Нота Полномочного Представителя СССР в Греции Министру Иностранных Дел Греции Карапаносу

27 июля 1928 г. № 428/58

Господин Министр,

Будучи воодушевлен искренним стремлением выяснить положение, создавшееся после отклонения Греческой Палатой советско-греческого Таможенного соглашения 1926 г.*, я считаю уместным положить конец необоснованным слухам, систематически распространяемым греческой прессой, а также исправить ошибочные мнения, формулируемые в некоторых случаях официальными кругами, старающимися изобразить неудачный исход переговоров между Правительством Союза ССР и предыдущим Греческим Правительством по вопросу о пересмотре упомянутого Таможенного соглашения, как по-

* См. т. IX, док. № 193 н стр. 417 настоящего тома.

следствие неуступчивости, якобы проявленной во время переговоров с советской стороны, тем более что так именно было представлено дело в правительственном докладе, сопровождающем тексты Соглашений 1926 г., представленные Палате.

С этой целью и в дополнение к беседе, которую я уже имел с Вашим Превосходительством 6 июля с. г., я позволяю себе обратить беспристрастное внимание Вашего Превосходительства на прилагаемый меморандум, содержащий краткое изложение хода переговоров в 1927-1928 гг. и подчеркивающий с полной откровенностью все те трудности, которые, постепенно увеличиваясь, завели переговоры, в конечном счете, в тупик.

Не подлежит сомнению, что из этого тупика можно будет выйти только при том единственном условии, если нынешнее Греческое Правительство будет воодушевлено твердым желанием добиться окончательного урегулирования данного вопроса.

Что касается Правительства СССР, то оно продемонстрировало свою искреннюю волю к урегулированию всех неразрешенных вопросов с учетом интересов обеих стран, в чем Ваше Превосходительство может убедиться, ознакомившись с фактами, доказывающими, что во время переговоров с предыдущим Греческим Правительством Правительство Союза ССР дошло до предела уступок, на которые оно могло пойти в целях удовлетворения непрерывно увеличивавшихся требований Греческого Правительства.

Примите уверения, господин Министр, в моем глубочайшем почтении и наилучших к Вам чувствах.

Устинов

[ПРИЛОЖЕНИЕ] МЕМОРАНДУМ

Краткое изложение хода переговоров

о Таможенном соглашении 1926 г.

и приложениях к нему

1. Ввиду неоднократно выраженного Министерством Иностранных Дел желания, чтобы Таможенное соглашение 1926 г. между СССР и Грецией было дополнено добавочными пояснениями, Полномочный Представитель Союза адресовал Министру Иностранных Дел 9 апреля 1927 г. ноту, в которой обращал его внимание на тот факт, что «вопросы, подлежащие разрешению... остаются неразрешенными, что с течением времени может создать неизбежные затруднения на пути к

развитию торговых сделок между обеими странами». В заключение в ноте указывалось, что «было бы полезно устранить возможно скорее всякое недоразумение, могущее повредить этим сделкам, которые, именно благодаря Таможенному соглашению, развивались весьма удовлетворительно, особенно в отношении греческого импорта в СССР».

2. В ответ на эту ноту Полномочный Представитель получил меморандум от 14 апреля 1927 г.*, ограничивавший изменения, имеющие быть внесенными в соглашение нотой, касающейся статуса Торгового Представительства Союза ССР в Греции **. Меморандум начинался следующим абзацем: «Поскольку три ноты, которыми обменялись Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР и Министерство Иностранных Дел Греции в связи с подписанием таможенной конвенции между Грецией и Союзом, не получили утверждения согласно основным законам Греческой Республики, то нынешнее Правительство, по существу парламентарное, находит необходимым передать их палате на ратификацию». «Однако,— определенно указывалось далее в меморандуме,— Правительство колеблется передать ноту о положении Торгпредства Союза в Греции в ее настоящем виде, так как оно убеждено, что парламент откажет ему в ее одобрении».

3. 29 апреля 1927 г.*** Полномочный Представитель сообщил Министру Иностранных Дел точку зрения своего Правительства в отношении вопроса, поставленного Греческим Правительством в вышеупомянутом меморандуме, в нижеследующих выражениях:

«Наши торговые отношения в том виде, как они сложились и существовали де-факто со времени возобновления дипломатических и торговых отношений в 1924 г., были юридически зафиксированы таможенным соглашением и тремя нотами, приложенными к соглашению н подписанными одновременно с этим соглашением в 1926 г....

