Сообщение ТАСС о провокационной деятельности сотрудника одной из иностранных миссий в Москве

25 декабря 1931 г.

22 декабря сотрудник НКПС гр. Г. обратился в коллегию ОГПУ с заявлением, в котором он сообщил нижеследующее:

В течение трех с лишним лет он был знаком с членом одной из иностранных миссий в Москве, с которым первоначально поддерживал знакомство на почве общих антикварных интересов. Постепенно, однако, указанный член иностранной миссии стал получать от гр. Г. сведения, касающиеся состояния железных дорог СССР, и. в частности, сведения о постройках новых железных дорог. В начале декабря по инициативе члена миссии разговоры стали касаться исключительно вопроса о событиях в Маньчжурии. В одном из таких разговоров гр. Г. был сделан намек на то, что «если бы в Москве произошло покушение на японского посла в СССР, то это обязательно вызвало бы войну между СССР и Японией». Так как гр, Г. сразу не реагировал на этот намек, член иностранной миссии через несколько дней возобновил свой разговор о конфликте на Дальнем Востоке и затем уже прямо начал убеждать гр. Г.. «что покушение на японского посла было бы великим делом» и что гр. Г. «мог бы взять на себя это покушение», При последующих встречах собеседник гр. Г. настойчиво пояснял, что это покушение необходимо сделать и что оно

будет иметь чисто демонстративный характер. Он говорил, что дело не в том, чтобы обязательно убить посла, а достаточно «двух пуль из ржавого нагана в стекло посольского автомобиля на улицах Москвы».

Настойчивость, проявленная указанным членом иностранной миссии в этом вопросе, заставила гр. Г. понять, какая авантюра затевается против Советского Союза.

Гр. Г. заявляет, что он понял, «на какую страшную роль провокатора войны» его хотел использовать его собеседник. «Ввиду этого,—заявляет Г.,— решив подать ГПУ настоящее свое заявление, я хотел бы искупить ту тяжелую вину, которую я совершил, будучи вовлечен по своей неопытности в подобную грязную и позорную работу против моей родины».

Получив сообщение с указанными выше сведениями о деятельности члена иностранной миссии и по проверке некоторых данных, заключающихся в заявлении гр. Г., НКИД предъявил требование главе миссии о том, чтобы названный сотрудник в кратчайший срок был отозван нз СССР, поскольку в качестве лица, пользующегося дипломатической неприкосновенностью, он не может быть подвергнут суду в Советском Союзе.

Требование НКИД об отъезде сотрудника миссии удовлетворено*.

Печат. го газ, "Известия*,'«354(-&€!)?5 декабря!93i г.

394. Телеграмма Полномочного Представителя СССР в Турции Я- 3. Сурица в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР

26 декабря 1931 г.

Румынский посланник передал мне, что ввиду заявления, сделанного Антоновым-Овсеенко²⁵⁸, что только я один уполномочен договариваться о месте переговоров, он получил распоряжение из Бухареста передать через меня в Москву, что румынское правительство официально предлагает Ригу как место для переговоров.

Когда я его спросил, следует ли из этого заключить, что румынское правительство окончательно отвергает Москву, он ответил, что предложение румынского правительства о Риге является ответом на переданное через меня предложение

* См. док, № 390.

о Москве, из чего ясно, что Бухарест не считает возможным согласиться на Москву.

Румынский посланник остался здесь ожидать Вашего ответа. Срочно сообщите²⁵¹.

Полпред

Печат, по арх.