2015-04-06
152
21 декаоия 1931 г.
Глубокоуважаемый Максим Максимович,
Как я уже сообщала телеграфно, мне пришлось быть у Рамеля на приеме в МИД, В беседе коснулись конференции о разоружении. Ра мель сообщил мне, что нет никаких оснований ожидать, что конференция будет отложена, что слухи такого рода исходят из кругов, враждебно настроенных к конференции, н что, хотя время для созыва данной коЕ1ференцнн весьма неблагоприятное, все же, по его убеждению, конференция даст известные благоприятные результаты. Я спросила, из кого будет состоять шведская делегация, на что Рамель ответил, что состав делегации еще окончательно не установлен, но что предполагается послать следующих лиц: во главе — самого Рамеля, его заместителем — бывшего министра иностранных дел либерального кабинета Лефгрена, от консерваторов—-бывшего премьера Линдмана. директора таможенного управления Воллнна (его метят в премьеры при консервативном министерстве) и Хаммаршедьда *, от социал-демократов— Пера Альбина Хансона (председателя партии), бывшего премьера Сандберга и редактора Фосса. Сверх того — Богемана (шведского посланника в Турции) и Вестмана (шведского посланника в Швейцарии). Будут включены в делегацию также представители от аграрной партии. Военные будут присутствовать лишь в качестве экспертов. По сведениям Рамеля, работы конференции начнутся в феврале, в середине марта прервутся заседания ввиду пасхальных каникул. работа конференции возобновится лишь в мае. Сам Рамель будет участвовать на конференции лишь наездами ввиду необходимости его присутствия на весенней сессии риксдага.
На мой вопрос, каковы настроения шведской делегации и какова намечаемая ими линия, Рамель очень живо и охотно ответил, что шведы будут поддерживать на конференции по разоружению тот проект, который всего последовательнее будет проводить точку зрения, ведущую ко всеобщему разоружению, независимо от того, от кого бы этот проект ни исходил. Но именно поэтому Рамель считает, что предвидится сотрудничество с Союзом и добавил: «Передайте г-ну Литвинову, что я надеюсь на намечающуюся созместную работу и буду ею весьма обрадован». Эту фразу он повторил дважды в процессе беседы. Далее он сообщил мне, подчеркнув конфиденциальность сообщения, что и остальные Скандинавские
* Бывший премьер-министр Швеции.
страны намерены поддерживать и проводить ту же линию. На мой вопрос, неужели и норвежское правительство при его явно империалистических настроениях разделяет ту же точку зрения, Рамель ответил несколько нетерпеливо, что норвежское правительство не менее шведского правительства умеет учитывать мировую обстановку и ту роль, какую именно менее крупные державы могут сыграть сейчас в вопросе борьбы за разоружение. Как бы в подтверждение своих слов он тут же передал мне только что появившуюся в печати его статью в журнале «Молодежь и свободомыслие» (статью эту в переводе прилагаю*). Я выразила Рамелю свое удовольствие по поводу его сообщения, которое я с особой охотой передам моему правительству, и добавила, что его слова особенно ценны после того, что в газетах пишут о намерениях шведского правительства расширить и укрепить воздушную оборону- страны. Рамель на это возразил, что шведы не стоят на точке зрения «абстрактного пацифизма», что они не являются сторонниками разоружения изолированной страны, но что они тем упорнее добиваются всеобщего разоружения, а как ступень к этой цели — установление лимитов вооружений всех стран. Говоря далее о персональном составе делегации, Рамель сказал, что шведский посланник в Анкаре Богеман является одним из крупнейших работников делегации и что за время своего пребывания в Турции он установил по вопросу разоружения контакт с Нсметом. Заявления Рамеля, находящие свое отражение и в его статье «Перед конференцией по разоружению», очевидно, продиктованы тяжестью и безысходностью финансового положения, заставляющего более мелкие страны стремиться к сокращению расходов по линии обороны, при стремлении одновременно заполучить «гарантию» своей безопасности «общим разоружением», признанным хотя бы в изуродованном и фиктивном виде. Отчасти позиция шведов объясняется н их несколько натянутыми отношениями с Францией, после отказа последней в займе шзедам. Скрытую полемику с Францией по вопросу разоружения ведет Рамель также в своей вышеназванной статье, где он указывает, что самым крупным препятствием в деле разоружения является позиция некоторых стран, требующих: «сначала безопасность, затем разоружение».
