2015-04-06
310
15 сентября 1938 г.
Инстанцией решено предложить японцам: во-первых, подписать соглашение о комиссии [по редемаркации] ** на английском языке и, во-вторых, придать документу титул договора или соглашения. Первым предложением устраняется возможность уклонения японцев от термина редемаркации, вторым—достигается максимальная нх связанность подписываемым документом, значение которого, как нам известно, Сигемицу и Угаки стремятся минимизировать. Сигемицу, явившийся ко мие сегодня, чтобы сообщить о своем назначении в Лондон и запросить агреман для Того ***, настойчиво доказывал мне, что наше предложение о титуле документа создает серьезные затруднения. Ои запрашивает инструкции своего правительства 148.
Потемкин
Г/ечат. по арх.
* См. док. № 324. ** См. док. № 304. :** Бывший посол Японин в Германии.
352. Телеграмма Временного Поверенного в Делах СССР в Германии Г. А. Астахова в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР
Немедленно 15 сентября 1938 г.
У меня был поверенный в делах Чехословакии Шуберт, ие скрывающий своего волнения. «Мир будет сохранен, ио Чехословакия будет продана» — так, стараясь быть саркастическим, охарактеризовал ои положение в разговоре с другим из своих коллег, передав это мне. По его сведениям, англичане решили отстаивать плебисцит, что совершенно неприемлемо для Праги. Характерно, что англичане в свое оправдание распространяют версию о том, что позиция СССР в случае войны неясна и даже менее решительна, чем позиция Франции*. Маетны из Праги сообщил Шуберту, что возвращаться в Берлин ои не собирается. Сам Шуберт уверяет, что чехи, даже предоставленные самим себе, смогут продержаться не менее четырех месяцев.
Поверенный в Делах
Печат. по арх.
353. Телеграмма Временного Поверенного в Делах СССР в Польше в Народный Комиссариат Иностранных Дед СССР
Немедленно 19 сентября 1938 г.
Польская пресса продолжает кампанию за автономию поляков Тешинской Силезии. Требуют те же права, какие будут предоставлены немцам. Сегодня комитет борьбы за права поляков совместно с польскими организациями начал организовывать митинг в Катовицах. В этих целях используется Рада. Как выяснилось перед заключительной речью Гитлера на съезде, в Варшаве происходила конференция польских послов в Берлине, Праге, >во Франции, Англии и как будто бы в Москве. Роспуск сейма предпринят с целью устранения Славека ** и его сторонников, которые готовились свалить правительство Складковско-го. Оппозиционные партии пока еще не выиесли окончательного решения об участии в выборах. ОЗН *** провел самостоятельно ряд предвыборных собраний, вместе с этим обсуждались внешнеполитические вопросы, результаты которых пока неизвестны. Ходят слухи, как будто людовцы, пепеэсовцы и эндеки **** бу-
* О позиции СССР см. предметно-тематический указатель: «Борьба СССР в защиту Чехословакии». ** Маршал сейма.
*** Лагерь национального объединения. **** Члены крестьянской, социалистической и национально-демократической партий.
32 Докум. вн. полит., т. XXI 497
дут бойкотировать выборы. Возможно, что так и будет, так как ннзовые их организации требуют первоначально изменения закона, а потом выборы. Людовцы намечают созыв чрезвычайного съезда. По сообщению Риффеля, французского корреспондента, до сих пор еще существуют разногласия между Беком и Рыдз-Смиглы и между ген. Сикорским и Рыдз-Смиглы. Это подтверждает и Херейт, секретарь чехословацкой миссии. В течение лета этого года Сикорскому дважды было отказано в паспорте на выезд в Париж. Формальные мотивы отказа — международная обстановка и прекращение отпусков польским офицерам. Сикор-ский как будто имеет много сторонников среди польского офицерства, Бек не популярен среди значительной части командования. Наряду с этим распространяются слухи, что в польской военной верхушке существует группа молодых генералов, в частности Бортовский, имеющая разногласия как с Рыдз-Смиглы, так и с Беком. Мероприятия мобилизационного характера на железнодорожном транспорте и в армии поддерживаются, но все это увязывается якобы с большими маневрами на Волыни.
Чебышев
Печат. по арх.
