2015-04-06
308
15 декабря 1930 г.
Был у Рачннского. Рачинский, как и всегда при моем посещении, вызвал Янковского и Чесновского*, Я заявил Рачин-скому протест по поводу выступления Каспшицкого **, в каковом Каспшицкий призывал все государства объединиться против Советского Союза. Вслед за этим я протестовал против открытой кампании польской прессы в связи с убийством Ра-мишвили203 и указал на недопустимую заметку в «Газете Польской» от 14 декабря, где указывается, что Рамишвнли убит большевиками. Дальше я указал на недопустимость таких действий, когда на конгресс «легионов млодых» допускаются представители заграничных украинских организаций, а также представители молодежи кавказских народностей, В заключение указал, что для нас совершенно непонятно, как увязать разговоры Залесского с т. Антоновым-Овсеенко и Патека в Москве о налаживании добрососедских отношений с такими явно враждебными действиями.
Рачинский ответил, что о выступлении Каспшицкого он ничего не знает и выяснит этот вопрос. По другим двум вопросам говорил Янковский, который сразу указал, что он не думает, что представитель украинской молодежи приехал из Советской России, что это может быть из Чехословакии, а впрочем, он совершенно не знает, что это за организация, Здесь Янковский, пытаясь перейти в наступление, указал, что Польша не протестовала, когда Бруно Ясенский*** принимал участие в конференциях в Советском Союзе, когда польские граждане ездили в Советский Союз в качестве делегатов и выступали иа различных собраниях, о чем писала советская пресса, А когда по возвращении из Союза польские власти арестовали этих делегатов, то советская пресса опять писала об этом,
Я его оборвал н указал, что это не одно и то же. Да, и Бруно Ясенский принимал участие в литературных конференциях, были также в Советском Союзе делегации рабочих, но польское правительство ие может привести ни одного факта, где бы эти лица и организации призывали другие государства или организации к интервенции против Польши. Все же организации, о которых мы с вами говорим, исключительно занимаются тем, что не только призывают ьсе государства,
* Сотрудники восточного отдела МИД Польши. ** Член польской делегации иа VI сессия (зторой части) Подготовительной КО.МНССИН конференции по разоружению Лиги наций. *** Польский писатель. С 1929 г. проживал в СССР.
ио и сами всю свою работу ведут в направлении интервенции против СоветскогоСоюза.
После этого Янковский переходит к вопросу о присутствии иа конференции «легионов млодых» представителей молодежи кавказских народностей. Здесь Янковский указывает, что нельзя протестовать против этого, так как почти все грузины являются польскими гражданами и им никто не имеет права воспретить участвовать в собрании. Что вообще в Польше существует закон свободы собраний, и министерство не может отменить этот закон.
Я прерываю его и указываю, что «закон — это мы», что я ие протестую против разрешения собрания «легионов мло-дых», но я протестую против допущения на эти собрания представителей белоэмигрантских организаций. Если бы и согласиться с тем, что министерство иностранных дел не может предупредить все, то надо ведь знать, что «легионами мло-дых» руководят не мальчики, а люди, хорошо знающие политику польского правительства и одновременно хорошо знак> щие, как отражается на налаживании взаимоотношений якшание с такими белогвардейскими организациями. Что, редактор «Газеты польской» не знает, кто такой Рамишвилн и кто его друзья? А, между прочим, он помещает в газете некролог, в котором указывает, что «сегодня вся Польша объединяется со своими приятелями грузинами». Кто является Рамишвилн? Враг Советской Грузни, Приятели Рамишвилн — враги Советской Грузии, а после этой заметки, кем является Польша? Разрешите мне сделать вывод: «Таким же самым врагом Советской Грузии, как Рамишвилн и его приятели». Что же касается заявления Вашего о том, что грузины являются польскими гражданами и никто не имеет права протестовать против того, что они, как польские граждане, принимают участие в существующих польских организациях, то на это я могу Вам указать, что если они польские граждане, то они могут участвовать в этих организациях, а не выступать на конгрессах, как самостоятельная организация молодежи кавказских народностей.
