Демокрит

Даты жизни – ок. 460 – 370 гг. до н.э.

Родина – г. Абдера

Молодость. Путешествие. Историки говорят, что, будучи молодым, он совершил путешествие на Восток, для обучения, был в Афинах и общался с Сократом. Путешествие он совершил на деньги, которые получил в наследство от отца. Его горожане, по возвращении не хотели признавать Демокрита, «промотавшего», деньги отца, но заслужил их доверие обратно, то ли сделав удачное предсказание, то ли прочитав им «Большой мирострой».

Смеющийся философ. Демокрита называют «смеющимся философом», в отличие от «плачущего» Гераклита, потому что он «без смеха не появлялся на людях: настолько несерьёзным ему казалось всё, что делается всерьёз.

Сочинения. Демокриту принадлежало около 70 сочинений (самые известные – «Большой мирострой», «Малый мирострой», «Об уме»), ни одно из них не сохранилось, но до нас дошло примерно 300 цитат из них. Есть вероятность, что в этом виноват Платон, платонисты. Демокрит был сильным соперником для него. Есть сведения о том, как некие пифагорейцы остановили Платона, от того, чтобы сжечь книги Демокрита, сказав, что они и так уже на руках у многих людей.

Задача атомистов. Атомисты поставили перед собой задачу создать учение, соответствующее той картине мира, которая открывается человеческим чувствам, в то же время сохранив рациональное в учении элеатов о бытии, чтобы достичь более глубокого понимания мира, основанного на показаниях чувств.

Школа Демокрита. Демокрит создал целую философскую школу в античном смысле этого слова – преемственность философов, бывших его учениками и учениками его учеников и разделявших общие принципы его учения. Самые известные последователи Демокрита – Метродор Хиосский, софист Протагор, Навсифан. Непосредственной идеологической реакцией на атомизм Демокрита стала, в целом ряде аспектов, объективно-идеалистическая система Платона. Материализм и идеализм, детерминизм и телеология, связь опыта с умозрением и отрыв понятийного мышления от чувственного знания, атеизм и религия – вот те противоположности, которыми определяется последующее развитие в философии.

Афины, пятидесятилетие расцвета

Во время Греко-персидских войн (500 – 449 гг. до н.э.) Афины были разрушены Ксерксом, однако победоносное для греков окончание этих войн способствовало возвышению Афин и Аттики, столицей которой они были, образованию большого союза древнегреческих полисов во главе с Афинами. Напомним, что до Греко-персидских войн в второй половине VI в. до н.э. произошло порабощение всей малоазиатской Эллады и прилегающих к Малой Азии греческих островов персами.

Основные вехи Греко-персидских войн – антиперсидское восстание малоазийских полисов в 500 – 495 гг. до н.э., кончившееся трагическим их поражением, после чего Иония прекратила быть одной из передовых областей Эллады; первый персидский поход в Аттику, кончившийся сокрушительным поражением персов при Марафоне в 490 г. до н.э.; второй персидский поход Ксеркса в 480-479 гг. с легендарной битвой при Фермопилах, прорывом персов в Среднюю Грецию, опустошением ими Аттики и разрушением Афин и, наконец, разгромом персидского флота афинским флотом у Саламина в 480 г., что стало переломным событием Греко-персидских войн, а затем и поражением персидской армии при Платеях в 479 г. Здесь кончается первый этап Греко-персидских войн, и начинается наступление греков. Период расцвета классической Греции как раз начинается с 479 г. и завершается началом злосчастной для всей Греции Пелопонесской войны между Афинами и Спартой в 431 г. (она длилась до 404 г.).

Но до этой войны Эллада переживала расцвет, продолжавшийся около пятидесяти лет. Вершиной же этого пятидесятилетия стало правление Перикла. При Перикле рабовладельческая демократия достигла своего наивысшего расцвета. Верховным органом государства было народное собрание. При Перикле Афинский Морской Союз превратился в Афинскую Архэ, где греческие города – члены союза оказались на положении афинских подданных.

Вокруг Перикла сгруппировались выдающиеся учёные, архитекторы, скульпторы, художники, философы. Среди них: «отец истории» Геродот Галикарнасский, скульптор Фидий (автор Афины Промахос, Афины Парфенос, которая находилась в Парфеноне афинского Акрополя, а также 14-метровой статуи Зевса в Олимпии). В век Перикла в Афинах развернулась деятельность великих древнегреческих трагиков: Софокла и Еврипида, предшественником которых был Эсхил. Трагедии Эсхила и Софокла укрепили позиции мифологического мировоззрения в консервативных, по сравнению с ионийскими и великогреческими городами, Афинах, отстающих от Дальнего Востока и Дальнего Запада греческого мира в своем мировоззренческом развитии. Не случайно в конце правления Перикла, незадолго до начала Пелопонесской войны был принят закон, приравнивающий к государственному преступлению непочитание богов и объяснение небесных явлений естественным образом. В соответствии с этим законом едва не казнили Анаксагора, но затем был казнён Сократ, хотя ничему о природе не учил. По этому закону был подвергнут преследованию Протагор, а значительно позднее – Аристотель. Афины никогда не были свободным в мировоззренческом отношении городом. Не случайно Платон боялся высказываться о мифах и призывал в интересах безопасности верить в них слепо.

Билет №3. Эмпедокл. Учение о природе и её движущих силах.

Ионийское и италийское в философии Эмпедокла. Философия Эмпедокла синтетична. Она сочетает в себе италийскую и ионийскую традиции, а внутри последней Эмпедокл примиряет крайности ионийского монизма своим плюрализма.

Жизнь и сочинения Эмпедокла. Даты жизни: около 490 - около 430 до н. э. Эмпедокл жил в Сицилии, в Акраганте. Его акмэ пришлось на 444 – 441 г. до н.э. Он – современник пифагорейца Филолая и элейца Зенона. Учителя Эмпедокла – пифагорейцы, а также – Ксенофан и Парменид. Эмпедокла допустили к пифагорейским занятиям в качестве вольного слушателя, но после того, как он предал огласке услышанное, ему и прочим эпическим поэтам запретили посещать занятия пифагорейцев. Традиция говорит об Эмпедокле как ораторе, риторе, враче, инженере, поэте, философе. Как человек Эмпедокл был тщеславен и выдавал себя за божество. Он хотел, чтобы люди думали, что боги взяли его живым на Олимп, а потому, чувствую приближение смерти, бросился в кратер Этны. Но вулкан выбросил одну из его медных сандалий, и замысел Эмпедокла не удался. Стихотворения и трагедии Эмпедокла погибли. Эмпедокл – автор двух философских поэм: «О природе» и «Очищения». Первая сохранилась в отрывках довольно крупных, от второй дошло до нас совсем немного. Взгляды Эмпедокла описаны в обширной доксографии.

Начала. Эмпедокл принимает в качестве первоначала мироздания все четыре традиционные стихии, которые он называет «четырьмя корнями вещей». Земля, вода, воздух и огонь «равны и все одинаково древнего рода». Эмпедокл поэтически конкретизирует первоначала в таких образах, как «бурное море», «тёмная, холодная влага» (вода), «сокровенное твёрдое мира начало» (земля), «горячее и лучезарное Солнце» (огонь) и как «бессмертная высь, сиянием дня залитая», «необъятное небо» (воздух). Кроме того, отдавая дань мифологии, Эмпедокл отождествляет эти четыре корня с такими богами как Зевс (воздух), Гера (земля), Аид (огонь), Нестис (вода, Нестис - сицилийской божество воды). Все остальные боги возникают от этих «корней». Всё, что ни есть в мироздании, - то или иное сочетание разных доз «корней». Вообще, у Эмпедокла «каждый член существует в силу известного отношения». В крови все четыре корня перемешаны наиболее равномерно.

