Не отклоняйся от темы

В первой главе мы уже имели возможность обсудить вопрос о том, как опознается релевантность/нереле­вантность. Сейчас разговор пойдет о самом механизме релевантности. А механизм этот, несмотря на кажущую­ся самоочевидность постулата, оказывается весьма сложным.

Г. П. Грайс и сам замечает, что эта максима и соответ­ствующий ей постулат вызывают у него серьезные за­труднения, что, в общем, хорошо понятно, поскольку ре­альный процесс коммуникации отнюдь не строится локально, т. е. постоянно лишь вокруг одной темы (шаг вправо, шаг влево считаются попыткой побега!). В нор­мальном коммуникативном акте (особенно спонтанного свойства) часты переходы от одной темы к другой, выхо­ды за пределы в данный момент обсуждаемой темы, по­мехи извне, переключающие внимание собеседников на что-либо иное, «пробалтывание» общеизвестных аспек­тов темы и т. п.

Тем не менее как стратегическая задача неотклоне­ние от темы имеет первостепенную важность именно для сохранения контакта. Психологам хорошо известно, что внимание аудитории рассеивается, если она не в со­стоянии связать произносимое в данный момент выска­зывание с объявленной лектором темой. «Состояние контакта» при попытках коммуникантов отклониться от темы и является сейчас предметом нашего внимания. Ра­зумеется, сказать, что контакт в таких случаях ослабева­ет, явно недостаточно. Недостаточно и сказать, что кон­такт может быть потерян вовсе. Интересно, как действует механизм релевантности в ходе коммуника­тивного акта.

Сама по себе релевантность высказывания (опреде­ление этому понятию уже дано, см. гл. 1, § 5) далеко не так легко поддается фиксации, как это может показать­ся на первый взгляд. И речевую модель — «довольно го­ворить не по делу» — отнюдь не всегда допустимо предъявлять собеседнику в качестве замечания: сам он может полагать, что высказывания его имеют непосред-

ственное отношение именно к «делу» (самое странное, что при этом он может быть прав!).

Вопрос здесь в том, что представления о релевантно­сти, присущие говорящему, с одной стороны, и слушаю­щему, с другой, чаще всего не совпадают. Оно и понятно: слушающий не посвящен в тонкости коммуникативной стратегии говорящего — слушающий может только дога­дываться о том, на чем предъявляемая ему коммуника­тивная тактика строится. При этом слушающий вполне может допускать ошибки в оценке коммуникативной стратегии партнера по коммуникативному акту и, в част­ности, недооценивать презентируемый уровень реле­вантности.

Вспомним известный мотив из Евангелий — пропо­ведничество Христа посредством притч. За недоумением слушателей (почему Он разговаривает с нами притчами?) стоит недооценка уровня релевантности высказываний: слушателям кажется, что притчи должным образом не соотнесены с темами, волнующими их. Недоумение такое в принципе поддается объяснению: связь притчи с темой вопроса, очевидная для говорящего, оказывает­ся не столь очевидной для слушателей, которые ожида­ют прямых ответов, то есть ответов с использованием тех же самых опорных (ключевых) слов.

Будем, однако, иметь в виду, что в данном случае речь идет о хорошо продуманной и не раз объясненной в Евангелиях коммуникативной стратегии (ср. откры­тость приема: «Царствие небесное подобно...», «Чему уподобим Царствие небесное?» и т. п. в предлагаемом ниже тексте): этим он и отличается от коммуникативно­го акта, неадекватно сигнализируемого (см. гл. 1) Ср.:

26. И сказал: царствие Божие подобно тому, как если человек бросит семя в землю,

27. и спит, и встает ночью и днем, и как семя всхо­дит и растет, не знает он;

28. ибо земля сама собою производит сперва зелень, потом колос, потом полное зерно в колосе;

29. когда же созреет плод, немедленно посылает серп, потому что настала жатва.

30. И сказал, чему уподобим Царствие Божие? Или ка­кою притчею изобразим его?

31. Оно — как зерно горчичное, которое, когда сеет­ся в землю, есть меньше всех семян на земле;

32. а когда посеяно, всходит и становится больше всех злаков, и пускает большие ветви, так что под тенью его могут укрываться птицы небесные.

33. И таковыми многими притчами проповедовал им слово, сколько они могли слышать;

34. без притчи же не говорил им, а ученикам наедине изъяснял все.