354. Телеграмма Полномочного Представителя СССР в Чехословакии в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР*
19 сентября 1938 г.
Сегодня Бенеш срочно вызвал меня к себе и сообщил, что получил совместное англо-французское предложение** о решении судето-немецкого вопроса путем прямой уступки Германии тех округов, в которых немцы составляют больше 50% населения. Остальные округа получат частичную автономию. Границы устанавливаются международной комиссией. Новые границы гарантируются всеми соседями, а также Францией и Англией, в связи с чем аннулируются ныне действующие международные договоры Чехословакии. Предложение сопровождалось подчеркиванием, что уже простая задержка чехословацкого правительства с ответом может привести к роковым последствиям. Бенеш отмечает, что при этом не было сказано прямо, что в случае отказа Чехословакии принять такое решение Франция и Англия отказались бы помогать Чехословакии против агрессора, однако Бенеш допускает н такую возможность. Несмотря на это, Бенеш заявляет, что Чехословакии ие останется никакого другого выхода, как защищаться при всех условиях. Правительство уже решило, что изложенное англо-французское предложение совер-
* Копия телеграммы направлена наркому иностранных дел СССР в Женеву.
** См. сб. «Новые документы из истории Мюнхена». М., 1958, стр. 94—97.
шенно неприемлемо. Франции послан прямой запрос: обозначает ли ее предложение, что она намерена отказаться от выполнения своих союзнических обязательств? Бенеш просит правительство СССР дать как можно быстрее ответ на следующие вопросы:
1. Окажет ли СССР согласно договору немедленную действительную помощь, если Франция останется верной и тоже окажет помощь.
2. В случае нападения Бенеш немедленно обратится телеграммой в Совет Лиги наций с просьбой привести в действие ст. ст. 16 и 17. Он ожидает саботажа решения, но думает, что саботаж не сможет быть длительным. В связи с этим Бенеш просит помощи в Лиге наций и просит от Советского правительства такого же срочного ответа о том, поможет ли СССР в качестве члена Лиги наций на основании упомянутых статей. Бенеш подчеркнул срочность, потому что должен дать ответ Франции и Англии, а между тем Чемберлен хотел бы уже в среду, 21-го, поехать к Гитлеру с этим ответом. Беиеш предполагает, что нападение произойдет 22-го, если Чемберлен не поедет или привезет недостаточный для Гитлера ответ. И при этом условии Бенеш считает предложение, сделанное Англией и Францией, неприемлемым, а борьбу неизбежной, потому что народ не допустит ничего подобного. При мне Бенеш получил сообщение, что шесть министров французского правительства решили подать в отставку из-за несогласия с подобным предложением Даладье. Будет кризис кабинета под знаком верности союзу с Чехословакией. Бенеш еще раз просит немедленного ответа СССР*, предупреждая, что может оказаться вынужденным объявить всеобщую мобилизацию уже завтра, 20-го, вечером. В данный момент под ружьем 500 тысяч и все воздушные силы. Со своей стороны подтверждаю, что лозунг защищаться при всех условиях стал всеобщим. Широкие массы трудящихся непоколебимо верят в помощь СССР тоже прн всех условиях.
С. Александровский
Печат. по арх. Опубл. в сб.
"Новые документы из истории Мюнхена».
М., 1958, стр. 98—100,
355. Телеграмма Полномочного Представителя СССР в Чехословакии в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР **
Вне очереди 20 сентября 1938 г.
Вечером 19-го, непосредственно после меня, Бенеш принял Готвальда ***. Бенеш уклонился от ответа, решило ли прави-
* См. док. № 356. ** Копия телеграммы направлена наркому иностранных дел СССР в Женеву.
** Генеральный секретарь Коммунистической партии Чехословакии.
тельство отклонить англо-французское предложение*, но несколько раз повторил, что оно будет защищаться от прямого нападения. Бенеш твердо заверял Готвальда, что капитуляция исключена. С другой стороны, у Готвальда, как и у меня, нет никаких сомнений, что массы не допустят никакой капитуляции и примут бой при любых условиях. При этом уверенность в помощи СССР не подвергается н ие может быть подвергнута никакому сомнению. Все сообщения берут линию на борьбу с паникой, утверждая, что н этими предложениями ничего не решено, ибо решает только народ и его представительный орган, который должен быть созван. Бенеш спрашивал мнение Готвальда о линии поведения СССР. Он ответил, что не его дело отвечать за СССР, но никто не имеет оснований сомневаться в том, что СССР выполнит свои обязательства. Если же речь идет о чем-ннбудь сверх обязательств, то пусть Бенеш сформулирует точно и запросит правительство СССР.
