2015-04-20
228
Солнце ослепило меня, когда я проснулся на плетеной кушетке. Мне потребовалась всего минута, чтобы понять, где я нахожусь, но как только я это понял, я подпрыгнул. Эмма! Я открыл дверь и пошел быстро к другой стороне патио мимо бассейна и через деревянные ворота.
Я остановился. Она свернулась в траве под дубом. Ее кожа сверкала в золотом свете, проникающем через деревья. Ее юбка расстилалась вокруг ног, подобранных под себя, и руки были уложены под щеку. У меня перехватило дыхание. Я напрягся, не желая вновь смотреть на нее так, как когда-то. Она не была той же самой девушкой. И я уже не был прежним.
Я не мог оставить ее здесь на влажной траве, и, подойдя к ней, нежно взял на руки.
Она немного застонала, но не проснулась, когда я принес ее в гостевую комнату и положил на кровать. Я не задержался, чтобы понаблюдать за ней во сне. Просто понимал, что должен был подготовиться к ее реакции, когда она, наконец, проснется – трезвая и … непредсказуемая.
Я вернулась в постель. Мое тело болело при малейшем движении. Похоже, эту ночь я провела на скалах. Застонав, я провела рукой по лицу.
Мой телефон зазвонил. Я искала его вслепую, вытягиваясь через край кровати к сумке, находящейся внизу.
- Алло? – проворчала я.
- Как твое самочувствие? - Коул спросил с другого конца.
- Застрели меня прямо сейчас, - я прохрипела, хлопая своей рукой по глазам. - Разве у вас еще не слишком рано?
- Просто я знаю, что уже скоро тебе нужно быть в церкви, - объяснил он. - Я хотел удостовериться как ты. Ты помнишь, что мы вчера разговаривали?
Я не могла думать. Ничто не могло собрать воедино осколки боли, которая раскалывала на части мою голову. - Я наговорила каких-либо глупостей?
Коул слегла усмехнулся. - Я заберу тебя и Сару в аэропорту Санта-Барбары завтра. Девочки упаковали ваши вещи для вас, и встретят нас там завтра ночью. Позвони мне позже, если сможешь.
- Хорошо, - ответила я, вся скрипя. – Завтра.
Я уронила телефон в сумку, боясь пошевелиться в своей неуклюжей позе на кровати. Тогда порыв слюны заполнил рот, и живот стало выворачивать наизнанку. Но я успела ворваться в ванную вовремя, чтобы броситься к туалету, рухнув на свои трясущиеся колени.
Я положила голову на прохладный кафель, не открывая глаз, и пытаясь помешать тусклому свету ослепить мои зрачки и кричащий мозг.
- Эмма? - Позвала меня Сара из другой комнаты. – Эмма?- я услышала, как дверь ванной слегка приоткрылась. – О мой Бог, Эмма, - услышала я ее тяжелое дыхание, но я не могла поднять свою голову, чтобы посмотреть на нее. - Мы должны привести тебя в порядок.
- Просто позволь мне прилечь и умереть, - я умоляла. Еще один приступ тошноты извергся из меня, заставляя обливаться потом, и я прислонила голову к холодному кафелю, когда мой живот содрогался.
Сара стояла позади меня, проводя прохладной рукой по моему взмокшему лбу.
Дверь гостевой комнаты слегка приоткрылась. – Сара. - Я легонько постучал, слыша голос Сары вдалеке. - Машина здесь, чтобы отвезти вас в церковь.
- Мы здесь, - Сара позвала меня. Я осторожно вошел в комнату, не уверенный в правильности своего поступка.
- Вот дерьмо. – Слова выскочили, прежде чем я успел подумать, когда увидел Сару со скрещенными ногами на полу в ванной комнате и бледную как смерть Эмму, лежащую на ее коленях. - Она может подняться?
- Шшш, - Эмма умоляла, вздрогнув при этом. – Не так громко.
Я выдохнул и сказал спокойно, - Сара, что вы будете делать? Предполагается, что вы должны быть в церкви через сорок минут.