(Евангелие от Марка)

В приведенном фрагменте сопоставлены две различ­ные коммуникативные стратегии, предполагающие со­ответственно два различных уровня релевантности. Мо­жет быть, имеет смысл обозначить один из них как несфокусированную релевантность (притчи), а другой — как сфокусированную релевантность (прямые «изъясне­ния»). Примечательно, что вопреки ожиданиям слуша­телей, требующих сфокусированной релевантности, Христос предлагает им релевантность иного уровня (не­сфокусированную релевантность), то есть объяснения посредством притч.

Чего можно добиться посредством такой страте­гии? Посредством ее можно добиться того, что слуша­тели окажутся в состоянии «качественнее» освоить новую информацию: информация эта естественно присоединится к давно и хорошо известным им поня­тиям (в данном случае — земледельческим), через ко­торые («... проповедовал им слово, сколько они могли слышать») и произойдет их приобщение к понятиям более отвлеченным.

Данную коммуникативную стратегию легко пред­ставить себе и на более практическом материале: если нам необходимо понять что-то действительно сложное

и мы не в состоянии сделать это через объяснения со­беседника, мы начинаем действовать в соответствии с моделью: приведите пример. А привести пример как раз и означает сменить уровень релевантности, то есть переключиться с релевантности сфокусированной на релевантность несфокусированную, поскольку по­следняя обеспечивает более легкий путь усвоения не­понятного.

Сфокусированная же релевантность требует опреде­ленного уровня «предметной подготовленности»: это бо­лее сложный путь к усвоению непонятного (потому-то он и приемлем лишь по отношению к «ученикам»: слу­чайные же слушатели, не имея соответствующей подго­товки — опыта общения, не могут воспользоваться по­добными «изъяснениями»).

Безусловно, выделяя только два уровня релевантнос­ти (несфокусированную и сфокусированную), мы силь­но упрощаем реальное положение вещей. На самом деле степень сфокусированности, так же как и степень не­сфокусированности, может быть весьма и весьма раз­личной (ср. хотя бы в рабочем порядке: сильно и слабо сфокусированная релевантность).

Нам для наших целей достаточно только иметь в ви­ду, что релевантная информация передается разнооб­разными способами. Существует целый спектр возмож­ностей: от тавтологического определения («Царствие Божие есть царствие Божие»; ср. также обычные быто­вые тавтологии типа: женщины есть женщины, война есть война и проч.) до фигурального (ср. приведенный выше фрагмент из Евангелия от Марка).

Поэтому в коммуникативную стратегию адресата и входит в качестве одной из сложных задач распозна­ние уровня релевантности высказывания. В некото­рых случаях это только вопрос времени, т. е. торопить­ся с оценкой высказывания как нерелевантного, видимо, не стоит: высказывание, представляющееся собеседнику нерелевантным, может, в конце концов, не оказаться таковым.

Существуют, например, формы «затянутого подхо­да» к коммуникативной цели. При таких подходах у слу­шателя может возникнуть впечатление, что два соседст­вующих речевых действия не связаны друг с другом, в то время как на самом деле связь их обнаружится позднее. Даже при фигуральном «решении темы» может после­довать толкование, отвечающее признакам сфокусиро­ванной релевантности (т. е. с привлечением опорных, ключевых, слов). Ср.:

1. И учил их притчами много, и в учении своем гово­рил им:

слушайте: вот, вышел сеятель сеять;

2. и когда сеял, случилось, что иное упало при дороге, и налетели птицы и поклевали то;

3. иное упало на каменистое место, где немного бы­ло земли, и скоро взошло, потому что земля была не­глубока;

4. когда же взошло солнце, увяло и, как не имело кор­ня, засохло;

5. иное упало в терние, и терние выросло и заглуши­ло семя, и оно не дало плода;

6. и иное упало на добрую землю и дало плод, кото­рый взошел и вырос, и принесло иное тридцать, иное шестьдесят и иное сто.

7. И сказал им: кто имеет уши слышать, да слышит!

8. Когда же остался без народа, окружающие Его вме­сте с двенадцатью спросили Его о притче.

9. И сказал им: вам дано знать тайны Царствия Бо-жия, а тем внешним все бывает в притчах,

10. так что они своими глазами смотрят, и не видят; своими ушами слышат, и не разумеют, да не обра­тятся, и прощены будут им грехи.