С. Александровский
Печат. по арх. Опубл. в сб.
«Новые документы из истории Мюнхена».
М„ 1958, стр. 101—102.
356. Телеграмма Заместителя Народного Комиссара Иностранных Дел СССР Полномочному Представителю СССР в Чехословакии С. С. Александровскому
20 сентября 1938 г.
1. На вопрос Бенеша*, окажет ли СССР согласно договору немедленную и действительную помощь Чехословакии, если Франция останется ей верной и также окажет помощь, можете дать от имени правительства Советского Союза утвердительный ответ.
2. Такой же утвердительный ответ можете дать и на другой вопрос Бенеша — поможет лн СССР Чехословакии как член Лиги наций >на основании ст. ст. 16 и 17, если в случае нападения Германии Бенеш обратится в Совет Лиги наций с просьбой о применении упомянутых статей.
3. Сообщите Бенешу, что о содержании нашего ответа на оба его вопроса мы одновременно ставим в известность и французское правительство **.
В. Потемкин
Печат. по арх. Опубл. в сб.
«Документы и материалы кануна второй мировой
войны», т. I. М., 1948, стр. 240.
* См. док. № 354. ** Содержание настоящей телеграммы передано президенту Чехословакии Бенешу полпредом СССР в Чехословакии 20 сентября 1938 г. по телефону во время заседания правительства Чехословакии, на котором обсуждалось заявление правительств Великобритании и Франции от 19 сентября 1938 г.
357. Речь Председателя советской делегации M. M. Литвинова на пленарном заседании Ассамблеи Лиги наций
21 сентября 1938 г.
Мы дискутируем в настоящее время годовой отчет Лиги наций. Надо признать, однако, вполне естественным и правильным, что выступающие на пленуме ораторы говорят не о том, что Лига сделала, а о том, чего она не сделала в истекший год и в предыдущие годы. По-видимому, все сознают, что Лига наций не была создана для тон деятельности, о которой повествует отчет Генерального секретаря Лиги. Нельзя забывать, что создание Лиги наций явилось реакцией на мировую войну с ее неизъяснимыми ужасами, что оиа имела целью сделать эту войну последней, охранить все народы от агрессии и заменить систему военных союзов коллективной организацией помощи жертвам агрессии. Между тем в этой области Лигой ничего не сделано. Два государства — Абиссиния и Австрия — потеряли свое самостоятельное существоваине вследствие грубого насилия над ними; третье — Китай —второй раз в течение семи лет стало жертвой агрессии и иностранного нашествия; четвертое — Испания— уже третий год истекает кровью в результате вооруженного вмешательства в его внутренние дела двух агрессоров. Лига наций не выполнила своих обязательств в отношении упомянутых государств.
В настоящее время пятое государство — Чехословакия — испытывает вмешательство во виутреинне дела со стороны соседнего государства и находится под угрозой громко провозглашенной агрессии. Один из старейших, культурнейших, трудолюбн-вейших европейских народов, обретший после многовекового угнетения свою государственную самостоятельность, не сегодия-завтра может оказаться вынужденным с оружием в руках отстаивать эту самостоятельность. Я убежден, что симпатии если и ие всех правительств, то всех народов, представленных на пленуме, тянутся к чехословацкому народу в грозный час его испытаний, что мы все вспоминаем активнейшую роль, которую играла Чехословакия и ее нынешний президент г. Бенеш в организации и развитии Лиги иацнй, что все наши помыслы настолько поглощены событиями, происходящими в Чехословакии и вокруг нее, что мы, делегаты, с трудом можем уделять внимание повестке дня пленума, в которой чехословацкнй'вопрос отсутствует. Не приходится поэтому удивляться, что генеральная дискуссия сводится к тому, что Лига наций должна была делать и чего она не делала.