Как далеко пойдут Скандинавские страны в вопросе поддержки советских предложений на конференции, это. конечно, вопрос иной. Однако нельзя не отметить, что официоз нынешнего «свободомыслящего» кабинета в Швеции «Свенска мор-генбладет» на днях поместил передовую, в которой проводит ту же мысль, что и Рамель в своей статье, а именно что еле-
* Не публикуется.
дует восстановить доверие между странами, но самое существенное препятствие к взаимному доверию — это неослабевающая тенденция к вооружению. Следовательно, надо устранить это препятствие. Комментируя статью юриста д-ра Бескова, «Моргенбладет» говорит: Правильно отмечает д-р Бесков, что настал момент для осуществления всеобщего разоружения, оно не только необходимо так, как никогда ранее, ио и технически осуществимо больше, чем когда бы то ни было. Раньше возможно было локализировать военные столкновения, сейчас это едва ли возможно. Раньше соглашение между всеми странами по вопросу разоружения было неосуществимо; сейчас такая международная акция возможна. Если бы Швеция, высказывает далее передовая «Моргенбладет» (я подозреваю в ней самого Рамеля), вместе с остальными Скандинавскими странами встала бы во главе этой работы (по вопросу соглашения о разоружении и восстановлении взаимного доверия между странами), защищая в Женеве данную позицию, то этим многое было бы достигнуто. Д-р Бесков призывает нашу страну к решительным и самоотверженным шагам, подготовляющим путь к пониманию между народами. На это указание следует обратить внимание, говорит передовая «.Моргенбладет». То положение, которое занимает наш народ среди культурных наций, открывает перед нами большие возможности, но и накладывает на нас большую ответственность.
Попытаюсь сейчас установить с МИД более тесный контакт по данному вопросу и повидаюсь на днях с Лефгреном. Однако для интенсификации моей работы в этом направлении мне необходимо получить из НКИД более полную информацию о нашей работе в связи с конференцией. Очень прошу Вас поэтому дать распоряжение, чтобы меня снабдили по возможности материалами и информацией н притом в срочном порядке*.
Прилагаю Вам также недавно присланный мне стариком Линдхагеном ** проект по вопросам разоружения*** пацифистской организации — «Комитета шведского народного риксдага по вопросу о разоружении». В противовес официальной парламентской точке зрения по этому вопросу комитет проводит линию разоружения в национальном масштабе, не дожидаясь всеобщего разоружения, т. е. занимает позицию, весьма близкую к II Интернационалу. Задача «народных риксдагов по разоружению» прежде всего пропагандистская, шведский комитет сейчас развивает довольно живую деятельность, работая по подготовке общественного мнения, Комитет просит
* См. также дол. № 385. ** Председатель «Комитета шведского народного риксдага по вопросу о разоружении». *** Не публикуется.
от нас ответа. Я частным образом поблагодарила Лнндма-на * за присылку интересного материала, С комприветом
А. Коллонтай
Пгчат. по арх,
385. Из доклада Правительства СССР на II сесснн ЦИК СССР 6-го созыва51
22 декабря 193! г.
IV. О международном положении н борьбе за мир
В мою задачу не входит подробное изложение вопросов, относящихся к международному положению СССР. Ограничусь лишь тем, что имеет наиболее актуальное значение для данного момента.
В целом в отношениях СССР с капиталистическими странами за истекшее время не произошло каких-либо изменений.
