Развитие теоретических подходов к общественному и частному призрению на рубеже XIX-XX веков

Со второй половины XVIII в. Окончательно формируются государственные подходы к общественному благосостоянию. Происходит формирование и укрепление абсолютизма. Самодержавие рассматривается и обосновывается официальной идеологией как органичная и необходимая форма правления в России. Социально-политическая мысль поляризуется, что является отражением существования двух идеологий — дворянского либерализма и консервативно-аристократической идеологии. Обоснование формы государственного правления было тесно связано с реформированием общественных отношений в России.

В этот период начинают оформляться основные политические течения в России, такие как либерализм, консерватизм (славянофильство), радикализм. Одни нарождающиеся идейно-политические течения продолжали традиции поиска оптимального соотношения власти и справедливого управления народом, другие осуществляли поиск адекватной организации государственного призрения и благотворительности в контексте существующих общественно-политических отношений.

После отмены крепостного права основные идеи, направления социальной политики связаны со стратегиями и путями обновления России, полемика развертывается между консервативными, либеральными и радикальными мыслителями. Выстраиваются новые идеологемы трансформации общества на основе ориентиров Запада и отечественных традиций, идей социализма и анархизма. Сложившиеся в XIV—XVIII веках основные направления общественной мысли о помощи и поддержке ближнего как со стороны государства, так и со стороны Церкви на рубеже XIX —XX веков постепенно оформляются в единый научный комплекс о частном и общественном призрении. В рассматриваемый период идеология поддержки и защиты прав нуждающихся осмысливается не только в контексте государственного и политического управления. Проблемы социальной самопомощи и взаимопомощи представлены как сфера деятельности институтов общественного призрения, которые в процессе своего оформления выработали свои теоретические принципы и подходы поддержки нуждающихся, исходя из общественных, групповых и индивидуальных запросов и потребностей.

Осмысление исторически сложившихся институтов поддержки нуждающихся, идеологии помощи в них в парадигме общественного призрения связывается с тенденциями социальной патологии, «с текущими историческими событиями». Вопросы бедности, нищенства, девиантных форм поведения субъектов рассматриваются в контексте мер и действий по их ликвидации, локализации в качестве превентивных мер. Научная и теологическая рефлексия базируется на феноменах «текущей обыденной жизни», которая связывается с настоящим моментом жизни общности, в их синхронической логике существования.

Можно наблюдать следующие основные направления общественной и научной мысли об общественной помощи: теологическое, конфессиональное; правовое направление; общественная благотворительность и призрение как культурно-исторический и социально-политический процесс; «общественная и профессиональная Гигиена»; воспитание и «исправительное воспитание»; система организаций помощи; теория страхования; теоретические проблемы помощи инвалидам; обучение специалистов; «призрение нравственно падших и патронат над выпущенными из тюрем».

Каждое направление формировало свой подход к пониманию сущности частного и общественного призрения, логически продолжая предшествующие познавательные тенденции и научные традиции развития общественной мысли.

Конфессиональное направление характеризуется тем, что, с одной стороны, защищает догматы милосердия и благотворительности Церкви с ее традиционалистскими принципами, с другой — обнаруживает интенцию конфессионального осмысления сущности проблем государственной благотворительности, социальной справедливости, социального христианского служения в обществе согласно новым историческим тенденциям (Дерябин Е., Елагин Н. и др.).

Общественная благотворительность рассматривалась в комплексе проблем государственного права. Среди них важнейшими являлись вопросы обязательного и необязательного общественного призрения; роли государства, частных лиц и общественных организаций в деле общественной и частной благотворительности; нищенства и его крайней формы, пауперизма, и проблемы их локализации и профилактики (исследования Н. Бунге, И. Tapacова). Общественное призрение понимается как система мер правительства, направленная на социальное страхование индивида от различных социальных рисков (в работах М. Оленова, Н. Вигдорчика, Б. Кистяковского).

В начале XX века вопрос о государственном призрении и его соотношении с частной благотворительностью получает новый импульс. Это связано не только с историческими событиями того времени, но и с внутренними противоречиями общественного призрения. Важнейшим противоречием была законодательная система, регламентирующая деятельность общественной помощи частными и государственными организациями. Законодательные акты Екатерины II, служившие основой Устава общественного призрения, более не соответствовали новым условиям. В начале XX века изменилась структура общественного призрения, появились новые клиенты, требующие поддержки и защиты, новые формы попечения. Комиссия К.К. Грота, сформированная в конце XIX века для пересмотра действующего законодательства, не смогла решить поставленные задачи. Они стали предметом дискуссий и в XX века, вплоть до созыва I съезда деятелей общественной благотворительности в 1910 году.

Прошедшие на рубеже веков дискуссии о роли и месте государства в системе общественной благотворительности, о генезисе общественной помощи подняли целый ряд самостоятельных вопросов о субъектах и объектах помощи, обязательности и необязательности призрения, оперативном и упреждающем вмешательстве, которые постепенно выделились и оформились в самостоятельные области познания общественного призрения. Этому способствовала и общественная практика, которая на рубеже веков разделилась на отдельные «отрасли попечения» со своими системами -знаний и технологиями помощи. Они представляли такие самостоятельные области познания и практики, как трудовая помощь, технология патроната, детское призрение, работа с инвалидами, подготовка специалистов, теория и история социальной помощи, помощь в кризисных ситуациях.

Первые работы в области теории и практики «трудовой помощи» появляются в конце XIX века. В начале XX века этой проблеме уделяют внимание А. Горовцев, А. Вирениус, Е. Максимов, А. Раевский, Г. Швиттау и другие.

Проблемы личности в контексте общественного призрения начинают определяться тогда, когда актуализируются подходы к личностям благотворителя и нуждающегося на основе их деятельности, запросов, сценариев помощи и жизненных стратегий. Этот подход характерен не только для «Концепции трудовой помощи», но и для проблем инвалидизма и социальной патологии: нищенства, проституции, социальной патологии детства, которые образовывали свои сферы познания и практики.

Профессиональное нищенство как антиобщественное явление находит отражение в достаточно большом количестве монографий, например Д. Дриля, Я. Харламова, А. Левенстима, Е. Максимова, П. Чистякова. В них прослеживается генезис этого явления, дается классификация и типология профессиональных нищих, предлагаются законодательные меры, а также меры репрессивного характера по искоренению данного социального недуга: изоляция, высылка, помещение в институты «труда».

Проституция как определенный вид «социального недуга» рассматривается в ряде работ отечественных ученых: В. Тарновского, Д. Ашхарумова, А. Баранова, Б. Безобразова, И. Приклонского, Б. Бентовина и других.

Пьянство и алкоголизм как проблема не менее драматическая для русского общества тоже находит отражение в работах этих лет. Алкоголизм как социальная проблема рассматривается в контексте других проблем, таких как самоубийство, проституция, преступность. Исследуются социально-исторические корни отечественного алкоголизма, его особенности в городах и деревнях, а также формы и методы борьбы с этим социальным недугом. Можно отметить, что исследовательская работа и практическая деятельность в этом направлении составляли единую научно-практическую область, что убедительно показано в исследованиях Н. Григорьева, Я. Михайловского, А. Коровина, Д. Бородина, С. Первушина, Д. Воронова и других.

