Телеграмма Заместителя Народного Комиссара Иностранных Дел СССР Полномочному Представителю СССР в Турции Я- 3. Сурицу

29 августа 1930 г.

Просим срочно телеграфировать Ваши соображения относительно тех вопросов, которые желательно затронуть в беседе с Тевфикои Рюштю во время его пребывания в Москве, а также Ваши предположения о вопросах, которые он может выдвинуть *.

К,арахан

Печат. по арх.

301. Телеграмма Заместителя Народного Комиссара Иностранных Дел СССР Полномочному Представителю СССР в Афганистане Л. Н. Старку**

31 августа 1930 г.

Сообщаем ориентировочные сведения о перелете наших самолетов. Из Д'осквы самолеты вылетают 2 сентября в 4 часа утра и прилетают в Ангору в тот же день в 5 часов вечера. Из Ангоры они вылетают 4 сентября утром и после краткой остановки в Тифлисе летят на Тегеран в тебризском направлении, оставляя в стороне Казвин. В Тегеран они прибывают в тот же день в 7 часов вечера. Из Тегерана они вылетают 6 сентября утром и прибывают в Кабул 6-го вечером или 7-го утром, сделав по пути краткую остановку в Термезе, Летчики наносят визиты начальникам авиации в каждой стране. Визитов военным начальникам они не делают, поскольку они являются представителями гражданской авиации. С летчиками я посылаю письма: в Турцию — Исмет-паше, Рюштю-бею, Зекяи-бею *** н Савфет-бею ****, в Персию — Форугн ***** и в Афганистан— министру иностранных дел Файз Мухаммед-хану. В Турцию при письмах я посылаю адресатам также маленькие ответные подарки (икру). Мы считаем желательным, чтобы летчики сделали в каждой столице визиты министрам иностранных дел. Визиты другим лицам предоставляем на Ваше усмотрение. В Москве начальник перелета 1 сентября посетит послов Турции, Персии и Афганистана в СССР. В каждой из

* См. док. Хз 305. ** Телеграмма аналогичного содержания была направлена полпредам СССР в Турции и Персии.

*** Депутат меджлиса, бывший посол Турции в СССР. ***^в Депутат меджлиса, секретарь национальной республиканской партии Турции.

***** Министр иностранных дел Персии.

столиц летчики предполагают оставаться в течение одних суток, поэтому если правительства предполагают устраивать в честь летчиков обеды, то надо, чтобы это было сделано в ближайший после прилета час, т. е. обязательно вечером в день прилета, с тем чтобы полпредства могли дать ответные приемы на другой день утром. С полудня, перед вылетом, летчики должны быть свободны от банкетов и визитов, так как должны располагать свободным временем для осмотра машин и отдыха. Турецкое и персидское посольства обещали дать визы летчикам 1 сентября. Вероятно, они запрашивают свои правительства. Чтобы начать перелет 2 сентября, надо, чтобы Вы поторопили министерства иностранных дел. Летчики из Севастополя, Тифлиса и Термеза сообщат полпредствам точный час прибытия самолетов. Вообще примите меры к тому, чтобы прилет наших аэропланов широко использовать в политических целях. Заинтересуйте общественность, прессу и пр.*

Караты

Печат, по арх.

302. Нота Полномочного Представителя СССР в Японии Министру Иностранных Дел Японии Сидэхара

1 сентября 1930 г.

Господин Министр,

Подтверждая получение ноты № 16 от I марта 1930 г. относительно принадлежащего СССР депозита, который был выдан токийским отделением «Иокогама спеши банк» военному атташе бывшего Российского посольства Подтягину, имею честь довести до сведения Вашего Превосходительства, что мое Правительство поручило мне информировать Вас о том, что оно, к сожалению, не может согласиться с доводами Вашего Превосходительства по этому вопросу и одобряет точку зрения, изложенную в моей ноте от 24 октября 1929 г. ** и в ноте от 19 октября 1929 г.*** г. Карахана, Заместителя Народного Комиссара Иностранных Дел СССР.

Изучив содержание вышеупомянутой ноты, имею честь обратить благосклонное внимание Вашего Превосходительства на следующие соображения.

1. Правительство СССР, к сожалению, ие может согласиться с мнением о том, что Правительство Японии не может воспрепятствовать выдаче депозитов, находящихся в «Иокогама спеши банк».

