2015-04-06
255
5 ноября 1923 г.
Шестая годовщина Октябрьской революции застала нас в момент серьезного обострения международного положения, которое вновь угрожает нашей безопасности. То относительное равновесие, которое в известных пределах существовало в международной обстановке, глубочайшим образом поколеблено, а это означает, что нельзя предвидеть, какие создадутся новые комбинации и какие новые факторы начнут действовать в капиталистических странах, враждебных нашей республике. Более того, в настоящее время в Германии приходят к власти те самые генералы, которые непрерывно и неустанно твердили, что главной целью Запада должен быть крестовый поход против Советской России.
Одним из важнейших факторов, уменьшающих силу враждебных нам мировых комбинаций, являются наши экономические связи с другими странами и, в частности, с крупными и влиятельными группами в этих странах. На это уже указывал Ленин еще в первый и наиболее трудный период нашего существования. В то время, когда германские милитаристы, окружавшие кайзера, откладывали оккупацию всей Советской Росенн исключительно по военным соображениям, наша дипломатия в Берлине уже начала ту работу по развитию с Германией экономических связей, которая стала приносить свои плоды в последние годы.
Тогда же нами были предприняты аналогичные попытки установить отношения со странами Антанты. Весной 1918 г. был разработан подробный план возможных концессий и других видов привлечения иностранного капитала*.
Все эти планы пришлось отложить, когда Антанта приступила к осуществлению своих планов военной интервенции, при помощи которой она рассчитывала подчинить Советские республики и превратить нх в свои колонии. Когда этот орех оказался слишком твердым, система создания экономических
* См. т. I, док. № 173.
связей стала снова занимать одно из главных мест в наших отношениях с Западом и стала во все возрастающей степени фактором устойчивости наших отношений с Западом и, следовательно, нашего международного положения вообще. В Англии господствует промышленный капитал, и она с большей готовностью шла на соглашение с нами, так как для большинства ее деловых кругов выгоднее получать прибыли, нежели бездействовать в ожидании уплаты наших старых долгов. С другой стороны, во Франции сильг промышленного капитала хотя и быстро возрастают, но не имеют еще достаточного влияния, чтобы определять политику своей страны. Поэтому забота о получении старых долгов там преобладала над заинтересованностью в установлении экономических отношений, которые принесли бы ей большие выгоды в будущем.
История нашей дипломатии за последние два года — это главным образом история эволюции наших экономических отношений с другими странами. Эту эволюцию можно охарактеризовать следующим образом. Она началась с недоразумения в лагере капиталистических держав. Они считали, что установление экономических отношений с нами означало бы мирное проникновение такого же образца, какой, например, практикуется в Марокко, т. е. постепенное установление господства иностранного капитала в Советских республиках. В этом состояло значение формулы Ллойд-Джорджа об укрощении большевиков путем торговли.
В 1922 г., однако, этим мечтам пришел явный конец, н капиталистические державы стали убеждаться, что они не смогут проникнуть в Советскую Россию без согласия советских властей. Говорят, что Филипп Македонский считал, что осел, нагруженный золотом, может перешагнуть стены любого охраняемого города. Опыт показал нынешним обладателям мирового золота, что их ослы не могут переступить границ Советских республик без свержения Советской власти, которая руководствуется в своей политике исключительно интересами рабочих и восстановления независимого базиса экономической жизни страны. Это стало более очевидным во второй половине текущего года, в частности на сельскохозяйственной выставке18, которую посетила солидная группа иностранных промышленников из всех стран н которая доказала, что мы в настоящее время вступили в третью стадию экономических отношений с капиталистическим миром, в котором нас признали как равных. И во всех наших отношениях с крупными капиталистическими державами за последнее время мы снова подтвердили этот факт.
Но в то время как заинтересованность в экономических отношениях с Советской республикой чрезвычайно быстро растет во всех крупных капиталистических странах, между-
народный горизонт снова начинает омрачаться, предвещая тревожные события. Мы сознаем эти новые опасности, и мы будем всячески оберегать наши экономические связи, которые представляют ценность как для нас, так и для другой стороны н которые, несомненно, сыграют важную роль в уменьшении грядущих опасностей.
Лечат, по бюлл. *Russian Information and Review», London, vol. Ш, N 21, November 24, 1923. p. 327.