Историческая практика общественного призрения детства органически включала в свои «технологии» и виды помощи, поддержки. Поэтому осмысление социально-патологических проявлений института детства в общественных отношениях также находит свое отражение в работах ученых. В исследованиях не только уделяется большое внимание обоснованию причин возникновения патогенных форм и проявлений в их исторической и социальной обусловленности, но и предлагаются законодательные, социально-педагогические формы и методы борьбы с этим явлением. Данной проблеме посвящены работы Д. Дриля, М. Шимановского, С. Гогеля, М. Гернета и других исследователей этих лет.

Бедность, пауперизм, вызывающие их социально-экономические условия, роль государства в регулировании социальных проблем и организации институтов для их решения, пути нейтрализации социального неравенства через механизмы социального обеспечения народного образования, университетской политики, социальной медицины — вот то проблемное поле, где формировались парадигмы социальной политики нарубеже веков. На макроуровне, в системе «власть -общественная безопасность — социальная справедливость» осуществлялся поиск моделей нового государственного управления, критериев социальной справедливости, механизмов справедливого распределение и перераспределения. Логика научного и прикладного поиска осуществлялась на основе идентификации существовавших проблем с моделями распределения и перераспределения, имевшими место в исторической практике всей человеческой цивилизации. Парадигмы и приоритеты социальной политики в России складывались на основе фундаментальных идей различных отечественных и западноевропейских школ консервативного, либерального, социал-реформистского, марксистского, и анархистского толка. Плюралистический подход к интерпретации российской проблематики вызвал целый спектр различных идей и моделей социальной политики, а также социальной справедливости, систем управления государством, форм распределения и перераспределения.

Билет.

Период государственного обеспечения – с 1917 по 1991 гг.

В первые послереволюционные годы деятельность Советского правительства была направлена на повышение благосостояния трудящихся. С декабря 1917 г. было введено «Положение о страховании на случай безработицы». Тогда же вышел Декрет ВЦИК и СНК «О страховании на случай болезни». В апреле 1918 г. Наркомат Государственного призрения был преобразован в Наркомат социального обеспечения (НКСО). Это означало, что вопросы социального обеспечения трудящегося населения становились стержнем государственной политики в области социальной помощи. Начала формироваться общедоступная и бесплатная система медицинского обслуживания населения. Осенью 1918 г. был образован Всероссийский фонд социального обеспечения, порядок создания которого определялся «Положением о социальном обеспечении трудящихся» от 31.10.1918 г. 20-30-е гг. – борьба с детской беспризорностью; 1923 г. – стали создаваться кооперативные организации инвалидов; 1923 г. – Всероссийское общество слепых; 1926 г. – Всероссийское общество глухонемых; 1928 г. – пенсии по старости рабочим текстильной промышленности; 1929 г. – введены пенсии по старости для рабочих тяжелой промышленности и транспорта, 26 июня 1941 г. был принят Указ Президиума ВС СССР «О порядке назначения и выплаты пособий семьям военнослужащих рядового и младшего начальствующего состава в военное время». В июле 1944 г. увеличены льготы для матерей и беременных. После смерти Сталина внесены изменения в социальную политику. Успешная социальная политика позволила снизить смертность, рост промышленности, улучшение жилищного строительства, увеличение заработной платы. К середине 80-х гг. с 10 до 20% был увеличен размер надбавки к пенсии по возрасту за непрерывный стаж рабочим и служащим, проработавшим на одном предприятии не менее 25 лет. Была введена скидка 50% на лекарства пенсионерам. Для женщин вводился частично оплачиваемый отпуск. Но в начале 80-х гг. уровень жизни стал снижаться. В стране назревала необходимость проведения реформы социальной системы и ее важной части – социального обеспечения. Попытки реформирования были предприняты в период перестройки, а также в 90-е гг. в условиях самостоятельного развития РФ. 9 билет.

Причины развития социальной помощи и поддержки населения

Социальная работа как профессиональная деятельность начинает складываться в начале 90-х годов. К организации нового вида деятельности и созданию сети учреждений «подтолкнули» экономический кризис и рост социальных проблем в обществе, которые возникли к результате распада единого социального, экономического и геополитического пространства. В обществе появились тенденции, ранее не характерные для него:

§ снижение уровня жизни;

§ безработица;

§ вынужденная миграция населения;

§ профессиональное нищенство;

§ криминогенная обстановка;

§ падение уровня рождаемости;

§ распад института семьи и брака.

Уровень жизни населения в начале 90-х годов резко снижается в результате проводимой социальной и экономической политики, повышения потребительских цен и снижение доходов населения. По отношению к 1990 г. платные услуги населения составили в 1993 г. 39%, а покупательная способность денежных сбережений – 97%. С 1990 по 1993 гг. дефлятор валового внутреннего продукта вырос в 410 раз. В январе-июле 1992 г. Федеральная служба занятости зафиксировала 1281,7 тыс. неработающих граждан, из них 71% составляли женщины. По оценке других экспертов, численность безработных составляла: в 1992 г. – 3594 тыс. человек, в 1993 г. – 4120 тыс., в 1994 г. – 5300 тыс. Несмотря на существенное расхождение в цифрах, налицо динамика роста безработицы. Рост безработицы повлек за собой изменение динамики преступности. Так, если в 1986 г. в России зарегистрировано 1 338 424 преступления, то в 1991 г. эта цифра составила 2 173 074 (по другим источникам, в 1991 г. – 2173,1 тыс. преступлений, в 1992 г. – 2760,7 тыс., в 1993 г. – 2799,6).

В конце 80-х гг. в России появляются беженцы – лица, которые вынуждены покинуть места постоянного проживания вследствие совершенного в отношении них насилия или преследования по признаку национальной принадлежности, вероисповедания, политических убеждений. На территории России в 1989 г. появляются беженцы из Узбекистана – более 20 тыс. турок-месхетинцев. К 1992 г. в Российской Федерации зарегистрировано 222 тыс. беженцев из стран Закавказья, Средней Азии, Балтии. Вынужденная миграция населения привела к осложнению социально-экономической и политической обстановки в регионах.¹⁸

Сложная социально-экономическая ситуация не могла не отразиться на институте брака и семьи. По сравнению с 1991 г. сокращается число браков и увеличивается число разводов. Так, если в 1991 г. на 1277,2 тыс. браков было 597,9 тыс. разводов, то в 1994 г. – на 1080,6 тыс. – 680,5 тыс. соответственно. Такая тенденция сохраняется и в настоящее время.¹⁹

Сохраняется устойчивая тенденция роста рождения детей вне института семьи и брака, а также детей-отказников, т.е. детей, которых матери по тем или иным причинам оставили в родильных домах. Если доля детей, родившихся вне брака, в общем числе родившихся в 1988 г. составляла 12,96%, то в 1994 г. – 19,60%, причем это происходило на фоне падения общей численности рождений. В целом уровень рождаемости по России только в 1988-1992 гг. сократился на 38%.²⁰

Экономические и социальные программы начала 90-х гг.

В этих условиях Правительством разрабатываются экономические и социальные программы, а также комплекс неотложных мер, направленных на выход России из кризиса. Программа в сфере экономики предусматривала целый ряд радикальных мер, среди которых важнейшими являются:

§ либерализация цен;

§ сокращение бюджетного дефицита;

§ снижение дотаций убыточным предприятиям;

§ введение прогрессивных налогов;

§ сокращение военных расходов.