С теми государствами, с которыми Советский Союз имел и раньше нормальные или дружественные отношения, у нас и теперь полностью сохранились эти отношения. Советское правительство делает все для того, чтобы н дальше укрепить этн отношения на основе прочно установившихся принципов советской политики. С теми же государствами, с которыми мы не считали наши отношения достаточно удовлетворительными, Советское правительство стремилось обеспечить улучшение взаимоотношений. И это также целиком отвечает неизменно проводившейся Советской властью политике.
В соответствии с этой политикой, с политикой последовательной защиты дела всеобщего мира, СССР приступил к переговорам о пакте ненападения с Польшей**. Этн переговоры еще продолжаются. Мы стремимся к тому, чтобы они закончились благоприятно, Во всяком случае все, что зависит от СССР, делалось и делается в этом отношении.
В последнее время нам сделано предложение о заключении пакта о ненападении со стороны Румынии251, Финляндки*** и Эстонии****. Мы считаем, что заключение пактов о ненападении с этими, как и с другими, и особенно с пограничными СССР странами целиком отвечает мирной политике Советской власти и интересам обеспечения всеобщего мира. Как и раньше, мы стремимся к тому, чтобы поставить вопрос
* По-виднмом\', речь идет о Линдхагене.
** См. док. JS«352, 383.
*** См. док. JS«388.
**** См. док. Хв 365.374,
о заключении этих пактов о ненападении на рельсы практического осуществления. Все, что зависит в этом отношении от СССР, проводится Советским правительством.
Важнейшим для нашего внешнего положения вопросом являются, конечно, события на Дальнем Востоке —события в Маньчжурии. Факты свидетельствуют о том, что масштаб этих событий не только не сокращается, но имеет явную тенденцию к дальнейшему и все большему расширению.
Известно, что Лига наций пыталась вмешиваться в военные события, происходящие в Маньчжурии, но это вмешательство ни в какой мере не отразилось в сторону устранения теперешней оккупации Маньчжурии и прекращения военных действий. Результаты этого вмешательства прямо обратные.
Дважды Лига наций пыталась выступить с кое-какими конкретными предложениями по поводу оккупации Маньчжурии. Мы знаем, к чему это привело.
В начале событий Лига наций назначила даже некую дату, а именно 14 октября, с которой связывались в некоторых кругах иллюзии насчет возможности какого-то перелома к лучшему, т. е. к свертыванию военных действий в Маньчжурии. Но ничего подобного не случилось.
После нового и весьма длительного обсуждения Лига наций недавно разразилась решением о посылке от имени пяти держав в Маньчжурию научно-исследовательской комиссии, т. е. доказала свое полное нежелание и бессилие в какой-либо мере помешать дальнейшему развертыванию военных событий в Маньчжурии. Это второе решение Лиги наций является прямой издевкой над ее же собственным первым постановлением, а по существу освяшает военную оккупацию и дальнейшее развертывание военных событий в Маньчжурии.
Все это заставляет нас усилить бдительность в отношении событий на Дальнем Востоке, Мы не можем забывать, что наши границы идут вдоль маньчжурской линии. Мы не сомневаемся, что наши дальневосточные герои будут на высоте положения и будут зорки в отношении советских границ на Дальнем Востоке.
Рабочие и трудящиеся массы деревни Советского Союза заняты своими внутренними делами, они поглощены задачами поднятия хозяйства, задачами улучшения своей жизни. Того же они желают и рабочим других стран. Но события международной жизни требуют от нас усиленной бдительности. И мы снова подчеркиваем наш основной принцип; чужой земли нам не надо, но ни одной пяди своей земли мы никому не уступим.
Приближается созыв комиссии по разоружению. Вокруг даты созыва этой комиссии — 2 февраля 1932 г.— теперь идет немалая политическая игра империалистических прави-
тельств. интересы которых не имеют ничего общего с делом разоружения. Делаются попытки отсрочить и вообще снять вопрос о комиссии по разоружению.
