Что принципиально в общественном контроле?

Статья 6 Федерального закона говорит о принципах общественного контроля. Тут почти все стандартно (законность, добровольность, самостоятельность, публичность, объективность и др.), за исключением нескольких принципов, которым мы уделим некоторое внимание.

Закрепляется обязательность рассмотрения органами и организациями итоговых документов, подготовленных по результатам общественного контроля, а в некоторых случаях обязателен и учет указанными органами и организациями предложений, рекомендаций и выводов, содержащихся в этих документах. Обязанность рассматривать госорганами итоговых документов может вытекать и из закона об обращениях граждан (в котором, правда, почему-то нет аналогичной обязанности организаций, осуществляющих «публичные полномочия», так что в этом смысле новый закон прогрессивен). А с обязанностью учитывать выводы органов общественного контроля опять вопросы. Если в статье 5 Закона учет мнения назван в качестве общей цели контроля и не содержит изъятий («есть мнение общества – учитывайте»), то здесь, в принципах контроля, оказывается, что

учет обязателен только в случаях, предусмотренных законами. К слову, такие законы пока не приняты, а могут и не быть приняты никогда. Получается, что каким бы ни был механизм учета общественного мнения, содержащийся в Законе, он обездвижен этой отсылочной нормой уже на уровне принципов.

Очень хитрая правовая конструкция, которую легко не заметить неискушенному человеку.

Далее. Принцип недопустимости необоснованного вмешательства субъектов общественного контроля в деятельность органов и организаций и оказания неправомерного воздействия на них. Что считать необоснованным вмешательством и кто решает, насколько вмешательство обосновано? В каких пределах воздействие допустимо, а когда неправомерно? Имеются ли в виду угрозы, шантаж, рукоприкладство, либо речь о широком освещении в СМИ, пикетировании и других протестных акциях? То есть Закон говорит: контролируйте, но не слишком-то вмешивайтесь, выражайте свое мнение, но не особо требуйте его учета.

Закон устанавливает презумпцию добросовестности деятельности органов власти и организаций. Это должно бы означать, что общественным контролерам предстоит доказывать обратное. Ни вопросы о добросовестности, ни правовой смысл презумпции не раскрыты в Законе, поэтому смысл закрепления этого принципа теряется. Принцип добросовестности – древний гражданско-правовой принцип еще из римского права (bonafides). Презумпция добросовестности характерна для участников гражданских правоотношений, она закреплена Гражданским кодексом РФ (пункт 5 статьи 10). В философском плане можно провести аналогию с презумпцией невиновности в уголовном праве. Возможно, презумпция добросовестности госорганов подчеркивается в противовес негативному мнению общества о государстве («все чиновники воры», «везде коррупция»), что только усиливает подозрения в недобросовестности. Распространение презумпции добросовестности на публичное право в указанном контексте и перспективы ее практического применения сомнительны.

Ряд принципов разделяют общественный контроль и деятельность партий. Так, закрепляется принцип «соблюдения нейтральности субъектами общественного контроля, исключающей возможность влияния решений политических партий на осуществление общественного контроля». Тем самым, возможно, предпринимается попытка сделать контроль объективным, исключить политические мотивы. Насколько это реально, особенно в свете в целом политических целей общественного контроля? Кто будет следить за соблюдением этого принципа? Каковы будут последствия его нарушения? Всё это неясно.