К сожалению, дело не ограничивается констатацией и разъяснением промахов и ошибок Лиги, а делаются попытки задним числом их оправдать н даже легализовать на будущее время. Аргументы приводятся разные, причем наиболее излюбленными из них являются ссылки на отсутствие универсализма. На несо-
стоятельность этого аргумента указывалось уже неоднократно. Лига наций н в первые 12 лет своего существования не была универсальна. С самого начала в ней отсутствовали три крупнейшие державы и множество малых. Затем одни государства из нее уходили, другие приходили, и до первого случая агрессии никому не приходило в голову, по крайней мере никто в Лиге наций не высказывался в том смысле, что она не в состоянии выполнять свои основные функции и что необходимо поэтому менять ее конституцию и отнять у нее эти функции, а именно функции охраны мира. Никто еще не доказал и доказать не может, что Лига наций отказалась применять санкции к агрессору в том или в другом случае вследствие отсутствия в ней нескольких государств и что по этой же причине примененные в одном случае санкции были преждевременно прекращены. Даже в своем нынешнем составе Лига наций еще достаточно сильна, чтобы коллективными действиями предотвратить или прекратить агрессию. Необходимо только, чтобы была подтверждена обязательность этих действий, чтобы хотя раз был пущен в ход механизм Лиги напий в соответствии с ее Уставом. Для этого нужна лишь добрая золя составляющих Лигу государств, ибо нет никаких объективных причин, которые могли бы препятствовать безотказному функционированию Лиги наций, по крайней мере таких причин, которых не могли бы предвидеть основатели Лиги наций и те государства, которые затем присоединялись к ней.
Из жалоб на отсутствие универсальности при внимательном их рассмотрении выглядывают совершенно другого рода рассуждения. При создании Лиги наций или при вступлении в нее не думали, что найдутся государства, которые вопреки 10-й и 16-й статьям станут на путь агрессии, и что явится необходимость на деле применять эти статьи, рискуя собственным государственным спокойствием, принося в жертву свои интересы. Теперь же, когда агрессия стала реальностью, очевидно, необходимо для устранения всякого собственного риска устранить н коллективные средства борьбы с агрессией. Создана пожарная команда для борьбы с пожарами в наивной надежде, что авось пожаров не будет. Случилось, однако, иное — пожары, обманув наши надежды, возникли, но, к счастью, пока не в самом близком с нами соседстве, а потому давайте распустим пожарную команду. Ог конечно, не навсегда, только временно; как только исчезнет боязнь пожаров, можно будет вновь собрать пожарную команду.
Из аргументации противников санкции можно вычитать еше и иное рассуждение. Агрессия слишком высоко подняла свою голову, силы ее умножились и растут с каждым днем. Носителями агрессин выступает теперь не одно, а несколько, и довольно мощных, государств, притом они объединились между собой, защищая друг друга, правда пока глазным образом чернилами и радиоволнами.
Против этих фактов слорнть нельзя. Агрессивные государства за последние три года неимоверно выросли; они образовали блок во имя защиты принципа агрессии. Во имя торжества этого принципа они защищают и оправдывают друг друга, даже когда одно из них нарушает жизненные интересы другого. Есть и случаи совместной агрессии. Но за это печальное явление несут ответственность те государства, которые удерживали Лигу от противодействия агрессорам, когда они были еще слабы, маломощны и разъединены, когда они только делали первые робкие попытки нарушения мира. Они укрепились благодаря допущению удачи этих попыток, благодаря снисходительному отношению к безнаказанному нарушению одного международного договора за другим, к их пропаганде агрессин, благодаря политике уступок, бесплодным переговорам и закулисным сделкам с ними. Они и теперь еще слабее возможного блока миролюбивых государств, ио политика непротивления злу и менажирования агрессоров, которую предлагают нам противники санкций, не будет иметь иной цели, кроме дальнейшего укрепления и расширения сил агрессии, дальнейшего увеличения поля их деятельности. И может наступить, действительно, момент, когда их мощь настолько возрастет, что Лига наций или то, что в ней останется, не будут в состоянии справиться с ними, если даже захотят.