Еще больше со стороны господствующих империалистических сил делается для того, чтобы комиссию по разоружению превратить в комедию, отнюдь не создающую никаких затруднений для господ империалистов по части дальнейших вооружений. Все делается для того, чтобы комиссия по разоружению не занималась своей непосредственной задачей и отнюдь не мешала бы росту вооружений, особенно сильнейших империалистических держав. Последние видят смысл своего участия в этом деле только в том. чтобы, прикрываясь участием в комиссии по разоружению, оставить себе совершенно свободные руки для увеличения своих вооружений и сколачивания военно-политических блоков для новых империалистических воин.
В конце концов предложения империалистических держав похожи одно на другое: их смысл — не разоружение, а свобода действий в дальнейшем росте вооружений.
Есть только одно предложение, направленное к действительному разоружению. Оно внесено СССР*. Это предложение заключается в полном фактическом разоружении всех стран. СССР остается на том, что это есть единственное предложение, отвечающее интересам разоружения и всеобщего мира. В качестве минимума СССР предложил в течение ближайшего года провести по крайней мере половинное сокращение вооружений. Но и это предложение отвергается империалистическими державами. Несмотря на это. Советское правительство остается при той точке зрения, что есть только одна программа разоружения, которая является вместе с тем программой мира, это — программа полного разоружения, предложенная СССР.
Наряду с шумихой вокруг созыва комиссии по разоружению увеличивается количество признаков, свидетельствующих о растущей опасности делу всеобщего мира.
Глубочайший экономический кризис обостряет все больше противоречия между империалистическими государствами и ухудшает внутреннее положение в силу обострения классовых противоречий. Экономическая борьба в связи с проведением всех и всяких разновидностей протекционизма и сверхпротекционизма превратилась уже в настоящую экономическую войну между отдельными капиталистическими государствами. Еще шаг-другой, и борьба за рынки перейдет в империалистические войны. Опасность новых военных империалистических авантюр возрастает.
* См. т. XI, док. M 45, 98
СССР особенно должен считаться с опасностью империалистического нападения. Нам достоверно известно, что в некоторых дипломатических кабинетах в настоящее время самым активным образом обсуждается вопрос о военном нападении на наш Союз. Нельзя забывать о том, что многие организаторы прежних военных интервенций против СССР еще живы н действуют теперь заодно с другими, заодно с новыми представителями империализма в деле подготовки нападения на рабочую республику.
В связи с событиями в Маньчжурии разоблачена в нашей и в иностранной, в том числе и буржуазной, прессе уже не одна провокационная попытка втянуть СССР в войну. Поджигатели войны нз лагеря империалистов позаботятся еще не раз о провокациях для втягивания СССР в войну и для организации военного нападения на наше государство. Мы должны быть готовы и впредь к этим провокациям.
Мы отвечаем на все это последовательным проведением политики мира. Мы отвечаем на это усилением нашей бдительности- Мы отвечаем на это ростом социалистического строительства и прежде всего тем, что беремся уже в 1932 г. закончить пятилетку.
В нашей стране бьет ключом творческая работа, идет гигантское строительство, победоносно строится социализм. В этом мы видим укрепление не только наших внутренних, но и международных позиций. Победоносным осуществлением народнохозяйственного плана, окончанием пятилетки в четыре года, развернутой по всему фронту борьбой за дело социализма ответим нашим классовым врагам. Наша задача — укрепление дела всеобщего мира н международного социализма, обеспечение победы рабочего класса.
Пехат, по газ. "Известия* As 3$4(4i61ï,
?з декабря 1931 г.
386. Протокол пленарного заседания [советской и германской экономических делегаций]
22 декабря 1931 г.
1. Исходным пунктом настоящих переговоров явилось желание обоих Правительств создать более прочные основы и возможности для дальнейшего развития взаимных экономических отношений *.
Руководствуясь этой целью, а также исходя из того, что германский экспорт в СССР в 1931 г. значительно возрос пс
* См- док. № 236. 244.
сравнению о предыдущими годами, советская сторона считает необходимым расширение советского экспорта в Германию таким образом, чтобы в 1932 г. его стоимость достигла 750 млн. марок.
