2015-04-06
173
18 октября 1936 г-
Уважаемый товарищ,
1. Антисоветская дипломатическая работа пилсудчиков. Я уже в предыдущем письме отмечал ту исключительную тенденциозность, которую польская пресса проявила в освещении деятельности советской делегации з Женеве190, особенно т. Литвинова. Можно без преувеличения сказать, что имя т. Литвинова весь зтот месяц не сходило со страниц правительственной прессы. Подробности Вы найдите в наших сводках. Основное инспирирование этой прессы имело целью создать впечатление о том, что т. Литвинов «мутит воду» в Женеве, расстраивает все мирные комбинации западных держав, стремясь к тому, чтобы, с одной стороны, сорвать новую локарнскую конференцию, а с другой стороны, создать фронт, чуть ли не вызвать войну, против Германии. Подобные комментарии имели место как по поводу вопроса о полномо-
чиях абиссинской делегации, так и в отношении самой речи т. Литвинова*. Эта исключительно тенденциозная и враждебная оценка деятельности советской делегации выззала известный отпор со стороны части оппозиционной прессы, а также еврейского «Нашего пшеглёнда».
Одновременно правительственная пресса всячески инсинуировала, что позиция, занятая СССР в Женеве, прнзела к охлаждению Франции к Советскому Союзу и даже к ухудшению отношении.
Вообще польская пресса не упускала ни малейшего случая, чтобы развивать подобные атаки против СССР то более откровенно, то более прикрыто. Так как главными каналами, через которые вся эта тенденциозная кампания шла в страну, были ПАТ, «Искра», «Газета польска», «Илюстрованы курьер цодзенны», то дирижерская рука самого Бека не вызывает никакого сомнения **.
Для своих атак против советской дипломатии пилсудчикн использовали и другие крупные события международной жизни, в особенности испанские события. Все наши выступления в Лондоне, а также и Женеве (речь т. Литвинова) *** преподносились в исключительно злопыхательских тонах. Действия советской дипломатии представлялись в виде намерений взорвать мир в Европе и сеять смуту.
Польская дипломатия и раньше весьма усердно работала против СССР в Женеве н во всех европейских столицах, не упуская ни одного случая, чтобы мешать нашей дипломатической акции в деле обеспечения коллективной безопасности. Характерным для последнего времени является то, что польская подрывная работа против нас начинает уже выходить из-за кулис и проявляется более открыто. Создается впечатление, что пилсудчнки не стараются уже скрывать своих антисоветских карт и начинают действовать более откровенно.
Даже вызвавшая большую сенсацию в Европе декларация бельгийского короля**** подается в Варшаве под антисоветским соусом. Не говоря о злорадстве, которое эта декларация вызвала в проправительственной прессе, она толкуется как результат ошибок самой Франции, слишком связавшегося с СССР. Эта же пресса с удовлетворением отмечает, что бельгийская политика полностью совпадает с польским тезисом о независимости внешней политики, и делает признание, что Бек во время встреч с Ван-Зееландом полностью сошелся с ним во взглядах *****.
* См. док. № 280. *я См. также док. № 62. **• См. гок. ЛЬ 2S0. 296. 30!, 303. *** См. газ «Известия» 16 октября 1936 г. '*** См. док..V» 62.
Также антисоветски комментируется и внутреннее положение Франции, делая нас ответственными как за все выступления французской компартии, так и вообще за все рабочие выступления. Пилсудчики, конечно, почти не скрывают своей ненависти к Народному фронту, явно рассчитывая на скорый провал нынешнего левого правительства.
Все вышеизложенное, подтверждаемое и рядом сообщении от разных лиц, укрепляет мое впечатление, что Польша не только не стремится сейчас к улучшению своих отношений с СССР, но, наоборот, усиливает свою дипломатическую акцию против нас, уже почти не считая нужным вуалировать ее. Можно не сомневаться в том, что ослабление франко-созет-ских отношении еще более усилит наглость пилсудчиков и их работу против нас. Также в случае осложнений в испанских делах и дипломатического конфликта между нами и западными державами мы будем, конечно, иметь открыто враждебную позицию Польши против нас. Тут добавочно играет большую роль социальный фактор, ибо конечно сочувствие пилсудчиков открыто на стороне мятежников (так же, как, впрочем, и эндеков).
В заключение следует отметить снова, что «улучшение» польско-французских отношений не привело пока ни к какому изменению внешнеполитического курса Польши. Не оправдались пока и надежды французов на уход Бека, которого они слишком оптимистически противопоставляют Рыдз-Смиглы. Фактически Бек по-прежнему ведет свою линию.
