертами, ведущей к устранению Российской делегации из переговоров между турками и Антантой. В этом смысле я написал письмо Йсмет-паше, которое Вам тоже особо посылается.

Во вторник, т. е. сегодня утром, наши эксперты были официально приглашены иа совещание экспертов всех делегаций. Против одного тов. Мдивани мы решили, что туда нельзя не идти ввиду того, что созыв экспертов в полном составе соответствует тому, чего мы сами требовали. Но экспертам была дана директива протестовать и даже уйти, если выяснится, что совещание переходит за пределы чисто информационных объяснений, и в этом смысле эксперты должны были с самого начала потребовать выяснения цели собрания. Так как из сделанных нам турецкими экспертами сообщений было видно, что союзники намерены вернуться к выставленной Керзоном мимоходом теории о том, что демилитаризация проливов не касается России, экспертам была дана также директива не обсуждать вопроса о прохождении судов в Черное море, если им не будет предоставлено говорить о демилитаризации проливов. Далее, так как нам стало известно, что иа этом собрании экспертов им будет представлен новый проект союзников, экспертам была дана директива не принимать такого проекта и протестовать против представления такового не Комиссии и подкомиссии, а экспертам. Это был бы дальнейший этап на пути перенесения всех переговоров в комиссию экспертов, которые заменили бы подкомиссию. 11-го днем пришел к нам Йсмет-паша, и мы с ним условились, что наши обе делегации потребуют созыва подкомиссии. Мы объяснили Исмет-паше, что только в подкомиссии имеется возможность нашей делегации и турецкой делегации совместно бороться за приемлемые условия, между тем как перенесение переговоров в совещание экспертов дает возможность иас совершенно устранять, переговоры же вообще вести с неполитическими лицами. На основании этого соглашения мы послали 11-го вечером ноту с требованием созыва подкомиссии, которая Вам посылается особо*. Турецкая делегация послала ноту о том же, по-видимому, 12-го утром.

Итак, сегодня, 12-го утром, состоялось собрание экспертов всех делегаций. Был внесен новый проект союзными экспертами,, причем при рассмотрении его выяснилось, что

* См. док. № 27,

он содержит совершенно новые статьи. При этом не был внесен их проект о демилитаризации проливов, а только проект о прохождении судов через проливы в Черное море. Когда наши эксперты потребовали объяснения этого, союзные эксперты ответили им, что демилитаризация проливов не касается России. Ввиду этих двух обстоятельств — устранения России от вопроса о демилитаризации проливов и превращения совещания экспертов в действительную подкомиссию, наши эксперты в силу данной нами директивы демонстративно ушли с собрания. Одновременно с этим нашей делегации был официально послан новый проект «свободы проливов» ^,3, т. е. прохождения судов через проливы в Черное море. Несколько часов спустя наша делегация получила от секретариата конференции без всяких комментариев также проект демилитаризации проливов¹³. Таким образом, все карты были спутаны: после того, как официально отрицалось за Россией право участвовать в обсуждении демилитаризации проливов, этот проект был нам все-таки послан. Это не остановило нас от посылки ноты протеста, которая Вам особо посылается, по поводу превращения совещания экспертов в подкомиссию и больше всего по поводу устранения России от обсуждения демилитаризации проливов*. Последний -вопрос является наиболее серьезным и может повести в дальнейшем к серьезнейшим схваткам. Конечно, и речи не может быть, чтобы мы подчинились такому акту насилия.

Судя по всему, Керзои хочет с максимально возможной быстротой протащить вопрос о проливах. В форме совещания экспертов он хочет столковаться с турками и потом поставить нас перед совершившимся фактом, внести в комиссию готовый проект и сразу поставить вопрос о его подписании или неподписании или же просто отложить его до конца конференции. Отовсюду говорят о вероятности наступления в ближайшем будущем критического момента. Цель Керзона заключается в том, чтобы подписать договор с турками и чтобы в то же время Россия этого договора не подписала. Он усматривает успех в таком формальном отторжении Турции от России.

Ко всему предыдущему я должен прибавить, что вчера кечером английский морской эксперт адмирал Кейес пригласил Беренса ** и имел с ним продолжительную беседу. По нашему адресу ои выражал много дружелюбнейших чувств, но основное содержание его беседы сводилось к тому, что нам очень выгодно подписать соглашение в том виде, как его предлагают союзники. Одновременно во французских

* См. док. № 30. ** Эксперт Российско-Украинско-Грузинской делегации по военно-морским вопросам,

сферах говорят, что надеются, что русские оценят примирительный дух французов, которые побудили англичан сделать очень важные (?) уступки.