297. Нота Правительства СССР Правительству Норвегии*
7 ноября 1923 г. № 442
В памятной записке от 26 сентября 1923 г. Королевское Правительство Норвегии обращало внимание Правительства Союза Советских Социалистических Республик на возможность достижения удовлетворительного урегулирования в отношении окончательного режима островов Шпицберген и отмечало, что Королевское Правительство Норвегии всегда руководствовалось желанием сотрудничества с Россией при установлении этого режима н что, действуя в этом духе, Королевское Правительство во время заключения договора о Шпицбергене сделало все от него зависящее для того, чтобы интересам России не был нанесен ущерб.
Королевское Правительство сообщило также, что в надежде на достижение удовлетворительного для Правительства Союза урегулирования оно готово официально посредничать перед державами — участницами договора о Шпицбергене с тем, чтобы Россия получила возможность присоединиться к договору от 9 февраля 1920 г. **, несмотря на постановления ст. 10 договора, но что предварительно оно желало бы узнать, согласится ли Советское Правительство на такое урегулирование.
Правительство Союза никогда не сомневалось в добрых чувствах, которые всегда воодушевляли Королевское Правительство в отношении интересов России на Шпицбергене. Оно также с большим благожелательством рассмотрело предложения Королевского Правительства о получении согласия держав-участниц на присоединение России к договору о Шпицбергене.
Однако прежде чем высказаться окончательно по поводу инициативы, которую Королевское Правительство взяло бы на себя в соответствующем случае в отношении держав —
* Передана через полномочное представительство СССР в Норвегии. *• См. т. И, прим. 68.
участниц Парижского договора, Правительство Союза хотело бы знать, не предусматривает ли Королевское Правительство, наряду с урегулированием такого важного политического вопроса, как вопрос о Шпицбергене, обсуждение остальных политических вопросов, остающихся до сих пор не решенными между двумя Правительствами.
Печат. по арх.
В упоминаемой памятной записке правительства Норвегии от 26 сентября 1923 г. говорилось:
«Как указывалось в ноте Министра Иностранных Дел Норвегии от 2 марта 1923 г.* на имя г. Литвинова, исполняющего обязанности Народного Комиссара Иностранных Дел России, Норвежское Правительство всегда руководствовалось желанием сотрудничества с Россией при установлении окончательного режима для островов Шпицберген', необходимость в котО'ром все сильнее ощущалась на протяжении долги«лет. Норвежское Правительство во время международных переговоров, приведших к заключению договора о Шпицбергене, сделало все от него зависящее для того, чтобы интересам России на Шпицбергене не был нанесен ущерб.
В надежде на возможность достижения удовлетворительного урегулирования для Российского Правительства Норвежское Правительство готово официально представить державам—участницам договора о Шпицбергене просьбу о том, чтобы Советское Правительство получило возможность при-соединигться к договору от 9 февраля 1920 г., несмотря ва постановления ст. 10 договора.
Однако прежде чем обратиться с этим к державам — участницам договора, Норвежское Правительство желало бы знать, согласится ли Советское Правительство, со своей стороны, с таким урегулированием».
298. Телеграмма Народного Комиссара Иностранных Дел СССР Председателю Совета Лиги наций Исии
13 ноября 1923 г. ЛС«588
В ответ на телеграмму от 11-го с. м. Народный Комиссариат Иностранных Дел считает себя вынужденным напомнить Совету Лиги наций, что в заявлениях представителей [Народного] комиссариата путей сообщения на общем собрании.Международного железнодорожного союза16 было выражено отрицательное отношение к установлению в международных сообщениях контроля и руководства со стороны Лиги наций, политического органа, отнюдь не охраняющего равенства народов, а являющегося средством господства в руках коалиции некоторых великих держав, контроль которых способен лишь воспрепятствовать нормальному развитию международного транспорта, превращая его в их орудие. Советская делегация, кроме того, заявила, что ст. 2 проекта конвенции о международном режиме железных дорог заключает
• См. стр. 136.
49Ö
в себе признание Версальского договора, который Советское Правительство никогда не имело намерения признавать. Таким образом, позиция Советского Правительства по этому вопросу была уже ясно и определенно выражена в заявлениях делегации [Народного] комиссариата путей сообщения. Но даже если бы эта позиция была противоположного характера, Союзное Советское Правительство тем не менее лишено было бы возможности послать своих представителей на конференцию, открывающуюся 15 ноября на основании приглашения, посланного 11-го и полученного 12 ноября. По изложенным здесь различным причинам Союзное Советское Правительство оказывается вынужденным оставить без последствий приглашение Совета Лиги наций.
Народный Комиссар Иностранных Дел Союза Советских Социалистических Республик
Чичерин
Печат. по арх. Опубл. в газ. «Известия» M 264 (2001). 18 ноября 1923 г.
В упоминаемой телеграмме Исии от П ноября 1923 г. говорилось: «Совет Лиги наций получил через председателя Транзитной комиссии Лиги, представленной в Международном железнодорожном союзе, сообщение о декларации, сделанной на последнем общем собрании этого союза в Париже представителем Российского Комиссариата путей сообщения относительно участия России иа международной технической конференции, каковой явится предстоящая Всеобщая конференция путей сообщения и транзита Лиги наций. Совет решил предложить Российскому Правительству прислать делегацию»а эту конференцию, которая соберется е Женеае 15 ноября с. г. На эту конференцию приглашены кроме членов Лиги все государства, которые согласию ст. 2 Барселонского регламента об организации конференций по транзиту могут быть допущены к участию в означенной конференции и приравнены в этом отношении к членам Лиги.
Порядок дня следующий: 1) проект конвенции о международном режиме железных дорог; 2) проект конвенции о международном режиме морских портов; 3) проекты конвенций о транзите, электрической энергии и об использовании электрической энергии речных путей, разделяющих мл и проходящих через территорию нескольких государств».
299. Меморандум Представителя СССР в Китае Министру Иностранных Дел Китая Гу Вэй-цзюню
Î5 ноября 1923 г. № 7178131
Милостивый государь господин Министр,
Представители восьми национальных институтов высшей науки обратились в Чрезвычайное Полномочное Представительство со следующей просьбой.
Они указывают в своем обращении на тяжелое финансовое положение в Китае национальных высших учебных заведений и на необходимость немедленного изыскания денеж-
ных средств. Указанные представители просят Правительство' Союза Советских Социалистических Республик согласиться с тем, чтобы, не дожидаясь русско-китайской конференции, русская часть боксерских платежей ,06 была бы употреблена на развитие просвещения в Китае, в частности, чтобы часть этих средств пошла на поддержку и в основной фонд представляемых ими учреждений. Из прилагаемого при сем в копии письма указанных представителей * Вы усмотрите детали их просьбы.
Я внимательно рассмотрел прилагаемое при сем заявление представителей высшей науки в Китае и нашел, что Правительство СССР может и обязано со своей стороны сделать все, чтобы пойти навстречу им.
Правительство СССР, считая, что боксерская контрибуция была наложена на китайский народ царским правительством путем преступного насилия, которое выразилось в известном заключительном протоколе, подписанном в 1901 г., никогда не признавало себя вправе требовать уплаты этой контрибуции. Более того, оно до 1919 г. в устных переговорах с китайскими представителями, а в 1919 и 1920 гг. в нотах, обращенных к Китайскому Правительству**, определенно установило, что считает своим долгом перед китайским народом отказаться от боксерской контрибуции, как от одного из преступлений царского правительства перед Китаем.
Заявляя о своей готовности отказаться от боксерской контрибуции, Советское Правительство вместе с тем настаивало, чтобы Китайское Правительство прекратило уплату боксерских платежей представителям белогвардейских организаций и банд. К сожалению, Китайское Правительство поступило в этом деле как самое враждебное русскому народу правительство.
Советское Правительство образовалось в России 7 ноября 1917 г. Политика Советского Правительства в отношении всех угнетенных народов была известна с первых дней и осталась неизменной до настоящего времени, и политика Советского Правительства в отношении Китая не могла быть неизвестна Китайскому Правительству. Однако в декабре 1917 г. Китайское Правительство сделало распоряжение о задержании уплаты боксерского взноса за декабрь. Мы могли бы приветствовать эту меру Китайского Правительства, если бы она была продиктована желанием воздержаться от поддержки белых организаций против Советского Правительства, но, как установлено документами, попытка отказа от уплаты боксерской контрибуции в 1917 г. была вызвана не тем, что эти деньги могут попасть в руки белых, а боязнью, что они
* См. стр. 509. ** См. т. И, док. № 142 и т. III, док. № ПО.
попадут в руки Советского Правительства. После требования дипломатических представителей великих держав Китайское Правительство согласилось продолжать уплату боксерской контрибуции, но потребовало со стороны находившихся в Пекине белогвардейских представителей подписки, что «русская часть боксерского вознаграждения не будет передана на нужды большевиков». Таким образом, Пекинский кабинет, боясь, что боксерские суммы попадут в руки Советского Правительства, очень охотно предоставил их в руки белогвардейцев и, таким образом, поддерживал нх против Советского Правительства.
В 1918 г. Китайское Правительство делает новые попытки прекратить платежи, но по требованию Японии и Франции продолжает аккуратно уплачивать боксерские суммы тем же белогвардейским представителям, и это продолжалось до 1 августа 1920 г. В продолжение трех лет русская часть боксерских платежей Китайским Правительством отдавалась на поддержку белогвардейского движения, ставившего целью свержение Советского Правительства. Я должен обратить внимание Китайского Правительства, что оно поддерживало, таким образом, тех, кто стоял за восстановление старой власти и старой политики насилия в Китае, и что оно, таким образом, наносило удар Советскому Правительству, которое было властью освободившегося парода и которое, единственное из всех иностранных правительств, м осмолу своей политики в отношении Китая положило признание су веренных прав китайского народа, полное уважение его интересов и отказ от всякого насилия. Таково было положение с боксерскими платежами несколько лет тому назад. Его следует вспомнить при разрешении этого вопроса ныне.
Если Советское Правительство выразило готовность отказаться от боксерских платежей, из этого нельзя делать вывода, что Китайское Правительство может свободно распоряжаться этими суммами без договора или какого-либо специального соглашения с ним. Китайское Правительство до сих пор не делало никаких попыток достигнуть соглашения по этому вопросу с формальным законным владельцем боксерских сумм. Наоборот, оно без ведома и согласия Советского Правительства распоряжалось этими чужими суммами по своему усмотрению. Между тем совершенно ясно, что никакое правительство, в том числе и Китайское, не вправе распоряжаться имуществом другого государства, пользуясь случайным стечением выгодных обстоятельств н тем, что фактически это имущество находится в распоряжении данного государства, а также исходя из собственного стесненного финансового положения.
Чрезвычайное Полномочное Представительство еще 19 сентября 1922 г. протестовало против того, что русская
часть боксерских платежей используется Китайским Правительством без ведома и согласия Советского Правительства. Ответ, полученный тогда Чрезвычайным Полномочным Представительством от Министерства Иностранных Дел, не был удовлетворительным н был в достаточной мере уклончив. И хотя Китайское Правительство прямо не признало, что оно тратит русскую часть боксерских платежей, и ничем не обосновало своего права на это, тем не менее растрата этих сумм продолжалась. Протестуя против таких действий пекинского кабинета, Советское Правительство меньше всего имело в виду сохранить эти суммы, с тем чтобы в будущем требовать нх уплаты. Оно хотело лишь, чтобы без его согласия не распоряжались принадлежащим ему имуществом, а главное оно хотело, чтобы эти суммы были сохранены в полной неприкосновенности до того, пока этот вопрос не будет разрешен особым соглашением, и чтобы при разрешении этого вопроса было предусмотрено, что эти суммы пойдут действительно на благо китайского народа.
Просьба китайских национальных высших школ указывает как раз на ту высокую цель, на которую боксерские платежи должны были бы быть употреблены. Советское Правительство имеет намерение на конференции, отказываясь от боксерской контрибуции, настоять, чтобы эти суммы шли целиком на дело просвещения китайского народа. Но, поскольку русско-китайская конференция еще не открылась, а финансовые затруднения высших школ в Пекине велики и им угрожает опасность развала, как об этом свидетельствуют их руководители, не может быть и не должно быть никаких препятствий, чтобы прийти им па помощь. Поэтому я охотно принимаю предложение представителей восьми национальных институтов высшей науки и от имени Правительства Союза Советских Социалистических Республик заявляю, что Правительство Союза согласно, чтобы русская часть боксерских платежей до конференции расходовалась исключительно на нужды просвещения и в первую очередь для высших национальных школ Китая. Вместе с тем я согласен, чтобы часть этих сумм была использована немедленно же на выдач'у высшим школам в Пекине. Я надеюсь, что Правительство Китайской Республики не будет считаться с тем, что этот вопрос подлежит разрешению на конференции, и согласится с моим предложением, тем более что предлагаемое временное разрешение вопроса делается исключительно в интересах китайского народа, предоставляя громадные суммы на развитие просвещения в Китае.
Вместе с тем Советское Правительство должно привлечь внимание Китайского Правительства на нижеследующее. Ныне широко стало известно, и об этом печатают газеты, что Пекинский кабинет принял решение использовать русскую
часть боксерских платежей на нужды дипломатического ведомства.
Чрезвычайное Полномочное Представительство должно заявить решительный протест, во-первых, против того, что без согласия и ведома Правительства Союза такое решение было вынесено Китайским Правительством, и еще более энергично протестовать против того, что боксерские платежи будут употреблены не на цели просвещения, которые являются важнейшими и жизненными для Китая, а на другие иужды. Если бы Китайское Правительство даже обратилось с просьбой к Правительству Союза, чтобы истратить боксерские платежи на дипломатические дела Китая, то оно. несомненно, не получило бы согласия на это. Относясь с полным уважением к дипломатическому ведомству Китая, Правительство СССР тем не менее считает, что дело просвещения является наиболее жизненным и важным и поскольку это зависит от него, оно готово содействовать этому делу. Китайское Правительство иде1 далеко навстречу иностранным державам в их строгих требованиях по уплате боксерской контрибуции. Я надеюсь, что мои скромные требования, которые заключаются лишь в том, чтобы эти платежи сохранить для просвещения китайского народа, будут признаны заслуживающими уважения, хотя бы потому, чтобы не поставить в безвыходное положение дело просвещения китайского ил-рода.
Я надеюсь получить в самом ближайшем иремепп опкм Китайского Правительства по этому важному и срочному вопросу *.
Пользуясь случаем, прошу принять, господин Министр, уверения в моем совершенном уважении.
Л. Карахан
Печат. по арх. Опубл. в сборн. «Советско-китайские отношения 1917—1957 ге»: M, 1959, стр. 67—70.
300. Заявление Правительства СССР по вопросу о советско-польских переговорах
17 ноября 1923 г.
Крайне напряженное положение в Центральной Европе не может не отражаться и Иа взаимоотношениях всех других государств Европы, обостряя везде и всюду трения и усугубляя опасности военных конфликтов. Совершенно очевидны те новые затруднения, которые могли бы вырасти из этой обстановки для взаимоотношений между Советским Союзом и Польшей.
* См. стр. 540.
Внимательно следя за развитием среднеевропейского кризиса н отдавая все свое сочувствие трудящимся массам Германии в их стремлении обеспечить независимость своего внутреннего и внешнего развития, Советское правительство в то же время направляло и направляет свои главные усилия к тому, чтобы обеспечить от каких-либо неожиданных потрясений государственные взаимоотношения восточной части Европы и, таким образом, всемерно содействовать сохранению мира и во всей Европе. Руководствуясь этой целью, Народный комиссариат по иностранным делам счел целесообразным рассмотрение частных спорных вопросов советско-польских отношений, связанных с отдельными статьями Рижского договора* и фактом образования Союза Советских [Социалистических] Республик, связать с выработкой в соответствии со всей создавшейся международной обстановкой новых взаимных гарантий мирных и нормальных взаимоотношений между Советским Союзом и Польшей.
Для Советского правительства было и остается очевидным, что указанная выше цель может быть достигнута лишь при действительной готовности обоих правительств, независимо от различия их политических симпатий, решительно отказаться от вмешательства во внутренние дела третьих государств с оружием в руках и в то же время обеспечить друг другу действительную и полную свободу транзита, независимо от развития событий в Центральной Европе.
Связанные с этими руководящими идеями переговоры велись в Варшаве со стороны СССР членом коллегии Нар-коминдела т. Коппом, с польской стороны — вице-министром иностранных дел М. Сспдоп. В процессе переговоров уполномоченный правительства Полыни неоднократно заявлял о полной приемлемости для польского правительства развитых советским представителем соображений по вопросу о невмешательстве и транзите и о готовности польского правительства подписать протокол, который заключал бы в себе взаимные обязательства по этим двум пунктам первостепенной важности. К сожалению, стремление представителя Нарком-иидела дать двум означенным пунктам совершенно точную, исключающую недоразумения формулировку, не встретило необходимой поддержки со стороны представителя Польши. В вопросе о невмешательстве во внутренние дела соседей польское правительство не согласилось идти дальше совершенно неопределенной и потому недостаточной формулы, гласящей о «стремлении сохранения мира в Средней и Восточной Европе».
По второму вопросу оно взамен ясного и отчетливого заявления об обеспечении свободы товарного транзита независимо
* См. т. III, док. № 350.
от внутренних политических условий в странах назначения экспорта предлагало ограничиться признанием транзита «на прочных основаниях».
Свой отказ письменно закрепить делавшиеся неоднократно Сейдой заявления о твердом решении польского правительства не вмешиваться во внутренние дела Германии и не разрывать, таким образом, нормальных экономических и политических связей между Советским Союзом, Польшей и Средней Европой польское правительство объясняло своим нежеланием вносить в экономический вопрос политический момент.
Совершенно очевидно, что отказ от принятия ясных и недвусмысленных формулировок только отягощался приведенной мотивировкой. Не может быть, разумеется, и речи о стремлении одной стороны воздействовать на международные политические симпатии другой, что только и могло бы быть истолковано как попытка внесения политических моментов в экономические вопросы. Наоборот, усилия Советского правительства шли и идут по линии того, чтобы обеспечить непрерывность экономических связей и, в частности, транзита, несмотря на различие политических симпатий и независимо от дальнейшего развития политических событий. Таким образом, именно со стороны советского представителя делаласыюпытка нейтрализации политического момента, поскольку он вообще может быть нейтрализован в межгосударственных o'i ношениях.
Отказ польского правительства от включения в протокол ясно очерченных и бесспорных взаимных обязательств по сохранению мира и транзита исключал возможность для советского "представителя дать свою подпись под протоколом, то есть ограничиться повторением расплывчатых формулировок, не заключающих в себе никакой действительной гарантии упрочения мирных отношений. Таким образом, основная задача переговоров должна быть признана на данной стадии недостигнутой.
Ввиду того, что в процессе переговоров наметилась возможность соглашения в вопросе об оформлении отношений Польши с Союзом Советских Республик, польское правительство изъявило желание немедленно по ликвидации этого формального вопроса приступить к переговорам о торговом договоре и железнодорожной конвенции, которая разрешила бы, между прочим, и технические вопросы транзита. Союзное правительство согласилось на эти предложения, идущие в некоторой мере по линии его стремления развить и упрочить экономические отношения между народами Союза и другими странами.
Далекое от стремления преувеличивать выявившиеся в переговорах разногласия, Советское правительство считает,
однако, невозможным в сознании лежащей на нем ответственности скрыть те живейшие опасения, которые вызвал в нем отказ польского правительства от подписания ясного и отчетливого протокола, строго основанного на принципе полной взаимности. Дело идет не о каких-либо второстепенных пунктах Рижского договора или частных вопросах экономических взаимоотношений. Дело идет о мероприятиях, имеющих своей задачей в наивысшей мере, какая вообще достижима, обеспечить сохранение и развитие мира между народами. Вопрос транзита, в значительной степени равносильный для народов Советского Союза со свободным выходом на европейский рынок, не может быть разрешен иначе, как действительным обеспечением мирных отношений как по восточным, так и по западным границам Польши.
Советское правительство твердо убеждено, что, настаивая на полной ясности в этих вопросах, — а ясность здесь достижима лишь при наличии действительной и активной воли к миру с обеих сторон, — оно отстаивает не только интересы народов Союза, но и интересы всей Европы и всего человечества.
Советское правительство надеется, что дальнейшими своими шагами польское правительство поможет рассеять те опасения, которые возникают из неудачи попытки придать миролюбивым устным заверениям точную формулировку документа. Во всяком случае, со своей стороны, Советское правительство приложит все усилия к тому, чтобы вопросы, связанные с полным обеспечением интересов народов СССР, были решаемы путем мирного соглашения с Польшей и обеспечения мирного хозяйственного строительства СССР.
Печат. по газ. «Известия»
M 263 (2000), 17 ноября 1923 г.
301. Телеграмма Временного Поверенного в Делах СССР в Норвегии Заместителю Народного Комиссара Иностранных Дел СССР M. M. Литвинову
17 ноября 1923 г.
Сегодня имел длительную беседу с товарищем министра, которому сообщил доводы, изложенные в последнем письме Чичерина и Литвинова. Товарищ министра опять выражает мнение, что сильное падение курса кроны удерживает норвежское правительство от решительных шагов в отношении признания СССР де-юре. Правительству Норвегии достоверно известно, что немедленное признание вызовет со стороны английских и американских банков давление на крону. На мои доводы и возражения, что признание дает много экономических выгод и со временем улучшит курс кроны, товарищ
министра ответил, что такое улучшение могло бы иметь место в будущем, но в настоящий момент признание фактически будет иметь обратный эффект. В настоящий момент правительство Норвегии затрудняется дать на нашу последнюю ноту* положительный ответ,
Ковалевский
Пвчат. по арх.
302. Письмо Представителя СССР в Китае представителям высших учебных заведений Китая
19 ноября 1923 г.
Вы можете быть уверены, что наше предложение о конференции именно вызвано желанием, чтобы все платежи по боксерской контрибуции Ю6 были использованы для просветительных целей китайского народа. Я препроводил вашу просьбу китайскому министру иностранных дел вместе с меморандумом**, в котором выражается готовность СССР прийти на помощь просветительным учреждениям Китая.
В этом меморандуме указывается, что Советское правительство никогда не имело намерения требовать уплаты боксерского возмещения, па котором настояло царское правительство своим протоколом 1901 г., но Китайское правительство не имеет права самовольно располагать этими суммами без соглашения с Советским правительством. Советское правительство уже требовало от Китайского правительства прекращения выдачи из боксерского возмещения сумм па поддержку белогвардейских организаций и банд, но Китайское правительство в этом вопросе заняло позицию, граничащую с враждебностью к СССР. Советское правительство неоднократно протестовало против использования русской доли боксерского возмещения без ведома и согласия Советского правительства. Все эти протесты не должны быть истолкованы как желание СССР требовать уплаты возмещения в будущем, но лишь как указание, что эти суммы являются собственностью СССР впредь до урегулирования вопроса, после чего эти деньги могут быть использованы на благо китайского народа. Я поэтому с удовольствием принимаю предложение высших учебных заведений Китая и от имени Правительства СССР заявляю, что последнее согласно на немедленное использование русской доли боксерского возмещения для удовлетворения нужд высших школ Пекина.
Печат. по газ, «Известия»
M 265 (2003). 21 ноября 1923 г.
См. док. № 297. См. док. № 299.
Это письмо явилось ответом на следующее письмо представителей восьми высших учебных заведший Китая Л. М. Карахану от 13 ноября 1923 г.:
«Ваше Превосходительство,
Ввиду финансовых затруднений, постигших восемь национальных высших школ в Пекине, и желая избежать грозящей опасности развала, мы, нижеподписавшиеся, будучи представителями вышеупомянутых учреждений, просим Вас употребить Ваше влияние с тем, чтобы было принято наше предложение, а «именно, чтобы до формального открытия русско-китайских переговоров СССР отказался от всей русской части боксерских платежей при уславши, что вся сумма будет употреблена»а развитие просвещения в Китае, а часть ее пойдет на поддержку и в основной фонд вышеуказанных учреждений.
Далее мы просим Вас, чтобы это предложение было включено в китайско-русский договор, который будет заключен в будущем.
Так как дружеские чувства между китайским и русским народами возрастают каждый день и так как ваша делегация неоднократно заявляла о том, что проблемы между Китаем и Россией будут разрешены согласно с волей народа обеих наций, мы надеемся, что Ваше Превосходительство примет наше предложение мл осуществит его в ближайшее по возможности время».