В условиях социально-экономической нестабильности происходит снижение инвестиций и в социальную сферу. В частности, по официальным данным к концу 1992 г. по сравнению с 1991 г. снизился ввод в эксплуатацию домов-интернатов для инвалидов и престарелых – до 69%, детских дошкольных учреждений – до 76%, общеобразовательных школ – до 80%.²¹

Стихийные процессы и процессы, связанные с попытками стабилизировать социально-экономическую ситуацию, выдвинули на первый план задачи защиты и поддержки наиболее уязвимых слоев населения, необходимость выделить приоритетные группы населения, которым в первую очередь должна оказываться всесторонняя поддержка. К ним относились дети, пенсионеры, инвалиды, беженцы, малоимущие, военнослужащие (уволенные в запас). Поэтому в декабре 1991 г. президентским указом «О дополнительных мерах по социальной поддержке населения в 1992 г.» органам исполнительной власти предоставлялось самостоятельное право определять формы социальной поддержки населения (талонно-купонная, карточная, целевая денежная компенсация и др.), которые смогли бы защитить население в условиях либерализации цен.

Для формирования финансовых источников предполагалось создать Республиканский и территориальные фонды социальной поддержки населения, которые бы образовывались за «счет средств остатков продукции и товаров, части доходов от приватизации, а также от деятельности предприятий, организуемых ими денежно-вещевых лотерей, аукционов, добровольных взносов предприятий, учреждений и организаций, иностранных юридических и физических лиц, гуманитарной помощи, других поступлений…».

Правительству Российской Федерации предложено определить порядок адресного направления гуманитарной помощи, а Министерству социальной защиты населения (ныне Министерство труда и социального развития) определить размеры бюджетных и внебюджетных средств в Республиканский и территориальные фонды.

В начале 1992 г. происходит переориентация в поступлении финансовых средств в Республиканский и территориальные фонды. Согласно решению Правительства России, они должны формироваться за счет денежных средств КПСС и Коммунистической партии РСФСР. Другую часть средств данного фонда составляют отчисления правительств республик, входящих в состав РФ, органов исполнительной власти краев, областей, автономных образований, городов Москвы и Санкт-Петербурга, которые должны направлять средства от дооценки товаров и продукции (25%) и от приватизации государственного и муниципального имущества (10%). Принимается ряд законодательных мер в области семьи, детства, защиты инвалидов, пенсионеров, военнослужащих: «О государственных пенсиях РСФСР», «О дополнительных мерах по охране материнства и детства» (4 апреля 1992 г.), «Об улучшении пенсионного обеспечения семей граждан, умерших вследствие заболевания сибирской язвой в г. Свердловске в 1979 г.» (4 апреля 1992 г.), «О защите прав потребителей» (7 февраля 1992 г.), «О повышении минимального размера оплаты труда» (21 апреля 1992 г.), «О повышении размеров социальных пособий и компенсационных выплат» (21 мая 1992 г.) и ряд других. Всего с 1991 по 1992 гг. принято 25 законов, направленных на защиту граждан.

В области охраны материнства и детства принимаются специальные указы Президента и постановления Правительства. Указы Президента «О мерах по социальной поддержке многодетных семей», «О первоочередных мерах по реализации Всемирной декларации об обеспечении выживания и развития детей в 90-е гг.» и др. Всего же институту материнства и детства к 1995 г. предоставлено более 46 гарантий и льгот по материальному обеспечению. Правительство принимает решения об оказании помощи беженцам, инвалидам, военнослужащим, уволенным в запас.

В 1993 г. продолжается дальнейшая разработка законов и постановлений в области социального обеспечения. Важным поворотом в системе социального обеспечения нуждающихся явились указ Президента и решение Правительства об управлении государственным социальным страхованием. Согласно им, денежные средства Фонда социального страхования должны формироваться за счет страховых взносов и целевых ассигнований из других источников, которыми владеют предприятия, организации, учреждения и иные хозяйственные субъекты независимо от форм собственности. Распределение же этих средств и выплату социального страхования взял на себя Фонд социального страхования.

В условиях массового высвобождения работников в связи с частичной или полной ликвидацией некоторых предприятий, учреждений, организаций предлагалась определенная программа по содействию занятости. Среди важнейших мероприятий – сокращение рабочего времени без сокращения численности рабочих, льготы и компенсации высвобожденным работникам, переквалификация до наступления срока расторжения трудового договора, временное приостановление найма новых работников и др.

Массовое высвобождение работников и ликвидация ряда учреждений затронули и такую сферу социальной деятельности, как трудовая реабилитация инвалидов. В целях их социальной защищенности президентским указом предусматривались определенные квоты для приема инвалидов на работу (на разные предприятия независимо от форм собственности). Тем самым можно отметить, что трудовая реабилитация инвалидов в этот период носит характер вынужденных мер, используемых правительством России ранее, в 20-30-х годах.

В 1994 г. Правительством утверждаются основные направления деятельности в области социальной политики. Среди мер поддержки и защиты нетрудоспособных и малообеспеченных слоев населения предполагалось улучшение пенсионного обеспечения, увеличение помощи семьям с детьми, малообеспеченным, инвалидам. В области пенсионного обеспечения предусматривались индексации пенсий в зависимости от роста цен на потребительские товары, меры социального страхования, развитие негосударственных пенсионных фондов; в области охраны материнства и детства – совершенствование системы социальных пособий и компенсационных выплат. На региональном уровне разрешалось помимо федеральных социальных пособий оказывать и другие виды социальных выплат. Большое место отводилось развитию социального обслуживания населения, где приоритетную роль играло развитие специализированных территориальных социальных служб и различных видов обслуживания инвалидов, пенсионеров, малоимущих.

В этом же году утверждается федеральная программа «Дети России». Она включала в себя серию целевых программ: «Дети-сироты», «Дети Севера», «Дети Чернобыля», «Планирование семьи», «Развитие индустрии детского питания». В состав целевых программ были включены дополнительные программы – «Одаренные дети», «Организация летнего отдыха детей», «Дети семей беженцев и вынужденных переселенцев». Предполагалось, что средства на эти программы могут привлекаться из бюджетов субъектов РФ, а также российских и зарубежных неправительственных организаций.

В мае 1995 г. выходят федеральные законы «О социальном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов», а в ноябре – «Об основах социального обслуживания населения Российской Федерации». Они стали основой законодательной базы в сфере социальной защиты населения. Постановлением Правительства РФ от 25 ноября 1995 г. утверждался перечень гарантированных государством социальных услуг, которые предоставлялись гражданам пожилого возраста и инвалидам государственными и муниципальными учреждениями социального обслуживания. Среди них такие виды помощи, как материально-бытовые, санитарно-гигиенические и социально-медицинские, консультативные и др. Таким образом, государство определилось в субъектах обязательной помощи, в тех видах услуг, которые оно гарантировало данной категории нуждающихся.

Реализацию всех правительственных мер в области социальной защиты населения, начиная с 90-х гг., осуществляло Министерство социальной защиты (ныне Министерство труда и социального развития). Согласно постановлению Правительства РСФСР от 26 декабря 1991 г., на Министерство возлагалась не только разработка стратегии государственной политики в области защиты нетрудоспособного населения, материнства и детства, но также и организация пенсионного обеспечения граждан, материально-бытовое обслуживание, организация протезно-ортопедической помощи, медико-социальная экспертиза, развитие коммерческого начала с целью укрепления отрасли и финансирования социальных программ, осуществление внешнеэкономической деятельности. Наряду с традиционными функциями Министерства появляются и новые, связанные с коммерческой деятельностью и социальной защитой.