В заключение я указал, что такие действия польского правительства окрыляют белоэмигрантщину, оживляют деятельность ее против Советского Союза *.
Рачинский и Янковский согласились с мон.чи выводами по двум последним вопросам н одновременно указали, что они проверят, к чему сводилось выступление генерала Каспшиц-кого на конференции по разоружению.
После этого Янковский указал, что сейчас в Белоруссии выступают на собраниях бывшие депутаты сейма Тарашкевнч,
* См. док. № 389.
Рак-Михайловский и др.204, что допущение этого для Польши является также неприятным. Я на это им указал, что я не знаю, где находятся депутаты сейма, и ничего не знаю об их выступлениях, так что по этому вопросу сейчас ничего говорить не могу. Янковский повторил, что выступление в Минске бывших депутатов сейма для Польши является неприятным. Я ему сказал, что я об этом сообщу в Москву.
Бровкович
Печаг. по арх.
460. Пвсьмо Народного Комвссара Ивостранных Дел СССР Полномочному Представвтелю СССР в Великобритании
16 декабря 19-30 г.
Я только сегодня удосужился написать Вам об отношениях, сложившихся у нас в Женеве с британской делегацией. Хотя мне было сообщено из Москвы*, что из Лондона даны Сеси-лю указания относительно контакта со мной, я допускал, что Сесиль в силу своего положения и не будучи ни организационно, ни партийно связан с рабочим правительством сможет и не следовать директиве, и я поэтому решил предоставить инициативу ему, чтобы не нарваться на отказ или безразличное отношение.
В самой комиссии контакт мог бы быть устанозлен лишь весьма недостаточный, ибо перерывы з заседаниях редко бывают, а до начала и после окончания заседаний остается мало времени для разговоров. Для более обстоятельных бесед с делегациями приходится поэтому приглашать друг друга к себе, и именно в этом отношении я ждал инициативы со стороны Сесиля. С точки зрения обычного буржуазного «чинопочитания» я также имел на это право. Никакой инициативы Сесиль, однако, не проявлял, и все мои сношения с ним ограничивались частным обменом замечаниями в начале и Во время заседаний.
Если бы оказалось, что мы в деловом отношении идем с Сесилем по одному пути, то я, вероятно, нашел бы возможность встретиться с ним частным образом. Но с самого начала Сесиль ясно показал, что наши пути расходятся весьма резко. Сесиль вел линию весьма зигзагообразную, но в весьма определенном направлении. Поддержав наше требование о пересмотре некоторых статен, принятых на предыдущей сессии. Сесиль своим дальнейшим поведением и голосованием свел эту поддержку на нет. Тактика Сесиля заключалась в том, чтобы, подразнив немного французскую делегацию, вслед за этим сейчас же уступать ей. Он как будто в свое время
* См. док. J& 377, 380.
говорил Массигли: «У меня есть кнутик против тебя, но я сейчас им пользоваться не буду». Нередко он сам выдвигал предложение или поддерживал наши предложения, а затем либо сводил их на нет своими поправками, либо же прямо голосовал против этих предложений. С другой стороны, мы неизменно поддерживали Сеснля в тех случаях, когда он действительно выступал против французской группировки, противившейся всякой мере разоружения и, таким образом, дали ему возможность провести бюджетное сокращение военных материалов, отклоненное на предыдущей сессии. При нашей же поддержке Сесилю удалось в некоторых случаях оставить французов и их союзников в меньшинстве или даже изолированными, В общем надо признать, что Сесиль своим поведением помог французской группировке провалить наиболее существенные наши предложения по разоружению, солидаризируясь в большинстве случаев с этой группировкой против советско-германо-итальянской группировки, к которой иногда примыкали турки, шведы и голландцы.