Германская сторона считает, что результаты и последствия происходящих ныне переговоров уже приняли такое направление. Она заявляет о своей готовности и в дальнейшем оказывать советской стороне поддержку в этом направленны. В этом смысле обе стороны будут продолжать свои уснлня, направленные на разрешение эвентуальных трудностей, которые возникли бы у экономических органов обеих стран при заключении соглашений о сбыте советских экспортных товаров.
2. По истечении трех месяцев советская сторона поставит германскую сторону в известность о том, в каком объеме осуществлены результаты этих переговоров, насколько они привели к расширению советского экспорта и выявили прн этой трудности, стоящие на пути расширения экспорта. На основе этих данных обе стороны вскоре вступят в контакт друг с другом.
До вступления в такой контакт обе стороны уполномочат двух представителей каждая оказать содействие путем непосредственных переговоров в устранении трудностей, если таковые возникнут в ходе переговоров между экономическими органами обеих сторон.
3. Прилагаемые протоколы*:
a) протоколы 1—5 Сельскохозяйственной комиссии;
b) протоколы 1—3 Комиссии по несельскохозяйственным товарам;
c) протокол Комиссии по специальным вопросам утверждаются.
4. Необходимо добиваться, чтобы урегулирование германо-советских платежных операций происходило в предусмотренной в приложении форме.
5. Германская сторона сообщает, что, помимо уже заключенных сделок о поставке зерновых, еще существует возможность заключить в скором времени дополнительную сделку «о ввозе 100000 т пшеницы из СССР. Она заявляет о своей готовности содействовать заключению этой сделки.
6. Относительно поставок зерновых н кормов урожая 1932 г. из СССР германская сторона сделала устное предложение.
Советская сторона сообщит германской стороне о решении своего Правительства относительно этого предложения в течение января 1932 г.
* Не публикуются.
7. Настоящий протокол вместе с приложениями будет представлен соответственным Правительствам для скорейшего утверждения25S.
Берлин, 22 декабря 1931 г.
Л. Хинчук Вар.чбольд *
Печат, по арх.
387. Меморандум Полномочного Представительства СССР во Франции Министерству Иностранных Дел Франции
22 декабря 1931 г.
Организация экономических отношении между Союзом Советских Социалистических Республик и Францией составляла в течение последних месяцев предмет переговоров, за которыми Советское Правительство следило с самым большим вниманием и с готовностью всемерно способствовать их успеху. Ему представляется поэтому полезным установить в настоящее время некоторые сопровождавшие эти переговоры обстоятельства, вследствие которых осуществление поставленной обоими Правительствами задачи встретило на первых порах непредвиденную задержку, а затем натолкнулось на факты, устранение которых представляется желательным для продолжения этих переговоров в обстановке более благоприятной, чем та, которая существует в настоящее время.
По соглашению, достигнутому! мая с. г. между Послом Союза Советских Социалистических Республик и Генеральным секретарем Министерства Иностранных Дел и тогда же утвержденному Французским Правительством **, Советское Правительство согласилось начать переговоры о заключении с Францией временного торгового соглашения, а также Выразило согласие начать с представителями французской промышленности и Французского Правительства переговоры относительно заказов и кредитов, подобно тому, как это имело место между СССР, с одной стороны, и Германией и Италией, с другой***. Переговорам относительно заказов и кредитов должно было предшествовать аннулирование французского декрета от 3 октября!930 г.36 и прекращение применения к Франции советского декрета от 20 октября 1930 г.****
*.Министр Экономики Германии, глаза германской делегации на советско-германских экономических переговорах. ** См. док.,МЬ 144. 145 л стр. 32э. *** См. док. Ja п4. 135. **** См. т. ХШ док. № 362,
Переговоры эти должны были вестись параллельно с переговорами о торговом соглашении, и аннулирование декрета от 3 октября 1930 г. должно было быть осуществлено не позднее как после первых двух или трех заседаний комиссии по торговому соглашению.