Новые проекты союзников почти совсем не отличаются от первоначальных. Относительно прохождения судов в Черное море, вместо предоставления [права] каждому государству иметь три судна, из которых одно может быть больше 10 000 тонн, устанавливается минимальное право проводить через проливы в Черное море каждой державе по три судиа, из которых каждое не может превышать 10 000 тони. Величина иностранных судов, таким образом, уменьшается, но зато получается весьма неясная формула, из которой не видно с полной несомненностью, относится ли она к пребыванию этих сил в Черном море или к моменту их прохождения через проливы.

В области демилитаризации берегов проливов имеются некоторые улучшения, вроде допущения маленьких батарей или отказа от запрещения [использовать] ж[елезные] д[ороги], которые исключительно служат к облегчению обороны суши от десанта, но ни в малейшей мере не помогают защите проливов от прохождения иностранных флотов. Одновременно определеииейшим образом установлено, что контроль за выполнением соглашения о проливах не возлагается на Турцию. [...]

Есть, по-видимому, какие-то пункты, по которым соглашение состоялось в Ангоре между Турцией и союзниками. Общей согласованной игры между ними нет, ио по отдельным пунктам, по-видимому, соглашение есть. Таким пунктом является обязательство Турции не укреплять проливов и в некоторых пределах пропускать вооруженные суда. Исмет-паша частью поет Лазаря, частью упорно борется против Антанты, но как раз в этих пунктах он систематически пасует.

Основная идея, проходящая через уступки турок и заставляющая думать, что известная часть этих уступок более чем добровольна, заключается в полном отделении вопроса о судьбе проливов и Черного моря от вопроса о безопасности суши и внутренних территорий Турции. Наша точка зрения такова: безопасность юга России есть безопасность Турции и обратно; нет безопасности для Константинополя без закрытия проливов, и этим же определяется безопасность юга России и обратно. Турки рассуждают так: их столица останется в Ангоре, настоящая Турция будет в Малой Азии, и только отчасти во Фракии; что бы ни происходило в проливах, настоящая, т. е. сухопутная, Турция останется независимой от этого и не будет вовлечена в войну; если принять русскую точку зрения, то в случае войны между Англией и Россией первая будет требовать от Турции пропуска англий-

ского флота, Турции же будет трудно этому противостоять или же Турция будет вовлечена в войну; русская точка зрения ведет поэтому к вовлечению Турции в войну; турецкая точка зрения заключается в том, чтобы махнуть рукой на проливы, поскольку защищены внутренние территории Турции; пусть Антанта с Россией дерутся, Турция будет смотреть и соблюдать свою выгоду; сама же она останется в стороне, нбо Турция не есть Константинополь, а есть внутренняя территория Малой Азии.

Эта теория за последние дни часто проскальзывала в словах турецких делегатов и довольно последовательно воплощается в якобы вынужденных уступках турок. С этим связана совершенная иллюзорность турецкого контроля иад прохождением судов через проливы. Раньше дело было ясно и просто: у входа в проливы стояли пушки, подходящее судно должно было остановиться, если же оио не останавливалось, в него стреляла пушка. Теперь пушек не будет, в проливах будут совершенно свободно плавать, не будет даже турецких лоцманов, проход будет открыт всякому. Турки с чрезвычайной готовностью уступают как раз в вопросе о снятии с них всякого контроля над прохождением судов через проливы. А раз это так, то всякие лимитации становятся иллюзорными. Именно в этом пункте у турок есть неясность, которую нам еще не удалось выяснить. Оии очень настаивают на том, чтобы прохождение судов через проливы происходило пачками. Мы интересуемся тем, чтобы не было военных судов в Черном море. Турки говорят, что с нами согласны, но что за это должны бороться мы, а не они; они только готовы нас поддерживать (на словах, может быть). Сами же оии интересуются тем, чтобы находящиеся между входом в проливы и выходом из проливов иностранные военные суда не превышали количеством тоннажа собственного турецкого флота. Их теория — прохождение иностранных военных судов пачками. Об этом мы слышали уже давно и, по-видимому, об этом у иих было уже какое-то соглашение с Антантой. Но для иас совершенно неясно, как оии будут контролировать эти пачки, раз оии отказываются и от самого контроля и от средств контроля над проливами.

На совещаниях их экспертов с союзными экспертами довольно последовательно проявлялась и следующая тенденция: туркам-де следует хлопотать о положении дел в проли-и.чх, а положение в Черном море интересует Россию, и инициатором по этим вопросам должна выступать Россия. Практически это совпало с попыткой Керзоиа устранить иас кг обсуждения демилитаризации проливов. Сами турки прогни этой попытки Керзоиа обещают протестовать, но их ксперты при постановке этого вопроса молчали и нас не под-дирживали. В турецкой ноте с требованием созыва подко-

миссии говорится о том, что эта подкомиссия должна изучить всю совокупность вопроса о проливах. В этой форме Исмет-паша осуществляет данное им обещание поддерживать наше требование о нашем участии также и в вопросе о демилитаризации.

