Проблема собственности

Частная собственность была и остается наиболее острой проблемой всех идеологий — классических и современных: «Подобно государству, частная собственность может существовать без всякого обоснования» (36, 126). Для борьбы с нею современные анархисты предлагают сохранить собственность на предметы личного пользования, тогда как в отношении постоянных предметов собственности (в их состав входят все предметы, которые при данном положении вещей выгоднее украсть для последующей продажи) предлагается аренда.

Система аренды напоминает способ функционирования частной собственности и в то же время помогает улучшить контроль над состоянием природной среды: общественные фонды производимого богатства выражаются в плате за арендуемые предметы; время аренды ограничивается; исключается чрезмерное накопление богатства и его передача путем наследования. Иначе говоря, анархисты стремятся подорвать имущественные основания консервативной идеологии.

Например, в Австралии вместо сельскохозяйственного министерства создано ведомство по делам постоянных ресурсов. В его состав входят отделы, ведущие строгий контроль над всеми участками земельной собственности и ископаемыми, которые в них находятся. То же самое относится к водным и воздушным ресурсам. Эта структура направлена на предотвращение накопления земельной собственности в городах, поскольку оно было и остается доминирующей чертой капитализма и государственного социализма.

Если речь идет о России, то для применения такого принципа требуется предварительно установить: сколько и кому было заплачено средств за эксплуатацию земли, на которой стоит Кремль и другие правительственные здания в Москве и других городах? какими критериями руководствовались люди, устанавливающие цену за эту землю? каков был реальный доход населения страны от эксплуатации этой земли? То же самое относится к Газпрому и другим фешене-

бельным зданиям многочисленных административных структур в центре и в регионах.

При капитализме владение частной собственностью определяется установившимся механизмом рыночной регуляции. И потому частная собственность была и остается отличительной чертой капитализма. Государственный социализм целиком наследует эту систему, подчиняя частную собственность различным звеньям государственного аппарата. В результате вся территория страны превращается в частную собственность правительства. Это облегчает концентрацию и накопление капиталов, передачу накопленного богатства (в рамках семьи, династии, ведомства или партии) и контроль над средствами производства. Социал-анархизм противостоит капитализму и государственному социализму одновременно. Стремится ликвидировать имущественные основания данных социальных систем.

Иногда противники анархизма утверждают, что все его разновидности не выработали надежных экономических теорий. На этот упрек можно ответить: ни одно направление капитализма и социализма так и не смогло выработать универсальную экономическую теорию. Экономическая мысль может предложить лишь множество частных теорий.

Анархизм не отрицает пользу независимо функционирующего рынка:

«Идеал индивидуалиста — автономия личности в условиях рыночной системы. Но не вытекает ли отсюда, что государства — неизбежная предпосылка успешного функционирования экономики?» (1, 169). Ответ на вопрос состоит из двух частей: 1. Рынки функционировали задолго до появления государств, а в настоящее время международный рынок функционирует вне государств. Следовательно, государство не вытекает из сущности рынка. 2. Любые институты, необходимые для функционирования рынков, могут создаваться на региональном уровне, в условиях анархической фрагментации государства.

Поэтому вопрос можно конкретизировать: каков объем структур, необходимых для поддержания рынка, и в какой

мере они связаны с существованием государственного аппарата?

Рынок есть место для совершения актов купли-продажи товаров, которые могут быть индивидуальной, общей и ничьей собственностью. На рынок поступают товары и услуги, которые путем бартера обмениваются на другие товары и услуги или же на деньги (в условиях финансовой экономики). Потребители и покупатели вступают на рынок для осуществления обмена. Поэтому существование рынка возможно при следующих условиях: 1. Наличие права распоряжения товарами (в виде собственности или аренды) для осуществления самого акта купли-продажи. 2. Существование института, связанного с заключением договоров. 3. Устойчивая валюта.