В то время Французское Правительство неоднократно проявляло живой интерес к возможно скорейшему восстановлению франко-советской торговли. Одновременно было вполне установлено с обеих сторон, что скорейшее заключение временного торгового соглашения и скорейшее восстановление торговых отношений являются такого рода практическими задачами, достижение которых могло быть лишь затруднено в случае увязывания их с какими-либо иными вопросами, урегулирование которых требует значительного времени и неизбежным результатом рассмотрения которых явилась бы длительная задержка дела улучшения нынешних экономических отношений между двумя странами. Во время предварительных переговоров Посла СССР с Генеральным секретарем МИД в апреле с. г. * было условлено, что при этих переговорах во всяком случае не должна преследоваться цель создания для торговых отношений Франции с СССР каких-либо форм, методов или условий иных, чем те, в которых эти отношения организованы между СССР и другими странами. В ходе переговоров, которые имели место в Женеве между Народным Комиссаром Иностранных Дел СССР и Министром Иностранных Дел Франции, г. Литвинов также воспользовался случаем изложить эту точку зрения **. Наряду с согласованием подобного подхода к проблеме с французской стороны в то время выражалось желание видеть возможно скорее в Париже советскую миссию, уполномоченную на переговоры как о торговом соглашении, так и о заказах и кредитах.
Осуществление программы, установленной! мая, началось с 5 июня, когда состоялась первая встреча лиц, назначенных с обеих сторон для выработки торгового соглашения. Однако начало переговоров о заказах и кредитах натолкнулось на задержку в связи с тем, что Французское Правительство мед^ лило с отменой дискриминационного декрета от 3 октября 1930 г. Несмотря на то, что переговоры о торговом соглашении протекали нормально, декрет от 3 октября 1930 г. был отменен лишь 16 июля, после того, как Министерству Иностранных Дел Франции было сделано несколько настоятельных представлений об этом.
В этих условиях уполномоченные Союза Советских Социалистических Республик смогли прибыть во Францию после
* См. дох. У? 133, ** См, док. МЬ 169.
значительной задержки. Между тем возможно скорейшее их прибытие было особенно важным при характере их миссии, требовавшей тщательного ознакомления с положением и возможностями отдельных отраслей французской промышленности, а также — как оказалось впоследствии — длительных усилий для установления контакта с заинтересованными промышленными кругами. Эта задержка была усугублена тем фактом, что к моменту, когда прибытие советской миссии стало наконец возможным, официальные уполномоченные Французского Правительства, а также ответственные представители французских промышленных кругов уже не находились в Париже и отсутствовали на протяжении многих недель даже после прибытия советской миссии. Время, потерянное при этих условиях, было использовано некоторыми группировками во Франции н вне ее для организации среди известной части французской печати кампании против всякого экономического сотрудничества с СССР.
Ввиду этой кампании, рассчитанной как на неосведомленность французских хозяйственных кругов об экономической жизни СССР, так и на их нервозность в условиях развивающегося экономического кризиса, можно было ожидать, что в публичных выступлениях официальных лнц, причастных к переговорам с СССР, будет проявлена особая осторожность и что, с другой стороны, официальными кругами будет сделан максимум возможного для поощрения французских промышленников к установлению с советскими уполномоченными отношений на началах доверия, что способствовало бы соглашению. Соответствующие ведомства, однако, ограничились простой отсылкон советских уполномоченных, которыми являлись в то время два члена Правительства СССР, к частным предпринимателям *. Что касается выступлений в прессе, то Французскому Правительству известно, какая сдержанность проявлялась с советской стороны во всем, что могло бы дать малейший повод для безответственных выступлений прессы. Но уже в середине августа, т. е. спустя менее двух недель после приезда советских уполномоченных, которые в тот момент едва приступили к установлению первоначальных контактов с заинтересованными кругами, к которым они были отосланы, Министерство торговли сочло возможным без всякого предупреждения выступить с заявлением в печати, заявляя о своей решимости отказать в порядке исключения в распространении на торговлю с СССР системы правительственных гарантий кредитов и о необходимости поэтому тем. кто желает вести эту торговлю, действовать на свой страх и риск. В такой чисто отрицательной форме это сообщение, хотя оно и касалось
( См. пик..N&224.