С принятием Концепции развития социального обслуживания населения в Российской Федерации (август 1993 г.), по сути, произошел отход от принципов социального обеспечения и переход к системе социальной защиты, принятой в европейских странах. В ее основу положена забота государства, «включающая как устранение причин, препятствующих человеку, семье, группам людей достичь оптимального уровня благосостояния, так и организацию индивидуальной помощи людям, попавшим в трудную жизненную ситуацию». Устранению причин и оказанию индивидуальной помощи должны были содействовать мероприятия социального обслуживания через систему различных служб.

Система социальных служб складывалась из государственных, муниципальных и негосударственных институтов помощи. Основными формами деятельности этих служб являлись:

§ материальная помощь;

§ помощь на дому;

§ обслуживание в условиях стационара;

§ предоставление временного приюта;

§ организация дневного пребывания в учреждениях социального обслуживания;

§ консультативная помощь;

§ социальный патронаж;

§ социальная реабилитация и адаптация нуждающихся;

§ социальная помощь.

«Важная особенность Концепции заключалась в том, что в ней предусматривалось создание корпуса профессиональных служащих, социальных работников, тем самым конструировалась профессия, истоки и традиции которой заложены в России еще в начале ХХ в.».

Изменяется не только идеология государственной помощи населению, но и механизм финансирования системы социальной защиты. Финансирование социальных программ населению осуществляется не из поступлений от налогов, как это было раньше, а из специализированных страховых фондов: Пенсионного фонда, Фонда социального страхования, Фонда занятости, Фонда медицинского страхования, Фонда социальной защиты.

В 1994 г. в составе Министерства социальной защиты решением Правительства Российской Федерации был создан Департамент социальной защиты. Он занимался разработкой федеральной стратегии пенсионного обеспечения, организацией выплат, перерасчетом и доставкой государственных пенсий, обеспечением единообразного применения федерального закона и другими вопросами. В 1993-1995 гг. реализуются различные федеральные программы. Так, по программе «Дети-инвалиды» было создано около 60 реабилитационных центров для детей и подростков с ограниченными возможностями. В 1994 г. курс оздоровления прошли более 40 тыс. детей-инвалидов.²³ С начала 1993 г. разворачивается организационная работа по созданию большой сети социальных служб. Ели в 1993 г. был 321 центр социального обслуживания, то к 1997 г. планировалось создать уже 1200 учреждений.

Продолжающийся экономический кризис, необходимость выплаты долгов МВФ, другие проблемы вынудили Правительство в бюджете на 1999 г. сократить ассигнования на социальные нужды. Политический кризис привел к тому, что с апреля 1998 г. по апрель 1999 г. падение реальных доходов граждан составило 28%, заработной платы – 40%.²⁴ В сложившейся обстановке пострадали прежде всего наименее защищенные слои населения – инвалиды, многодетные семьи, пенсионеры. Правительство принимает меры по оказанию им помощи, ликвидации задолженностей по пенсиям и заработной плате, выводу страны из кризиса.

Билет.

Идеология нового времени переосмысливает концепции взаимодействия между людьми в обществе, вырабатывает новое видение проблемы помощи и благотворительности. Процесс помощи как культурно-историческое явление и определенное знание отдельно не выделяется, развиваясь по отдельным отраслям: в педагогике, дефектологии, социальном обеспечении.
Условно можно выделить два периода в оформлении идей социальной поддержки. Первый — с1919по1941г., когда происходит сужение кластеров познания социальной помощи дореволюционного периода и оформление новой парадигмы знания о социальном обеспечении и социальном страховании в социалистическом обществе. Второй — с 50-х и до конца 80-х гг., когда особо интенсивно и последовательно развивается врачебнотрудовая экспертиза, методика социально-правовой реабилитации инвалидов.
Основные теоретические вопросы первого периода связаны с проблемами организации социального обеспечения и социального страхования в обществе, уточнением дефиниций данных областей познания, отношением их к предшествующему научному наследию.
Одними из первых работ в области теории социального обеспечения и социального страхования стали работы Н.Милютина, А.Забелина, Н.Вигдорчика, В.Яроцкого, З.Теттенборна и др. С работ этих общественных деятелей и ученых начинается становление марксистско-ленинского подхода к социальному обеспечению и социальному страхованию.
Следуя традициям научной школы XIX—начала XX столетия (20—30-е гг.), в теоретических и практических подходах социального обеспечения уделяется большое внимание различным проблемам социальной патологии, таким, как профессиональное нищенство, беспризорность, проституция. Эти проблемы обсуждаются в специальных работах и на страницах журнала «Социальное обеспечение». Интересно, что проблемы алкоголизма не рассматриваются в научных исследованиях этих лет, хотя они и существуют. Можно отметить, что первые крупные монографии, посвященные этому вопросу, появляются только в 80-х гг.
Ведущей научной тематикой становятся проблемы так называемого инвалидизма (термин взят из зарубежной теории социальной работы) и медицинско-трудовой экспертизы, которые на протяжении десятилетий разрабатываются в русле парадигмы социального обеспечения. Большой вклад в развитие данного направления вносит Центральный Научно-исследовательский институт организации труда инвалидов (организован в 1930 г.). Можно отметить, что вопросами инвалидов занималось достаточно большое количество отечественных ученых, внесших существенный вклад в разработку проблемы. К ним можно отнести работы А.Авербаха, В.Бурейко, А.Борзунова, А.Третьякова (вопросы разработки классификации инвалидности).
В 50—60-е гг. выходят фундаментальные руководства и монографии, такие, как «Практическое пособие для врачей ВТЭК и ВКП» (1955), «О теоретических основах врачебно-трудовой экспертизы» (1963), «Врачебно-трудовая экспертиза и трудоустройство инвалидов» (1967), «Справочник эксперта-хирурга» (1967).
В 70—80-е гг. разрабатываются принципы врачебно-трудовой экспертизы при заболеваниях, требующих хирургического вмешательства, и травмах опорно-двигательного аппарата, проводятся исследования И.Фаермана, А.Нарычева, Д.Грицкевича.
В 70-х гг. ставится вопрос о научном статусе врачебно-трудовой экспертизы как самостоятельной научной парадигмы. В тот же период выходят сборники, посвященные теории и практике социального обеспечения, такие, как «Вопросы теории и практики социального обеспечения» (1978), «Проблемы развития социального обеспечения на современном этапе» (1980), «Проблемы теории и практики социального обеспечения в СССР» (1980). В этих работах проблематика сфокусирована вокруг основных проблем — пенсионного обеспечения, трудоустройства инвалидов, обучения и переобучения инвалидов, протезирования, обеспечения нетрудоспособных, социальной помощи слепым и глухим. По сути, эти направления являлись кластерами научного познания.
Следующий этап развития научной парадигмы социальной помощи в России начинает свой отсчет с начала 90-х гг. Одним из главных факторов образования этой в определенном смысле новой для России отрасли знания послужили принятые в 1991 г. постановления Госкомтруда СССР о введении новой профессиональной квалификации — социальный работник и введении той же специальности в учебные заведения по различным формам обучения.
В сложившихся условиях научная мысль была тесно связана с вопросами организации передовой инфраструктуры помощи, с практическими методами поддержки нуждающихся, проблемами подготовки специалистов различного профиля, определением научного статуса дисциплины.
С 1992 г. начинаются системные исследования по теории и истории социальной работы, социального администрирования, по подготовке специалистов, методов помощи различным клиентам, осуществляется перевод книг по теории и практике зарубежной социальной работы.
Теоретические исследования начинаются с определения научной области познания социальной работы, исходя из понимания ее целей и задач. Первоначально наблюдается достаточно большой разброс мнений по данному вопросу, причем не только в определении сущности социальной работы, но и в формировании ее концептуальной схемы, объектно-предметных связей.
Все эти подходы можно условно разделить на три группы:
«индивидуальный», «личностный» подход к теоретической схеме социальной работы, средовой, «социетальный» подход, где в качестве базовой схемы рассматривается вся совокупность общественных связей и отношений, и социально-деятельност-ный подход, когда социальная работа рассматривается в традиционной для отечественного познания в субъектно-объектной схеме.
Для исследований этого времени характерно определенное влияние американской теоретической школы, когда применение нового понятия «социальная работа» требовало уточнения. С одной стороны, уточнялись понятия «социальность», «социальное», и это порождало один спектр проблем и подходов, и, с другой — «работа» — деятельностно-личностный аспект, который вызывал к жизни иную теоретическую схему построения. Однако постепенно складывается представление о многоуров-невости этого понятия, и как в «теории общественного призрения» на рубеже XIX—XX вв., так и в современной теории социальной работы вызревает представление об иерархических уровнях ее концептуальной схемы, «узкого» и «широкого» понимания ее дефиниции. Первые отечественные пособия по теории социальной работы отражают данные тенденции.
В учебном пособии «Теория и методика социальной работы» в подходах к теории социальной работы определены оба ее уровня. В широком плане теория социальной работы понимается как система взглядов и представлений, «возникающих под влиянием деятельности социальных служб и органов социальной защиты и помощи населению»; в узком — как «форма организации научного знания о наиболее существенных связях и отношениях».
Отмечается, что в теории социальной работы существует ее общая научная картина, складывающаяся на основе синтеза знаний из других научных дисциплин. Синтезируя знания применительно к проблемам защиты человека, она вырабатывает собственные принципы и закономерности. Среди них важнейшими являются принципы: детерминизма, гносеологического подхода, личностного подхода, сознания и деятельности. Эта же концептуальная схема используется и во втором издании «Пособия» под редакцией В.Жукова.
Несколько иной взгляд на концептуальное построение теории социальной работы нашел отражение в пособии с тем же названием под редакцией С.И.Григорьева. Один из авторов этого пособия Л.Гуслякова считает, что как область научного познания социальная работа «изучает механизмы реализации жизненных сил и социальной субъектности индивида и группы, а также характер сопряженности жизненных сил индивида, группы и средств обеспечения их реализации в разных социальных ситуациях». Таким образом, в центре внимания научного познания оказываются механизмы реализации жизненных сил.
В зависимости от «отраслевого» и «широкого» подхода к теории социальной работы, по мнению исследователей, возможны различные кластеры познания данной научной дисциплины. В социальной работе, взятой в качестве отраслевой научной дисциплины, превалируют практические разделы, связанные с методиками и организацией научного познания. В широком подходе приоритет отдается методологическим, философским и междисциплинарным направлениям.
Вопросы теоретического осмысления социальной работы предпринимаются по многим направлениям. Определяется научный статус социальной работы с позиций структурного подхода, предпринимаются попытки корпоративных исследований теории социальной работы, намечаются тенденции к систематизации понятийного аппарата социальной работы.
Параллельно с указанным направлением теоретической мысли развиваются такие области, как подготовка кадров, социальное администрирование, медико-социальная работа, психосоциальная работа.
| Таким образом, в настоящее время происходит расширение ронятийных границ теоретической социальной работы, и основные направления только очерчивают понятийный абрис позна-[ия, не исчерпывая всего многообразия теоретической мысли.