Любовь и ненависть (вражда). Эмпедокловы корни вещей, даже огонь, пассивны. Поэтому все процессы в мироздании Эмпедокл объясняет борьбой двух антагонистических начал. Эти начала не физические, а психические. Это, во-первых, Филия – любовь (другие её имена – Гармония, Радость и Афродита, однако не мифологическая богиня, а космическая сила, которая «обегает недра стихий»), и, во-вторых, Нейкос – ненависть, вражда, или гнев. Любовь – космическая причина единства и добра. Ненависть – причина множества и зла. Любовь соединяет разнородное и разделяет однородное. Ненависть разделяет разнородное и объединяет однородное. Стихии «во гневе… разновидны и врозь существуют, но в любви сочетаются, страстью пылая взаимной». Обе силы акосмичны.

Четыре фазы космического цикла. В вечной борьбе своей Филия и Нейкос попеременно одерживают верх. В первой фазе любовь побеждает, ненависть же вытеснена за пределы мира. В этом состоянии мироздание – сфайрос (шар), все четыре стихии равномерно перемешаны, они фактически как таковые не существуют, что фактически противоречит утверждению Эмпедокла о вечности его первоначал. Акосмична и третья фаза во вращении вихря стихий. Безраздельное господство ненависти полностью обособляет стихии, и однородное соединяется (и действительно, в ненависти не соперничества, как в любви). Космичны лишь вторая (неустойчивое равновесие любви и ненависти) и четвёртая (неустойчивое равновесие ненависти и любви) фазы. Все происходящие внутри второй и четвёртой фаз процессы имеют общую направленность от блага и единства ко злу множеству (вторая фаза), и наоборот, от зла и множества ко благу и единству (четвёртая фаза). Судя по представлениям Эмпедокла, можно думать, что человечество живёт в четвёртой фазе «вращения вихря». Смена фаз, этот «черёд роковой», происходит вечно и по «воле судьбы». У Эмпедокла нет ясности в вопросе о том, распространяется ли организованность на всё сущее или же космос находится в середине вечно хаотической материи. Таковы четыре фазы вращения космического вихря, таков «круг времён». Очевидно, что Эмпедокл представлял себе мироздание как вечно повторяющуюся смену фаз.

Изменчивость и постоянство мира. Сочетая ионийскуютрадицию ситалийской, Эмпедокл равно говорил об изменчивости и неизменности мира, но фактически в разных отношениях и частях. Мир неизменен в своих корнях и в пределах «круга времён». Эмпедокл принимает закон сохранения бытия элеатов. Он говорит, что нет никакого рождения и уничтожения, есть лишь смешение и разделение корней. Также он пытается обосновать вечность корней, говоря, что если бы они гибли, то их бы уже не осталось, а новый мир не мог бы возникнуть, следовательно, они вечны.

Метемпсихоза. Вместе с тем, Эмпедокл разделяет орфико-пифагорейское учение о переселении душ. Он вполне серьёзно рассказывал о своих прошлых воплощениях. Возможность такого единства в живой природе он объяснял тем, что «во всём есть разумности доля и мысли», которая в «Очищениях» превращается в некий «священный ум», ум, «мыслями быстрыми обегающий всё мирозданье». Он не антропоморфен. В поэме «О природе» разумность присуща не богу, а всем тварям по воле судьбы.

Гносеология. Эмпедокл находит материальный носитель мышления в крови, в которой четыре корня вещей наиболее равномерно перемешаны. Он утверждал, что всё познаётся подобным ему в человеке: «Землю землёю мы зрим и воду мы видим водою, дивным эфиром эфир, огнём же огонь беспощадный». Космическую любовь и ненависть человек познаёт своей любовью и ненавистью. Это - пережитки антропоморфизма в учении Эмпедокла. У Эмпедокла можно заметить различение обыденного сознания и сознания, выходящего на уровень мировоззрения. Предмет мировоззрения – целое, незримое оку, это целое «даже умом необъемлемо». Человек познаёт лишь ту малую часть его, на которую натолкнулся своим сердцем на суетной стезе своей ограниченной жизни. Своё учение Эмпедокл оценивает как то, что способна прозреть смертная мысль. Доскональное знание мира – привилегия ума, «мыслями быстрыми обегающего всё мироздание».

Объяснение органической целесообразности. Эмпедокл живо интересовался биологической проблематикой. Великая заслуга Эмпедокла в биологии – постановка и попытка научного решения вопроса о происхождении органической целесообразности. Анаксимандр говорил о зарождении живого из неживого вообще, Эмпедокл – о зарождении не целых организмов, а отдельных органов. Таким образом, Эмпедокл решает вопрос о том, что первым возникло – целое или часть? У Эмпедокла первыми появляются части. В поэме Эмпедокла «О природе» мы читаем: «Выросло много голов, затылка лишённых и шеи, голые руки блуждали, не знавшие плеч, одиноко очи скитались по свету без лбов». Далее, по мере возрастания силы любви в мире (из чего следует, что всё это происходило в четвёртой фазе мирового цикла), которая соединяет всё разнородное, дотоле отдельные органы стали, как попало, сходиться друг с другом, образуя по большей части чудовищные и нежизнеспособные сочетания. Однако случайно некоторые из этих случайных сочетаний органов и частей тела оказались удачными, и эти комбинации выжили. Выжили те, чьи органы так хорошо подошли друг к другу, как если бы кто-то создал эти организмы по заранее продуманному плану, целесообразно. На самом деле, никакого проектировщика не было, всё произошло естественным путём, правда с громадной затратой энергии и вещества, но природе незачем экономить. У Эмпедокла мы находим смутную догадку о естественном отборе – этот отбор прошли лишь наиболее приспособленные.

Скорость света. Ещё более удивительна догадка Эмпедокла о том, что свет распространяется с большой, но конечной скоростью. Даже Аристотель стоит здесь ниже Эмпедокла, так как спорил с ним по этому поводу.

Билет №4 Зенон Элейский. Апории.

Биография. Зенон – другой выдающийся представитель элейской школы. Его акмэ приходится на 460-е гг. Зенон – ученик Парменида. О его жизни ничего не известно, больше известно о его смерти: он погиб героической смертью в борьбе с тиранией. От многочисленных трудов Зенона («Споры», видимо антипифагорейского «Против философов», «О природе») сохранилось лишь несколько фрагментов.

Субъективная диалектика Зенона. Аристотель называет Зенона изобретателем диалектики. Но это субъективная диалектика – искусство диалектического рассуждения и спора, искусство опровергать противника и посредством возражений ставить его в затруднительное положение. Метод Зенона не был методом прямого доказательства. Зенон доказывал от противного, сводя к абсурду точку зрения противника, противоположную его собственной. Из этого следовала истинность тезиса Зенона. Это значит, что Зенон пользовался логическим законом исключённого третьего. Чтобы доказать, что утверждение «А есть В» истинно, Зенон доказывал, что «А есть не-В» ложно, а ложность этого тезиса он доказывал, исходя из допущения его истинности, что приводило к одинаковой истинности С и не-С, что невозможно (неверно, что C&не-С). Рассуждения Зенона назывались «эпихейрема», то есть сжатое умозаключение, а также – «апория» - непроходимость, безвыходное положение. Своё искусство спора Зенон применял для посрамления тех, кто высмеивал Парменида за то, что он отрицал очевидное: множество и движение.

