Защитительная речь

Защитительная речь - это речь, произнесенная в суде адвокатом, а также иным лицом, выступающим в качестве защитника или самим подсу­димым в защиту от обвинения. Защитительная речь - один из важнейших способов осуществления обвиняемым права на защиту. В ней в целостном виде высказывается позиция подсудимого по отношению к предъявленно­му ему обвинению, приводятся доводы, направленные на опровержение обвинения или смягчение ответственности. Защитительная речь представ­ляет собой кульминацию деятельности защитника, в связи с чем понятия защита и защитительная речь не отделимы. Поэтому для определения значения защитительной речи полезно разобраться в вопросе о сути функ­ции защиты в уголовном процессе.

Деятельность защитника в уголовном процессе и, следовательно, ха­рактер осуществляемой им функции определяются тремя основными во­просами: 1) каково процессуальное положение защитника? 2) что является предметом защиты в уголовном процессе — защита от обвинения или защи­та законных интересов обвиняемого? и в связи с этим 3) какие интересы обвиняемого являются законными?

Суть первого вопроса ается в том, чьи интересы представляет защитник - подсудимого или правосудия. Несостоятельность представле­ний о защитнике как лице, призванном помогать суду в осуществлении правосудия, сущеегвовавших в науке до принятия действующего УПК¹, сегодня очевидна. Однако и в более поздний период в литературе можно было встретить утверждения о том, что защитник выполняет свою задачу так же, как и суд, всесторонне, полно и объективно², что позиция адвоката должна быть законной, объективной и принципиальной³. Следствием по­добных взглядов на роль защитника в уголовном процессе является при­знание правомерной только такой защиты, объект которой - так называе-

В работах того периоиа настойчиво проводилась мысль, что будучи помощником суда в установлении истины, зашитник не может отрицать твердо установленных фактов, не может отрицать виновность подсудимого, если она очевидна, даже если бы сам подсу­димый упорно отрицал свою внну. Поддержание версии подсудимого вопреки твердо установленным по дел; фактам является действием, направленным против интересов общества, препятствием деятельности суда, осушествлению правосудия.Стреление обви­няемого избежать уголовной ответственности за действигельяо совершен­ное им преступление - интерес незаконный'.

Однако суть дискуссии не в различных взглядах на not ятие шсонного интереса - законным является любой интерес обвиюемою не противоре­чащий закону, а в том, является ли защита законного интереса процессу­альной функцией. Каждый участник уголовного процесса - обвиняемый, потерпевший, гражданский истец - защищает cbof законны: интересы, од­нако их процессуальные функции различны. Поэтому содер кание функции не может быть определено через понятие законного иккреса. Функция защиты состоит в защите обвиняемого (подозреваемого^ от обвинения (подозрения). Не интерес защищает обвиняемый или ею аддитник, а само­го обвиняемого от грозящей ему ответственности и накш-лния. Именно это обстоятельство является ключом к решению всех вопросов, возь икающих в деятельности защитника, в том числе и вопроса номер один, самостояте­лен ли адвокат в своей позиции по вопросу о виновности обвиняемого.

Вот что пишут по этому поводу Н.С Алексеев и 3-В. Макарова: «Из­бранную позицию адвокат обязан согласовать с подсудимым, но следовать за ним не может и не должен... Рекомендовать занимать только ту пози­цию, которую считает нужным избрать обвиняемый, значит снижать эф­фективность деятельности адвоката.. дезориентировать следователя, про­курора и судей, которые могут... с недоверием отнестись к позиции за­щитника, считая её сугубо субъективной и полностью зависимой от под­судимого, заинтересованного в исходе дела»². Однако совершенно не ясно, почему следование позиции подзащитного снижает чффе ктивносгь дея­тельности адвоката и почему заинтересованность обвиняемого в исходе дела делает позицию его защитника более уязвимой. Обвиняемы? в исходе дела заинтересован всегда, но его позиция, выраженная в его показаниях, не имеет предустановленной оценки, так;«е, как и мн ение j юбог о другого участника уголовного процесса. Приведенное выше высказывание позво­ляет сделать вывод, что его авторы считают заслуживающей внимания только такую позицию обвиняемого и защитника, в кою рои не оспарива­ется обвинение, поскольку мнение следователя и прокуроре, направивших дело в суд, объективно, т.е. верно.