Билет.

Зарождение представлений о помощи и взаимопомощи происходит на стадии родового общества, когда складываются механизмы реципрокации (от лат. reciprocus — взаимный) и редистрибуции (лат. re — приставка, означающая: 1) возобновление действия, 2) противодействие + distributus — разделенный, распределенный). Первые из них связаны с дарообменом, помощью в бытовой и хозяйственной сферах. Вторые — с распределением излишков продуктов. Уже на этой стадии происходит выявление субъектов помощи, определение идеологических принципов, а также принципов, регулирующих связи дарообмена и поддержки между субъектами родового пространства.
Однако впервые обозначение и выделение данного явления из многих сфер человеческого бытия происходит в Древней Греции. Это было связано с тем, что греческое общество, накопив определенный духовный опыт, среди прочих сфер своего существования начинает выделять особую сферу, где проявляются дружеские чувства, аффекты, моральные связи и отношения. Так зарождается понятие “филантропия”. В переводе с греческого оно обозначает любовь к людям, но первоначально, в V в. до н.э., семантическое значение этого слова было связано с представлениями о божественной благосклонности, но уже в IV в. до н.э. с этим понятием связан иной смысл, любое благожелательное отношение одного индивида к другому.
В гомеровском эпосе дружественность (philos) связана с институтом семьи и гостеприимства, где это слово имеет прежде всего социально направленный смысл. По мнению французского исследователя Э.Бенвениста, “philos” вместе с “aidos” (помощь), употребляемые в постоянной связи и одном смысловом контексте, обозначают отношения, связанные с уважением, состраданием, помощью в беде, т.е. эти понятия идентифицировали социально окрашенные чувства и сопричастность индивидов к коллективным ценностям и нормам совместного общежития®.
Платон и Аристотель рассматривали благотворительность в контексте общественной пользы, полагая что эта деятельность — прерогатива государства, а не отдельного частного служения. Платон тем не менее считал, что не следует заботиться о бедных, попавших в трудную ситуацию, подчеркивая, что “бедность заключается не в уменьшении имущества, а в увеличении ненасытности”. Ситуация осложняется, если ей сопутствуют болезни и обнищание. В этом случае, например для ремесленников, смерть являлась единственным выходом в сложившихся обстоятельствах, поскольку жизнь, по мнению Платона, теряла ценность из-за невозможности воспроизводить свое ремесло. Однако в “Определениях” Платон не отрицает, что в обществе должно быть “добровольное благодеяние”, оно сущность милости, и в межсубъектном взаимодействии милость — своевременная услуга.
Понятия дружественности, благодеяния или филантропии в античной Греции рассматриваются не только на уровне макропроцессов. Феноменология процесса осмысляется и на межличностном уровне через такие важнейшие этические категории, как дружба, сострадание, справедливость, долг, честь.
Аристотель, рассматривая дружественность как разновидность добродетелей человека, указывает на человеколюбие как его природное свойство. Он анализирует субъект — субъектные отношения как процесс межличностного взаимодействия, когда один субъект оказывает помощь другому субъекту. Подходя к мотивации поступка с позиций пользы, в самом действии греческий философ видит акт творчества, которое несет в себе любовь к ближнему, “(творцы) любят свое творение по той же причине, что и свое бытие”. Природная детерминация процесса помощи и поддержки ближнего позднее осмысляется Ювеналом, который утверждал, что человек рожден для сострадания, в чем, по его мнению, находит отражение субстанциональность природы. Такой подход к милосердию в дальнейшем будет интенсивно развиваться в трудах Отцов Церкви.
Плиний, как и Цицерон, полагал, что дружба, товарищеский союз, будучи основой благотворительности, являются важнейшими факторами, лежащими в основе гражданского поступка. Цицерон усматривает в благотворительности ряд целенаправленных действий, среди которых: щедрость, выкуп пленных, уплата долгов, выдача приданого дочерям, увеличение средств жизни своих друзей.
Однако, помимо альтруистического начала, в идеологии античной филантропии прослеживаются и первые ростки осмысления негативных последствий, которые могут нести бескорыстная помощь и поддержка. Аристотель указывает на это, анализируя поступки “бедных людей”, использующих не по назначению выделяемые государством мясо жертвенных животных и деньги, предназначенные для украшения храмов города. Той же позиции придерживался и Сулла, который во время голода помогал бедным только тем, что предоставлял им работу в своих поместьях, избегая чистой благотворительности, чтобы не поощрять праздность.