Разрешая подписание этого соглашения, мое Правительство понимало его как единое и неразрывное целое, рассматривая приложенные к нему ноты как составляющие неотъемлемую часть этого соглашения и соглашаясь подписать его только на этом условии. Точка зрения моего Правительства по этому вопросу не изменилась и не могла измениться, тем более что соглашение в целом вступило в силу в конце июля 1926 г. и действует уже более девяти месяцев».

Доводя до сведения Министра Иностранных Дел о готовности Правительства СССР подвергнуть «благожелательному рассмотрению предложения Греческого Правительства,

* См. т. X, стр. 178—179. ** См. т. IX, прим. 68. *** См. т. X, док. № 105.

относящиеся к йоте, фиксирующей положение Торгового Представительств Союза Советских Социалистических Республик в Греции», Полномочный Представитель подчеркивал, что Правительство Союза «могло бы сделать дальнейшие уступки, учитывая пожелания, сформулированные в указанном меморандуме» от 14 апреля «при подтверждении условия», что Греческое Правительство приняло точку зрения, изложенную выше, и согласилось «урегулировать вопросы, поставленные в меморандуме... от 14 апреля посредством обмена дополнительными нотами между Полномочным Представителем Союза ССР и Министерством Иностранных Дел».

4. Нотой от 17 мая* Министр Иностранных Дел сообщил Полномочному Представителю, «что Греческое Правительство не имеет возражений против того, чтобы ожидающие разрешения вопросы были урегулированы путем обмена нотами, которые составят неотъемлемую часть подписанных ранее соглашений и будут вместе с ними как единое целое представлены палате на ратификацию».

5. По принятии Греческим Правительством предварительных условий Правительства Союза ССР Полномочный Представитель передал 16 июня** Председателю Совета Министров, исполнявшему в то время функции Министра Иностранных Дел, в ответ на греческие предложения меморандум с нотой, в которой было, между прочим, указано, что Правительство СССР, «учитывая неоднократно выражавшееся греческой стороной пожелание, не имеет возражений против того, чтобы были начаты переговоры по вопросу о заключении торгового договора немедленно после урегулирования вопроса, поднятого в одной из нот, приложенных к таможенному соглашению 1936 г., с тем чтобы указанный договор мог заменить таможенное соглашение после истечения срока его действия в июле 1928 г.»

6. После этого между Полномочным Представителем Союза ССР и Заведующим отделом Министерства Иностранных Дел г. Ксндакисом начались переговоры с целью пересмотра ноты, приложенной к Таможенному соглашению 1926 г. и касающейся статуса Торгового Представительства СССР в Греции.

Полномочный Представитель воспользовался одним из первых представившихся случаев, чтобы обратить внимание Министерства Иностранных Дел на следующие пункты:

а) нота, касающаяся статуса Торгового Представительства в Греции и приложенная к Таможенному соглашению 1926 г., соответствует почти дословно статье 3 Договора о

* См. т. X, стр. 179. ** См. т. X, док. № 164.

торговле и мореплавании, заключенного между Союзом ССР и Италией 7 февраля 1924 г.*; она содержит формулировку статуса Торговых Представительств СССР за границей, совпадающую с принципиальной формулировкой такового в большинстве соглашений, заключенных за последнее время Союзом ССР.

б) Правительство Союза готово пойти навстречу греческим пожеланиям в рамках, установленных обменом меморандумами от 14 апреля и от 16 июня 1927 г., не имея, однако, возможности уступить по принципиальным вопросам или по вопросам, могущим создать прецеденты, невыгодные для Союза ССР.

в) Совет Народных Комиссаров СССР принял 17 мая 1927 г. категорическое решение поддерживать торговые отношения, как общее правило, только с теми странами, «с которыми Союз ССР имеет нормальные дипломатические отношения и в которых заграничному торговому аппарату Союза ССР обеспечены условия, гарантирующие возможность беспрепятственного и нормального хода коммерческих операций».

7. К августу 1927 г. обе стороны пришли к соглашению почти по всем подлежащим разрешению вопросам: проект ноты, выработанный Министерством Иностранных Дел и регулирующий эти вопросы, был передан 4 августа Полномочному Представителю Союза. Затем он был принят в общих чертах Правительством СССР, имевшим в отношении этого проекта всего лишь два существенных возражения, а именно:

а) В министерском проекте Торговое Представительство не рассматривалось как часть Дипломатического Представительства Союза ССР в Греции, в то время как все страны, заключившие за последнее время торговые соглашения с Союзом ССР, соглашались формулировать этот принцип, вытекающий из самого характера Торговых Представительств Союза, как государственных органов.