11. Говорит им: не понимаете этой притчи? Как же вам уразуметь все притчи?

12. Сеятель слово сеет.

13. Посеянное при дороге означает тех, в которых сеет­ся слово, но к которым, когда услышат, тотчас прихо­дит сатана и похищает слово, посеянное в сердцах их.

14. Подобным образом и посеянное на каменистом месте означает тех, которые, когда услышат слово, тотчас с радостью принимают его,

15. но не имеют в себе корня и непостоянны; потом, когда настанет скорбь или гонение за слово, тотчас соблазняются.

16. Посеянное в тернии означает слышащих слово,

17. но в которых заботы века сего, обольщение бо­гатством и другие пожелания, входя в них, заглуша­ют слово, и оно бывает без плода.

18. А посеянное на доброй земле означает тех, ко­торые слушают слово и принимают, и приносят плод, один в тридцать, другой в шестьдесят, иной во сто крат.

(Евангелие от Марка)

Этот намеренно широко процитированный фраг­мент есть весьма наглядный пример отсроченной «сфо­кусированной релевантности», когда каждый образ пространного фигурального высказывания получает впоследствии вполне прямое толкование: смена уровня релевантности происходит здесь как реакция на вопрос о смысле притчи.

Данный пример должен демонстрировать, что судить о релевантности высказывания по сугубо внешним при­знакам не есть образец хорошей тактики. Между тем как предъявленный в цитированном фрагменте тактический ход (модель: что Вы имели в виду?) представляется дейст­вительно образцовым. Если высказывание «не прочиты­вается» на предлагаемом уровне релевантности, это не обязательно является следствием коммуникативного просчета адресанта. Вполне возможно, что это коммуни­кативный просчет адресата, не восприимчивого к тому или иному уровню релевантности. А стало быть, прове­рить себя, обратившись к адресанту с просьбой о перехо­де на другой уровень релевантности, никогда нелишне. (Более подробно о типах релевантности разговор пойдет при анализе референта в соответствующей главе.)

Предлагаемая коммуникативная стратегия, направ­ленная на сохранение контакта и тем самым на успеш­ный результат коммуникативного акта, есть, таким об­разом, стратегия выжидания (и, во многом, стратегия доверия к собеседнику). Рекомендуемая генеральная ус­тановка — установка, в соответствии с которой в аспек­те релевантности/иррелевантности высказывание оце­нивается по результату, а не в процессе произнесения.

Кстати, на неумении партнера по речевому акту до­ждаться окончания процесса коммуникации основаны многие успешные рекламные ходы. Ходы такие предпо­лагают отсроченные стратегии в расчете на простодуш­ных адресатов, которые имеют обыкновение прежде­временно выносить оценку коммуникативному акту. Это их обыкновение и ведет к тому, что они легко попа­даются на удочку составителей реклам.

Читатель, вне всякого сомнения, сможет оценить уровень дерзости (вместе с уровнем психологичности!) такой, например, рекламы в «Большом каталоге купонов Дании» (декабрь 1997 года):

«Выиграйте один миллион — бесплатно.

Получите при этом приз — эксклюзивный кухон­ный набор — совершенно бесплатно!

Играйте с нами — это стоит 0 крон (+ порто [поч­товые расходы — Е. К.]).

(Здесь предлагается перевернуть страницу — прочая информация дается на следующей.)

Вы делаете так:

Заполните купон миллионера и пошлите его уже се­годня, порто оплачиваем мы.

Или бесплатно позвоните по телефону 80 30 17 30.

Как только мы получим Ваш заказ, мы тут же отпра­вим Вам контракт с номерами десяти Ваших премиаль­ных облигаций.

Вы оплачиваете лишь 0 крон (+ порто) за приз — вместе с ежемесячным взносом в размере 100 крон в те­чение 48 месяцев, в целом 4 800 крон».

Остается только надеяться, что читателю, находяще­му вкус в «затяжных прыжках», была отрадна эта эволю­ция от 0 — к 4 800 крон (плюс порто!).

§ 3.4. Максима манеры

«Мне естественно ожидать, что партнер даст мне по­нять, в чем состоит его вклад, и что он выполнит свои действия с должной скоростью».

(Г. П. Грайс)

Максима манеры предполагает обращение к способу передачи информации и связана не с тем, что говорится, а скорее с тем, как говорится. Г. П. Грайс предлагает к этой максиме один общий постулат: