Общие свойства

Возьмем демократию. Она не следует из анархизма. Он может пользоваться советами мудрецов (типа М.Ганди, сформулировавшего почти двести способов ненасильственной борьбы с властью) и прислушиваться к мнению интеллектуального меньшинства. Даже в том случае, если такие советы не отражают воли народа, а сами советники не избираются или не назначаются народом. В то же время из анархизма не следует отрицание демократии и применение недемократических процедур, как ошибочно полагает Р.Даль (см.: 31, 50). В анархизме существуют как демократические (в различных значениях этого слова), так и недемократические формы. В частности, представительная демократия является лишь первым этапом на пути к воплощению анархистского проекта: «Ни национальное государство, ни многонациональные империи, ни представительная демократия не являются средствами демократии, адекватными современным условиям жизни» (20, 218).

Является ли главной ценностью анархизма индивидуальная свобода или групповая солидарность? Все зависит от обстоятельств социальной и политической борьбы. Так что на первое место могут выдвигаться индивидуальная свобода, Пэупповая солидарность, отрицание обоих и совместное существование индивидуальной свободы и групповой солидар-

ности. Плюралистический анархизм предполагает несколько разновидностей сообщества: 1. Независимые индивиды, семьи и производственные кооперации, связанные между собой посредством рынка и договора. 2. Основанные на солидарности группы, которые свободно работают сообща и делятся всем заработанным в зависимости от индивидуальных потребностей. 3. Опосредующие формы, которые включают рыночные институты, ориентированные на индивидов, и сети социальной безопасности, которые обеспечивают распределение с учетом основных потребностей людей.

Нетрудно разработать модели организационных структур, обеспечивающие разнообразие социальных общностей. Наиболее простая процедура — региональная модификация анархизма. В этом смысле краткие исторические эпизоды практического воплощения анархизма во время гражданских войн в России и в Испании могут считаться лишь первыми попытками такой регионализации, в рамках которой функционировали разные виды анархизма.

Свойства анархических сообществ тоже не могут быть сведены к одному типу. Некоторые из них могут успешно функционировать только на основе сильной религиозной и идейной связи. Другие выступают против всякого насилия, но одновременно используют для борьбы с ним террористические методы. Те и другие не могут считаться последовательными анархистами. Принципиальные анархисты не имеют ничего общего ни с идеократией евроазиатского типа, ни с многочисленными троцкистскими и маоистскими террористическими группами, использующими некоторые положения исторического анархизма для обоснования террора (см.: 32).

Существуют также различные версии нереализованных возможностей будущего анархического социального устройства. В них можно выделить общие организационные и структурные свойства:

1. Самоуправление. Оно не предполагает никакого вмешательства в жизнь общества со стороны государства и потому связано с отбрасыванием любого патернализма и централизма. По этому основанию анархизм может смыкаться

теми формами либерализма, которые рассматривают рынок как гарантию от вмешательства государства.

2. Добровольность. Всякое насилие при организации общества отвергается. То же самое относится к авторитету, если хоть в малейшей степени не является открытым и связан с применением административных методов. Реальная власть и авторитет могут продолжать существование, но они навсегда лишаются правомочности и легитимности, законности и доверия со стороны общества.

3. Децентрализация и деконцентрация. Иерархические отношения сохраняются лишь в той степени, в которой они связаны с федеральным способом политического устройства и горизонтальными структурами для осуществления максимального контроля над властью.

4. Противодействие любому укреплению власти. Речь идет прежде всего о сведении к минимуму роли главных государственных ведомств — обороны; иностранных и внутренних дел, политической полиции, разведки и контрразведки. Отношение к СМИ определяется тем, насколько они обслуживают интересы данных ведомств и участвуют в манипуляции обществом.

5. Противодействие любой эксплуатации и господству. Прежде всего — финансовой и фискальной политике государства, а также институту коммерческой тайны, поскольку они разрывают социальные связи между индивидами.

Указанные свойства можно обнаружить в большинстве социальных проектов анархистов. Причем его различные типы могут пользоваться разными способами распределения. Поэтому анархизм связан с разными экономическими, социальными и политическими теориями. Индивидуалистическая тенденция предполагает использование рынка и других способов обмена и распределения, характерных для капитализма. Примером может служить анархо-капитализм — такой тип социального устройства, к достижению которого направлено

«минимальное государство» в соответствии с указаниями экономического рационализма.