Единство бытия. Применяя свой метод доказательства от противного к проблеме единства или множественности сущего, бытия, Зенон утверждал, что допущение множественности бытия заводит мысль в состоянии апории. До нас дошли две зеноновские эпихейремы по этому вопросу. В каждой есть тезис и антитезис. Первая такова: «1) Если существует много вещей, то их должно быть ровно столько, сколько их действительно есть, отнюдь не меньше и не больше, чем сколько их есть. Если же их столько, сколько их есть, то число их ограничено. 2) Если существует много вещей, то сущее по числу беспредельно, ибо между отдельными вещами всегда находятся другие вещи, а между этими опять другие. И таким образом сущее неограниченно по числу». Из одной и той же посылки, что сущее множественно, Зенон выводит два противоречивых суждения о том, что вещей ограниченное количество и о том, что их количество бесконечно. Следовательно, утверждает Зенон, посылка о том, что сущее множественно – ложна, и сущее едино. Вторая эпихейрема звучит так: «Если сущее множественно, то оно должно быть и малым, и большим: 1) настолько малым, чтобы вовсе не иметь величины, и 2) настолько большим, чтобы быть бесконечным». Здесь также из посылки о множественности сущего выводятся суждения как о его бесконечной малости, так и о его бесконечно больших размерах. Из этого противоречия вытекает тезис о единстве бытия. Здесь Зенон упускает факт, который, конечно не мог быть ему известен: экстенсивная бесконечность прекрасно уживается с интенсивной бесконечностью. Весь ход рассуждений Зенона предполагает, что бытие пространственно, что существовать означает иметь величину, а иметь величину – иметь пространственный объём. Евдем: «Зенон говорил, что если бы кто-нибудь ответил ему, что такое единое, то он мог бы сказать, что такое бытие». Аристотель подчёркивал, что «если само по себе единое неделимо, то согласно положению Зенона, оно должно быть ничем». Но сам Зенон этого не подозревал, его общий вывод из этих двух апорий-эпихейрем таков: «Тому, кто утверждает множественность, приходится впадать в противоречие».

Неподвижность бытия. Зеноновские рассуждения против движения (их-то и имеют в первую очередь в виду, когда говорят об апориях Зенона) дошли до нас через «Физику» Аристотеля. Позднее они получили названия «Дихотомия» (разрубание надвое), «Ахиллес и черепаха», «Стрела», «Стадий».

Первая апория гласит, что движение не может начаться, потому что движущийся предмет должен пройти половину пути, но чтобы дойти до половины, он должен пройти половину половины, то есть четверть, а чтобы дойти до четверти, он должен пройти половину четверти, то есть восьмую, и так до бесконечности. Получается, чтобы перейти от одной точки к другой, нужно пройти бесконечное количество точек, что невозможно. Математически предел такого ряда a_n=1/2ⁿ равен 1. Но физический смысл непонятен: получается, что бесконечно малый отрезок пути стремится к нулю, но не исчезает. Не значит ли это, что пространство атомарно.

Во втором рассуждении против движения быстрое (Ахиллес) не настигнет медленное (черепаху). Ведь когда оно придёт в ту точку, которую занимало медленное в момент старта быстрого, медленное совершит передвижение, и эту ситуацию можно рассматривать заново, по кругу: оно еще более приблизится к медленному, но медленное опять совершит небольшое передвижение, - и так до бесконечности, следовательно, Ахиллес никогда не догонит черепаху. Из первой и второй апорий следует, что движение не может ни начаться, ни закончиться, если пространство неделимо.

Смысл третьей апории в том, что если пространство бесконечно делимо, то движение невозможно и при допущении прерывности пространства. Она гласит, что летящая стрела покоится, ибо движущийся предмет всегда занимает равное себе место, но «помещается каждый момент в равном ему месте» - что означает, что она покоится в нём. Если же летящая стрела в каждый момент покоится в своём месте, то это означает, что она неподвижна. Ведь из суммы состояний покоя движение никак не может случиться. Четвёртая апория аналогична третьей.

Смысл всех четырёх апорий Зенона – показать, что движение невозможно и если допустить, что пространство прерывно, и если допустить, что оно непрерывно.

Реакция на апории. Зенон верно подметил диалектику в понятии движения, но разорвал это понятие на две части и противопоставил их друг другу. На самом деле пространство и время и прерывны и непрерывны, и движение есть разрешение противоречия между прерывностью и непрерывностью как пространства, так и времени. Апории Зенона вызвали большое замешательство. Первым оппонентом Зенона был некий философ, который решил опровергнуть философа-парадоксалиста эмпирически: он тут же стал ходить перед Зеноном, но Зенон пояснил, что он доказывает вовсе не то, что движения нет, а лишь то, что оно немыслимо, что, однако, в соответствии с тезисом элеатов о тождестве бытия и мышления всё же должно было означать, что движения нет, но не в чувственном, а в мыслимом мире. Первым, кто подверг апории Зенона серьёзному анализу, был Аристотель. Он показал то, что, например, Зенон не сознавал, что время аналогично пространству делится на бесконечное количество бесконечно малых частей и так же как и пространство, прерывно и непрерывно, конечно и бесконечно. Поэтому надо различать ту проблематику, которую Зенон подметил в своих апориях, и ту исторически несовершенную форму, которую он придал этой проблематике.

Медимн пшеницы. Зенон увидел проблему и в чувственном восприятии. Должно ли падение медимна пшеницы издавать звук, если падение одного зерна не слышно? Зенон подошёл здесь к тому, что было названо потом «порогом ощущения». И падение зерна вызывает вибрацию, просто чувствительности человеческого ха не хватает для того, чтобы воспринять этот звук.

Зенон и Парменид. Доказывая, что бытие едино и неподвижно, Зенон идёт путём, обратным парменидовскому. Если Парменид шёл от истинного в его понимании мира и начинал сразу с анализа бытия как такового, а потом уже переходил к миру кажущемуся, то Зенон в соответствии со своим методом доказательства от противного шёл от кажущегося в его понимании мира к миру истинному. ОН доказывает, что физический мир противоречив, а потому не может быть истинным, а раз так, то истинным является сверхчувственный мир.

Рассуждения Зенона сыграли огромную роль в развитии предметного мышления. Поставленные элеатами проблемы единства и множества, движения и покоя окончательно не разрешены и поныне. Зенон первый после Парменида стал доказывать. Именно у Парменида мы находим впервые формулировку закона исключённого третьего, а доказательство Зенона сведением к абсурду, или от противного знамениты и используются сегодня.

Билет №13. Орфизм.

Три традиции греческой профилософии. Античная профилософская традиция существовала в трёх разновидностях: гомеровской, гесиодовской, орфической. И если первая аристократична, вторая демократична, то в третье слышны отзвуки рабского сознания.

Орфей. Возникновение орфизма связано с именем Орфея. Орфей – олицетворение могущества искусства. Отправившись в преисподнюю за своей погибшей женой Эвридикой, Орфей укрощает своим пением трёхглавого стража Цербера, вызывает слёзы у Эринний и трогает сердце владычицы Аида Персефоны. Она отпускает Эвридику с условием, что Орфей ни разу не оглянётся на жену до выхода из Аида, однако он не выдерживает и оглядывается, и навсегда теряет жену. Позднее во время вакхической оргии чуждающийся женщин однолюб-Орфей был растерзан ревнивыми вакханками. Вакх – прозвище Диониса. Дионис – бог растительности, покровитель виноделия, сын Зевса и дочери фиванского царя Кадма – Семелы. Дионис – антипод Аполлона. Орфей – изобретатель музыки и стихосложения – тяготел к Аполлону. Аполлон – солнечный бог аристократии, Дионис – бог демоса. Аполлон выражал меру, второй безмерность. Будучи приверженцем Аполлона, а по одной версии даже его сыном, Орфей стал жертвой Диониса, врага Аполлона.

Орфическая литература. В Древней Греции имели хождение многие сочинения приписываемые Орфею, но дол нас они не дошли. Орфики – последователи мифологического учения, основателем которого считался Орфей. По иронии судьбы, орфизм – культ Диониса, правда, не традиционного, а особого, орфического. Как религия, орфизм противостоял традиционной олимпийской мифологии. Орфизм имел много мировоззренческих элементов помимо художественных, как пример – представления орфиков о первоначалах.

Начала. Уже древние расходились в вопросе о том, что Орфики брали за первоначало. Есть разные варианты: Ночь, Воду, Землю-Небо-Море, Время. Наиболее вероятно, что орфики принимали за исходное состояние мироздания воду. Главное, что возможные первоначала орфиков в значительной мере демифологизированы и дезантропоморфизированы.