Кроме того, для функционирования рынка нужна определенная система безопасности от грабежа и воровства. Но наличие таких систем есть предпосылка всех остальных проявлений общественной жизни. Что касается остальных элементов рынка, то для их существования государство совсем необязательно. Племенные обычаи и институты вполне эффективно служат для охраны собственности, соблюдения договоров и обязательств. Значит, безгосударственное общество тоже в состоянии осуществить эти операции. Валюта также может развиваться при отсутствии государства. Например, на островах Меланезии государства не было, а валюта в виде раковин была. Аналогичные примеры могут быть обнаружены и в других точках земного шара, свободных от присутствия государства вплоть до недавнего времени. Кроме того, бумажные деньги не являются полностью публичным благом. Банк, находящийся в руках частного лица или государства, удовлетворяет собственное своекорыстие путем производства, обращения и обмена денег. Следовательно, банк как таковой не нуждается в спонсоре в виде государства.

Иногда утверждают, что центральное правительство необходимо для распределения средств на уровне всего общества (см.: 1, 172). Сразу возникает вопрос: о каких средствах идет речь? При функционировании рынков товары циркулируют без участия какого бы то ни было правительства, кото-

рое обычно затрудняет такую циркуляцию (опыт СССР здесь может считаться наиболее показательным).

Что касается распределения, то вначале надо доказать, что государство является наиболее справедливым институтом, осуществляющим распределение. Однако даже в самых богатых странах оно поддерживает социальное неравенство и не способствует полному устранению нищеты. Кроме того, аргумент о распределительной роли государства базируется на ложной дихотомии общества и государства. В соответствии с ней общество либо приравнивается к государству, либо не имеет с ним ничего общего. Все опосредующие звенья не принимаются в расчет, что не соответствует действительности.

Анархо-социалисты полагают, что социальная защита должна существовать. Причем она должна защищать только самых бедных: «Вопрос заключается в следующем: должно ли государство выполнять какую-либо роль в социальной защите или же оно остается только непроизводительным наглецом, сующим нос во все дырки? По крайней мере есть много альтернатив государству. Одна из них состоит в перераспределении части фондов, полученных от продажи и аренды природных и социальных ресурсов. Вторая заключается в разработке и представлении на референдум множества программ по социальным обязательствам. И только населению принадлежит решение, какую из программ они захотят поддержать. Все агенты рынка — от производителей до государственного аппарата — при этом подвергаются социальному надзору. Если же кто-то стремится его избежать и закрывает свои бухгалтерские книги под предлогом коммерческой тайны, то кд нему применяется дифференцированная система социальных, санкций» (37, 236).

Короче говоря, все аргументы в пользу центрального правительства не выдерживают критики. Нет убедительных доказательств в пользу того, что центральная власть, способствует улучшению глобального перераспределения. Наоборот, она только ухудшает дело.

Что касается ситуации в современной России, то в одной из своих ранее опубликованных работ я показал, что корпора-

тивные, клиентельные и парантельные отношения между группами интересов и правительством не могут считаться правовым взаимодействием между системой социальных интересов и властью. Ни одна из форм такого взаимодействия не содержит и намека на общие интересы населения России. Правительство и аппарат управления тоже их не выражают. Следовательно, общие интересы населения страны не могут быть выражены и в существующем законодательстве. Любая форма доминирования групповых интересов превращает экономическую и социальную политику государства в приватную политику доминирующих групп. Их интересы все более переплетаются с интересами госаппарата. В результате проблема приоритета власти над законом в современной России обострилась до предела. Но Государственная Дума пока не собирается обсуждать все ее аспекты, в том числе и тот проект, который предлагает анархизм.

В России развивается процесс становления незаконных и нелегитимных групповых интересов. Они существуют в любых властно-управленческих структурах, но все более становятся частными по мере того, как госаппарат охватывает все сферы социальной деятельности. Но эту меру до сих пор определяет правительство. Оно не собирается отказаться добровольно ни от приоритета исполнительной власти перед законодательной, ни от регламентации электоральных процессов в свою пользу. В этом ему помогают СМИ и журналистский корпус в целом (за незначительными исключениями). Следовательно, правительство России стало особой группой интересов, которая подрывает стабильность ее политической системы. Главную роль в таком подрыве играют многочисленные силовые структуры, роль которых за последнее время усилилась. Поэтому все ранее высказанные аргументы против государства и правительства сохраняют полную силу и могут быть конкретизированы в отношении к каждому ведомству на федеральном, региональном и местном Уро