непосредственно лишь вопроса о государственном кредитовании французского экспорта в Союз Советских Социалистических Республик, не могло не быть и, насколько известно, было воспринято как проявление отношения Французского Правительства ко всей проблеме советских заказов.
Со стороны советских уполномоченных продолжалась тем ие менее работа в направлении выяснения размера, характера и условий могущих быть размещенными во Франции заказов. Им удалось установить в этом отношении такие возможности заказов, которые имеют несомненное значение для всего народного хозяйства Франции. Но уже 3 октября французская пресса опубликовала новое официозное сообщение, гласящее, что «ни Французское Правительство, ни консультированные им промышленники ни в какой момент не имели в виду ни прямого, ии косвенного предоставления кредитов» для советских заказов во Франции и что «все противоположные сообщения, которые могли появиться на эту тему в прессе, являются чистой фантазией». В это же самое время со стороны промышленных и правительственных кругов Франции не прекращались демарши с целью принятия советскими уполномоченными схемы, выработанной французской стороной именно в целях организации кредитования во Франции советских заказов ,и.
Французское Правительство знало, что по существу этой схемы не могло состояться какое-либо соглашение, так как Советское Правительство считало и продолжает считать ее совершенно неприемлемой, так как в противоположность тому, что подчеркивалось с самого начала переговоров, эта схема была направлена на создание для советских заказов во Франции условий, отличных от условий заказов других сторон.
Принятие этой схемы могло повести только к созданию крайне нежелательного прецедента. Но независимо от этого непонятно, каким образом при существовании этой схемы могло в официозном порядке появиться сообщение, называющее «чистой фантазией» наличие у французских промышленников н у Французского Правительства какой-либо мысли о «прямом или косвенном» предоставлении кредитов.
Эти факты не могли, естественно, не отразиться на общей обстановке, создавшейся вокруг переговоров о заказах и кредитах, и ие могли не вызвать среди хозяйственных организаций Союза Советских Социалистических Республик, заинтересованных в этих заказах, сомнения в возможности рассчитывать иа близкое заключение соглашения. Менее всего, понятно, эти сомнения могли быть рассеяны такими заявлениями, как коммюнике от 1 октября или как опубликованное затем заявление председателя Ассоциации французских промышленников, в котором это лицо, так близко стояшее к переговорам,
нашло нужным заверять, что эти переговоры пи в коем случае не должны облегчить выполнение советского пятилетнего плана. Ответственность за это заявление, разумеется, ни в коей мере не возлагается на Французское Правительство, так как оно не было сделано от его имени, но оно ярко характеризует ту общую обстановку, в которой протекала в последнее время работа советских уполномоченных по заказам и кредитам.
Не чем иным, как этой обстановкой, нельзя объяснить также и то положение, в котором на протяжении последних месяцев находятся переговоры о временном торговом соглашении. В первое время они протекали в довольно удовлетворительных условиях. Но уже с сентября они практически прервались н не были возобновлены до сего времени, несмотря на то, что уполномоченный для их ведения с советской стороны г. Дволайцкий находился в Париже в течение нескольких недель в ожидании их возобновления.
Констатируя это состояние экономических переговоров, нельзя не упомянуть о том. что, по мере того как пребывание в Париже гг. Дволайцкого, Межлаука и Озерского затягивалось, вопрос о временном торговом соглашении и о заказах стад постепенно связываться с вопросом о долгах, несмотря на то, что по состоявшемуся соглашению этот последний вопрос совершенно не входит в число вопросов, рассматриваемых в ходе настоящих переговоров.
Яркое выражение эта тенденция получила в выступлении в палате депутатов г. Роллена 24 ноября с. г.257 Между тем при выработке плана настоящих переговоров, зафиксированного 1 мая с. г., обе стороны предусматривали для переговоров о заказах и кредитах те рамки, в которых были заключены аналогичные соглашения с Германией и Италией. Какое-либо изменение характера задачи, определенной в мае с. г., не соответствовало бы поставленной цели, состоящей в том, чтобы вывести французско-советские экономические отношения из их нынешнего неудовлетворительного состояния.
