Телеграмма Уполномоченного СССР по переговорам с Румынией в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР, из Риги

23 января 1932 г.

Сегодня у меня был с визитом финский посланник и, между прочим* сообщил: 1) что 19-го в Гельсингфорсе была получена телеграмма из Варшавы о том, что на следующий

* Министр иностранных дел Польши.

** См. т. XIV, док. № 229,

*** См. док..\ь 31.

**** См. также док. № 41.

день произойдет разрыв советско-румынских переговоров*. 2) Стурдза сейчас же после последней беседы со мной, т. е. накануне подписания финско-советского пакта**, хотел быть принятым финским посланником поздно вечером, хотя никогда раньше у них таких отношений не было, а когда финн отказался и на следующее утро его пригласил, то румын уклонился от встречи. Финский посланник толкует это как попытку приостановить подписание пакта в Гельсингфорсе. 3) Финская миссия получила сведения от здешнего мининдела еще 20-го, что там был Стурдза и сказал, что переговоры прерваны, но просил это пока не распространять,

В городе сегодня уже широко распространяются слухи о перерыве переговоров с Румынией²⁹.

Стомоняков

Печат_т по арх.

39* Письмо Полномочного Представителя СССР в Швеции члену Коллегии Народного Комиссариата Иностранных Дел СССР Б. С. Стомонякову

24 января 1932 г.

Дорогой Борис Спнрндонович,

Из наших телеграмм и из доклада т. Рабиновича Вам ясна и известна вся картина последних переговоров о лесе, имевших место в Стокгольме между 13 и 16 января, при участии представителей «Экспортлеса» тт. Рабиновича и Пора. Подробностей о течении переговоров я повторять не буду, считая, что Вы достаточно информированы. Укажу лишь на то, что они протекали на этот раз в атмосфере большого дружелюбия и меньшей внешней «суровости» как шведов, так и финнов. Шведы не скрывали стремления найти способ прийти к соглашению, В беседах со мною и до и после переговоров как среди представителей МИД, так и со стороны видных промышленников выражался интерес и желание добиться положительного результата. Эти настроения отмечали и тт. Пор и Рабинович. Как Вы знаете из доклада последнего, шведы после первых встреч, где они выдвинули совершенно неприемлемую для нас квоту ('/з), в процессе переговоров и под напором наших делегатов, занимавших все время выдержанную и стойкую позицию, вынуждены были пойти на существенные уступки: так, шведы и финны согласились на признание емкости рынка в 2300 тыс. стандартов на 32 год и шли на то, чтобы на долю Союза пришлось 840 тыс. стандартов, что составляет уже не 33%, а фактически 37%. Правда, на это увеличение

* См, док. Лв 30. ^яя См, док. Л° 32.

нашей доли при разделе емкости лесного рынка шведы пошли лишь после очень долгих переговоров, но нз частной беседы Экмана * с т. Канделаки ** было ясно, что иа повышение квоты свыше абсолютно для нас неприемлемой цифры 33% они пойдут в расчете на то, что и мы сделаем известную уступку. В конечном итоге шведы и финны пошли на признание за нами вышеуказанной квоты (37%), мы же, как Вам известно, не могли отступить от 1050 тыс. стандартов, т. е. 40%.

По всем остальным вопросам нашим делегатам удалось добиться соглашения со шведамн и финнами; так отпал пункт разногласия по методу голосования (онн приняли нашу формулировку) и сошлись на фактическом установлении субквоты для Англии, т. е. согласились на признание за нами той доли наших запродаж в Англию, которую в процессе переговоров выдвинули наши делегаты — 450 тыс. стандартов.

Конференция закончилась, как Вам верно передавали, весьма мирно, выпущена была известная Вам уже весьма приличная и сдержанная по форме общая декларация для прессы. Характерно, что шведы велн себя и дальше очень прилично, не дав прессе никаких отдельных информации. Вообще все было сделано, чтобы избежать газетной шумихи. Таким образом, внешне конференция закончилась благополучно н без скандалов.

В самый жаркий период переговоров мне пришлось быть два раза в МИД. Меня пригласил Рамель***, чтобы передать мне для Максима Максимовича [Литвинова] меморандум шведского правительства по поводу союзного проекта пакта об экономическом ненападении****. Мое посещение Рамеля я использовала, чтобы выяснить у него всю невозможность лесного соглашения на базе 33% для Союза (начал разговор сам Рамель). Я подчеркнула, что говорю «совершенно неофициально» на эту тему, но меня, естественно, огорчает «упорство» и несговорчивость финнов н шведов. Со слов Рамеля ясно было, что к его немало заботит этот вопрос. Мы с ним согласились на том, что во всяком случае надо, чтобы коммюнике внесло «успокоение» н чтобы даже, если соглашение не состоится, оно не мешало дальнейшей работе. Приличный тон коммюнике, очевидно, был дан не без нажима МИД.

Настроение шведской общественности по поводу несостоявшегося соглашения по лесу сдержанное и непридирчивое. Шведы, очевидно, хотят подчеркнуть, что онн являются принципиальными сторониикамн соглашения, но одновременно онн нигде не перекладывают внну за разрыв на нас.

* Премьер-министр Швеции. ** Торгпред СССР в Швеции. *** Министр иностранных дел Швеции. **** Имеется в виду советский проект; см. т. XIV, док. № 163.