Мы слышали здесь наивное предложение отказаться от санкций и вместо этого заняться новым изучением вопроса о разоружении. Разве не ясно, что, чем меньше можно будет возлагать надежд на коллективные действия, тем больше внимания каждое государство вынуждено будет уделять усилению своих собственных вооружений, а так как не будут отставать и агрессивные государства, то уже ныне замечающаяся безудержная гонка вооружений должна будет принять совершенно гомерические размеры, причем одной из причин этого будет отказ от санкций. Но успешность состязания в вооружениях доступна лишь великим державам, а малым государствам ничего не останется, как готовиться к самоубийству, захлороформировав себя предварительно новым наркотическим средством — нейтралитетом.
В Лиге наций и вне ее наметились две тенденции, две концепции сохранения мира. Существует мнение, что когда какое-либо государство провозглашает внешнюю политику, основанную на агрессии, на нарушении чужих границ, на насильственном захвате чужих владений, на порабощении других народов, на господстве над целым континентом, Лига наций не только имеет право, но и обязана заявить внятно и громко, что, призванная охранять всеобщий мир, она не допустит осуществления такой программы и будет бороться с ней всеми средствами, которыми она располагает. В рамках такого заявления отдельные члены Лиги могут и должны образовать особые группировки для совместной защиты отдельных очагов угрожаемого фронта мира. Предполагается, что государства, открыто выступившие против
принципов, положенных в основу пакта Лиги наций и пакта Бриана — Келлога, славословящие агрессию и издевающиеся над международными обязательствами, недоступны никаким увещеваниям и уговариваниям, кроме лишь аргумента силы, и что не должно быть места каким-либо компромиссам и сделкам с ними. Удержать их от приведения в исполнение их злых замыслов можно только демонстрацией той силы, на которую они при этом натолкнутся. Само собой разумеется, что при малейшей попытке фактического совершения агрессии должны быть пущены в ход в соответственной постепенности, с учетом возможностей каждого члена Лиги, намеченные в ст. 16 коллективные действия. Иначе говоря, против агрессора должна быть проведена программа, намеченная Уставом Лиги наций, но решительно, последовательно и без всяких колебаний, и тогда сам агрессор не будет введен в искушение и мир будет сохранен мирными средствами. Есть, однако, и другая концепция, которая рекомендует как высшую мудрость менажировать агрессора, не задевать его самолюбия, а вести с ним разговоры и переговоры, убеждать его в том, что никакие коллективные действия не будут против него предприняты, никакие группировки и блоки против него не будут созданы (хотя он сам вступает в агрессивные блоки с другими агрессорами), заключать с ним компромиссные соглашения и закрывать глаза на нарушение им этих соглашений, идти навстречу его требованиям, хотя бы даже самым незаконным, даже ездить за Получением диктатов и ультиматумов, принося ему в жертву жизненные интересы того или иного государства, избегая постановки вопросов о его действиях в Лиге наций, так как это не нравится агрессору, он обижается, он дуется. К сожалению, эта именно политика до сих пор практиковалась в отношении агрессин, и она имела последствием три войны и грозит навлечь на нас четвертую. В жертву принесены уже четыре народа, на очереди — пятый.
Ввиду столь плачевных результатов этой политики мы вправе были ожидать признания ее ошибочности и необходимости замены ее другой, вместо чего мы услышали здесь предложения об увековечении этой политики. Если до сих пор агрессор, учитывая возможную реакцию Лиги наций, несколько неуверенно подготовлял свою агрессию, осуществляя ее постепенно, по мере того как он убеждался в отсутствии достаточной реакции, то теперь предлагается заранее успокоить его, что ему больше нечего остерегаться Лиги, что Лига отныне не будет применять к нему не только военных, но даже экономических или финансовых санкций и что в худшем случае ему грозит моральное осуждение, и то, вероятно, облеченное в соответствующую вежливую дипломатическую форму.