Космотеогония. Теогония орфиков более космогонична, чем теогония Гесиода. У орфиков космогонические ступени перемежаются с теогоническими. В целом можно выделить 12 ступеней теокосмогонии в орфизме:

1) первовода;

2) дракон Геракл и его спутница Адрастия – образ неотвратимого нестареющего времени;

3) влажный Эфир, туманный Эреб и беспредельный Хаос;

4) Космическое «Яйцо»;

5) Бог Фанес – сияющий, златокрылый, двуполый, самооплодотворяющийся, многоимённый;

6) Богиня Нюкта-ночь;

7) Боги Уран-небо, Гея-земля и Понт-море;

8) Киклопы, Гекатонхейры, Мойры и титаны (включая Кроноса и Рею);

9) Зевс;

10) Кора-Персефона;

11) Дионис;

12) человек.

Из первоводы зарождается дракон Геракл и Адрастия, которые порождают Эреб, Эфир и Хаос, в которых зарождается космическое яйцо. Из него вылупляется бог Фанес, который содержит в себе зачатки всех миров, богов, существ и вещей. Он создаёт свою противоположность – ночь-Нюкту (сам он – сияющий, олицетворение дня). От неё Фанес производит детей Урана, Гею, Понта. Уран и Гея порождают трех Киклопов, трёх Гекатонхейров и трёх мойр. Титанов же Гея рождает в протест против насилия Урана. Крон свергает своего отца Урана. Он пожирает своих детей, но Рея спасает Зевса, который вступает в брак с Герой и свергает Кроноса. Далее Зевс вступает в связь со своей матерью Реей, а затем с дочерью от своей матери – Корой (Персефоной). Персефона рождает ему Диониса-Загрея. Подстрекаемые Герой титаны съедают Диониса. Зевс испепеляет титанов. Но Афина приносит Зевсу сердце Диониса – всё, что от него осталось. Зевс глотает сердце и снова производит Диониса от Семелы. Это уже второй Дионис. А из титанодионисийского пепла Зевс творит человека. Так теокосмогония перерастает в антропогонию. В орфизме человек не побочный продукт теогонии, а результат и цель.

Антропология орфиков. Человек двойственен, в нём два начала: титаническое, низшее и телесное, и дионисийское, высшее и духовное. Причём дионисийское начало у орфиков испытывает влияние аполлоновского. Жизнь у орфиков – страдание. Тело – гробница души. Цель жизни – освобождение души от тела. Это нелегко, орфики признают метемпсихозу. Души людей могут переселяться и в животных, в растения, в насекомых. Метемпсихоза пришла к грекам из Индии. Освобождение орфиками достигалось с помощью специального образа жизни в общине и очистительных обрядов. Освободившись от колеса перерождений, душа благочестивого орфика попадает на «острова блаженных», где живёт беззаботно и счастливо, не испытывая физических и душевных мук. Орфики не убивали живых существ и были вегетарианцами. Существует мнение, что через орфизм индийская мифология оказала значительное влияние на греческую.

Социальные корни орфизма. Английский учёный Дж. Томпсон высказал гипотезу о проявлении в орфизме рабского сознания. Тело раба – собственность рабовладельца, рабу же оно приносит муки и унижения, душа же рабовладельца не интересует, а для раба его непринятая человеческая сущность – единственное достояние. Будучи бессильным освободиться реально, раб связывает своё освобождение с освобождением души от тела, привязывающего раба к рабовладельцу.

Элементы философии в орфизме. Прежде всего, это нарастание демифологизации в орфической генетической картине мира. В орфизме зарождается монопантеизм (тогда как для традиционной мифологии характерен полипантеизм: каждый бог заведует своей частью мира). Орфический Зевс объемлет всё мироздание и вмещает его в себе. Но сам орфизм в философию не превращается. Он не идёт дальше монопантеизма.

Билет №14. Гераклит. Космос и Логос.

Биография. Сочинения. Акмэ Гераклита пришлось на 504-501 гг. до н.э. Родина Гераклита – соседний с Милетом Эфес. Гераклит принадлежал к царско-жреческому роду, функции жреца он передал брату. Он жил бедно и одиноко, последние годы жизни проведя в хижине в горах. Гераклиту принадлежит философское прозаическое произведение. Оно называлось, также как и труды Анаксимандра и Анаксимена, - «О природе». Но тематика его шире. Согласно Диогену Лаэрцию, сочинение эфесца состояло из трёх частей: о Вселенной, о Государстве, о Боге. От его труда сохранилось 130 фрагментов. Однако понять их нелегко, ещё сами древние прозвали Гераклита «тёмным». Гераклит старался быть загадочным, и это ему удалось. Его речь кишит метафорами и сравнениями, в ней много мифологизмов. У Гераклита мифологии больше, а научности меньше, чем у милетских философов. Однако очень большое место в его учении занимает основа наук – логос.

Начало. Гераклит узрел субстанциально-генетическое начало всего сущего в огне. Для древних народов огонь был веществом. Люди тогда не понимали, что огонь, горение – не вещество, а процесс окисления с выделением тепла и света. Но что огонь наиболее подвижен и изменчив, он видели. Это то и привлекло внимание Гераклита к огню. Мысль о субстанциональности огня Гераклит выражает в сравнении огня с золотом, а вещей – с товарами: «Всё обменивается на огонь, и огонь – на всё, подобно тому, как золото – на товары, а товары – на золото». Гераклитовский огонь вечен и божественен.

Космогония. Гераклит видел в своём огне не только то, что лежит в основе всего сущего, но и то, из чего всё возникает. Возникновение из огня космоса Гераклит называл «путем вниз» и «недостатком» огня. Гераклитовская космогония сохранилась в нескольких вариантах. 1. Климент: из огня возникает море (вода), в воде – «семя мирообразования», из которого развиваются земля, небо и всё, что находится между ними. 2. Плутарх: огонь превращается в воздух, воздух – в воду, вода в землю, земля – опять в огонь. 3. Марк Аврелий: «Смерть земли – рождение воды, смерть воды – рождение воздуха, смерть воздуха – рождение огня. И обратно». Это значит, что если по Плутарху земля превращается непосредственно в огонь, то по Марку Аврелию земля, прежде чем стать огнём, должна пройти метаморфозы, став водой и воздухом.

Эсхатология. Эсхатология говорит об обратных превращениях, о конце мира. Космос Гераклита не вечен. «Путь вниз» периодически сменяется «путём вверх», «недостаток» огня – его «избытком». Космос сгорает. Этот мировой пожар не только физическое, но и нравственное событие. Протофилософия ещё не способна расчленить физическое и нравственное. Гераклит говорит, что «огонь всё обоймёт и всех рассудит». Мировой пожар будет мировым судом. Гераклит – гилозоист (гилозоизм – концепция всеобщего оживотворения). Более того, огонь – не только живая, но и разумная сила.

Фрагмент из Климента. Христианский теолог Климент Александрийский сохранил в одном из произведений замечательный отрывок из Гераклита: «Этот космос, единый из всего, не создан никем из богов и никем из людей, но он всегда был, есть и будет вечно живым огнём, в полную меру воспламеняющимся и в полную меру погасающим». Здесь и отрицание теогонии, и гилозоизм («вечно живой»), и мысль об огне как генетическом («был»), субстанциальном («есть») начале, и эсхатология («будет»). Здесь же идея о мере как об основном космическом законе.

Логос. Идея меры, столь характерная для античного мировоззрения, обобщена Гераклитом в понятии Логос. Буквально Логос – «слово». Но это не любое слово, у Гераклита, а лишь разумное. Логос Гераклита – объективный закон мироздания, это принцип порядка и меры. Это тот же огонь, но то, что для чувства выступает как огонь, для ума есть Логос. Наделённый логосом огонь разумен и божественен.