* См. док. ЛЬ 294, 304. ** См. т. XII док. M 326. *** См. т. XII, док. №323.

Ст. II Протокола (А) * предусматривает урегулирование взаимных претензий. Поскольку Правительство Японии было хорошо осведомлено о достаточно обоснованных претензиях Советского Правительства в отношении данного депозита, Советское Правительство было вправе надеяться, что Японское Правительство сделает все возможное, чтобы воспрепятствовать расхищению государственной собственности СССР нли, по крайней мере, примет необходимые меры для обеспечения сохранности этих ценностей. Одновременно Советское Правительство не может согласиться с мнением о том, что заявление официального представителя Японского Правительства г. Дэ-бути ** можно рассматривать как не связывающее Правительство Японии. Правительство Союза имеет честь обратить внимание Японского Правительства на то обстоятельство, что Правительство Союза сочло излишним возбуждать дело о возвращении, прежде всего, на основании этого авторитетного и компетентного заявления.

2. Правительство Союза по-прежнему считает неоспоримым тот факт, что выдача ценностей, принадлежащих СССР, представителям изгнанных из СССР контрреволюционных организаций является прямой помощью этим организациям и представляет собой явное нарушение п. 1 ст. V конвенции от 20 января 1925 г. Одновременно Правительство СССР выражает удивление по поводу заявления о том, что вопрос о судьбе депозита, правительственный характер которого был хорошо известен Японскому Правительству и был признан таковым японским судом, является проблемой, подлежащей разрешению между Правительством СССР и Подтягиным, лицом, которое согласно действующим в СССР законам подлежит преследованию советским уголовным судом.

В связи с вышеизложенным имею честь просить Ваше Превосходительство довести до сведения Правительства Японии, что Правительство СССР, к сожалению, не может рассматривать ноту Вашего Превосходительства от 1 марта 1930 г. как окончательно регулирующую данный вопрос н что его точка зрения по этому делу ни в коей степени не изменилась и остается прежней.

Примите, господин Министр, уверения в моем весьма высоком уважении.

Л. Трояновский

Печат. по арх.

* См. т. VIII, док. № 30. ** См. т. XI, док. №78.

В упоминаемой ноте Сидэхара от I марта 1930 г. К° 16 говорилось:

«Господин Посол,

Имею честь подтвердить получение ноты от 24 октября 1929 г., в которой Ваше Превосходительство сообщило мне, во-первых, что выдача токийским отделением «Иокогама спеши банк» военному атташе бывшего Российского посольства Подтягину внесенного на его имя депозита является нарушением ст. V конвенции от 20 января 1925 г. и ст. 11 протокола (А), приложенного к этой конвенции, и, во-вторых, что Советское Правительство на основании ст. II протокола (А), приложенного к вышеупомянутой конвенции, считает себя вправе вычесть сумму, переданную Подтягину, из обшей суммы японских претензий к СССР в момент возможного окончательного урегулирования взаимных претензий этих двух государств.

Однако Императорское Правительство, к сожалению, не может согласиться с мнением Советского Правительства по данному вопросу, поскольку точка зрения нашего Правительства сводится к следующему.

1. Советское Правительство, по-видимому, заранее обосновывает сзон права на этот депозит тем фактом, что оно является законным преемником долгов и неоплаченных счетов бывшего Российского государства. Наше Правительство хотело бы знать, признает ли себя полностью Советское Правительство наследником прав и долгов бывшего правительства Российской империи, так как это важный вопрос, который должен быть рассмотрен.

Советское Правительство намерено возложить на наше Императорское Правительство ответственность за сохранность всего российского государственного имущества, находящегося на его территории, в силу одного лишь факта существования дипломатических отношений. Если таково положение в действительности, то готово ли Советское Правительство взять на себя гашзую ответственность за неприкосновенность всех ценностей, которые Япония имела в России? Императорское Правительство Японии было бы радо получить разъяснения на этот счет.

1. К тому же, данная сумма является депозитом, внесенным в токийское отделение «Иокогама спеши банк» лично Подтягииым, русским по иациональкости, на свое имя. В связи с этим наше Императорское Правительство полагает, что если Советское Правительство считает себя вправе предъявить претензии в отношении вышеуказанного депозита, то оно должно действовать обычным путей, т. е. приняв надлежашие меры для зашиты своего права, например, возбудив против Подтягнна дело о возвращении этой суммы. К большому сожалению. Императорское Правительство не корсет удовлетворить просьбу о возвращении, как и просьбу об обеспечении сохранности данного депозита.