Я знаю, - Сара сказала с огорченным лицом. - Ммм… позволь мне затащить ее в душ. Ты можешь позвонить моей маме и сказать, что нам потребуется немного больше времени?
- Конечно, - ответил я, всё ещё не веря своим глазам. Я закрыл дверь, крепко схватившись за ручку.
- Ну, давай же Эмма. Попытайся подняться, - Сара приговаривала ласково, двигаясь медленно на своих коленях. Я заставляла тело следовать за нею, руки дрожали, когда я схватилась за край ванны.
Сара помогла снять мое платье и убрала повязку с моей ноги, когда я прислонилась к ванне, слишком слабая, чтобы чем-то помочь самой себе.
- Моя голова просто раскалывается.
- Когда последний раз ты что-нибудь ела? – спросила Сара, стягивая лифчик с моих плеч.
Я пожала плечами, потому что я честно не помнила, чтобы что-нибудь ела с момента посадки на самолет в Калифорнии.
Теплая вода заставила меня вздрогнуть, когда Сара водила насадкой от душа по моему телу.
- Держи. - Она вручила мне кусок мыла. Я вспенила его в руках, прежде чем вслепую нанести пену на кожу.
- Я позвонил твоей маме, - Эван крикнул из другой комнаты. - Она просила перезвонить, когда вы выедите из дома и будете в пути. Увидимся в церкви.
- Эван, - Сара позвала его, оставив меня в ванне с нависающей надо мной насадкой для душа, которая брызгала на мои ноги.
- Я понимаю, что у тебя нет никаких причин делать это, но мне нужна твоя помощь, - сказала Сара в порыве, печаль приглушала ее обычно яркие глаза.
- Что необходимо сделать? – спросил я, контролируя свой тон.
- Мы должны доставить ее в церковь, и я не уверена, что она может сделать это самостоятельно, или что я могу это сделать одна. Ты останешься? Ты поможешь мне?
Я кивнул, неспособный произнести ни слова. Челюсть напряглась, ведь я понял, что Эмма была в более плачевном состоянии, чем я представлял. Я, наконец, сказал:
- Я буду в гостиной. Сообщи мне, когда понадоблюсь.
- Как думаешь, сможешь что-нибудь отыскать от головной боли и ещё что-нибудь поесть? Она не ела пару дней. - Голос Сары казался настолько хрупким. Я кивнул снова и покинул комнату.
Когда я закрыл дверь, я был просто ослеплен гневом, который начал расти во мне с тех пор, когда мы нашли ее в шкафу. Я не был даже уверен, на кого был рассержен, но не мог отрицать, что с момента, когда я увидел ее, все шло наперекосяк.
Спустившись по лестнице на кухню, я нашел Джареда, который помогал моей маме надеть пиджак. Я резко остановился и попытался ослабить сжатые кулаки.
- Аналайз, что ты здесь делаешь? – я спросил, наблюдая за миниатюрной девочкой, стоящей в дверном проеме.
Она посмотрела на меня большими грустными глазами. – Я пришла к тебе. – Она глянула в сторону моей матери, давая мне знать, что не желает вести это разговор в ее присутствии
- Наверху все в порядке? - Голос моей матери был спокоен, но приподнятая бровь говорила о том, что ей было хорошо известно, в каком затруднительном положении я находился.
- Да, - ответил я осторожно. – Все под контролем.
- Что ж, Джареду и мне необходимо сделать остановку по пути в церковь. Увидимся там? - Она склонилась ко мне, чтобы я мог наклониться и получить поцелуй в щеку.
- Я не на долго, - сказал я ей, глядя снова в направлении Аналайз, пытаясь держать свое самообладание.
Джаред пристально смотрел вниз, покидая дом вместе с мамой. Я мог лишь вообразить мысли, которые крутились в его голове.
Я повернулся к Аналайз. – Я все еще в замешательстве, зачем ты здесь – особенно сегодня.
- Я сожалею, но я не сомкнула глаз прошлой ночью, - сказала она мягко, делая шаг в мою сторону. Она подняла руку, будто собираясь коснуться меня, но сразу же одернула ее, когда заметила, что я отвел назад свои плечи. - Я не ожидала, что ты приедешь.