Билет.

“Агапе”, или любовь к ближнему, приходит на смену филантропии. Любовь к ближнему отличалась от чувственной любви, эроса. В основе ее лежали мотивы участия к судьбе человека, к его нуждам и проблемам, поэтому внутренним смыслом следующего периода являлась “деятельная одаривающая любовь”.
“Агапе” как нормативное требование межличностного взаимодействия возникает в первых христианских таинствах, совместных вечерних молитвах и трапезах. Со временем процесс этот усложняется и расширяется по мере того, как деятельность христианина принимает различные формы. Деятельность не ограничивается только поддержкой внутри христианской общины, а имеет свое продолжение в социуме, куда переносятся принципы, мировидение, ценности и нормативное поведение по отношению к другим членам общности. Все это приводит к переосмыслению процесса взаимодействия как межгруппового, так и межличностного в трудах и заповедях Апостолов и Отцов Церкви. Именно тогда понятие “агапе” обогащается понятиями “милосердие”, “любовь к ближнему”. Внутригрупповая помощь и взаимопомощь, переносимая в социум, канонизируется, регламентируется, становится обязательным законом жизни истинного христианина.
Апостол Павел, определяя благотворение как норму христианской жизнедеятельности, тем не менее выделял истинно нуждающихся и просителей, не желающих работать. “Если кто не хочет трудиться — тот и не ешь”. В подходах к нищим выделялся принцип “семейной ответственности”, когда имеющий родственников нуждающийся в помощи не получал “пропитания” от Церкви. Однако уже на ранних стадиях христианской поддержки выделяются приоритетные группы, которым поддержка оказывается в первую очередь:

• служители и пастыри Церкви;
• “дряхлые старицы и старцы”, беспомощные дети;
• прочие нуждающие.