По поводу этого депозита гг. Судзуки и Курокн уже в 1922 г. возбудили против Подтягика дело о возврашении вышеуказанной суммы, и вплоть до сентября прошлого года это дело оставалось в японских судах нерешенным. В этот период сотрудники Министерства Иностранных Дел разъясняли сотрудникам вашего Посольства точку зрения Императорского Правительства всякий раз, когда Советское Правительство закрашивало сведения по этому делу.

Кроме того, когда 5 октября прошлого года токийское отделение «Иокогама спеши банк» конфиденциально уведомило на^е.Министерство о своем решении выдать 10 октября депозит Подтягину, который удовлетворяет всем требованиям, предъявляемым к вкладчикам. Императорское Правительство, учитывая интересы Советского Правительства, незамедлительно информировало ваше Посольство об этом решении, предложив при этом Советскому Правительству принять безотлагательные меры юридического характера для обеспечения неприкосновенности права требовать возвращения данного депозита, поскольку законодательная система Вашей страны официально запрешает административным властям, таким, как Министерство Иностранных Дел, вмешиваться в банковские дела

«Иокогама спеши банк» с целью воспрепятствовать выплате или задержать таковую в ущерб вкладчику.

По словам Вашего Превосходительства, Вы получили в марте 1928 г. от Вице-Министра Дэбутн заверения в том, что Этот депозит не будет никому передан. Однако, принимая во вина: а гае трудности, с которыми были связаны поиски решения данного вопроса, г, Вице-Министр на сам'ом деле ограничился лишь тем, что изложил Вашему Превосходительству данное положение вещей.

Согласно законодательной системе нашей страны, в случае если при разборе гражданского дела принимается «принцип судопроизводства по искам сторон», суд не имеет права выносить решение по вопросам, не содержащимся в заключениях заинтересованных сторон. Следовательно, суд должен лишь вынести решение о том, действительна ли обе гражданские стороны, г г- Судзуки и Куроки, имеют право предъявлять претензии, а отнюдь не должен придавать юридическую салу претензиям Советского Правительства, пока это последнее не решится возбудить дело в целях обеспечения признания своего права предъявлять претензии в отношении данного депозита.

Незспоримо, что Токийский апелляционный суд указал в числе оснований своего решения, что данная сумма является общей собственностью членов организации под названием «дальневосточная армия». Однако данное решение устанавливает существование или отсутствие права гражданских сторон предъявлять претензии в отношении оспариваемого депозита; и даже если в числе оснований решении суда попутно упоминается право каких-то третьих сторон, то вышеуказанное решение не вносит никаких изменений в юридическое положение этих третьих сторон.

3, Советское Правительство расценивает выплату оспариваемого депозита Подтягину как нарушение ст. V конвенции 1925 г.

Однако в п, 1 вышеупомянутой статьи указывается лишь, что каждая из двух договаривающихся сторон берет на себя формальное обязательство воздерживаться от каких бы то ни было действий, которые могут нарушить порядок и безопасность в любом пункте территории обоих государств, а в п. 2 этой статьи добавляется, что каждая из двух договаривающихся сторон обязуется не разрешать существование какой-либо организации или органа, выдающих себя за правительство, разно как и пребывание иностранцев, признанных лицами, явно занимающимися политической деятельностью в интересах этих организаций или органов. В связи с эигм Императорскому Правительству неясно, в чем данный факт противоречит вышеупомянутым пунктам? Императорское Правительство Японии хочет получить точные и подробные разъяснения по вопросу о том. в чем конкретно состоит это «нарушение» ст. V конвенции 1925 г.?

4. Токийское отделение «Иокогама спеши банк», выплачивая оспариваемый депозит Подтягину по его просьбе, не обязано и не имеет возможности выяснить, каким путем данная сумма оказалась у Подтягина, является ли она его законной собственностью и является ли он представителем организации, именуемой «дальневосточная армия».