- Правда? А я вот даже и не рассматривал вариант не приезжать.
Она опустила глаза, осознавая, что ее утверждение было совсем не уместным.
- Я думала… я думала, что ты больше не хотел, чтобы что-нибудь тебя с ней связывало?
Я ничего не сказал. Когда-то это было правдой. И Аналайз знала это лучше, чем кто-либо другой. Это был я, охваченный болью и гневом, когда неоднократно говорил, что с Эммой покончено. Тогда мне было наплевать, увижу ли я ее еще когда-нибудь. Но…
Примерно в то самое время моя мама позволила мне вновь путешествовать, что позволяло находиться всего в нескольких часах от Эммы, не ставя ее в известность об этом – тогда те самые мысли начали меняться.
- Аналайз, на самом деле, что тебе нужно? - Она подняла голову, удивленная моим тоном. - Мы даже не разговаривали с прошлого лета. Я не понимаю, почему ты здесь, за исключение того факта, что тебе известно о присутствии Эммы в Уэслине.
Глаза Аналайз заблестели, в то время как нижняя губа немного выпятилась.
- Я не хочу, чтобы тебе снова причинили боль. Я волновалась за тебя и думала… я думала, что тебе, возможно, понадобится друг. Поскольку я все еще беспокоюсь о тебе, Эван. И я надеялась быть для тебя другом, как раньше.
Я внезапно почувствовал себя виноватым из-за своего несдержанного тона. Я верил, что она действительно имела в виду мое благополучие, но это не означало, что я хотел, чтобы она была здесь.
- Я не думаю, что мы можем быть друзьями снова, Аналайз. Не после того, что произошло. Извини.
Она кивнула, пытаясь сдержать слезы.
– Она уничтожит тебя, Эван. - Она отвернулась от меня и выбежала через кухонную дверь.
Эван появился в дверном проеме с кокосовым молоком в одной руке и тюбиком аспирина и кексом в другой. Он сделал паузу, когда увидел, что я сижу на кровати, в то время как Сара застегивает ботинки, которые прятали мои тощие ноги. Я боялась, что они повредят содранную кожу, но сдавленность фактически заставила чувствовать себя лучше.
Я наблюдала за ним, когда он положил принесенные вещи на ночной столик. Он не смотрел на меня. Если мое лицо отражало моё самочувствие, то я, должно быть, выглядела страшнее смерти.
- Готовы? - он спросил Сару.
Сара встала, чтобы осмотреть меня, как будто я была неодушевленным предметом. - Я думаю да. Не знаю, что делать с твоими глазами, Эм. Они настолько опухшие и налитые кровью. - Она рассматривала меня мгновение. После она нашла свою сумочку и вынула пару черных солнцезащитных очков. - Вот, возьми их.
Я натянула их на лицо и немедленно почувствовала облегчение. Сара вручила мне две таблетки, которые я запила кокосовым молоком. Она протянула кекс, но я покачал головой с гримасой, чувствуя, что мой живот весь скручивает только при мысли о еде.
- Тебе, в конце концов, просто необходимо хоть что-нибудь съесть, - сказала Сара серьезно.
- Я не могу. - Я вся съежился, подавляя тошноту.
- Ты можешь встать? - Сара спросила.
Я кивнула, вставая осторожно и держась за ее руку. Эван двинулся в нашем направлении, когда я покачнулась, но остановился, когда я нашла баланс. Он последовал к выходу из комнаты, в то время как я держалась за руку Сары.
Чем больше я пыталась не смотреть на него, тем больше смотрела. Часть меня была просто уверена, что он был ненастоящим. Он выглядел точно также, может быть совсем немного более... уверенным. Но он был по-прежнему такой же идеальный. Невозмутимый и возмужавший в костюме-тройке, который так подходил его высокой стройной фигуре, словно он только что сошел с обложки GQ. Возможно, именно это сейчас и происходило. Я сидела в самолете, читая GQ, и это все просто сон.