Мне приходилось уже указывать в другом месте, что ст. 10 вместе с 16-й статьей и содержащимися в ней угрозами международных санкции является мощным потенциалом мира. Нам пред-
лагают теперь этот потенциал мира уничтожить. Если до сих пор, несмотря на порочность Лиги, на невыполнение ею во многих случаях своих обязательств, агрессор все же должен был опасаться наступления момента, когда Лига все же выполнит свой долг и даст ему по рукам, вследствие чего он вел через своих друзей в Лиге и вне Лиги неутомимую борьбу против ст. 16. то отныне он может быть спокоен, он может смело вести свою наступательную политику, не опасаясь никаких помех, по крайней мере со стороны Женевы. Кто желает понять значение для агрессивных стран предлагаемой отмены ст. 16, пусть ознакомится с комментариями прессы этих стран по поводу соответственных выступлений на пленуме и с похвалами, которые они расточают по адресу выступавших. Более того, мы знаем, что некоторые малые страны подверглись прямому воздействию со стороны одного агрессивного государства, которое путем обещаний н застращиваний убеждало их присоединиться к течению за отмену ст. 16. Мне возразят, вероятно, что никто на ст. 16 не покушается, и что не покушаются даже на санкции, и что предлагается лишь отменить их обязательность и автоматичность. Да простят мне мои коллеги, если я скажу, что подобные возражения могут быть рассчитаны только на весьма наивных людей. Разве не понятно, что вся ценность 16-й статьи лежит в обязательности, т. е. в объективности, санкции, которая дает уверенность каждому члену Лиги рассчитывать на всеобщую помощь в случае нападения на него? Если же такая помощь будет зависеть от решения в каждом отдельном случае, если эта помощь может оказываться одним государствам и не оказываться другим, то о чувстве безопасности говорить не приходится. Да и кто же согласится нести жертвы и прийти бескорыстно на помощь другому государству, если это государство заранее заявляет, что оно не связано взаимностью? Станет ли кто-нибудь делать взносы в страховую кассу, если ему не обеспечена автоматическая выплата в установленных случаях страховой премии и если эта выплата зависит от совершенно произвольного решения администрации кассы?
Нам прямо заявляют, что каждый член Лиги будет сам себе судья, чтобы решать, совпадает ли с его интересами его участие в санкции. Но ведь для оказания помощи другому государству в собственных интересах не нужна Лига наций. Это делалось и до Лиги. Разве не выступили во время мировой войны против центральных держав 25 государств, интересы которых совпадали? Довоенные союзы и блоки разве не служили той же цели совместной зашиты общих интересов группами государств? Но нам говорили, что Лига должна будет покончить с системой частных союзов и соглашений, заменив их принципом коллективной безопасности, основанным на общей заинтересованности всех народов в сохранении мира!
Нас еще успокаивают тем, что предлагаемая мера будет иметь временный характер и что в неопределенном будущем
можно будет вновь вернуться к обязательности и автоматичности санкций. Нам не указывают, однакэ, какие для этого требуются условия. Если причиной предлагаемого модус вивенди является отсутствие универсальности, то почему мы должны рассчитывать, что Лига наинй, опустошенная внутренне и сохраняющая лишь свою скорлупу, привлечет новых членов пли что те члены, которые оставались вне Лиги из-за обязательности санкций, войдут в нее ради восстановления этой отмененной обязательности? Если же обязательное применение санкций признается невозможным вследствие появления на политическом горизонте агрессии, то какие основания полагать, что это явление исчезнет? Если же оно исчезнет, то в санкциях не будет надобности.
Не хотят ли нам сказать, что нынешние вершители судеб мира не могут еше подняться до необходимых высот понимания потребных интересов международной солидарности и что в дальнейшем они сами или их преемники дорастут до этого? Мы знаем, однако, что на этих высотах уже находились основатели и первые деятели Лиги наций и что люди, их сменившие, зовут нас назад к пересмотру первоначальных намерений основателей Лиги. Стало быть, и в этом отношении скорее заметен регресс. Надо поэтому думать, что речь идет отнюдь не о моратории для Лиги, а о кардинальном изменении ее характера.
Горечь предлагаемого нам лекарства, очевидно, сознается самими врачами, если они считают нужным разводить его сиропом в виде предложения об отмене единогласия по первому параграфу ст. 11, говорящему о мероприятиях Лиги в случае войны или угрозы войны. Такое предложение можно было бы приветствовать при сохранении ст. 16. где конкретно перечисляются мероприятия, на которые способна Лига. Когда же нам предлагают ст. 16 уничтожить, то статьей 11, дающей возможность лишь морального осуждения агрессора, его не запугать.