Особенно раздражала Сесиля наша общая критика работ комиссии и дискредитирование ее, так как он считал себя одним из основных работников комиссии и автором проекта конвенции. Сесиль часто узурпировал права председателя, пытаясь руководить прениями, терроризировал и открыто нападал на председателя, когда тот не выполнял его указаний.
Особенно щекотливое положение было у Сесиля при обсуждении вопроса о сокращении военных материалов. Он сам высказывался как будто за прямое сокращение, но, так как против этого резко возражала Франция, он сразу же соглашался и на бюджетное сокращение, против чего, однако, также резко возражает Америка, Чтобы избегнуть положения, когда пришлось бы голосовать либо против Франции, либо против Америки в вопросе, имеющем для этих двух стран большое значение, Сесиль в течение двух заседаний манезрировал, чтобы помешать постановке вопроса на голосование, выдумывая резолюции, которые не давали бы никакого ясного ответа на поставленный в комиссии вопрос о способе сокращения военных материалов. На этой почве у меня была маленькая стычка с лордом. За всем тем он старался в своих выступлениях быть архилюбезным со мной, подходя ча<*-то ко мне и объясняя мне свою позицию.
Критика позиции Сесиля в «Манчестер гарднан» вполне заслужённая, и в Ваших встречах с лейбористами рекомендовал бы Вам отмечать, что Сесиль занимал позицию, мало отличающуюся от позиции Франции и других противников разоружения.
Литвинов
Печет, па црх.
46Ï. Письмо Народного Комиссара Иностранных Дел СССР Полномочному Представителю СССР во Франции В. С. Довгалевскому
16 декабря 1930 г.
Предлагаю Вам по получении сего немедленно потребовать свидания с Брианом и вручить ему прилагаемую при сем копию отношения Верховного суда по делу «Промпартии»205. При этом Вы сделаете Бриану устное заявление, согласно приложенному тексту, утвержденному и не подлежащему никаким изменениям, оставив Бриану для памяти запись заявления*. Об исполнении прошу протелеграфировать, сообщив об отношении Бриана к Вашему заявлению**. Прошу Вас послать сюда копию французского перевода отношения Верховного суда н Вашего устного заявления.
Если Бриан спросит, что имеется в виду под «недружественными актами со стороны французского правительства», то можете напомнить ему о задержании Бизертского флота, а затем об издании декрета против советского экспорта, хотя этот акт последовал после событий, изложенных в отношении Верховного суда. Под «неоднократными публичными выступлениями... членов французского правительства» Вы можете подвести соответственное заявление Брнана о наших вооружениях, «дающих основание Румынии и Польше тревожиться за свою безопасность». На Вашей памяти, вероятно, имеются и другие выступления Бриана, Пуанкаре и Тардье. Что касается «покровительственного отношения к российским контрреволюционным организациям», то достаточно перечислить известные судебные решения, тесную связь между эмиграцией и французской полицией и т. д. Для иллюстрации выставленных нами обвинений Вы сможете найти у себя достаточно материала. Хорошо будет запастись Вам на всякий случай некоторыми вырезками из «Возрождения», «Общего дела» и французских реакционных газет с призывами к насильственным действиям, в особенности во время кутеповщины. Под нашими усилиями к улучшению отношений надо понимать наше предложение пакта о ненападении, о заключении торгового соглашения, предложение об урегулировании долгов и др.
В случае упоминания в разговоре о французском меморандуме от 22 ноября*** Вы можете сказать, что в ближайшее время представите ответный меморандум, в котором будет изложена наша точка зрения на затронутые французами вопросы. Проект этого коитрмеморандума уже выработан и бу-
* См. док, М> 483. ** См док, X? 485. ** См. стр. 569—570.
дет Вам послан с ближайшей почтой, если в результате нашего заявления о процессе не наступит резкого обострения отношений, которое нами здесь, конечно, учитывается.
На возможный вопрос, требуем ли мы отозвания Эрбетта, Вы должны сказать, что Вы точно изложили требования и заявление своего правительства и ничего от себя не можете к этому прибавить.
Литвинов