б) Министерским проектом дипломатический иммунитет предоставлялся лишь торговому представителю и сотруднику, его заменяющему в случае нахождения его вне пределов греческой территории, на время исполнения им данных функций, между тем как Правительство Союза настаивало на предоставлении дипломатического иммунитета торговому представителю и его заместителю, без упомянутой оговорки, причем оно базировалось на статус-кво, существовавшем в Греции в отношении торговых представителей до соглашения, и на минимуме, существующем почти во всех остальных странах, в которых Союз имеет торговые представительства.

* См. т. VII, док. №39.

44Й

Эти возражения в конечном счете отпали: первое — благодаря компромиссу, предложенному с советской стороны, второе— вследствие принятия греческого предложения Правительством Союза.

Никаких других спорных вопросов, касающихся Таможенного соглашения 1926 г., не было: остальные замечания по поводу вышеупомянутого проекта ноты носили чистофор-мальный или редакционный характер.

8. Аналогичный, но существенный спор возник между сторонами по следующему пункту: должен ли вопрос о статусе Торгового Представительства СССР в Греции быть урегулирован нотой, дополняющей Таможенное соглашение 1926 г., или нотой, заменяющей ноту, приложенную к упомянутому соглашению. Советская точка зрения, основанная на ноте советского Полномочного Представителя от 29 апреля и на принятии советской точки зрения Греческим Правительством (нота Министра Иностранных Дел от 17 мая 1927 г.), была неизменно в пользу первого варианта, в то время как департаменты Министерства Иностранных Дел выдвинули и защищали второй вариант, что вынудило Полномочного Представителя адресовать 11 августа 1927 г. Министру Иностранных Дел ноту с целью выяснить сущность вопроса.

Тем не менее Правительство СССР не настаивало на своем, ие желая создавать затруднения по вопросу формального характера.

9. Затем, с введением в силу советско-турецкого торгового договора*, возник другой, совершенно неожиданный вопрос, а именно вопрос о таможенном тарифе, применяемом к коринке, для которой Греческое Правительство добивалось таких же тарифов, какие применялись к нзюму турецкого происхождения. Сначала Правительство Союза пошло частично навстречу этому требованию (нота Полномочного* Представителя СССР от 31 августа 1927 г.), а затем оно согласилось удовлетворить его безоговорочно (меморандум от 17 февраля 1928 г.).

10. Искреннее желание Правительства СССР достигнуть соглашения с Греческим Правительством по вопросам, поставленным в меморандуме от 14 апреля 1927 г., натолкнулось, однако, после девяти месяцев переговоров, на неожиданные затруднения, сущность которых заключалась в том, что Министерство Иностранных Дел в своем меморандуме от 12 января 1928 г. поставило вопрос об установлении минимальных контингентов греческих товаров, ввозимых в СССР, что выходит из рамок, установленных с самого начала переговоров самим Греческим Правительством. Это новое

* См. т. X, док. №48.

требование было тем более необъяснимо, что Греческому Правительству было прекрасно известно, что, с одной стороны, Комиссариат внешней торговли СССР заметно увеличивал из года в год, по своей собственной инициативе, импорт греческих продуктов в Союз, поступая так именно после подписания Таможенного соглашения 1926 г. и что, с другой стороны, ни одна страна Запада не пользовалась этой привилегией, которую Греция требовала для себя одной, что создавало прецедент, неприемлемый для СССР.

11. Тем не менее Правительство Союза ССР согласилось вестн переговоры иа этих новых началах и старалось найти формулу урегулирования данного вопроса, которая была бы приемлема для обеих сторон, предложив обеспечить увеличение греческого экспорта в СССР посредством закупочных контрактов с Автономным центральным бюро по торговле коринкой и с частными лицами (переговоры, имевшие место в апреле сего года).

В связи с отклонением этих предложений Греческим Правительством Правительство Союза оказалось примерно в мае перед обстоятельствами, затруднявшими торговые отношения между обеими странами и создававшими угрозу их полного прекращения: применение греческими судами предварительных мер ареста к имуществам, порученным Торговому Представительству ¹³⁰; законопроект, внесенный в Палату и долженствовавший регулировать торговлю Греции с некоторыми странами и в особенности касавшийся СССР*.

12. Проект торгового договора, выработанный Министерством и переданный в конце мая Полномочному Представителю, заметно отличавшийся от того, что было условлено во время переговоров ¹³³;неутверждение 12 июня Палатой советско-греческого Таможенного соглашения 1926 г.; вотирование Палатой закона, регулирующего торговлю Греции с некоторыми странами,— все это, в совокупности со сказанным выше, лишало Правительство Союза приемлемой базы для дальнейших переговоров по вопросу о новом торговом договоре. Ввиду такого ненормального положения Правительство СССР поручило своему Полномочному Представителю в Греции обратить внимание Греческого Правительства на прискорбные последствия, вызываемые и могущие быть вызванными в дальнейшем подобным положением (заявления, сделанные Полномочным Представителем Министру Иностранных Дел 2 и 22 июня с. г.**).

Изложенный выше ход переговоров с очевидностью показывает, что Правительство Союза шло последовательно на-

* См. док. № 161. ** См. док. № 199, 230.

встречу требовании Греческого Правительства, достигнув предела возможных уступок. Отметим, в частности, следующее:

а) Принятие в 1927 г. пункта о пересмотре ноты, приложенной к Таможенному соглашению 1926 г. и регулирующей статус Торгового Представительства СССР в Греции.

б) Принятие большей части греческих предложений, касавшихся этого пересмотра: переговоры по этому поводу, сосредоточившиеся в конечном счете в советском ответе от 17 февраля на греческий меморандум от 12 января с. г., привели примерно в марте к соглашению о десяти первых параграфах этого меморандума, регулирующих вышеупомянутый вопрос (непринятым оставался один лишь абзац § 5, составленный в дальнейшем г. Ксидакисом и настаивающий на признании греческого торгового советника в Москве уполномоченным представителем Автономного центрального бюро по торговле коринкой).

в) Принятие пункта о применении к коринке того же таможенного тарифа, какой, по вступлении в силу советско-турецкого торгового договора, был применен к изюму турецкого происхождения.

г) Принятие в 1928 г. пункта об обсуждении по существу Таможенного соглашения 1926 г., т. е. об обсуждении вопросов, явно выходящих из рамок переговоров, намеченных Греческим Правительством в апреле 1927 г.

д) Принятие в результате этих новых переговоров греческого предложения об установлении ввозных пошлин на рожки в размере минимального тарифа, равного оптово-про-дажной цене этого продукта и о разрешении транзитного провоза шелковичных грен, отправляемых в Персию.

е) И наконец, ввиду невозможности для Правительства Союза пойти навстречу требованию Греческого Правительства об установлении импортного контингента Народный комиссариат торговли разрешил в апреле своему Торговому Представительству в Греции заключение договоров о закупке греческих продуктов, и в частности кориики, что должно было обеспечить греческому экспорту определенный минимум, довольно близкий к довоенному уровню и намного превышающий импорт в СССР в течение предыдущих лет.

С другой стороны, можно констатировать, что, к сожалению, все уступки, сделанные Правительством Союза, наталкивались на все большие и большие требования со стороны Греческого Правительства. В частности:

а) Когда в августе 1927 г. вопрос о статусе Торгового Представительства Союза в Греции — единственный вопрос, Поставленный греческим меморандумом от 14 апреля,— был Накануне окончательного урегулирования, переговоры начали

затягиваться и в конечном счете Правительство Союза оказалось перед новым греческим меморандумом от 12 января 1928 г., в котором были сформулированы новые требования, о которых ие было речи во время предыдущих переговоров, и, между прочим, требование об установлении импортного контингента для греческих товаров.

б) Контрпредложения Правительства Союза по этому вопросу были отклонены, и положение было еще более осложнено проектом закона, регулирующего торговлю Греции с некоторыми странами, принятого в дальнейшем Палатой и делающего невозможным, в случае применения его к Союзу ССР, нормальное функционирование Торгового Представительства Союза в Греции.

в) И наконец, проект торгового договора, переданный Министерством Полномочному Представителю Союза в конце мая с. г., снова затрагивал некоторые основные пункты соглашения, достигнутого в отношении текстов меморандумов, которыми обменялись в свое время стороны и которые касались статуса Торгового Представительства в Греции; кроме того, он выдвигал по этому вопросу некоторые новые пункты, ранее не обсуждавшиеся, и между прочим существенный пункт (см. § 8 проекта) о подчинении торговых операций Союза в Греции закону, вотированному Палатой и регулирующему торговлю Греции с некоторыми странами, закону, несовместимому с Конституцией СССР, в основу которой положена государственная монополия внешней торговли; все это, взятое в целом и в условиях неутверждеиия Таможенного соглашения 1926 г. Палатой, исключало всякую возможность какого-либо соглашения.

Йота и меморандум печат. яо арх.