В разговорах с нами турки развивают теорию, весьма напоминающую нашу теорию передышки периода Брест-Ли-товска. Они говорят, что Турция не может ни в коем случае продолжать войну. Они хотят путем договора временно улучшить свое положение, ио считают устанавливаемый договором режим временным, переходным. Они надеются (простачки ли они или хитрецы?) путем договора избавиться от занимающих Константинополь союзных войск и английского флота (их система пачек должна устранить английский флот). Потом, избавившись от союзных сил и немного окреп-нув, они будут продолжать войну, по их словам, чтобы совершенно выкинуть вон союзников. Они говорят, что керзо-новский мир будет для Турции крайне тяжелым; в результате турецкий народ еще теснее сблизится и сплотится с русским народом; ои сейчас же начнет борьбу, чтобы сбросить с себя наложенные Керзоном узы, и будет вести эту борьбу вместе с русским народом. В такой форме Исмет-паша нашим же добром нам челом бьет. Что касается союзного контроля над проливами, он, по его словам, хочет союзников перехитрить. Между прочим, Исмет-паша категорически заявляет, что ни в коем случае Турция ие примет Союзной контрольной комиссии, имеющей действительную военную и административную власть. Оии соглашаются только на комиссию в духе русского проекта, т. е. чисто торговую, с техническими функциями.

Итак, турки ие выполняют по отношению к нам своего долга в том отношении, что хлопочут лишь о безопасности своих внутренних территорий, не ведя борьбу по вопросу о прохождении судов через проливы в Черное море, и, во-вторых, они готовы подписать договор даже и без иас.[...]

С коммунистическим приветом

Георгий Чичерин

Печат. по арх-

33. Письмо В. И. Ленина «О монополии внешней торговли»¹⁵

13 декабря 1922 г.

Товарищу Сталину для Пленума ЦК

Я считаю самым важным разобрать письмо т. Бухарина. В первом пункте он говорит, что «ни у Ленина, ии у Красина нет ии звука о тех бесчисленных убытках, которые

песет хозяйство страны от неработоспособности НКВТ, вытекающей из его «принципиальной» структуры, нет ни слова об убытках, которые происходят от того, что мы сами не в состоянии (и долгое время не будем в состоянии И'О причинам вполне понятным) мобилизовать крестьянский товарный фонд и пустить его в международный товарооборот».

Это утверждение прямо неверное, ибо у Красина ясно сказано в параграфе Н-ом об образовании смешанных обществ, которые представляют из себя способ, во-первых, мобилизовать крестьянский товарный фонд и, во-вторых, заполучить прибыли от этой мобилизации ие меньше, чем наполовину в нашу государственную казну. Обходит, таким образом, суть вопроса именно Бухарин, который ие хочет видеть того, что «мобилизация крестьянского товарного фонда» даст доход целиком и исключительно в руки нэпманов. Вопрос состоит в том, будет ли наш НКВТ работать на пользу нэпманов, или он будет работать на пользу пролетарского государства. Это такой коренной вопрос, из-за которого безусловно можно и должно побороться на партийном съезде.

Вопрос о неработоспособности НКВТ, по сравнению с этим первым, основным, принципиальным вопросом является совершенно подчиненным, ибо неработоспособность эта ие больше и ие меньше, чем неработоспособность всех наших наркоматов, зависящая от их общей социальной структуры и требующая от нас длинных годов упорнейшей работы по поднятию просвещения и уровня вообще.

Второй пункт тезисов Бухарина заявляет, что «такие пункты, как, например, § 5 красинских тезисов, целиком применимы и к концессиям вообще». Это, опять-таки, самая вопиющая неправда, ибо 5-й тезис Красина утверждает, что «в деревне будет искусственно введен самый злостный эксплуататор, скупщик, спекулянт, агент заграничного капитала, орудующий долларом, фунтом, шведской кроной». Ничего подобного ие вытекает из концессий, в которых мы предусматриваем не только территорию, ио и особое разрешение торговли особыми предметами, и еще, главное, мы держим в своих руках торговлю теми или иными предметами, 'Сданными в концессию; не возразив ни единого слова против доводов Красина, что мы ие удержим свободной торговли в рамках, которые намечает решение пленума 6.Х., что у нас вырвут из рук торговлю силой напора ие только контрабандистов, но всего крестьянства, не ответив на этот основной экономический и классовый довод ни одного звука, Бухарин выдвигает против Красина обвинения, которые поражают своей несостоятельностью.