Диалектика. Гераклит – не только стихийный материалист, но и наивный диалектик. Его логос – как бы диалектический закон Вселенный, как бы смутно угаданный древним философом закон единства и борьбы противоположностей. В своей диалектике Гераклит исходит из того, что всё абсолютно изменчиво. Он, как никто из древних философов, был убежден в том, что в мироздании нет ничего неизменного. Он учил о том, что «всё течёт» (панта реи), что в одну реку нельзя войти дважды, потому что «на входящих в ту же самую реку набегают всё новые и новые воды». Гераклит не отрицал устойчивости вещей в космосе, но эта устойчивость у него относительна, и она возможна потому, что та или иная вещь вечно воспроизводится. Далее Гераклит замечает, что одно и то же различно и даже противоположно. Например, «морская вода и чистейшая, и грязнейшая: рыбам она питие и спасение, людям же – гибель и отрава». Здесь напрашивается вывод, что одно и то же обладает противоположными качествами в разных отношениях. Однако Гераклит этого не увидел. Обращая внимание на то, что существенное изменение – это изменение в свою противоположность (холодное нагревается, горячее остывает), а также на то, что одна противоположность выявляет ценность другой (болезнь делает здоровье сладостным), Гераклит делает смелый, но наивный вывод о безоговорочной тождественности противоположностей. Сам Гераклит, конечно, не так формулирует эту мысль: «Противоречивость сближает». Примером Гераклит приводит то, что врачи лечат боль болью, из чего Ипполит делает вывод, что Гераклит учил о том, что добро и зло тождественны. Тождество противоположностей у Гераклита означает вместе с тем не их взаимопогашение, а их борьбу. Эта борьба (распря) – главный закон мироздания, она – причина всякого возникновения. Гераклит говорит о том, что «борьба – отец всего и царь над всем», что «борьба всеобща и всё рождается благодаря борьбе и по необходимости». Такого рода борьбу Гераклит раскрывает как гармонию. Но гармонию неявную, скрытую. И именно такая гармония самая сильная: «Скрытая гармония сильнее явной». Такова гармония борьбы противоположностей, которые сходятся в тождество. Гераклит негодует на тех, кто «не понимает, каким образом с самим собой расходящееся снова приходит в согласие». Эта глубочайшая гармония присуща всему мирозданию, несмотря на то, что там всё кипит в борьбе, как в распре. В такой гармонии растворяется всё зло. Зло частично, добро всегда абсолютно. Так же относительно безобразное и абсолютно прекрасное. Но люди увидеть этого не могут. Вся эта вселенская гармония доступна лишь богу. «Для бога всё прекрасно, хорошо и справедливо, а люди принимают одно за справедливое, другое за несправедливое».

Этика. Люди от природы равны. Но неравны они вследствие неравенства своих интересов. Большинство живёт не по логосу, а по своему разумению. Жизнь таких людей – «детские игры». Они во власти своих желаний. Такие люди – как ослы,предпочитают солому золоту. Желания обычных людей таковы, что «людям не стало бы лучше, даже если бы исполнились все их желания». Счастье – не в услаждении своего тела, а в размышлении и в умении «говорить правду и действовать согласно природе, к ней прислушиваясь».

Аристократизм. Гераклит – аристократ не только по рождению, но и по духу. Он говорит, что «самые достойные… предпочитают одно: вечную славу смертным вещам». Это, по-видимому, те немногие, кто живёт согласно логосу. Таких людей мало, и они дороги. Гераклит – сторонник писаного права (аристократия его времени опиралась на обычай), он подчёркивает, что «народ должен бороться за закон, как за свои стены». У Гераклита ещё нет понимания различия между тем, что существует по природе и тем, что существует по установлению. Поэтому он говорит, что «все человеческие законы питаются от единого – божественного», то есть от логоса.

Элемента мифологии и идеализма. Будучи протофилософским, мировоззрение Гераклита содержит в себе элементы мифологии. Они многочисленны. Гераклит говорит о Солнце как о живом существе, за которым присматривают богиня справедливости Дике и её служанки Эриннии. А следят они за тем, чтобы Солнце не преступило меры. Особенно много пережитков мифологизма в учении Гераклита о душе. Там мы находим отзвуки орфизма. Иначе Гераклит не сказал бы, что «смерть – это всё то, что мы видим, пробудившись», и что «человек, умирая, в ночи огонь сам себе зажигает: хотя его глаза погасли, жив он». Будучи стихийным материализмом, учение Гераклита содержит в себе и выходы в идеализм: это прежде всего учение о логосе и о боге.

Билет №15. Парменид. Истина и мнение.

Введение. Учение Парменида – уже зрелая форма философии элеатов. Именно Парменид развил понятие единого мирового бога Ксенофана в понятие единого бытия и поставил вопрос о соотношении бытия и мышления. Вместе с тем, Парменид был метафизиком: учил о неизменности бытия. Если Гераклит думал, что всё течёт, то Парменид утверждал, что, в сущности, всё неизменно.

Жизнь и сочинения. Парменид – современник Гераклита Их акмэ приходится примерно на 504-401 гг. до н.э. Парменид жил в г. Элее, создал законы для своего города. Учителя Парменида – Ксенофан и пифагореец Аминий. Главное сочинение Парменида, «О природе» есть философская поэма, которая распадается на две части и пролог. Пролог сохранился полностью, первая часть – на девять десятых, вторая же, к сожалению, на одну десятую. Прозаическое сочинение Парменида «Ахиллес» утрачено полностью.

Пролог. Пролог аллегоричен. Переход от пролога к основной части поэмы – иллюстрация генезиса философии. В прологе рассказывается о воображаемой поездке юного Парменида к богине правосудия и возмездия Дике. Он едет по пути, который лежит «вне людской тропы», в колеснице, запряжённой двумя конями, причём проводниками ему служат Гелиады, «девы Солнца». Покинув «жилище ночи», Гелиады торопят коней к свету. Путь упирается в «ворота дорог Ночи и Дня», из света выходит богиня Дике, приветствует юношу, берёт его за правую руку, а дальше следует её монолог. Своё учение Парменид вкладывает в уста Дике. Пренебрегая мифологией, богиня (самоотрицание мифологии) приказывает Пармениду побороть силу привычки, слепую привязанность к чужим мнениям, воздержаться от пустой болтовни и обратиться к разуму как к единственному руководителю. В лице этой богини правды и справедливости сами боги как бы отрекаются от мифологии и начинают служить философии. Отныне из высший бог не Зевс, а Логос. Богиня призывает Парменида к смелости духа. У истины, говорит она, бестрепетное сердце. ОН должен знать и «бестрепетное сердце совершенной истины» и «лишённые подлинной достоверности мнения смертных». В соответствии с этим две части поэмы принято называть «Путь истины» и «путь мнения».

«Путь истины». В центре внимания Парменида две главнейшие философские проблемы: вопрос об отношении бытия и небытия и вопрос об отношении бытия и мышления. Оба вопроса, подчёркивает Дике, могут быть решены только разумом.

Бытие и небытие. Однако разум действует не безошибочно. Даже на пути истины его подстерегают ловушки и западни. Попав в них разум идёт неверным путём и никогда не достигнет истины. Первая западня состоит в допущении существования небытия. Вторая (включает первую) – в допущении того, что бытие и небытие тождественны и нетождественны. Таким образом, Парменид подошёл к главному закону запрещения противоречия (неверно, что р&не-р)– главному закону мышления. Собственная точка зрения вытекает, по-видимому, из тезиса, что бытие и небытие не тождественны, так как бытие существует, а небытие – не существует. Дике говорит, что с пути истины не собьётся тот, кто убеждён, что «есть бытие, небытия вовсе нет». Парменид впервые прибегает к доказательству философского тезиса. До него философы главным образом изрекали, в лучшем случае, опирались на аналогии и метафоры. У Парменида же мы находим подлинное доказательство. Небытие не существует, потому что «небытие невозможно ни познать, ни в слове выразить». Иначе говоря, «то, что не есть, невыразимо, немыслимо». Однако этот тезис тоже должен быть доказан. Поэтому Дике обращается к вопросу о бытии и мышлении.