Один из ораторов, выступавших здесь по поводу ст. 16, имел мужество нам сказать, что его заявление одинаково относится и к ст. 10. Я нахожу это вполне последовательным. В самом деле, если мы должны отказаться от коллективных средств борьбы с агрессором, то ст. 10, говорящая об обязательстве охраны от внешней агрессии целостности и политической независимости членов Лиги, остается пустой декларацией, лишенной всякого практического смысла.
Выступавшие здесь сторонники фактической ликвидации ст. 16 заверяли нас в своей лояльности и преданности принципам Лиги наций. Позволительно спросить: если из нее устраняются принципы коллективной безопасности и совместной борьбы против покушений на территориальную целостность и политическую независимость членов Лиги, то каким другим принципам Лиги они обещают свою преданность? Решениям Лиги по борьбе с наркотиками? О помощи беженцам? Установлению междуна-
родных сигналов на перекрестках? Результатам статистических н иных исследований разных комиссий, что ли? Но разве эти вопросы, как бы они ни были интересны сами по себе, имеют что-либо общее с сохранением мира, с той основной задачей, ради которой Лига была создана? Разве они не могут разбираться организацией с более скромным и менее кричащим названием? Разве на это плательщики налогов в разных странах должны тратить огромные деньги, общей суммой в 30 млн. швейцарских фр. в год? Если уж быть реалистами и признать идею Лиги наций «великой иллюзией», то незачем создавать новых иллюзий, которые все равно никого в заблуждение не введут.
Я говорю все это отнюдь не для того, чтобы переубедить те правительства, тех государственных деятелей, которые приняли решения, результатом которых были некоторые выслушанные нами здесь речи. Ошибочность и вредоносность этих решений для всего человечества, и в первую очередь для тех государств, которые защищают их. покажет история. В момент, когда закладываются фугасы для взрыва организации, с которой были связаны великие надежды многих современников, которая накладывала определенную печать на нашу эпоху международных отношений, в момент, когда отнюдь не благодаря случайному совпадению вне Лиги принимаются решения, которые напоминают нам международные сделки довоенного времени и которые должны опрокинуть ныне существующие понятия о международной морали, о международных договорных обязательствах, когда устраиваются, очевидно, жертвоприношения богу агрессии, когда подводится черта под всей послевоенной международной деятельностью единственным выводом, что ничто не удается, кроме агрессии, каждое государство должно определить свою роль и свою ответственность перед современниками, перед историей. Вот почему я должен здесь громко заявить, что Советское правительство ни в малейшей мере не повинно в совершающихся событиях и в том, что за этим может фатально последовать. После долгих колебаний и сомнений Советский Союз пришел в Лигу, чтобы присоединить мощь 170-миллионного народа к силам мира. В настоящий час горьких разочарований он отнюдь не должен об этом сожалеть, хотя бы потому, что иначе, несомненно, делались бы попытки его отсутствию приписывать мнимое бессилие и крах Лиги. До сих пор он был неизменно верен принятым на себя обязательствам и лояльно выполнял и изъявлял готовность выполнять все решения и даже рекомендации Лиги, имевшие целью сохранение мнра и борьбу с агрессорами, не считаясь с тем, совпадали ли этн решения с его государственными интересами сего дня. Таково было его поведение при нападении на Абиссинию. Советская делегация неизменно настаивала на выполнении Лигой своего долга перед Испанией, и не ее вина, что испанская проблема была изъята из Лиги наций и передана в так называемый Лондонский комитет по невмешательству, ко-
торый, как мы теперь все знаем, видит свою задачу в том, чтобы не мешать вмешательству агрессивных стран в испанские дела. Во всяком случае, действия Советского правительства в отношении испанских событий в Лондонском комитете и вне его проникнуты духом принципов Лиги нации и установленных норм международного права. То же самое можно сказать и в отношении китайской проблемы. Советская делегаиия всегда настаивала на оказании Лигой наций максимальной поддержки жертвам японской агрессии, и те скромные рекомендации, которые Лига нации приняла, Советское правительство выполняет более чем лояльно.
Такое событие, как исчезновение австрийского государства, прошло незамеченным для Лиги наций. Сознавая значение, которое это событие должно иметь для судеб всей Европы, и в первую очередь для Чехословакии, Советское правительство сейчас же после аншлюса обратилось официально к другим великим европейским державам с предложением о немедленном коллективном обсуждении возможных последствий этого события с целью принятия коллективных предупредительных мер*. К сожалению, это предложение, осуществление которого могло избавить нас от тревог, испытываемых ныне всем миром о судьбе Чехословакии, не было оценено по достоинству. Связанный с Чехословакией пактом о взаимной помощи **, Советский Союз в дальнейшем воздерживался от всякого вмешательства в переговоры чехословацкого правительства с судето-немиами, считая это внутренним делом чехословацкого правительства. Мы воздерживались от всяких советов чехословацкому правительству, считая недопустимым требовать от него уступок немцам в ущерб государственным интересам, ради избавления нас от необходимости выполнения наших обязательств до пакту. Не давали мы советов также и в обратном направлении. Мы весьма ценили такт чехословацкого правительства, которое до самых последних дней нас даже не запрашивало, выполним ли мы свои обязательства по пакту, ибо оно, очевидно, з этом не сомневалось и не имело оснований сомневаться.
Когда за несколько дней до моего отъезда в Женеву французское правительство в первый раз обратилось к нам с запросом о нашей позиции в случае нападения на Чехословакию, я дал от имени своего правительства совершенно четкий и недвусмысленный ответ, а именно: мы намерены выполнить свои обязательства по пакту и вместе с Францией оказывать помощь Чехословакии доступными нам путями ***. Наше военное ведомство готово немедленно принять участие в совещании с представителями французского и чехословацкого военных ведомств для обсуждения мероприятий, диктуемых моментом. Независимо от этого мы счн-
8 См, док. Л? 82. ** См. т. XVIII док. Х° 223. *** См. док, Л? 324.
5Û8
тали бы, однако, желательным постановку вопроса в Лиге наций пока хоть о ст. 11 с целью, во-первых, мобилизации общественного мнения и. во-вторых, выяснения позиции некоторых других государств, посильная помошь которых была бы зесьма ценной. Необходимо, однако, сперва исчерпать все меры предотвращения вооруженного конфликта, и одной из таких мер мы считаем немедленное совещание европейских великих держав и других заинтересованных государств для эзентуальной выработки коллективного демарша.
Вот как гласил наш ответ. Только третьего дня чехословацкое правительство впервые запросило Советское, готово ли оно. в соответствии с чехословацким пактом, оказать немедленную и действенную помощь Чехословакии в случае, если Франция, верная своим обязательствам, окажет такую же помощь, и на это Советское правительство дало совершенно ясный и положительный ответ*. Я думаю, согласятся, что это был ответ лояльного участника международного соглашения и верного защитника Лиги наций. Не наша вина, если не было дано хода нашим предложениям, которые — я убежден — могли дать желательные результаты как в интересах Чехословакии, так ц всей Европы и всеобщего мира. К сожалению, были приняты другие меры, которые привели, и не могли не привести, к такой капитуляции, которая рано или поздно будет иметь совершенно необозримые катастрофические последствия.
Избежать проблематической воины сегодня и получить верную и всеобъемлющую войну завтра, да еще иеною удовлетворения аппетитов ненасытных агрессоров и уничтожения и изуро-довання суверенных государств, не значит действовать в духе Пакта Лиги наций. Премировать бряцание оружием и обращение к оружию для разрешения международных проблем, иначе говоря, премировать и поощрять наступательный сверхнмперна-лизм в до сих пор неслыханных формах не значит действовать в духе пакта Келлога — Брнана.
Советское правительство, которое гордится своей непричастностью к такой политике и которое неизменно следовало принципам этих двух пактов, одобренных почти всеми народами мира, не будет и впредь отступать от них, убежденное в том, что в настоящих условиях невозможно иным путем обеспечить действительный мир и действительную международную справедливость. Вернуться на этот путь оно зовет и другие правительства.
Печи?, по гя2. «Нззчстия*
M 222 (Ш5), 22 сентября!91& г.
" См. док. Л*2 356.
