Запись беседы Полномочного Представителя СССР в Норвегии с Премьер-Министром и Министром Иностранных Дел Норвегии Мувинкелем

8 марта 1933 г.

Чтобы иметь возможность в день первого официального приема Мувинкелем всех шефов миссий поговорить с ним о деле, я нарочно прибыл в министерство к официально объявленному концу приемного временн, т. е. к часу дня. Несмотря на это, я застал еще в приемной в ожидании приема испанца, итальянца, американца, кубинпа и бразильца. Прошло около 40 минут, пока я в порядке очереди был принят Мувинкелем. Мы встретились как старые хорошие знакомые, обоюдно довольные новой встречей. Я напомнил Мувинкелю о своей правоте, когда два года тому назад, прощаясь с ним, отказался верить его категорическому заявлению о том, что к активной политике он больше не вернется. «Жаль, что я не заключил тогда с Вами пари»,— сказал я. Мувинкель, смеясь, ответил мне, что снова к власти привела его не охота, а необходимость: положение страны в результате двухлетнего неудачливого хозяйничания крестьянской партии. Как на типичный пример неудачлнвости и порчи отношений, он указал на то, что вот даже с нами срывается договор. На это я ответил, что не разделяю его пессимизма в отношении договора и что сокращение наших закупок в Норвегии обусловливается су-

* См. также док. № 79.

жением мирового рынка и соображениями валютной политики вообще. Хотя, заявил я, от ваших предшественников за два года мы имели непрерывные неприятности и подчас непонимание основных законов нашей конституции, вроде монополии внешней торговли. Бывший министр торговли Пер Ларсен так и ушел, не постигнув сущности этого вопроса. Изложив дальше наши установки этого года, я просил его содействовать Правильному пониманию нашей линии со стороны министерства торговли, чтобы возможно скорее завершить переговоры. Тут же я выразил пожелание представить ему нашего торгпреда т. Клпнгера, переговоры которого с Погансеном до сих пор ни к чему не привели*. Я заявил, что считаю абсолютно безнадежным упорство Иогансена относительно размера наших закупок сельди в этом году, так как лимиты нам даны максимальные и жесткие. 150 тыс. бочек—вот максимум, подлежащий покупке нами при принятии прочих наших условий, как-то: снижение цены, условий приемки и т. д. Му-вннкель на это мне ответил, что у рыбаков в этом году засолено 500 тыс. бочек в надежде на нас, что создавшееся положение означает для них катастрофу, но что он, Мувинкель, понимает наши соображения и, исходя из этого, приложит усилия к тому, чтобы благоприятно ликвидировать спорные вопросы на базе установленного нами лимита закупок сельди. Далее я заявил, что основным вопросом, без разрешения которого мы не можем идти ни на какой договор,.мы считаем вопрос о правах торгпредства, в связи с чем у нас в прошлом году так много было неприятностей. Ввиду того, сказал я, что официальное обращение к нашему торгпредству об ограничении его прав, согласно закону о торговле 1929 г., последовало еще в Вашу бытность премьером, и ввиду того, что Вы же нам обешалн в прошлом году содействие в стортинге по этому вопросу, мы не сомневаемся в том, что этот вопрос теперь при Вас будет благоприятно для нас разрешен. Ответ My винкеля заключался в том, что мы можем быть абсолютно спокойны в отношении продолжения работы торгпредства в том виде, в каком эта работа осуществляется теперь. Он добавил, что мог бы гарантировать мне даже проведение в стортинге внесенного предыдущим правительством законопроекта об изменениях к закону 1929 г. (в нашу пользу), только он сомневается в том, целесообразно ли сейчас дать повод сторонникам Квислинга в стортинге развязать языки. На это я сказал, что в выборе момента и методах действия правительство, конечно, свободно; нас же успокаивает его гарантия и для избежания всяких неожиданностей нужно нам иметь ее зафиксированной. Заканчивая этим разговор по вопросам торговых взаимо-

Ск. т. XV, док. I*à 447.

отношений, я заручился его согласием для конкретного обсуждения разногласий между торгпредством и Иогансеном (неприглядную роль которого в наших взаимоотношениях я вскользь отметил), представить ему 15 марта т. Клингера для ознакомления с ходом переговоров *.

Переходя к вопросам политики, мы, естественно, остановились на фигуре Квислинга, в оценке которого мы с Мувинке-лем разошлись. Я указывал на целеустремленность Квислинга, на то, что он ушел из правительства с твердой почвой под ногами и с реальной угрозой дальнейшей фашизации страны, My винкель же все еще распинается в симпатиях к нему (за искренность) и квалифицирует его как беспочвенного политика, романтика, чуть ли не фанатика. Он возмущался лишь против сравнения его с Гитлером, а я заявил, что Квислинг грамотнее Гитлера и тем вреднее, если даже в демократической Норвегии он не сможет стать тем, чем сделался Гитлер в послеверсальской Германии. Вслед за этим я рассказал о наших злоключениях с аграрным правительством в связи с выступлениями Квислинга за эти два года и специально остановился на нащей июльской ноте протеста **, на которую был обещан официально ответ, как только соберется стортинг (в январе), но на которую, однако, несмотря на новое обещание, данное мне Бродландом *** за неделю до падения правительства, мы до сих пор не имеем ответа. Иллюстрируя на этом факте деловые качества его предшественника, который редко бывал достаточно и правильно информирован, я выразил недовольство возможностью такого отношения к серьезным вопросам.

Мувинкель взял на заметку и обещал справиться и дать мне ответ (на следующий день мною была получена нота о том, что Мувинкель ознакомился с нашей нотой и переслал ее стортингу) ^а&. Об этом я тотчас же телеграфировал в НКИД. После этого Мувинкель сделал мне предложение о возобновлении с нами переговоров относительно какого-нибудь соглашения между нами, на которое он мог бы сослаться в случае возможных новых панических выступлении, вроде квислинговских. Наши переговоры о пакте*¹***, сказал он, в свое время сорвались на вопросе о составе согласительной комиссии; арбитраж тоже, по-видимому, не пройдет; теперь нам с вами следовало бы по крайней мере иметь какое-нибудь соглашение для разрешения спорных вопросов, не поддающихся обычному дипломатическому улажению; этого можно

^к См. док,.V? 80.

** Cin, т. XV, док. № 235.

**^н См. док. Л? 44.

**** Си. т. Х111 док. № 334.

добиться через представителей обеих сторон, выбранных специально для этой цели. Этим, продолжал он, мы зажали бы рты тем лицам, которые склонны поддаваться наветам Квислинга о том, что Советы якобы могут быть для нас угрозой. На это я ответил, что смешно брать всерьез заявления о наших агрессивных намерениях в отношении кого бы то ни было, в особенности теперь, когда даже Франция вынуждена была признать нас фактором мира. Но мы неизменно внимательно реагируем на всякое предложение, могущее закрепить мирные отношения. Но в данном случае, заявил я, я нахожу, что предпосылкой должна быть ликвидация тех неприятностей, которые у нас имеются в результате выступлений Квислинга, с которым отчасти солидаризировались премьер-министр и министр иностранных дел. Я думаю, сказал я, что следовало бы предварительно расчистить путь для возможности подобных предложений, которые по существу отвечают обоюдным интересам. В ответ на это Мувинкель снова обещал мне в этот же день затребовать весь материал и возможно скорее дать ответ*.

Полпред СССР в Норвегии.4. Бекзадян

Печет, по арх.