Бытие и мышление. Уже из предыдущего было понятно, что Парменид признаёт существующим лишь то, что мыслимо и выразимо в словах. Дике говорит «Мышление и бытие одно и то же», «одно и то же мысль о предмете и предмет мысли». Это можно понять как то, что бытие и мышление тождественны и как процесс, и как результат. Но этот же тезис может быть понят и как утверждение о том, что мысль и предмет существуют самостоятельно, но всегда во взаимосоотнесённости: мысль лишь тогда мысль, когда она предметна, а предмет лишь тогда предмет, когда он мыслим. Можно по-разному трактовать Парменида, но если он думал, что всё, что мыслимо – существует, это был бы наивный идеализм.

Небытие и мышление. А только что указанная трактовка не исключена, если обратить внимание на то, как Парменид опровергает существование небытия: Небытие не существует, потому что оно немыслимо. А немыслимо оно потому что сама мысль о бытии делает небытие бытиём в качестве предмета мысли. Парменид ещё не различал разные значения бытия, на что обратил внимание ещё Аристотель и перипатетики. Парменид не различает предмет мысли и мысль о предмете. Но бытие мысли и слова о предмете отличны от бытия самого предмета. У Парменида же получается, что если слово и мысль о чём-либо существуют, то существует и это что-то. И поэтому, можно мыслить то, чего нет, можно говорить о том, чего нет.

Метафизика. В вопросе же о развитии Парменид уже входит в сферу метафизики как антидиалектики. Парменид делает вполне логичный, но в то же время метафизический вывод из того, казалось бы, несомненного тезиса, что небытие не существует. Если небытие не существует, то бытие едино и неподвижно. В самом деле, разделить бытие на части могло бы лишь небытие, но его нет. Всякое изменение предполагает, что нечто исчезает и что-то появляется, но на уровне бытия нечто может исчезнуть, лишь обратившись в небытие и появиться лишь из небытия. Поэтому бытие едино и неизменно. Парменид, таким образом, метафизически оторвал бытие от становления, единство от множества, правда сделал он это на самом абстрактном уровне – на уровне бытия. Но именно этот уровень объявлялся Парменидом истинным. В диалектике Гераклита была заключена крайность, ибо она граничила с релятивизмом. Но в крайность впал и Парменид. Его бытие не поток, река, как у Гераклита, а как бы лёд. Настоящая диалектика не противостоит метафизике как другая крайность. Она – «золотая середина» между релятивизмом и метафизикой как «антидиалектикой». Эту «золотую середину» античность так и не нашла.

«Путь мнения». Рассказав о бытии, небытии и мышлении, Дике резко обрывает свой рассказ, предлагая узнать мнения смертных. Переходя к изложению мнений, богиня обещает Пармениду, что он узнает и природу эфира, и природу светил в этом мире, и вообще, «откуда всё это возникло». Однако из сохранившихся строк поэмы мы этого не узнаём. Узнаём только, что в этой части поэмы речь идёт о двух природных элементах – земле (тьме) и огне (свете). В физической картине мира Дике отводит большую роль Афродите и её сыну Эросу. Афродита находится в центре космоса и управляет им оттуда, в частности, заведует движением душ. Она посылает души «то из видимого мира в невидимый, то обратно», причём видимый и невидимый миры – не есть бытие и небытие, это всего лишь части кажущегося и мнимого мира, оба мира – предмет «обманчивых слов». Здесь Эрос – та сила, которая соединяет и связывает противоположное: свет и тьму, огонь и землю, мужское и женское. Таким образом, физическая картина мира у Парменида диалектична. Дике излагает Пармениду картину кажущегося мира, чтобы ни один из оппонентов, представляющих путь мнения не мог застать Парменида врасплох. Некоторые историки считают, что эта картина мира принадлежит Пармениду, другие же утверждают, что он позаимствовал её у кого-то другого, может быть – у пифагорейцев.

Билет №16. Ксенофан. Учение о Боге и о природе.

Элеаты. Философская школа элеатов, как и Пифагорейский союз, возникла в «Великой Элладе», в Элее. Главные представители школы – Ксенофан, Парменид, Зенон и Мелисс. Учение элеатов – новый шаг в становлении древнегреческой философии, в развитии ее категорий, в том числе категории субстанции. У ионийцев субстанция еще физична, у пифагорейцев – математична, у элеатов она уже философична, ибо эта субстанция – бытие. Более того, именно элеаты поставили вопрос о соотношении бытия и мышления, т.е. основной вопрос философии. Поэтому можно сказать, что формирование античной философии заканчивается в школе элеатов, именно там протофилософия становится философией.

Биография Ксенофана. Даты жизни: около 570 г. до н.э. – около 478 г. до н.э. Ксенофан происходил из Ионии, из полиса Колофона. После захвата персами Ионии, он бежал из города в Элею. Ксенофан писал поэмы и силлы – сатирические стихотворения, где высмеивал как поэтов (Симонида), так и философов (Пифагора). В общем, сатира Ксенофана была направлена против религиозно-мифологического мировоззрения греков.

Антимифология. Взгляды на религию. Именно Ксенофан впервые высказал смелую мысль о том, что не человек – творение богов, а сами боги – творения человека, так как представляют собой плод его воображения. У Ксенофана становится явным то, что лежит в основании генезиса философии, - преодоление, а затем и критика мифологического мировоззрения. Боги подобны людям не только своим внешним видом и образом жизни, но и уровнем нравственности, а лучше сказать безнравственности. Но так и должно быть, если учесть, что боги творятся людьми по своему образу и подобию. У эфиопов боги кучерявы и черны, а у фракийцев – голубоглазы и рыжеваты, говорил Ксенофан. Так Ксенофан вскрыл антропоморфные корни религии (и, конечно, был далек от того, чтобы увидеть социальные). Тем не менее, мировоззрение Ксенофана не только негативно, не только антимифологично, оно сверхмифологично.

Космогония и космология. Ксенофан как физик примыкает к ионийской традиции. Некогда земля была покрыта морем. Но затем часть земли поднялась и стала сушей. То, что было некогда морским дном, стало горами. Поэтому, земля – основа всего сущего субстанция. Именно земля простирается своими корнями в бесконечность. Что же касается воды, то она является соучастницей земли в производстве жизни. «Земля и вода есть всё, что рождает и растит». Даже души состоят из земли и воды. Из воды состоят и небесные тела. Из воды возникают облака, а из сгустившихся плотных облаков – небесные светила. Солнце – каждый день новое, и оно своё для разных местностей. Оно загорается утром и гаснет вечером. Ксенофаново Солнце образуется из скопления искорок, которые суть воспламенившиеся скопления воды. Это его утверждение, видимо, основывается на опыте наблюдения шаровых молний, или какого-то другого вида атмосферного электричества. Однако позитивная часть мировоззрения Ксенофана не ограничивается его связью с Ионийской традицией. Ксенофан был не только завершителем ионийской физики. В качестве такового он стал последним в ряду натурфилософов, которые брали за субстанциально-генетическую основу мироздания одну из четырёх стихий. Фалес выбрал воду, Анаксимен – воздух, Гераклит – огонь, а Ксенофан – Землю.

Онтология. Мировоззрение Ксенофана не только сверхмифологично по своей физической сути, но и сверхфизично в своей философичности. Вода Фалеса, воздух Анаксимена, огонь Гераклита, не говоря уже об Апейроне Анаксимандра, были не только физическими явлениями, но, будучи сущностями других форм вещества, несли в себе и сверфизический смысл. Они были носителями единства мира. В познании этого единства ионийские философы видели сущность философии. Но всё же это единство было погружено в природу. У ионийцев оно так и не смогло выкристаллизоваться. Не то у Ксенофана. Его мысль идёт дальше. Аристотель говорит о Ксенофане: воззревши на небо в его целостности, он заявляет, что единое – вот, что такое бог. Аристотель недоволен Ксенофаном: он как мыслитель грубоват. Аристотелю в большей степени импонирует Парменид. Но не будем так строги к Ксенофану, ибо именно он, при рассмотрении мира в целом выделил его философский аспект. Правда, этот аспект в силу исторической незрелости мысли Ксенофана оказался слитым с понятием бога.

Бог Ксенофана. Критика политеизма велась Ксенофаном не столько с позиций атеизма, сколько с позиций монотеизма. И в этом смысле она была ограниченной. Эта ограниченность выразилась в том, что Ксенофан так и не смог до конца преодолеть столь, казалось бы, ненавистный ему антропоморфизм. Да, его бог, как говорит Ксенофан, «не подобен смертным ни телом, ни мыслью». Однако он всевидящ, всемыслящ, всеслышащ. В этом отношении бог Ксенофана, конечно, антропоморфен. Мировоззрение Ксенофана антропоморфно, как антропоморфен всякий философский идеализм. Он отнимает у мироздания все приписываемые ему мифологией человеческие черты за исключением одной – мышления, сознания. Бог Ксенофана – чистый ум. Он не физичен. У него нет телесной силы, его сила в мудрости. Критикуя эллинское обыденное сознание и его ценности, Ксенофан говорил, что «мудрость гораздо лучше силы людей и лошадей». Поэтому философ, с точки зрения Ксенофана, более полезен для общества, чем какой-нибудь олимпийский чемпион. Бог Ксенофана и есть такой космический философ. Он неподвижен, переходить с места на место, как делают обычные боги, ему не приличествует. Этот богофилософ правит одной лишь силой своей мысли, без всякого физического усилия. Такой бог един и один. Вот и всё, что мы узнаём из тех шести строчек, которые сохранились и в которых Ксенофан говорит о своем боге. Единый бог Ксенофана – это небо, узнаём мы из доксографии. По другим сведениям, бог Ксенофана бог Ксенофана подобен шару и тождественен космосу. В любом случае, Богокосмос Ксенофана един, вечен, однороден, неизменен, невредим и шарообразен. Мировоззрение Ксенофана идеалистично, а поскольку оно подчёркивает неизменность мироздания, то и метафизично. Это поразительным образом уживается со стихийным материализмом и наивной диалектикой физической картины мироздания у Ксенофана. Но и в рамках онтологии идеализм Ксенофана ограничен его пантеизмом.

Гносеология. Мы видим, что обесценивание физической картины мира, которое столь характерно для элеатов и которое начинается уже у Ксенофана, гносеологически обосновывается обесцениванием чувственной ступени познания. Согласно Ксенофану, ощущения ложны. Поэтому он не настаивает на достоверности нарисованной им картины мира как физического феномена. Более справедлив Ксенофан к разуму. Правда, разум нас тоже обманывает. Но у Ксенофана этот обман – всё же исторически преходящее явление. Ксенофан обращает внимание на тот факт, что истина всё ещё случайна. Она – результат не столько систематического мышления, сколько случая. Ксенофан, строго говоря, не отрицает возможности познания мира. Он отрицает возможность знания о таком познании, и это – именно в силу случайности истины. Он говорит: «Если бы даже случайно кто-нибудь и высказал подлинную истину, то он и сам, однако, не знал бы об этом. Ибо только мнение – удел всех. Такому случайному обладанию истиной Ксенофан противопоставляет догадку об истине как процессе. Эта догадка выражена, конечно, наивно. Ксенофан говорит: «Не от начала всё открыли боги смертным, но постепенно, ища, люди находят лучшее». Чрезвычайно важна совершенно определённо выраженная мысль о том, что истина – не результат божественного откровения. Истина – исторический продукт человеческих её исканий.

Билет №17. Пифагорейское учение о монаде, числе и противоположностях.

Учение о числе. Пифагор говорил, что «самое мудрое – число», что число владеет всеми вещами, в том числе и нравственными, и духовными качествами. Аристотель сообщает, что Пифагор учил: «Справедливость есть число, помноженное само на себя», а из более поздних источников мы узнаём: «Душа есть гармония». Для пифагорейцев гармония – это числовое отношение. Есть сведения о том, как Пифагор пришёл к своей идее о том, что число – основа всего сущего: говорят, он как-то проходил мимо кузницы, и заметил, что молоты разного размера, веса, издают разный звук, и на основе этого и похожих примеров, сделал вывод о том, что «число… владеет вещами», так как в данном случае число (количественное, вес и величина) определяло высоту звука (качественное). Это учение о числе происходит из магии и мифа.

Филолай и математика. В области математики Филолаю свойственно характерное для пифагореизма наивное неразличение математического и физического. У Филолая единица – всё ещё пространственно-телесная величина, часть вещественного пространства. Отсюда же и геометризация арифметики все числа изображались Филолаем как фигуры. Простое, неразложимое не множители число представлялось им как вытянутая в линию совокупность пространственных точек. Это «линейное число». Числа, разложимые на два равных множителя, представлялись «квадратными», а на два неравных – «прямоугольными». Числа, разложимые на три множителя, казались уже пространственными, стереометрическими, телами. Интересно, что при всей своей «изощрённости» математика Филолая была отягощена мифологическими ассоциациями.

Четверица. Филолай и другими способами связывал арифметическое с геометрическим, а через него – с физическим. Если единица – пространственно-телесная точка, то двойка – линия, тройка, плоскость, четвёрка (тетрактида, Четверица) – простейшая стереометрическая фигура, тетраэдр.

Декада. Особое место в ряду натуральных чисел занимала у Филолая десятка. При изображении декады было видно, что декада – сумма первых четырёх чисел натурального ряда, 1, 2, 3 и 4. А так как это всё арифметические выражения точки, линии, плоскости и тела, то декада содержит в себе все четыре формы существования пространственно-телесного мира. Большое впечатление также на пифагорейцев производил факт, что десятка содержала в себе равное количество простых и сложных, а также чётных и нечётных, чисел: 1, 3, 5, 7, 9 – 2, 4, 6, 8, 10.

Учение о монаде и диаде. «Предел» обозначал закономерность, совершенство, оформленность, порядок и космос. «Беспредельное» - беспорядок, бесформенность, незаконченность, несовершенство и пустоту. Геометрическим выражением идеи предела был шар, арифметическим – единица, поэтому космос, согласно учению пифагорейцев, один, сферичен, и при этом находится в безграничном пустом пространстве. Возникновение мироздания мыслилось ими как наполнение точки («божественной единицы») пространством (материей, двойкой и пустотой), в результате которого точка получила объём и протяжённость. Числовая структура космоса определила характер взаимосвязи вещей и природу каждой единичной вещи. Всё происходящее в мире управляется определёнными математическими отношениями, и задачи философа заключается в том, чтобы эти отношения вскрыть. Толчком к такому образу мыслей послужили некоторые закономерности в области музыкальной акустики, открытие которых приписывалось самому Пифагору (изменение длины струны -> изменение высоты звука, изучении созвучий).

Математические достижения Пифагорейцев. В более поздней информации Пифагор выступает как крупный математик. Ему приписывается «теорема Пифагора», а также открытие иррациональности корня из двух. У Пифагора можно увидеть зачатки математической физики. В источниках есть информация о том, что именно Пифагор начал связывать пять правильных многоугольников с пятью физическими элементами: земля состоит из частиц имеющих форму куба, огонь - тетраэдра, воздух – октаэдра, эфир – додекаэдр (12), а вода – икосаэдр (20). Вот более полный список отдельных математических разработок пифагорейцев:

1) теория пропорций (пифагорейцам, по свидетельству древних, были известны арифметическая, геометрическая и гармоническая пропорция);

2) теория чётных и нечётных чисел (сумма ч чисел будет ч, сумма ч количества н чисел будет ч, сумма н количества н чисел будет н, ч число минус ч число будет ч, ч число минус н число будет н);

3) теория «дружественных» (те, у которых сумма делителей одного равна другому, пример 220 и 284) и «совершенных» чисел (те, которые равны сумме своих делителей, пример 6, 28);

4) доказательство ряда геометрических теорем (в том числе и знаменитой теоремы Пифагора о том, что сумма квадратов катетов равна квадрату гипотенузы);

5) построение пяти правильных многоугольников (пирамиды, куба, додекаэдра (двенадцатигранника), октаэдра (восьмигранника) и икосаэдра (двадцатигранника));

6) открытие иррациональности √2, т.е. таких отношений, которые не выражаются целыми числами и множество других открытий (арифметическое представление иррациональности 0 корень из двух, геометрическое – отношение длины квадрата к его длине его диагонали, акустическое – октава не может быть поделена пополам).