Осмысление важнейших христианских догматов о милосердии расширяет парадигму “теоретического” осмысления сущности помощи и поддержки. Особое значение в связи с этим имеют труды Григория Богослова, Иоанна Златоуста, Ефрема Сирина, Федора Студита, Иоанна Дамаскина, Афанасия Александрийского и других авторов “ нравоучительной литературы ”. Идеи этих христианских мыслителей оказали большое влияние на состояние общественного сознания в вопросах помощи, поддержки и призрения. Отличительной чертой творений этих богословов являлось то, что они были предназначены как для “говорения с кафедры”, так и для “книжного употребления”. И здесь большую роль сыграла византийская школа красноречия, каппадокийский кружок, членами которого были Василий Кесарийский, или Великий, Григорий Нисский и Григорий Богослов. Блестящие ораторы, они внесли в богословскую полемику диалектические методы неоплатонизма, где слово представляет собой практический инструмент изменения общественного сознания.
Василий Великий понимает сущность милосердия как “болезнование об угнетаемых сверх их вины, ощущаемое сострадательными”. Милосердие связано с “болезнованием”, с состраданием к ближнему, поскольку человек не может постичь предначертание свыше и тем более свое состояние, которое постоянно меняется или может измениться по воле Провидения. “Милосердуем о том, кто из великого богатства впал в крайнюю нищету, кто из крепкого телесного здоровья перешел в крайнее изнеможение, кто прежде восхищался красотой и свежестью своего тела, и потом поврежден обезображивающими болезнями”. Как видим, здесь понятие социального равенства интерпретируется в контексте отдельной судьбы и ее изменений.
Проблемы милосердия и его сущности осмысляются в трудах Григория Нисского с несколько иных позиций. Вопрос “Почему блажен обратно приемлющий, что дает?” им рассматривается в свете обоснования им догмата о Святой Троице. Единство Бога существует в нераздельности и неслиянности Его ипостасей. Поэтому милосердие есть проявление Божественного начала, которое уподобляет отдельную личность Божественной Сущности, “что если кто, будучи человеком, делается милостивым, то он сподобляется Божия блаженства, достигнув того, чем именуется Божество”.
Григорий Богослов, конретизируя идеи своей школы, придает им характер практического наставления и служения:
“Будь для несчастного Богом”. Однако милосердие, благотворение по отношению к ближнему предполагают определенную серию задач, которые предоставляют выбор для творящего милосердие. Григорий различает “высшее благодеяние” и “меньшее благодеяние”. К высшим благодеяниям, приносящим пользу душе, он относит законы Пророков, Учителей, Пастырей, “различные дары Духа Святаго и таинство новаго спасения”. К меньшим благодеяниям — “доставь пищу, подай рубища, принеси лекарство, перевяжи раны, расспроси о бедственном положении, поговори о терпении”. Личностное обогащение Григорий Богослов оценивает выше имущественного.
В таком подходе можно увидеть переосмысление двух важнейших античных принципов — агностики (состязательности) и каллогатии (красоты и добра). Идея античной соревновательности, приближавшая человека к гармонии души и тела, у христианского идеолога получает иную интерпретацию: “Заслужи предпочтение пред ближним твоим тем, что ты его благотворительное”. Проблемы единения и гармонии решаются на основе осознания общих вероятностных мифологем бытия, которым могут быть подвержены все без исключения. Таким образом несчастье, немощь предстает той объединяющей основой, на которой достигается паритетное начало между больным, увечным и здоровым: “Это твой член, хотя и покривило его несчастье”. Однако общественное равенство и личная гармония между душой и телом, рассматриваемая как безопасность, достигается только благодаря человеколюбию — “должны человеколюбие к ним считать единственным залогом нашей безопасности телесной и душевной”.
Иоанн Златоуст в отличие от представителей каппадокийской школы подаяние милостыни рассматривает как показатель принадлежности к определенной общности “учеников Христовых”, которая становится как бы новой формой индивидуального единения. В милосердии он видит природную субстанцию, однако это не значит, что ее наличие беспрепятственно раскрывает в человеке Божественное начало: “Человек… всего более должен учиться милосердию, ибо оно и делает его человеком”. Только обучение милосердию открывает перед человеком возможность восхождения к своей сущности и далее — к “признаку Божества”.
Проблема социальной справедливости тоже трактуется Иоанном Златоустом с несколько иных позиций, нежели капподанийцами. Конечно, она рассматривается в контексте идей спасения и противопоставления реального и ирреального мира, где субъектами противопоставления выступают богатые и бедные, имущие и неимущие, здоровые и убогие. Общественное единство и гармония возможны среди данных групп лишь при соблюдении “приниципа полезности”, дополнительности существования. “Мы все имеем нужду друг в друге. Бедный в богатом, богатый в нищем, ничего не делающий в подающем милостыню, подающий в принимающем…” Принцип общественной полезности существования имущих и неимущих групп понимается Иоанном Златоустом как установление Божественной мудрости, согласно которой представители различных имущественных групп должны жить согласно Божественному плану, осуществляя духовное совершенствование в условиях общественного неравенства, конституированное свыше.
Однако согласие и единство будет нарушено, если милостыня оказана из тщеславия. В этом случае это “есть точно бесчеловечие и жестокость или еще хуже сего”. Жестокость, а следовательно, и несправедливость проявляется также тогда, когда милосердие распространяется только на определенных субъектов. Иоанн Златоуст считает, что в акте милосердия не должно быть границ: “Хотя бы даже язычника мы увидели в несчастии, и ему надобно оказать добро, и вообще всякому человеку, находящемуся в несчастных обстоятельствах”.
Милосердие определяет ряд поступков и деяний, которые направлены на различные нужды субъекта. Иоанн Златоуст выделяет два уровня помощи: милости духовные и милости телесные. К милостям телесным он относит: “питать алчущих, напоить жаждущего, одеть нагого или имеющего недостаток в приличной одежде, посетить находящегося в темнице, посещать больных, странника в дом принять и успокоить, погребать умерших в убожестве”. Духовные милости — “увещеванием” отвратить грешника от греховных дел, научить истине и добру нуждающихся, подать ближнему добрый совет, молиться за него Богу, утешить печального, не воздавать за зло, от сердца прощать обиды.
Со второй половины VII в., когда происходит разделение Христианской Церкви на Западную и Восточную, в Западной Церкви тенденции институциональной поддержки через систему монастырей привносят новые подходы к христианской идеологии поддержки. Основные воззрения этого времени характеризуются тем, что собственно благотворением не должны заниматься все, но только люди облеченные церковным саном. Миряне же могут помогать своими пожертвованиями. Возрастает роль монахов, которые и должны по официальному мнению Западной Церкви вершить дела милосердия. Согласно воззрениям Ки-приана, для члена общины достаточно подавать милостыню в монастырь, а епископу надлежит ее распределять среди нуждающихся. Точнее, все подаяния должны поступать в распоряжение епископа и распределяться дьяконами. С XII в. складывается убеждение, что Римский папа — собственник всего церковного имущества.
В развитие идеи Августина Блаженного о том, что милостыня имеет силу “покрывать грехи”, выдвигается и обосновывается представление о нищих как заступниках перед Всевышним. Подаяние милостыни все больше связывают с надеждой улучшить свою загробную участь, смягчить кару за свершенные пригрешения. Отсюда идет идеализация бедности, которую считают высшим состоянием, чем богатство, и эта идеализация, по сути дела, конституирует неравенство как общественную необходимость. Св. Франциск, обращаясь к монахам, говорил, что, получая милостыню, взамен они дают любовь Божию.
Дальнейшее развитие теории и практики благотворительности происходит под непосредственным руководством Римско-католической церкви, и это продолжается вплоть до Реформации.
В XVI в. Мартин Лютер с протестантских позиций подвергает критике сложившиеся формы и принципы благотворительности. Ожесточенную критику он обрушивает на расточительство Церкви, возводившей и великолепно украшавшей храмы за счет пожертвованных сумм, а также на бессистемную помощь просителям, выражавшуюся в форме милостыни. Выступая против схоластических взглядов на сущность милосердия, Лютер видел в бесконтрольной раздаче милостыни главный фактор стимуляции профессионального нищенства. Он не отрицает, что милостыня как форма поддержки должна существовать, но считает, что ее необходимо применять лишь в случаях, когда нуждающийся умирает от голода, замерзает, погибает от бедности, стоит на грани совершения преступления.
В 1520 г. в своих проповедях о добрых делах Лютер стремится восстановить древнехристианское понятие о любви к ближнему (caritas). Он приходит к мысли, что помощь беднейшим слоям населения должна исходить как со стороны церкви, так и со стороны общественного самоуправления. В своем “Воззвании к христианскому дворянству немецкой нации” он объявляет об уничтожении “попрошайничества”. Согласно его концепции каждый город должен призревать своих нищих, а пришлых необходимо изгонять. Принимая право человека быть бедным, он выступал против использования бедности как средства для достижения богатства, т. е. против профессионального нищенства. В “Уставе общественной кружки” (1523 г.) Лютер определяет, что нищие, способные к труду, должны работать. Только не способным к труду должна оказываться помощь, но детей нищих следует обучать ремеслам, чтобы они не шли по стопам родителей. Если на это не хватало капиталов “общественной кружки”, то члены общины должны возмещать необходимые затраты путем дополнительных сборов. Таким образом, не только определялись меры по локализации профессионального нищенства, но и формировались способы их финансирования, а в дальнейшем — и сокращения.
С Реформации начинают формироваться два основных подхода по регламентации профессионального нищенства: локализация данного явления при помощи законов и возложения на гражданское общество соответствующих налогов и сборов. Экономические и правовые подходы к профессиональному нищенству заменяют прежние гражданско-церковные доктрины.
Налогообложение как система, регулирующая отношения одних слоев населения с другими, богатых с бедными, становится важным элементом общественных социально-экономических связей. Европейские государства в вопросах налоговой политики не имели единого подхода. Однако во всех странах налоги можно условно разделить на косвенные и прямые. Косвенные налоги в пользу бедных шли в казну с увеселительных мероприятий: театров, балов, игорных домов, а также с предметов роскоши. Так, при Людовике XVI билеты в оперу и на другие зрелища облагались благотворительным сбором в размере 1/6 их стоимости. В Пруссии на игральных картах с этой целью ставился особый штемпель, показывающий, что средства от этой акции направлялись детскому приюту.
Прямые налоги регламентировались законодательными эдиктами. Во Франции в период правления Франциска I издается указ, согласно которому нетрудоспособные нищие, занесенные духовенством в особые списки, получали у пастора своего прихода подаяние. Для этой цели пасторам разрешалось собирать целевые налоги с прихожан. Эдиктом 1656 г. назначается налог в пользу нетрудоспособных бедных. Однако Имперские полицейские уставы в Пруссии возлагали содержание бедных в госпиталях на общины, но средства на них получали путем добровольных подаяний. В том случае, если община не могла взять на себя содержание нищего, выдавался документ, разрешающий ему просить милостыню.
Законодательные подходы к регулированию бедности и нищенства со стороны европейских государств также имели различия.
Так, в Германии в XVII в. нищенствующих здоровых лиц мужского пола насильно зачисляли на военную службу либо принуждали к тяжелым работам. Аналогичные меры предпринимались в этот период и в Англии. Широко используется система штрафов, которые накладывались не только на просящих милостыню, но и на ее подающих. Применялись и более радикальные меры. Так, согласно Ганноверскому закону 1714 г. нищих, попавшихся на попрошайничестве в первый раз, подвергали “строгому” тюремному заключению. Попавшихся во второй раз — секли розгами и клеймили, в третий раз — вешали, даже если они не совершили преступления.
К XVIII в. Церковь окончательно утратила свои позиции единственного благотворителя, и западноевропейский мир во многом обратился к идеям Платона и Аристотеля. Гражданское общество берет на себя обязанности по оказанию помощи всем нуждающимся, идеология христианского милосердия сменяется идеями социальной инженерии, хотя церковно-христианская благотворительность как институт поддержки еще продолжает свою деятельность. Такой переход от церковной поддержки к государственной был вызван многими причинами, важнейшими среди которых были:

• • банкротство средневековой системы бесконтрольной раздачи милостыни, способствовавшей образованию профессионального нищенства;
• • усложнение социальной организации общества;
• • переход от натурального хозяйства к денежному.

