2015-05-06
1027
Органы законодательной власти влияют на суды, создавая для них нормативно-правовую базу, которая охватывает организацию судебной системы и определяет порядок деятельности судьи (процессуальное право). Причем законы принимаются не в отрыве, а в тесной взаимосвязи с проектами и предложениями, исходящими от органов исполнительной, а иногда и судебной власти. Судебная власть не только представляет двум другим ветвям материалы правоприменительной практики, но и «облагораживает» законодательную и исполнительную деятельность, постоянно обращая внимание на правовые и моральные нормы и конституционные принципы, подлежащие неуклонному соблюдению[2]. Действующее законодательство носит непоследовательный и противоречивый характер и полно коллизий. Также «моральная» подкладка есть не у каждого закона, и, следовательно, осуществление правосудия осложняется в тех случаях, когда закон утрачивает нравственные ориентиры»[3]. Имеются в виду законы, принятые в интересах узких корпоративных кругов.
О некоторой конфронтации законодательной и судебной властей свидетельствуют попытки вмешательства законодательной власти по изменению статуса, компетенции, отдельных полномочий конституционных и уставных судов в сторону их ослабления. Так, за период деятельности Конституционного Суда РФ в Государственную Думу было внесено около 50 предложений по изменению его компетенции[4].
Иными словами, авторитет судебной власти в значительной мере зависит от того, какие по содержанию законы принимаются законодательной (представительной) властью. Слабый и недостаточный контроль за принятием законов можно было устранить, наделив Конституционный Суд РФ правом проведения предварительной экспертизы законов[5]. Отсутствие подобной экспертизы приводит к различного рода судебным разбирательством на уровне Конституционного Суда, пересмотром по вновь открывшимся обстоятельствам решений, принятых на основании неконституционных нормативных актов. Всего этого можно было бы избежать.