Учение о противоположностях. С точки зрения пифагорейцев, космос и вещи – это не просто материя и вещество, но вещество с определённой структурой, подчинённое соразмерности и числовым отношениям. Пифагор утверждал, что «Всё есть число», т.е. разумное сочетание величин, составляющих пары противоположностей:

o предел и беспредельное,

o нечет и чёт,

o единое и множественное,

o правое и левое,

o мужское и женское,

o прямое и кривое,

o покоящееся и движущееся,

o квадратное и прямоугольное,

o свет и тьма,

o добро и зло.

Есть точки зрения, что эти основы своего учения Пифагор почерпнул у Заратуштры.

Билет №18. Пифагорейское учение о космосе и душе.

Космология Пифагора. В космологии Пифагор был геоцентристом. Также он учил о «гармонии сфер»: каждая планета, двигаясь вокруг земли в эфире, производит монотонный звук определённой высоты, а вместе все эти звуки составляют гармоничную мелодию, услышать которую, правда, мог только Пифагор. Положив в основу Космоса число, Пифагор дал этому слову обыденного языка новое значение: упорядоченное числом мироздание. Пифагору приписывается и конструирование самого слова «философия».

Космогония и космология Филолая. Ещё более отягощены мифологическими образами космология и космогония Филолая. Центр мироздания он называет Вселенской Гестией (олимпийская богиня, олицетворение домашнего очага и семьи). Это также дом Зевса, мать и «алтарь» богов. Три части мироздания Филолая называет соответственно Олимпом, Космосом и Ураном. И в этом мифологическом контексте Филолай приводит мысль о подвижности Земли, и о том, что Земля не является центром мироздания. Однако к догадке о негеоцентричности мироздания Филолай приходит не научным путём, а из соображений ценностного порядка. В центр мира Филолай помещает не Землю, а огонь, потому что огонь представляется ему более совершенным, чем Земля. Поэтому именно огонь, а не земля, должен находиться в центре и быть началом всего сущего. Этот огонь – не солнце, а некий центральный огонь, Гестия, дом Зевса. Всё мироздание, конечно, оно покрыто огненной сферой. Её то Филолай и называет Олимпом. Центральный огонь находится в центре этой олимпической сферы. Вокруг него покоится как бы центральное ядро мира – то, что Филолай называет Ураном. Туда входят Луна, Земля и некая Антиземля. Вокруг этого центрального ядра, Урана, вплоть до Олимпа, расположено то, что Филолай называет Космосом. В нём так же, как и Луна в Уране, вокруг Центрального Огня движутся Солнце и пять планет (Меркурий, Венера, Марс, Юпитер, Сатурн) и звёзды. Таковы три части вселенской сферы. Солнце же – вовсе не раскалённое тело, а холодная кристаллическая масса, а солнечный свет – отражённый солнцем свет Центрального огня, с Земли не видимого. Луна подобна Земле и обладает живой природой. Самое тёмное место в космологии Филолая – Антихтон (Антиземля). Филолай буквально поклонялся декаде, а небесных тел у него получалось 9: звёзды, 5 планет, Солнце, Луна, Земля. Олимп и Центральный огонь, как центр и периферия мироздания, не рассматривались. А Антихтон загораживал Землю от Центрального огня, поэтому с Земли невидимого. Таким образом, в космогонии и космологии Филолая главенствует огонь. Филолай, первый из античных учёных делает шаг в сторону гелиоцентризма, второй же шаг сделает в III в. до н.э. Аристарх Самосский.

Космогония. Происхождение мира пифагорейцы видели так: изначально была точка, монада в бесконечной пустоте. В определённый момент точка начала вдыхать в себя пустоту до определённой степени. Возникла некая шарообразная фигура, космос.

a b g

a - монада, точка, из которой всё произошло (1) Уран, по Филолаю

b - диада, бесконечно пустое пространство (2) Космос, по Филолаю

g - космос, взаимопроникновение монады и диады (3=1+2), по Филолаю

Учение о душе. Душа, с точки зрения пифагорейцев, бессмертна и является «демоном», т.е. бессмертным живым существом полубожественного происхождения – либо ведущим блаженную жизнь среди богов, либо пребывающем в метемпсихозе (от греч. «переодушевление»), т.е. в странствии по телам животных и растений. Душа находится в теле, «как в могиле» (в соответствии с пифагорейской акусмой: «Тело – могила», "сома – сэма") и попадает в него в качестве наказания «за грехи»; только в том случае, если душа побывает в трёх разных телах, не совершив при этом ни одного злодеяния, она навсегда обретает покой и вечное блаженство. В соответствии с этой теорией пифагорейцы учили об однородности всех живых существ и очищении «демона», или души, через вегетарианство. Позднее, в учении Филолая, душа стала считаться «гармонией» разнообразных психических состояний, однако, в отличие от «небесной гармонии», менее совершенной и склонной к «расстройствам»; в качестве терапии души в данном случае предназначалась музыка, а в качестве терапии тела – умеренная диета.Пифагор заимствовал представления о метемпсихозе из орфизма.

Свидетельство Порфирия о Пифагоре: «Что он говорил своим ученикам, никто не может сказать, наверное, ибо молчание соблюдалось у них с исключительной строгостью. Однако наибольшую известность получили следующие положения:

· во-первых, что душа бессмертна,

· во-вторых, что она переселяется в другие виды животных,

· в-третьих, что все, что некогда произошло, через определенные периоды происходит снова, а нового нет абсолютно ничего,

· в-четвертых, что все живые существа следует считать родственными друг другу.

Очевидно, первым, кто принес эти учения в Элладу, был Пифагор».

Билет №19. Анаксагор. Учение о «семенах» и «Уме».

Биография. Даты жизни: около 500 - 428 до н. э. Анаксагор входил в кружок Перикла. Можно считать, что с него началась философия в Афинах. Плутарх пишет, что именно Анаксагор вдохнул в Перикла «величественный образ мыслей». Анаксагор был родом из Клазомены, но, отказавшись от своего высокого там положения и земельных владений, и оказался в Афинах в роли бесправного иногородца. Враги Перикла, решив насолить ему наклеветали на Фидия, и обвинили Анаксагора в неверии, безбожии. Перикл отвёл угрозу от Анаксагора, но ему пришлось вернуться в Ионию, где он основал школу и завещал, чтобы годовщина его смерти отмечалась школьным каникулами. Кроме Перикла учениками Анаксагора были Еврипид, Метродор, Архелай, он также оказал большое влияние на Сократа и Демокрита.

Сочинения. Анаксагор – автор прозаического сочинения «О природе», которое было написано «приятным и возвышенным языком» (Диоген Лаэртский). Но от этого труда сохранились лишь фрагменты, главным образом из первой части – где говорилось о началах.

Проблема Анаксагора. В центре внимания Анаксагора как философа – проблема качественного превращения тел. При решении этой проблемы Анаксагор исходит из принимаемого им закона сохранения бытия элеатов, о том, что ничто не возникает из небытия. В то же время он, подобно Эмпедоклу, отрицает учение элеатов о неизменности и исключающем множество единство бытия. Сохранив рациональное зерно учения элеатов, Анаксагор подчёркивает, что «слова «возникновение» и «гибель» неправильно употребляют эллины. Ибо ни одна вещь не возникает и не уничтожается, но каждая составляется из смешения существующих вещей или выделяется из них».

Первоначала. Суть учения Анаксагора заключается в его понимании первоначал, в чём он принципиально отличался от предшествующих ему философов. Все они говорили о той или иной, или о всех стихи