Позиция защитника отражает версию подсудимого, и она не может считаться более субъективной, чем позиция обвинителя, до тех пор, пока вступившим в законную силу приго­вором суда одна из рассмотренных судом версий не будет опровергнута При этом каждая сторона доказывает суду правильность свсей версии, суд же обязан создать им равные условия для полного и всестороннего исспе-дования обстоятельств дела

Продолжением критикуемых взглядов является мнение о том, что оп-редетяя тактику гашиты, защитник должен руководствоваться своим внут­ренним убеждением «Нельзя требовать от адвоката, чтобы он строил за­щит; вопреки своим убеждениям», - писали Н С Алексеев иТВ Макаро­ва' «Любое предложение защитника должно быть выводом из произве­денной им оценки всех обстоятельств дела по внутреннему убеждению»¹

Верность этой позиции опровергается уже ст 71 УПК РСФСР, кото­рая, говоря об оценке доказательств по внутреннему убеждению, называет суд, прокурора, следователя, лицо, производящее дознание но не защит­ника Аналогии между защитником и обвинителем в этом вопросе нет и не может быть В Д Гольдинер в свое время верно заметил, что психологиче­ское состояние защитника, его отношение к вопросу о виновности или не­виновности подсудимого, о доказанности обвинения более сложно и не укладывается в схему «убежден - не убежден»

Внутреннее убеждение является лишь методом оценки доказательств, но не может рассматриваться как гарантия или критерий истины Внутрен­нее убеждение как судьи, так и адвоката может быть ошибочным, и если адвокат б>дет следовать своему внутреннему убеждению, то откуда же подсудимому ждать помощи Изучая уголовные дела, завершившиеся оп­равдательными приговорами суда первой инстанции или отменой обвини­тельных приговоров судом второй инстанции, А Д Бойков обнаружил зна­чительное количество дел, в которых адвокаты заранее признали обвине­ние обоснованным Причем лишь в некоторых их них обвиняемые при­знавали себя виновными, в остальных имело место грубое игнорирование адвокатами позиции своих подзащитных, не признававших себя виновны­ми³ «Желая подчеркнуть свою мнимую объективность, адвокаты спешили признать обвинение доказанным, опровергая показания подсудимых»⁴между защитником и подзащитным при непризнании вины последним обвиняемого на защиту в советском уголовном процессе Нравственной и правовой основой защиты в уголовном процессе яв­ляется презумпция невиновности. Наличие или отсутствие вины выясняет­ся в стадиях предварительного расследования и судебного разбирательст­ва, но признать лицо виновным в совершении преступлени i вправе только суд. Внутреннее убеждение защитника в виновности под: ащитного, сло­жившееся до вступления приговора в законную силу, никакого правового значения не имеет. Действия защитника вопреки позиции подсудимого есть действия и вопреки презумпции невиновности и по сути огказ от за­шиты.

Именно так следует рассматривать высказываемые иногда рекоменда­ции, согласно которым в случае принципиальны»: расхождений в позициях подсудимого и его защитника по вопросу о виновности последний либо слагает с себя полномочия, либо занимает самостоятельную позицию во­преки мнению подзащитного. Однако закон, как известно, запрещает отказ от принятой защиты, независимо от того, выражен ли он трямо или кос­венно, а занимая иную, чем обвиняемый, позицию по вопросу о виновно­сти, адвокат фактически отказывается от защиты и переходит на позиции обвинения.

Н.Н. Полянский в связи в этим писал: «...чем опытнзе адвокат, тем более он приучается не доверять даже «собственному убеждению» в ви­новности обвиняемого, потому что всякий раз, когда он уже готов остано­виться на этом убеждении, опыт приводит ему на память случаи, в кото­рых суд также по внутреннему и добросовестно продуманному убеждению признавал доказанными такие факты, относительно которък он, защитник, точно знал, что они не имели места»¹.

