Немецкие федеральные власти утаивают сведения о поддельной улике

[...] Наша газета уже [...] сообщала об экспертном отчёте историка Дитера Ленера [...], в котором этот «документ» был разоблачён как грубая фальшивка. Вот лишь один пример:

фото с удостоверения было взято из архива иммиграционных властей США и было сделано только в 1947 (!) году [...]

Тем временем выяснилось, что федеральные власти также [... ] замешаны в этой истории. Ведь ясно, что последние пять лет высшие политические чины делали всё для того, чтобы истина [...] не дошла до общественности. [...] Когда об экспертном отчёте уголовного управления поступили первые сведения, за дело взялась боннская канцелярия федерального канцлера. Представители защиты Демьянюка бесцельно бегали туда - сюда. Существование отчёта BKA было от них скрыто. Несмотря на то, что канцелярия канцлера знала об отчёте Ленера и BKA, был пущен ложный слух: будто бы криминалисты изучили не удостоверение, а только фото с него. [...]

Но и это сообщение не соответствует истине. [...] Федеральное управление уголовной полиции заставили хранить публичное молчание. Начальник отдела BKA сделал следующую заметку в своих актах: «Профессиональная честность явно должна была подчиниться политическим аспектам».

Но немецкие власти также играли странную роль в связи с поддельным удостоверением из Травников. Баварский еженедельник «Мюнхнер Меркур» сообщил, что немецкая канцелярия федерального канцлера лично позаботилось о том, чтобы существование экспертных отчётов Дитера Лерера и западногерманского BKA было скрыто от защиты Демьянюка и чтобы по приказам, полученным сверху, BKA было вынуждено хранить публичное молчание. Более того: эксперта из BKA, в конце концов появившегося в иерусалимском суде, немецкие власти заставили сделать только частичное заключение для данного суда, в котором

упоминание делалось лишь о некотором сходстве заретушированной паспортной фотографии из удостоверения с чертами лица Демьянюка. В иерусалимском суде это создало такое впечатление, что удостоверение было подлинным. Частичная экспертиза была представлена доктором Вернером, начальником отдела BKA, который в составленных тогда служебных актах охарактеризовал подобное поведение западногерманских властей следующими словами: «Профессиональная честность явно должна была подчиниться политическим аспектам»[205].

В конце концов выяснилось, что фото с удостоверения — это старая фотография Демьянюка за 1947 год,

взятая из иммиграционных документов США (!) и соответствующим образом заретушированная для удостоверения.

То, насколько важным было лагерное удостоверение Демьянюка для Отдела по особым расследованиям

в этом процессе, доказывается тем обстоятельством, что Отдел, заодно с израильскими властями, попытался заставить ряд свидетелей дать ложные показания, которые бы подтверждали подлинность этой фальшивки [206].

С: Выходит, мы имеем здесь заговор против истины, в который были вовлечены власти США наряду с советскими, немецкими и израильскими!

Р: Да, международный заговор по сохранению мифа! Показная сущность всего израильского процесса по делу Демьянюка была описана в книге его израильского адвоката, Йорама Шефтеля, которую я настоятельно рекомендую прочесть [207].

В конце концов свидетельские показания переживших оказались единственным доказательством на этом процессе, которое могло подкрепить обвинения, выдвинутые против Демьянюка. Впрочем, во время процесса выяснилось, что показания всех свидетелей обвинения не заслуживали доверия, поскольку они противоречили друг другу или же свидетели были настолько дряхлыми, что их показания были совершенно непригодными. Тем не менее, Демьянюк был приговорён к смертной казни на основании инкриминируемых ему злодеяний.

Показной характер этого процесса, ставший более чем очевидным всем объективным наблюдателям, вызвал в США протесты против такого извращения правосудия со стороны всё растущего лобби. Оно требовало, чтобы вынесенный в Иерусалиме приговор был отменён, а Демьянюк был репатриирован в США и ему было возвращёно американское гражданство, поскольку Израиль явно не желал или был не в состоянии провести суд над бывшим американским гражданином в соответствии с правовыми нормами. В число наиболее активных лоббистов, помимо уже упоминавшегося Патрика Бьюкенена, входил также конгрессмен США Джеймс В. Трафикант [208].

Усилия Пэта Бьюкенена по защите Бьюкенена привлекли солидное внимание благодаря его участию в президентской гонке и его известности в СМИ. В 1992 году, выступая на американском телевидении, он укрепил свои взгляды в отношении Треблинки вообще и Демьянюка в частности, сказав, что Треблинка, безусловно, была ужасным местом, где сотни тысяч евреев были собраны и тысячи из них погибли [209].

С: Что они имел в виду под словом «тысячи»? Пять тысяч или семьсот тысяч?

Р: Это можно трактовать по - разному. Факт тот, что один ревизионист снабдил Бьюкенена доказательственным материалом, предоставленным также защите Демьянюка, в котором делался вывод, что в Треблинке не могли иметь место какие - либо массовые убийства. Уже по одной этой причине Джон Демьянюк, так же как и другие обвиняемые, должен был быть невиновен [210]. Из слов Бьюкенена видно, что он, по меньшей мере, частично перенял такую точку зрения. Во всяком случае, в сторону холокостного лобби начал дуть холодный ветер: отчёт Лёйхтера, находившийся тогда в широком обращении, подрывал освенцимскую легенду; во время процесса Демьянюка «пережившие холокост» один за другим показали себя не заслуживающими доверия свидетелями, а видные американцы готовы были публично отстаивать ревизионистские позиции.