В третьем пункте своего письма Бухарин пишет: «§ 3 Красина». (Ои обмолвкой называет 3 вместо 4.) «Наша граница держится», и он спрашивает: «Что это значит? Это значит реально, что ничего не делается. Точь в точь как магазин с хорошей общественной вывеской, в котором ничего нет (система Главзапора)». Красин совершенно определенно говорит, что наша граница держится не столько таможенной или пограничной охраной, сколько существованием монополии внешней торговли. На этот ясный, прямой и бесспорный факт Бухарин не возражает и не может возразить ни одного слова. Выражение «система Главзапора» принадлежит к тому характеру выражений, на которые Маркс отвечал в свое время выражением «фритредер-вульгарис» *, ибо ничего, кроме совершенно вульгарной фритредерской фразы, здесь нет.

Далее, в четвертом пункте Бухарин обвиняет Красина, будто он не видит, что мы должны идти к совершенствованию нашей таможенной политики, и рядом с этим обвиняет меня, будто я ошибаюсь, говоря о надзирателях по всей стране, когда речь идет на самом деле и только о ввозных и вывозных пунктах. Опять-таки здесь возражения Бухарина поражают легкомыслием и бьют мимо цели, ибо совершенствование нашей таможенной политики Красин не только видит, ие только признает полиостью, но и указывает с точностью, не допускающей ии тени сомнения. Именно, это усовершенствование состоит в том, что мы приняли систему монополии внешней торговли, во-первых, и, во-вторых, систему образования смешанных обществ.

Бухарин не видит, — это самая поразительная его ошибка, причем чисто теоретическая, — что никакая таможенная политика не может быть действительной в эпоху империализма и чудовищной разницы между странами нищими и странами невероятно богатыми. Несколько раз Бухарин ссылается на таможенную охрану, не видя того, что в указанных условиях полностью сломить эту охрану может любая из богатых промышленных стран. Для этого ей достаточно ввести вывозную премию за ввоз в Россию тех товаров, которые обложены у нас таможенной премией. Денег для этого у любой промышленной страны более, чем достаточно, а в результате такой меры любая промышленная страна сломит нашу туземную промышленность наверняка.

Поэтому все рассуждения Бухарина о таможенной политике на практике означают не что иное, как полнейшую беззащитность русской промышленности и прикрытый самой легкой вуалью переход к системе свободной торговли.

* — вульгарное фритредерство (фритредерство — система свободной торговли). Ред.

Против этого мы должны бороться изо всех сил и бороться вплоть до партийного съезда, ибо ни о какой серьезной таможен.нои политике сейчас, в эпоху империализма, ие может быть и речи, кроме системы монополии внешней торговли.

Обвинение Бухариным Красина (в пункте пятом), будто он не понимает всей важности усиления циркуляции, совершенно опровергается тем, что сказано у Красина о смешанных обществах, ибо эти смешанные общества никакой иной цели не преследуют, как именно усиление циркуляции с сохранением реальной, а не фиктивной, как при таможенной охране, Охраны нашей русской промышленности.

Если, далее, в шестом пункте, возражая мне, Бухарин пишет, будто ему ие важно, что крестьянин заключит выгоднейшую сделку и будто борьба будет идти ие между крестьянином и Советской властью, а между Советской властью и экспортером, то это, опять-таки, в корне неправильно, ибо экспортер при указанных, например, мною разницах в цеиах (лен стоит в России 4 р. 50, а в Англии 14 р.) мобилизует вокруг себя все крестьянство самым быстрым, верным и несомненным образом. На практике Бухарин становится на защиту спекулянта, мелкого буржуа и верхушек крестьянства против промышленного пролетариата, который абсолютно не в состоянии воссоздать своей промышленности, сделать Россию промышленной страной без охраны ее никоим образом не таможенной политикой, а только исключительно монополией внешней торговли. Всякий иной протекционизм в условиях современной России есть совершенно фиктивный, бумажный протекционизм, который ничего пролетариату не дает. Поэтому, с точки зрения пролетариата и его промышленности, данная борьба имеет самое коренное, принципиальное значение. Система смешанных обществ есть единственная система, которая в состоянии действительно улучшить плохой аппарат НКВТ, ибо при этой системе работают рядом и заграничный и русский купец. Если мы не сумеем даже при таких условиях подучиться и научиться и вполне выучиться, тогда наш народ совершенно безнадежно народ дураков.

Если же мы будем разговаривать о «таможенной охране», то это значит, что мы будем засорять себе глаза насчет опасностей, указанных Красиным с полной ясностью и ии в одной своей части не опровергнутых Бухариным.

Добавлю еще, что частичное открытие границ несет с собою серьезнейшие опасности в отношении валюты, ибо мы попадем практически в положение Германии, несет с собою серьезнейшие опасности в смысле проникновения в Россию, без малейшей возможности контроля для иас, мелкой буржуазии и всяческих агентов заграничной России.

Пользоваться смешанными обществами, чтобы серьезно

и длительно учиться, — таков единственный путь к восстановлению нашей промышленности.

Ленин 13. XII. 1922 г.

Печат. по тексту Сочинений В. И. Ленина, изд. 4, т. 33, стр. 417—420