Костюмный ромаН»

Далеко не часто уделом исторического романа становится быстрое и столь широкое распространение книги, как это случилось с романом французских писателей Анн и Сержа Голон "Анжелика". Романтическая героиня далекого XVII века давно завоевала внимание тысяч зарубежных читателей. Многотомный роман, повествующий обо всех перипетиях ее удивительной судьбы, вышел в переводах на иностранные языки в сорока девяти странах мира (данные 1971 года. - Прим. ред.). Секрет несомненного и удивительного успеха "Анжелики", видимо, кроется не только в самой привлекательности данного жанра, а, скорее, в красочности отображаемой эпохи, в остроте занимательного сюжета, в увлекательном историко-литературном повествовании, традиции которого восходят к Александру Дюма.

Авторы романа, супруги Анн и Серж Голон, не только обращаются к веку "Трех мушкетеров", но во многом стремятся повторять приемы сюжетного построения, прославившие их создателя. Здесь та же увлекательность фабулы, тот же пестрый калейдоскоп изменчивых судеб, неожиданных взлетов и внезапных крушений, те же роковые заговоры, хитроумные интриги и чудовищные преступления. Как и у Дюма, тайный замысел зреет в тиши министерского кабинета и находит свое продолжение в дворцовых палатах, в действиях наемных убийц, в зловещем сговоре судейских чиновников.
К чести авторов "Анжелики", следует указать, что их поле зрения несравненно шире, чем у Дюма. Они ведут рассказ не только об оскудевшем французском дворянстве, но и о деревне, о крестьянах, о Париже и его рядовых обитателях, о преследованиях гугенотов, о столкновениях передовой научной мысли со схоластическим мракобесием и фанатизмом.

Но несмотря на большую широту кругозора, демократический интерес к жизни простых людей Франции и горячее сочувствие к опальному свободомыслию весьма религиозного века, авторов "Анжелики" крепко связывает с прославленным романистом настойчивое пристрастие к затейливому сюжету, к такой сложной приключенческой фабуле, которая ведет читателя от одной острой ситуации к другой, еще более острой и запутанной.

На страницах романа оживают разноликие уголки Франции с их своеобразным пейзажем, населяющие их люди со своими заботами и думами. Неприметные детали обстановки, живые диалоги сельских жителей, парижан и провансальцев доносят до нас неповторимое дыхание эпохи. Тонко передается местный колорит в описании родного края Анжелики - зеленых полупустынных, болотистых просторов Пуату, где речные заводи и узкие каналы врезаются в заросли густого кустарника, где влажный воздух и пьянящие ароматы боярышника и лесной ягоды, смешиваясь с болотными испарениями, слегка кружат голову

В облике старого Парижа, совсем не парадном, а именно будничном, повседневном, ощущается и местный колорит, и историческая достоверность: загроможденные лавки, шумные мосты и берег Сены с ее пристанями - лесной, сенной. Хлебной, винной, - где лежат штабеля бревен, пирамиды бочек, целые бастионы сложенных мешков и вокруг снуют деятельные оборванцы.

В ткань романа не раз вклиниваются небольшие рассказы, не связанные с основной сюжетной линией. Но именно в них заключена бытовая правда, подлинная повесть о жизни простых людей XVII века:

Непроглядный мрак безлунной летней ночи, когда ускользнувшая из замка маленькая Анжелика со своим деревенским приятелем Никола отправляется на ловлю раков, внезапно озаряют огненные сполохи, отразившиеся в воде.

Зарево пожара и приглушенные расстоянием стрельба и вопли разрушают идиллию. Это банды возвращавшихся с войны наемников и грабителей напали на деревню, оказавшуюся на их пути, оставляя после себя сожженные, разграбленные хижины, убитых крестьян, изнасилованных женщин и девочек-подростков.

Так резким контрастом картин воссоздается одна из трагических страниц истории французской деревни.

Бытовой правдой дышит и описание деревенской свадьбы, венчания в сельской церквушке, танца молодежи на весеннем лугу и задорной, искристой фарандолы, срывающей с места и старых и малых своим звенящим хороводным ритмом.

Ветхое родовое гнездо баронов де Сансе изображено красками, напоминающими Вальтера Скотта и Теофиля Готье. В конце тинистого, обмелевшего рва серый, замшелый, подслеповатый замок, жалкое запустение холодных, продуваемых ветром залов, потрескавшиеся плиты пола, прикрытые подгнившей соломой, мыши, скребущиеся за стенными панелями, скупой свет плошек и огарков в нескольких жилых комнатах, очаг, к которому по вечерам жмутся и господа, и слуги, и собаки

Прямой противоположностью запущенной обители баронов де Сансе является утопающий в зелени нарядного парка дворец их кузена маркиза дю Плесси де Белльер - великолепное творение итальянских зодчих XVI века, поражающее простотой и легкостью архитектурных линий, портиками и воздушными арками, оплетенными вьющимися гирляндами цветов. Но владельцы этой роскошной усадьбы редко наведываются в свою вотчину, предпочитая жить при дворе.

Два столь различных замка олицетворяют собой несходные судьбы двух слоев "благородного сословия" Франции - оскудевшего провинциального дворянства и осыпаемой королевскими милостями придворной знати.

Тем самым открывается тема, представляющая собой как бы средоточие всего романа, его внутреннюю сердцевину. Речь идет о сложной проблеме господствующего класса, о его экономическом и социальном положении в пору разложения феодализма, о военно-политической роли французской знати и дворянства, об их взаимоотношениях с монархией, обретающей после временных испытаний Фронды небывалое могущество

Еще более выразительно характеризуют провинциальное дворянство и придворную знать сами обладатели этих замков. Их облик, привычки, быт, их воззрения и, наконец, их собственные суждения воспроизведены в романе сочно и правдиво.

Отец Анжелики, барон де Сансе, - всегда в поношенной, затрапезной одежде, его гнетут вечные заботы о большой семье и недостаток денег. В тщетных попытках свести концы с концами обедневший барон обращается к разведению мулов. Как и всякая хозяйственная деятельность, это занятие считалось недостойным дворянина. Единственным спасением представляется получение королевской пенсии и должности для сына, которых злосчастный барон пытается добиться с помощью кузена - маркиза дю Плесси.

Исторический роман, который доносит до читателя дыхание отдаленного века и заставляет его сопереживать вместе с героями их треволнения и невзгоды, является, бесспорно, желанным для читателя, но, к сожалению, далеко не частым литературным явлением. К таким романам следует отнести и "Анжелику".