Осторожность и осмотрительность

Не рекомендуется:

употреблять без проверки сведения, рассылаемые специальными организациями по газетам и журналам;

«выносить приговор» людям до судебного разбирательства

(В случае с публикацией «Паша-Мерседес», о которой шла речь, редак­ция была права по сути подозрения, но не права в том, что взяла на себя не­свойственные ей полномочия — давать оценку до суда);

обижать, вольно или невольно, своих коллег по цеху

(Одно из корпоративных соображений, с которым согласно большинст­во. Журналисты — ранимые люди. Самое неприятное для них в чужих ин­тервью и репортажах — нелицеприятные оценки их собственных творений и изданий, где они работают. Хороший урок в этом плане преподнесла ис­тория с очередным перевоплощением «короля расследований» середины XX века Гюнтера Вальрафа, когда он представил всему свету результаты сво­его внедрения в среду репортеров таблоидного («желтого») издания — газе­ту «Бильд». Хотя материал был очень добротным (Вальраф работал под ма­ской более полутора лет, собирая разоблачительные сведения), на сей раз коллеги его «не поняли» и не поддержали, как обычно, при судебном раз­бирательстве. Более того, началась настоящая травля, организованная «своими», от которой Вальраф, по-настоящему, так и не оправился);

злоупотреблять резкими и «ответственными» эпитетами

(Характерен «Список слов, которые употреблять нежелательно», разрабо­танный одной из американских газет для своих сотрудников в 60 годы XX ве­ка, имевших, по мнению редакции, эффект «красной тряпки для быка» для тогдашней публики и потому квалифицированных как запретные и подлежа­щие более мягкой словесной обработке. В этом списке были такие слова, как «глупец», «фашист», «коммунист», «непрофессионал», «бандит» и пр.);

оставлять в окончательном тексте без оговорок и пояснений мате­риал, содержащий обвинения (донос)

(Не стоит забывать: именно в тех случаях, когда «источник» очень охот­но дает информацию, необходимо позаботиться об ее уточнении.

Если репортер решился надеть «маску», ему надо быть предельно внима­тельным к форме изложения бесед, проведенных приватно, особенно, если в них звучали обидные клички, навешивались «ярлыки». Стоит выделять в тексте (иногда даже графически) и соответствующим образом оговаривая, преподносить читателю те фрагменты текста, в которых косвенно использо­ваны приватные сведения (ведь их сообщили, не имея представления о том, что говорят с репортером). Так А. Аграновский, признанный ас советской журналистики 70-80-х годов, автор многих острых выступлений, «сам себе помогал, — по его словам, — следуя примеру одного партизанского разведчи­ка, который четко делил каждое донесение на части: «Видел сам», «Слы­шал» и «Предполагаю»». Видимо, такой опыт можно перенять, взяв за пра­вило прояснять ситуацию общения, степень весомости и достоверности тех или иных слов (особенно, оценок).

Кроме «голоса совести» репортера остерегает и «голос разума». Как бы тщательно он ни готовил материал, после того, как закончена литературная шлифовка, надо попытаться еще раз все проверить, опасаясь, нет ли в при­веденных сведениях и в самой форме изложения чего-либо, что может спро­воцировать судебное преследование.