Тогда вспышка боли вернула меня к суровой реальности. Я была здесь в Уэслине – чтобы похоронить мою мать. Мои колени подкосились, и я упала на пол. Сара закричала, и Эван помчался назад вверх по лестнице, подставив свою руку позади, чтобы поддержать меня.
- Ты в порядке? – Сара спросила ее. Чувствовалось, что тело Эммы было слабым и хрупким, когда она прислонилась к моей руке.
- Да, - она пробормотала, присаживаясь. – Просто неожиданно все закружилось. Извините.
- Эмма, ты перепугала меня, - заявила Сара, протягивая ей руку. – Ты уверена, что все хорошо?
Эмма незаметно кивнула. Она продолжила смотреть на меня, но через те большие черные очки, покрывающие ее глаза, я понятия не имел, о чем она думала. Я взял ее за руку для дополнительной опоры, когда она вновь схватила руку Сары, и нам удалось повести спуститься по лестнице.
Если единственной вещью, которую она употребляла на протяжении двух дней, была только водка, то, конечно, это вызвало обезвоживание организма. Как, черт возьми, мы собирались выстоять всю службу в церкви, чтобы она не отключилась?
- Эмма, как ты думаешь, ты могла бы, по крайней мере, выпить хотя бы кокосовое молоко, прежде чем мы доберемся до церкви?
Это было первым, что он сказал мне, с тех пор как я приехала. Я кивнул слегка, пытаясь удержать свое выпрыгивающее сердце, поскольку чувствовала его руку, находящуюся под моей. Я не хотела быть так близко к нему, трогать его, чувствовать запах сладкого чистого аромата, который исходил от него и делал меня еще более легкомысленной. Но ещё я знала, что мое тело закрывалось, восставая против мучения, которому я подвергла его в последние дни, и я буду просто не в состоянии подняться, если Эван отпустит меня.
Такси остановилось перед живописной белой церковью с колокольней и цветными витражными окнами. Распорядитель похорон приблизился к автомобилю, когда дверь открылась. Каждая мышца в моем теле отказывалась сдвинуться с места и помочь мне войти в церковь Новой Англии, чтобы присутствовать на проповеди, увековечивающей память моей матери. Паника сделала меня пленником, которого держали в автомобиле.
Сара забралась назад в автомобиль и взяла меня за руку. – Тебе стало плохо?
Я покачала головой. Эван наклонился к автомобилю.
- Тогда в чем дело? - Сара спросила мягко.
- Она мертва. - Мой голос дрожал. Я схватила солнцезащитные очки руками, прижимая их к глазам, пытаясь сдержать слезы. - О, Боже, Боже, Боже. Она мертва.- Комок в моем горле увеличивался, и я думала, что могла задохнуться из-за него.
Я закрыла глаза, чтобы сдержать струившиеся слезы. Сара сжала мою руку. Я глубоко вдохнула через нос и выпустила воздух через рот, чтобы успокоиться. Паника начала проходить.
- Я в порядке, - я сказала Саре, обнадежив ее, чтобы она вышла из автомобиля.
- Ты можешь через это пройти, - Сара заверила меня, взяв снова меня за руку, и вышла из машины. - Я все время буду рядом с тобой, - я могла только кивнуть.
Эван вновь предложил мне свою руку, и я накрыла ее своей рукой, с трудом держась на ногах.
Это был первый раз, когда я увидел, что она отреагировала на смерть своей матери – и я ничего не мог поделать с этим. Я просто стоял около нее и помогал подняться вверх по лестнице. Туда, где мистер и миссис Маккинли ждали нас. Анна обняла Эмму и прошептала что-то ей на ухо прежде, чем пройти в церковь.
Хватка Эммы усилилась, и я мог чувствовать панику, исходившую от нее, когда мы переступили через порог. Инстинктивно, я накрыл ее руку своей и сконцентрировался на каждом шаге, который она делала, желая быть ее силой, в то время как ее собственная сила куда-то улетучивалась.