Однако анархо-капитализм не в состоянии решить «... универсальные проблемы неэффективности рынка, если его предоставить самому себе. Поэтому анархо-капитализм отвергается экологами, феминистами и коммунитаристами. Главная проблема состоит в том, возможен ли регулируемый рынок без капитализма» (33, 86).

3.4. Спектр альтернатив

Можно ли такой социальный проект воплотить в жизнь без участия государства? При ответе на вопрос надо учитывать, что большинство людей привыкли жить в государствах и не располагает опытом альтернативных решений. Однако Д.Юм показал, что прошлый опыт не может служить основанием для суждений о будущих событиях. Требуется систематизация материала о совокупности отношений, связывающих людей без участия государства.

Уже говорилось, что примером добровольных соглашений является спорт. К нему можно добавить религиозные объединения, профессиональные союзы и корпорации производителей, функционирующие без участия государства. Тем самым государство разлагается на функциональные элементы и превращается в комплекс институтов, роль государства в которых сведена к минимуму. В свое время А.Грамши указывал, что управление обществом без применения насилия вполне возможно. Для этого находящиеся у власти люди должны обладать способностью использовать системы убеждений, которые широко распространены среди населения. Причем природа таких систем в определенной степени зависит от политиков, поскольку они обладают возможностью пропагандировать свои взгляды.

Новейшие эмпирические исследования подтверждают этот вывод: «Как правило, люди соблюдают такие правила и законы, которые полагают верными с моральной точки зрения и не требующими процедурных уточнений. Из этого вытекают важные выводы для анархистских форм организации, не при-

меняющих насилия. Анархистские правила будут приспосабливаться к доминирующим тенденциям, отклоняясь от них только тогда, когда такие отклонения можно полностью обосновать. В целом анархические решения будут опираться на самоуправляемые системы типа честных рынков, обладающих незначительной сферой распространения» (34, 178).

При плюралистическом определении анархизма возникает множество альтернатив, перечисление и анализ которых выходит за рамки данной книги. Я рассмотрю лишь некоторые.

Анархическое общество любой степени сложности (включая города) есть сеть децентрализованных организаций. Эта сеть имеет региональный характер и одновременно приспособлена к задачам, ролям и функциям каждой организации. Такая модель соответствует экорегионалъному функционализму

— синтезу политического функционализма и экологического биорегионализма. Политический функционализм без центра необходим для ликвидации всех структур госаппарата, которые не соответствуют потребностям местного населения и навязаны ему сверху. Такая организация является добровольной, поскольку индивиды и группы не принуждаются к вступлению в нее, а ее деятельность базируется на добровольных соглашениях.

Как контролировать организации, вытесняющие государство и бюрократический аппарат из жизни общества? Ведь даже при демократии любые избирательные органы неизбежно бюрократизируются, а контроль над ними становится звеном бюрократической машины. Население с полным равнодушием и недоверием избирает центральный парламент, который с помощью других бюрократических структур осуществляет контроль над исполнительной и судебной властью. Анархическая модель предполагает роспуск центрального парламента и разнообразных представительств регионов в центре. Взамен создаются институты непосредственного демократического контроля над организациями, заменяющими госаппарат.

Меняется сама процедура выбора. Взамен дорогостоящих

избирательных кампаний, контроль над которыми крайне затруднен, используется жеребьевка. Состав руководства любой организации избирается случайно из числа лиц, обладающих соответствующей профессией и живущих на данной территории. Причем для выполнения руководящих функций требуется добровольное согласие кандидатов. Все претенденты на любую руководящую должность подвергаются постоянной дисквалификации в зависимости от того, пользуются ли они СМИ для манипуляции населением. Меньшинства получают представительство в каждом из таких органов.

Эта модель демократии уходит корнями в демократию полиса, описанную Аристотелем. В современных исследованиях она квалифицируется как деманархия (см.: 35). Главное достоинство демократической анархии — ликвидация всякого дублирования власти и контроля на центральном уровне. Как президентская, так и парламентская модель демократии не в состоянии устранить такое дублирование. По мере децентрализации отпадает необходимость центрального правительства, назначаемого президентом (премьер-министром) или избираемого парламентом. Тем самым исчезает поле деятельности для целых орд бюрократических надзирателей и теневых кабинетов. Как правило, они состоят из жителей столицы и включены в сеть клиентельных, парантельных и лоббистских отношений, из-за чего развивается политическое неравенство между жителями столицы и других регионов страны. Центральный парламент также ликвидируется. Вместо центрального правительства и парламента возникает сеть, не обладающая центром. Она создается функциональными организациями, которые непосредственно вплетены в комплекс производственных и социальных процессов. Главная проблема — исключить любую интеграцию людей через руководящие структуры.

Вместе с падением центра устраняется множество опасностей, которыми легитимируют свою необходимость вооруженные силы и политическая полиция. Речь идет о государственных переворотах, захвате власти, восстаниях и нападениях других государств. Эти действия обычно связаны с

захватом центра и его руководящих структур. При воплощении в жизнь анархистской модели эта опасность исчезает, поскольку не существует такой руководящей структуры, которая может быть захвачена повстанцами или внешним противником. Тем самым защита данного сообщества значительно облегчается. Теряет смысл и вечная проблема государства: кто должен контролировать контролеров? Если контроль становится универсальной функцией, то главным контролером становятся институты непосредственной демократии, образованные по типу федеративных общин.

Итак, функционально действующие институты занимаются решением текущих социальных и административных вопросов. А как быть с большой политикой — комплексом решений по крупным социальным вопросам, устранению социальных конфликтов и изменению политических структур и направлений деятельности? Все такие действия осуществляются снизу — путем референдумов, выдвижения альтернативных предложений, публичных дебатов, формулирования конкурирующих научных концепций по любой проблеме. Выбор из всего этого множества осуществляет высшее лицо или специально уполномоченный орган, которые несут всю полноту уголовной, моральной и политической ответственности за принятые решения и их последствия. Поэтому проблема ответственности, дифференцированная в соответствии со множеством критериев, становится центральной при осуществлении большой политики.

Как финансировать безгосударственные структуры, не располагая механизмами принуждения? Отметим, что только преступные и политические группировки руководствуются антисоциальными мотивами в своей деятельности. Большинство индивидов, фирм и корпораций предпочитают честно платить налоги, если они не превышают определенного уровня (закон Лойфера). А функционирование анархического общества не требует таких расходов, которые пожирают современные технобюрократические монстры. В таком обществе отпадает необходимость финансирования нескольких секторов государства, которые являются наименее продуктивны-

ми и наиболее дорогостоящими и расточительными. Да и к тому же они наименее доступны детальному демократическому контролю. Речь идет о ликвидации всего аппарата центрального правительства и представительной демократии, а также системы насилия — вооруженных сил, военно- промышленного комплекса, политической полиции с ее сетью шпионов и доносителей, целой своры тюремных надсмотрщиков и судебной системы в той степени, в которой она повинна за создание преступлений и культивирует их, таможни и пограничных служб и т.д.

Но даже при устранении главных элементов государственного Левиафана остаются институты, которые необходимо финансировать (например, формирования гражданской обороны). Решение этого вопроса состоит из нескольких частей:

1. Множество институтов может полностью или частично перейти на самофинансирование. Для этого следует установить принципы оплаты за услуги. Например, организации, занимающиеся экспортом и импортом, получают доходы от совершения сделок. Основная часть этих доходов должна поступать в независимую бюджетную структуру, не имеющую права их расходовать и перераспределять.

2. Большая часть доходов общества вытекает из налогов, которыми облагаются все предприятия, эксплуатирующие природные ресурсы. Такие же налоги возлагаются на всех владельцев и арендаторов собственности. Если изменить право наследования, то все непроизводительные предприятия

«пускаются с молотка». То же самое относится ко всему унаследованному имуществу лиц, не заработавших его собственным трудом.

Практические действия в этом направлении зависят от специфики и культуры отдельных обществ. Поиск в этом направлении меняет всю систему традиционного хозяйственного права, финансовой и фискальной политики государства. Если развить А.Макинтайра, то не только юристы, но и экономисты пока не в состоянии быть справедливыми. Устранение разных видов несправедливости становится главной задачей анархического общества.