Советское Правительство имеет в виду продолжать свои усилия для достижения этой цели. Оно по-прежнему искренне убеждено, что в пределах программы, намеченной в мае с. г.. экономические отношения между Францией и СССР могут быть организованы на взаимно приемлемых основаниях.
Оно позволяет себе надеяться, что Французское Правительство разделяет эту точку зрения и, со своей стороны, также приложит необходимые усилия для достижения этой цели.
Печет, по арх.
388. Запись беседы Полномочного Представителя СССР в Финляндии с Министром Иностранных Дел Финляндии Ир ье-Коек нне ном
22 декабря 1931 г.
Я пришел к Ирье-Коскинену, чтобы сообщить, что Советское правительство охотно принимает предложение финского правительства возобновить прерванные в 3927 г. переговоры о пакте о ненападении * и что оно согласно вести эти переговоры в Гельсингфорсе.
Обычно неподвижное лиыо Ирье-Коскинена как-то неожиданно просветлело, и он со странной для него горячностью стал изъявлять свое удовлетворение по поводу моего сообщения.
Я довел до сведения Ирье-Коскинена. что я уполномочен вести переговоры со стороны Советского правительства и хотел бы теперь точнее знать, кто будет вести переговоры со стороны финского правительства. Ирье-Крскинен поспешил ответить, что, по всей вероятности, никакой комиссии с финской стороны не будет н что переговоры будем вестн мы вдвоем.
Я спросил Ирье-Коскинена, когда он думает начать переговоры. Ирье-Коскинен отзетил. что сразу же после праздников, причем из дальнейшего обмена мнениями выяснилось, что праздники для него понятие довольно растяжимое, что 23-го он уезжает из Гельсингфорса к себе в имение и что раньше 31 декабря наше 1-е заседание состояться никак не может. Фиксировали 3-е заседание 33 декабря **,
Далее я напомнил Ирье-Коскинену о том, что в основу наших переговоров, согласно нашему предыдущему разговору, должен быть положен советский проект пакта 3926 г. *** Ирье-Коскинен, не возражая против этого моего замечания, прибавил, однако, что финское правительство выработало свой проект пакта, который он предложит во время переговоров. Этот проект пакта скомбинирован на основе переговоров 1926 г.. а также переговоров франко-советских**** и польско-советских *****. Я поинтересовался, сильно ли отличается этот финский проект от советского проекта 1926 г. Ирье-Кос-кннен отвечал, что не очень сильно. Путем ряда дальнейших наводящих вопросов я выяснил, что в финском проекте пакта
* См. т, X. док. № 279, а также док. Л;? 379, 382 настоящего тома. ** Первое заседание состоялось 4 января 1932 г. *** См. т. IX. док. Кэ 309. **** См. док. Ne 229. "*** Сл:. док. Хз 352 383.
нет никакой» упоминания о Лиге наций и нет принципа арбитража— двух спорных пунктов 1926 г. Затем я задал вопрос, отдает ли себе Ирье-Коскинен достаточно ясный отчет в том, что фннско-советскин пакт должен быть совершенно самостоятельным договором между СССР и Финляндией. Иначе вообще невозможен никакой пакт. Ирье-Коскинен ответил, что он это хорошо сознает, но тут же прибавил, что он надеется на заключение нами пактов и с другими лимитрофами. В этом пункте я почувствовал, что Ирье-Коскинен еще не вполне отказался от мысли установить какую-то связь между всеми пактами прибалтов и Польши (а может быть, и Румынии).
Б заключение Ирье-Коскинен прибавил, что после начала переговоров он хочет дать в печать небольшое коммюнике, дабы избежать распространения всякого рода фантастических слухов. Я не возражал против этого намерения.
Полномочный Представитель СССР
в Финляндии И. Майский
Печат. по арк,