Я уместился рядом с ней на первой церковной скамье, с другой стороны от нее была Сара. Родители Сары сидели в конце. Эмма отстранилась подальше от меня, освобождаясь от моей руки, держащей ее, и наклонилась к Саре, положив свою голову на плечо Сары. Я склонил свою голову, осознавая, что не был для нее тем, в ком она нуждалась в этот момент.
Проповедь началась, и шушуканье прекратилось. Я не смотрел на нее, пока преподобный читал молитву и пока незнакомцы говорили добрые слова о женщине, которая не заслужила их.
Преподобный вернулся к кафедре проповедника и сказал, - Сейчас я хотел бы пригласить дочь Рэйчел - Эмму, чтобы сказать несколько слов.
Я застыл и повернул свою голову к Саре, рот которой был открыт в изумлении, когда она уставилась на меня, шокированная.
Эмма медленно поднялась и пробралась к лестнице, которая вела к кафедре проповедника.
- О, нет, - Сара прошептала около меня.
- Ты знаешь, что она собирается сказать? – я спросил, по сути неспособный дышать.
- Я боюсь узнать это, - промямлила Сара, не отводя взгляда от Эммы.
Мои руки дрожали, когда я оказалась за черной драпированной кафедрой проповедника. Я посмотрела на Сару и была внезапно ошарашена, вспомнив о ее страстном призыве.
Она причинила тебе боль, Эмма, много раз. Ты можешь теперь ее отпустить. Не позволяй ей ранить тебя еще сильней.
Я перенаправила свое внимание на искаженные лица, ждущие моих слов. Слова, которые я не подготовила. Таким образом, я решила, что в этот момент буду … честной.
- Я не хочу находиться здесь. - Мой голос был напряженным и едва слышимым. - Ни один из нас не должен быть здесь. - Я откашлялась и снова посмотрела на Сару, большие немигающие глаза которой следовали за каждым моим движением, она даже схватилась за церковную скамью, находящуюся перед ней.
Она не может продолжить причинять тебе боль и использовать тебя как эмоциональную подвесную грушу. Сколько раз ты должна простить ее, прежде чем она уничтожит тебя?
- Я не в состоянии начать перечислять способы, которыми моя мать повлияла на меня. Я тот человек, которым стала из-за нее, и я просыпаюсь каждый день, помня о том, какой она вносила вклад в мое существование. Я обвиняю ее, - Я сделала паузу, откашливаясь снова, скрепя зубами вместе с тем, – в раннем уходе из-за превратностей судьбы. Трагедия была слишком знакома нам обеим. Это унесло жизнь моего отца много лет назад. Она прожила большую часть своей жизни в боли. Боль, беспомощным свидетелем которой я была в течение многих лет. В конце она не могла жить с ней и не знала, как позволить ей уйти. Возможно, теперь она найдет мир, на поиски которого потратила большую часть моей жизни.
Причина в тебе. Всегда была только в тебе – что ты хочешь, как ты чувствуешь, с кем ты хочешь быть. Почему ты продолжаешь быть зацикленной на человеке, который никогда не любил тебя?
Я отцепила свои руки, которые вцепились мертвой хваткой в кафедру проповедника. Мое тело дрожало, когда я спустилась по ступенькам к проходу. Маккинли поднялись, чтобы позволить мне пройти к церковной скамье, но я опустила голову и продолжила идти.
-Куда она собралась? – прошептала Сара в панике.
- Я не знаю, - ответил я, заботясь о ней наряду со всеми остальными в церкви, когда она направилась к большим двойным дверям в конце прохода и открыла их. Они закрылись за ней.
- Спустись по боковому проходу, - я проинструктировал Сару. На скамьях было оживление, поскольку скорбящие начали шептаться, теряясь в догадках.
Я последовал за Сарой вниз по темному ковру к дальнему концу церкви, поскольку авторитетный тон преподобного перенаправил внимание назад к кафедре проповедника, где он начал рассказывать священное писание.
Мы подтолкнули тяжелые деревянные двери, к каменным ступенькам. Солнце казалось невозможно ярким после мрачности церкви. Я прикрыл глаза, чтобы найти Эмму.
Но такси уже уехало.