Из этого вытекает, что если Советское Правительство считает необходимым воспрепятствовать выдаче депозита «Иокогама спеши банк» с целью обеспечения неприкосновенности своего права предъявлять претензии в этом отношении, ему остается только одно: возбудить дело, с тем чтобы воспрепятствовать выплате, прибегнув для этого к обычно принятой процедуре. До тех пор, пока Советское Правительство не решится прибегнуть к такой судебной процедуре, ясно, что банк, который не может отказать в выдаче депозита, обязан выдать его сумму Подтягину, который внес ее в обычном порядке. В связи с этим Императорское Правительство не может понять, на чем основывается Советское Правительство, когда оно утверждает, что передача депозита является нарушением ст. И протокола (А), приложенного к вышеупомянутой конвенции.

5. Как было ясно указано в каждом нз предшествующих пунктов. Императорское Правительство не несет никакой ответственности в отношении возвращении или сохранности депонированной суммы. Оно будет оставаться непричастным даже в том случае, если Советское Правительство понесет потери, не отстояв своего права, что око должно было сделать, если оно считало себя законным собственником данного депозита. \\ тому же, вопрос о том, нке-ет ли Советское Правительство законное право требовать возвращения в данном случае, является проблемой, подлежащей разрешению между ним и вкладчиком Подтягнным. Это ни в коей мере не касается нашего Императорского Правительства. Если Советское Правительство считает себя вправе требовать оспариваемый депозит, то око должно, как это было установлено, предъявить претензии Подтягнну, а не Императорскому Правительству Японии.

Следовательно, это право предъявлять претензии не имеет никакого отношения к возможному окончательноку урегулированию взаимных претензий обоих государств, предусмотренному в ст. И протокола (А), приложенного к конвенции 1925 г.».

303. Нота Генерального консула СССР в Харбине Дипломатическому комиссару Министерства Иностранных Дел Китая по Гнрннскон провинции Чжун Юю

/ сентября 1930 г.

Господин Особоуполномоченный,

31 августа с. г. советскими гражданами доставлена мне подброшенная им провокационно составленная листовка, содержащая призыв к забастовке на Китайско-Восточной железной дороге н исходящая якобы от Всесоюзной коммунистической партии.

Принятыми нами мерами расследования установлено, что настоящая листовка составлена и выпущена русскими агентами Харбинского уголовно-розыскного отделения Главного полицейского управления во главе с агентом Федоровым.

Означенную листовку русские агенты уголовно-розыскного отделения предполагают подбрасывать отдельным советским гражданам, с тем чтобы после этого прийти с обыском н. найдя подброшенную ими же самими листовку, обвинить этих советских граждан в призыве к нарушению спокойствия в Особом районе* Восточных Провинций.

Указывая на эту наглейшую провокацию, являющуюся завершением целого ряда провокаций, производимых русскими белогвардейцами, состоящими на китайской государственной службе, и направленных к срыву мирных отношений между СССР и Китаем, я требую немедленного расследо* вания и строжайшего наказания виновных в этой провокации лнц.

* См. т. XII, прим. 27.

О принятых Вами, г. Особоуполномоченный, мерах прошу сообщить мне в кратчайший срок.

Примите уверения в моем глубоком к Вам уважении.

Генеральный консул СССР в Харбине

Мельников

Печет, г.о арх,

В ответ на эту ноту Чжун Юй ответил нотой от 3 сентября 1930 г. Л"? 261, В начале свое:": нсты Чжун Юй гривел текст ~нсьма Главного полицейского управления Особого района Северо-Восточных Провинций К,итая_ в котором отрицался факт составления провокационной листовки агентами Харбинского сыскного отделения, однако, признавалось, что эта листовка была составлена белоэмигрантом Хашевым и отпечатана в количестве 250 экз, в типографии «Гутенберг», принадлежавшей белоэмигранту Иванову. Письмо полицейского управления заканчивалось словами:

«Полицейское управление на основании закона направило это дело для возбуждения судебного преследования. В связи с письмом Дипломатического К^с,---иссара полицейское управление снова направило агентов для расследования дела, гричем все агенты, как китайцы, так к русские, действовали s соответствии с указаниями начальника уголовно-розыскного отделения. Старшие агенты Федоров и Каштанов к этому делу никакого отношения не имели. Доводя настоящим письмом о вышеизложенном до Вашего сведения, просим Вас сообщить об этом Генеральному консулу СССР»,

В конце йоты говорилось:

«На основании этого письма считаю своим долгам, господин Генеральный консул, дозестц о вышеизложенном до Вашего сзедекия».