2. Проезд Бека через Париж. Бек, как известно, давно добивается официального приглашения в Париж, но французы не хотят понять его намеков, всячески уклоняясь от этого. Ноэль мне говорил, что, когда Бек в прошлом году решил поехать в Женеву через Париж, Лаваль сознательно выехал из Парижа, чтобы не принимать его. В этом году Бек, по словам того же Ноэля, поступил более хитро. Он поехал на Ривьеру (где, кстати говоря, проводил время в тесной компании с Иденом) и оттуда поехал в Париж, обставив свой частный проезд весьма помпезно. Польская пресса очень подчеркнуто преподносила встречи Бека в Париже и устроенный ему Блюмом и Дельбосом завтрак. Целью Бека было, очевидно, с одной стороны, пустить пыль в глаза польскому общественному мнению, с другой стороны, создать представление, что он работает рука об руку с Рыдз и успешно доканчивает начатое последним дело *.
Весьма, конечно, вероятно, что Бек при встречах с французами не ограничился одними любезностями, а настаивал на ускорении реализации финансового соглашения, Несомненно,
* См. док № 254.
по-видимому, одно — железнодорожный заем начинает уже реализовываться, что полуподтвердил мне и Ноэль.
3. Положение польского злотого. Несмотря на всякие официальные разъяснения и демантн*, здесь упорно говорят, что польский злотый будет также девальвирован. iMnonie дипломаты также высказызали мне подобное мнение. Я также считаю это вероятным, ибо полякам теперь, после девальвации франка, легче объяснить стране необходимость девальвации и злотого. С другой стороны, девальвация ударит и по тем слоям населения, которые являются оплотом пилсуд-чиков, и им конечно не так легко решиться на этот весьма соблазнительный шаг.
С товарищеским приветом
Я. Давтян
Печат. по арх.
320. Запись беседы Народного Комиссара Иностранных Дел СССР с Послом Италии в СССР Россо
19 октября 1936 г.
Я выразил свое удовлетворение назначением Россо в Москву. Мы вспоминали наши встречи в Вашингтоне и поговорили об американских делах, причем Россо выразил убеждение в переизбрании Рузвельта.
Я сказал Россо, что после наших встреч и переданного им мне в Вашингтоне приглашения Муссолини посетить Рим советско-итальянские отношения пошли в гору и подъем этот продолжался почти до самого отъезда Аттолико из Москвы. Итало-абиссинский конфликт должен был, естественно, вызвать заминку в наших отношениях, как и в отношениях Италии с большинством государств. Мы рассчитывали, однако, на выпрямление линии посте ликвидации конфликта, и со своей стороны мы делали для этого все от нас зависящее. К сожалению, итальянское правительство или по крайней мере его пресса делала и делает все от нее зависящее для ухудшения отношении. То и дело вспыхивает антисоветская кампания в прессе, наше полпредство жалуется, Сувнч и затем Чиано обещают принять меры**, кампания действительно на несколько дней затихает, чтобы вслед за тем возобновиться с новой силой, а иногда наши представления не имеют никакого эффекта. Нам это до того надоело, что я уже дал директиву нашему полпредству не реагировать больше на эти кампании и я со своей стороны также решил не вмешиваться в поведение нашей прессы в отношении Италии. Если такое положение
н — огровеоження (фр)-** Ск. док. Ль 17, 259,
отвечает интересам Италии, то пусть она его сохраняет. Дело, однако, не только в прессе. Политика самого итальянского правительства становится все более враждебной в отношении СССР, и ее порой трудно отличить даже от таковой же политики Гитлера. Нам известно, что итальянское правительство обещало поддержку Гитлеру в его антисоветской политике. К тому же порядку явлений надо отнести и вновь упорно выдвигаемый Италией «пакт четырех»*, который мы рассматриваем, как направленный исключительно против интересоз СССР.
Россо ответил, что он ехал сюда с самыми лучшими намерениями и что он сам разочарован состоянием наших отношений. Необходимо, однако, учитывать, что даже в Италии пресса по внешней политике пользуется известной свободой, в особенности же не стоит обращать внимания на писания второстепенных газет. Политика каждого государства часто меняется, и он не теряет надежды на изменение наших отношений,
Я не соглашался с Россо относительно свободы итальянской печати. Я ему говорил, что даже в демократических странах как раз по внешней политике иногда и оппозиционная печать ориентируется на правительство, из патриотизма не желая создавать ему затруднения. Тем более не решалась бы итальянская пресса портить отношения между двумя странами, если бы она опасалась, что это противоречит намерениям правительства. Я. однако, согласился с Россо б отношении изменчивости политики, и в особенности итальянской.
Россо заговорил было об оказании ему помощи з подыскании квартир его сотрудникам, которые переженились и становятся для него обузой. Я сказал ему, что этими делами не занимаюсь, что мне, однако, известны большие жилищные затруднения, существующие у нас. Я добавил, что Бюробии и III Западный отдел сделают все от них зазисящее, чтобы пойти навстречу его желаниям.
Литвинов
Печат. по арх.