В XVIII в. оформляются идеи государственного подхода к поддержке нищих и нуждающихся. Так, Монтескье в деле помощи нуждающимся ведущую роль отдавал государству, которое, по его мнению, должно предоставлять своим нуждающимся гражданам пропитание, одежду и возможность вести “здоровый образ жизни”. Ларошфуко считал помощь нуждающимся делом всей нации. Идеи государственного обеспечения были оформлены в период Великой Французской революции. Основные подходы идеологи Революции связывали со справедливым перераспределением капиталов и доходов благотворительных заведений. Соответствующими декретами были установлены права многодетных семей, вдов и престарелых, не имеющих кормильцев. Именно тогда появляется такое понятие, как пенсия. Она назначается государством лицам, не имеющим возможности самостоятельно поддерживать свой жизненный уровень. Декларируется, что общественная помощь беднякам является священным долгом государства, оно обязано либо предоставлять им работу, либо содержать их, а также материально обеспечивать тех, кто не в состоянии трудиться.
Социалистические идеи можно обнаружить и в Прусском гражданском праве. Оно также констатирует обязанность государства содержать своих нетрудоспособных граждан. Именно на государство возлагались функции “приискания работ” лицам, не могущим “самостоятельно добывать себе пропитание”, и их семьям. В отношении профессиональных нищих предусматривались принудительные работы, а “иноземных нищих” следовало высылать из страны. На государстве лежали обязанности организации учреждений для бедных и забота об их материальном обеспечении.
Таким образом, к XIX в. сложились предпосылки к тому, чтобы государственная помощь и взаимопомощь слились в единый еоциокультурный процесс, со своими традициями, принципами, ценностями, формами. К этому же периоду сложились определенные подходы к пониманию таких социальных феноменов, как бедность, нищенство, безнадзорность, сиротство и т.п. возникла потребность не только в системном осмыслении всех тих явлений

Билет.

Со второй половины XIX века по конец ХХ века в философии социальной работы можно выделить следующие основные модели: гуманизм, позитивизм, утопизм, профессионализм.

Философия гуманизма в социальной работе появляется в конце XIX века и связана с положениями социальной благотворительности. В основе этой доктрины - экзистенциальные ценности человека, представление об удовлетворении его жизненных потребностей, когда общество стремится обеспечить минимальные прожиточные стандарты индивиду. Путем организационных мероприятий достигается регулирование социальных отношений, обеспечивается благосостояние общества. Гуманизм противопоставлен пуританской этике. В основе пуританской этики идеи социал-дарвинизма. Основные положения данной концепции связаны с представлениями о сильной личности, выживающей в жесткой конкуренции. Этические принципы направлены против помощи социально уязвимым слоям населения: больным, бедным, престарелым и другим категориям. Помощь и поддержка нуждающимся рассматривается как ослабление общества, как социальные действия, направленные на его разрушение. Однако общество вынуждено предпринимать шаги по реабилитацТермин Парадигма предложил Томас Кун.
П (образец, пример) – это теория и модель, концептуальная схема постановки проблемы принятая в качестве образца при решении исследовательских/практических задач.
П- это дисциплинарная матрица.
Философия гуманизма в социальной работе появляется в конце XIX в. и связана с положениями социальной благотворительности. В основе этой доктрины экзистенциальные ценности человека, представление об удовлетворении его жизненных потребностей, когда общество стремится обеспечить минимальные прожиточные стандарты индивиду. Путем организационных мероприятий достигается регулирование социальных отношений, обеспечивается благосостояние общества. Гуманизм противопоставлен пуританской этике. В основе пуританской этики идеи социал-дарвинизма. Основные положения данной концепции связаны с представлениями о сильной личности, выживающей в жесткой конкуренции. Этические принципы на-правлены против помощи социально уязвимым слоям населения: больным, бедным, престарелым и другим категориям. Помощь и поддержка нуждающимся рассматривается как ослабление общества, как социальные действия, направленные на его разрушение. Однако общество вынуждено предпринимать шаги к реабилитации нуждающихся, где важнейшими стимулами для их самостоятельного существования должна быть система мер физического и экономического поощрения и наказания.
Философия позитивизма в социальной работе сменяет модель гуманизма в 20-е г. XX столетия. В основе данной доктрины лежит абсолютизация знаний вообще и социальных знаний в частности. Знание выступает критерием объективности, оно позволяет людям изменять внешние обстоятельства, а научный метод дает реальное представление о макро-, мезо-, микропсихических и социально-экономических процессах. Бихевиоризм, фрейдизм, радикальная социология становятся основой идеологии позитивизма в данной парадигме. Согласно традиции, идущей от Э.Дюркгейма, научное познание позволяет не только определять, но и объяснять общественные факторы в их норме или патологии. Дальнейшее развитие эта традиция получает в работах Линкер, Варнока, Скиннера. Согласно Скиннеру, внешние воздействия среды определяют поведение человека. Поэтому изменение типологии клиента связывается прямо с изменением окружающей среды.
С позиций бихевиоризма происходит обоснование правил и законов поведения и воспитания людей в общности. Знание, полученное на основе изучения поведения человека в определенных ситуациях, дает основание не только выстраивать модели социализации индивидов, но и формировать научно-обоснованные этические представления. Фрейдизм открывает возможность анализировать с позиций сексуальных инстинктов, бессознательного, не только интропсихические процессы, но и общественные исторические явления и события.
Позитивистский сциентизм с его абсолютизацией научного знания сыграл как положительную, так и негативную роль для философии социальной работы. Привнесение научных методов в систему взглядов социальной работы позволило осознать, что она является не только практической деятельностью, но и определенной областью познания социальной реальности. Однако абсолютизация научного знания, отрицание автономности человека, его детерминированность социально-экономическими и социально-биологическими факторами привнесла в идеологию профессиональной деятельности приоритеты и ценности исследовательского инструментария, а не общечеловеческие и гуманистические ценности. Появляется понятие «синдром социального работника», когда протоколы, статистика, тестирование оказываются более весомыми аргументами при построении интервенций, чем беседа, опрос или интервьюирование.
Парадигма позитивизма сменяется парадигмой утопизма. Основой философии социальной работы делается либерализм и социал-реформизм. Философия обыденной жизни становится исходным положением теоретических концептов и практических подходов. Такие понятия, как «хорошая жизнь», «хорошее общество», «хороший человек», становятся доминантами понятийного сознания. Философия либерализма с ее установками на ценности личности в противовес коллективным ценностям, находит отражение не только в принципах и нормах профессиональной деятельности, но и в ее методах и техниках. С позиций философии утопизма, человек предстает социально уязвимым субъектом в результате возникших трудностей, связанных с объективными причинами, такими, как: отсутствием необходимого образования, низким экономическим статусом, негативным влиянием общественной среды и другими факторами. Позиция философии утопизма с ее изначальной установкой на презумпцию невиновности клиента приводит не только к сме-щению ценностных ориентации профессиональной социальной работы, но и с