Вечат. по арх

318. Запись беседы Полномочного Представителя СССР в Румынии с Министром Иностранных Дел Румынии Аито-неску

17 октября 1936 г.

Антонеску начал беседу с того, что он расстался с Литвиновым вполне корректно.

Имев три беседы с M. M. [Литвиновым] *, он был очень тронут искренностью и брутальной откровенностью своего собеседника: «Мы говорили откровенно обо всех проблемах, касающихся обеих стран. По одним вопросам мы договорились полностью, по другим — наполовину, а по иным еще не договорились, но это абсолютно ничего не означает. Важно то, что мы откровенно поговорили й что наши страны будут продолжать поддерживать между собой лучшие отношения».

Антонеску несколько раз упирал на «откровенность» Литвинова, сопрягая ее с различными прилагательными.

Я поблагодарил Антонеску за сообщение и изложил ему нашу точку зрения на дипломатию. Я сказал Антонеску, что искренность в наших отношениях с иностранными державами является краеугольным камнем нашей внешней политики, поэтому и наша дипломатия имеет то свойство, что она откровенна. Она откровенна, потому что не преследует никаких целей, которые следовало бы скрывать. Она, дипломатия наша, откровенна и потому еще, что скрывать что-нибудь сейчас очень трудно, если не невозможно, в противоположность временам довоенным. Сейчас, не в пример довоенным временам, иностранными делами своей страны интересуются широчайшие народные массы, которые во всех странах решительно стоят за мнр и против войны. Моя страна, внешняя политика которой преследует только одну цель — «мир для себя, мир во всем мире», о чем знают широчайшие народные кассы мира, не имеет необходимости это скрывать и имеет возможность вести эту политику методами широкой гласности, поэтому мы — за Лигу наций, так как полагаем, что гласность Лиги является одним нз средств против войны, поэтому мы за укрепление Лиги наций, поэтому моя страна имеет возможность иметь един ую политическую линию без игры на два табло.

* См. док. № 273, 288.

Антонеску, слушая мою пятиминутную диатрибу, будучи еще очень молодым министром иностранных дел, покраснел в том месте, где я говорил об игре на два табло. После неловкой паузы Антонеску перевел разговор на наши экономические отношения и просил меня изложить ему сущность вопроса. Заслушав мое сообщение, он тут же поговорил по телефону с управляющим Национальным банком и — «святая простота!» — раза три-четыре во время пятиминутного разговора пускал фразы: «Вы понимаете, мы не можем омрачать наших отношений с нашим великим соседом», или: «Мы должны убрать с пути все. что может повредить дружественным отношениям, которые мы твердо решили продолжать с соседней великой республикой», и т. д.

Перед уходом он надолго задержался у дверей, настаивая на том, что он хочет меня видеть у себя очень часто и установить, кроме официальных, также и личные отношения, аналогичные тем, которые были у меня с Тнтулеску и которые, он надеется, будут установлены между ним, Антонеску, и Литвиновым.

Беседа продолжалась 30 минут.

Накануне, на приеме у чехов, и вечером 17 октября на музыкальном докладе французской посланницы м-м Тьери министр демонстративно держался и садился рядом со мной.

М. Островский

Печат. по срх.