В риксдаге на днях выступал одни нз видных лидеров социал-демократов Фабиан Моисеи и в своей речи с сожалением констатировал, что переговоры о лесном соглашении не привели к положительному результату, не указывая, на чью сторону падает вина разрыва. Вообще в политических кругах и среди лнц, близко стоящих к лесным делам, установилось такое отношение к вопросу, что, хотя лесное соглашение не состоялось, все же переговоры привели к установлению более «дружественных» отношений между «Экспортлесом» и шведскими и финскими лесоэкспортерамн, что дает некоторые перспективы в будущем. Конечно, о перспективах этих пока говорить преждевременно. При встречах со мной политические деятели и официальные лнца неизменно выражают свои сожаления, что соглашение не состоялось, упорно повторяя, что уменьшение количества вывезенного леса, при неизбежном поднятии цен на рынке, как только факт соглашения стал бы известен, дал бы обеим сторонам тот же эффект, какой оии едва ли достигнут при предъявлении на рынке большого количества при неизбежно низких ценах. Монсен в беседе со мною подсчитал, что если бы Союз продал, скажем, 1 млн. стандартов по 8 шилл., продав же хотя бы 750 тыс. стандартов по 10 шнлл. за [стандарт], «Экспортлес» выручил бы*.

Несмотря на то что переговоры по лесу не далн прямых результатов, я считаю, что для нашей политики в Швеции эти переговоры были полезны. Онн показали шведам, и это усвоено шведской общественностью, что Союз не заинтересован «губить» Швецию при помощи демпингования лесного рынка н что мы прн приемлемых для нас условиях готовы на соглашение.

Я просила бы Вас по возможности держать меня в курсе нашей лесной политики и наших лесных дел на мировом рынке. Это важно для нашей внутренней ориентировки.

С коммунистическим приветом

Полпред СССР в Швеции А. Коллонтай

Печат. по арх.

40. Телеграмма Полномочного Представителя СССР во Франции В. С. Довгалевского в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР

25 января 1932 г.

Сегодня был у Вертело, который первый заговорил со мной о пакте. Он пожаловался на нерешительность Лаваля, которого правые, н в частности специально посетившие его

* В письме пропуск.

Мильеран * и сенатор Эккар, убеждают в нежелательности заключения [советско-французского] пакта. На мой вопрос, в какую сторону все-таки склоняется Лаваль, Вертело ответил, что он надеется, что Лаваль, которому принадлежит инициатива франко-советских переговоров, все же останется на прежней позиции. По словам Вертело, Лаваль недоволен также неудовлетворительным состоянием торговых переговоров, сомневаясь в целесообразности заключения только политического пакта без урегулирования торговых отношений. Я возразил, что застой в торговых переговорах зависит от самих французов, что до сих пор мы не получили ответа на меморандум**, что попытки Гуревича*** устроить заседание с Эльбелем**** успехом не увенчались, а контакт с промышленниками не дал никаких результатов, Я сказал ему, что положение с пактом становится все более двусмысленным, а потому хотел бы знать определенно о намерении правительства Франции. Вертело ответил, что пакт будет подписан, залогом чего является предстоящее полевение палаты депутатов после выборов. На мой вопрос, должен ли я это понимать, что подписание будет отложено и состоится после выборов. Вертело ответил, что он этого не Хотел сказать^-, он надеется, что пакт будет подписан, как только мы подпишем пакты с Польшей и Румынией.

Я информировал Вертело о состоянии переговоров с поляками и румынами***** и заключил следующим: 1) мы доказали всю нашу добрую волю и искренность мирной политики; 2) если с поляками расхождения сведены до минимума, позволяющего надеяться на скорое достижение соглашения с ними по всему тексту, то только благодаря тому, что мы шли от уступки к уступке; 3) однако, наученные горьким опытом с Францией******, мы настаиваем на подписании пакта с Польшей; 4) если Румыния жаловалась раньше, что она находится под нашей угрозой, то теперь всем, и в первую очередь правительству Франции, должно быть ясно, что эта жалоба была неискренняя: мы предложили включить пункт о непри-беганин к силе для решения территориального спора; 5) попытка Румынии протащить контрабандой в пакт бессарабский вопрос не удастся, ибо мы ни за что не дадим на это согласия. В заключение я задал Вертело вопрос: ясно ли ему теперь

* Член парламента Фоанцпн. ** См. т. XIV. док. > 3S7. *** Торгпред СССР во Франшш. **** Заведующий отделом торговых договороз и экономической информации министерства торговли и промышленности Франции. **"•* См. док. *\э 10. 26. 28, 31.

****** ц_кеется в виду задержка подписания Францией парафированного договора о ненападении с СССР; см. т. XIV, док. N» 229.

наше миролюбие и искренность? Вертело ответил на это утвердительно. Тогда я задал ему следующий вопрос: почему же французское правительство тянет с подписанием пакта? На этот вопрос я прямого ответа не получил. Вертело сказал, что он поговорит с Гикой * и еще раз с Лавалем, выразив надежду, что мы подпишем пакт с поляками и румынами. Он заявил, что неподписание франко-советского пакта явилось бы для нас лично большим провалом и так далее. Не будучи в состоянии вырвать у Вертело ничего определенного, я предупредил его. что собираюсь побывать у Лаваля**. Вертело сказал, что. вероятно, будет присутствовать на моей встрече с Лавалем и обещал меня поддержать.

Полпред

Печат. по арх-