Преждевременное признание адвокатами доказанности обвинения имеет и другое негативное последствие - оно снижает критичность суда по отношению к обвинительным доказательствам и, как верно отмечал АД.Бойков, повышает опасность судебной ошибки. В 1п>ченных им де­лах, суды лишь в 6 случаях из 31 постановили оправдательный приговор вопреки позиции адвоката, в остальных 25 делах суды согласились с за­щитниками и осудили невиновных^.

Изложенное предопределяет ответ на вопрос о самоегоятельности ад­воката в выборе своей позиции по делу. Являясь самостоя генным участ­ником уголовного процесса, защитниь действительно самостоятелен лишь в выборе средств и методов защиты, но его позиция по основному вопросу уголовного дела не может вступать в противоречие с позицией подзащит­ного, утверждающего о своей невиновносги.

Сказанное позволяет утверждать, что все значение зап.тигельной ре­чи состоит в том, что она является наиболее эффективным средством защты подсудимого от обвинения, но, защищая обвиняемого, адвокат бес­спорно, защищает и интересы правосудия. «Защитник... столько же пред­ставитель интересов обвиняемого, сколько помощник правосудия, хотя..оказывающий правосудию помощь непременно в одном только направ­лении- в отыскании и установлении данных в пользу обвиняемого», - от­мечал Н.Н. Полянский еще в 1927 году¹. «Деятельность зацитника не но­сит двойственного характера, она двуедина: отстаивая права и законные интересы обвиняемого, защитник тем самым действует и в интересах госу­дарства»². Оспаривая виновность обвиняемого, демонстрируя перед судом неубедительность рассмотренных им доказательств, а также изобличаю­щих подсудимого показаний свидетелей, возможность иного истолкования имеющихся сведений, нейсследованность версии подсудимого и т.д., за­щитник помогает суду правильно оценить фактические обстоятельства де­ла, заставляет критически отнестись к доказательствам, еще раз взвесить все «за» и «против». Если позиция защитника убедительна, суд избежит ошибки, согласившись с его мнением. Отвергая позицию защитника, суд аргументирует свое несогласие с его доводами, что придает приговору не­обходимую обоснованность и мотивированность. В любом случае защити­тельная речь способствует эффективному осуществлению правосудия, реализации его принципов, достижению его задач³.

Защитительная речь имеет и определенное воспитательное значение, которое проявляется в том, что она убеждает присутствующих в справед­ливости состязательного судопроизводства, подлинном равноправии сто­рон, возможности эффективно реализовать право на защиту. Для всех при­сутствующих в зале судебного заседания происходящее в суде служит правовым и нравственным уроком, однако нельзя говорить об одинаковом воспитательном воздействии защитительной речи на всех слушателей. Наше общество еще¹ не вполне готово правильно оценивать деятельность адвоката в уголовном процессе. Порой от защитника ждут оправдания во чго бы то ни стало, противоречащих закону действий. Ино^_да его выступ­ление в защиту обвиняемого присутствующими истолковывается как не­объективное.

Осуществление защиты - во многих случаях задача гораздо более трудная, чем поддержание обвинения. Прокурор имеет празо и обязан, ру­ководствуясь своим внутренним убеждением, отказаться от обвинения, прокурор не может быть принужден к осуществлению обвинительной дея-тельности вопреки его внутреннему убеждению. Защитник же, выполняя принятые на себя обязательства, зачастую вынужден действовать именно вопреки своему внутреннему убеждению, а это трудно Убежденность по­могает судебному оратору отстаивать свое мнение, придает его речи силу и выразительность, однако отсутствие у защитника убеждения в невинов­ности подзащитного полностью компенсируется убеждением в незыблемо­сти презумпции невиновности, даюшей ему нравственное право отстаивать версию подсудимого до последнего шанса. При этом защитник обязан быть объективным - он не может произвольно толковать доказательства и не имеет права на ложь.

Не переступить при этом нравственных требований, чувства совести, удержаться на тонкой грани допустимого - задача психологически очень трудная, но не недостижимая. О тактике коллизионной защиты разговор пойдет несколько позже.