Глава сорок пятая

Тетушки Паттерн, мистер Дейл, леди Буш и леди Калмер, а также миссис Маунтстюарт-Дженкинсон

Леди Буш и леди Калмер вошли, кидая быстрые взгляды направо и налево. Когда взор леди Буш обнаружил сидящую в кресле фигуру мистера Дейла, она вполголоса бросила своей подруге: «Подтверждение!»

— На Корни можно положиться, — обронила леди Калмер в ответ.

— Да, лучшее его лекарство — он сам.

— О, это незаменимый человек!

Мисс Изабел и мисс Эленор приветствовали новых гостей.

Тетушки Паттерн были так кротки и непритязательны, так тушевались в тени своего блистательного племянника, что предприимчивые светские дамы позволяли себе не церемониться с ними. А леди Буш и леди Калмер были дамы отнюдь не робкого десятка.

Огонь открыла леди Буш.

— Ну и новости! — начала она. — В общих чертах мы знаем все. Не удивляйтесь. Мы знаем основное. Мы слышали, как выстрелила пушка. Да я уже вчера могла все предсказать наперед. Я просто видела, к чему идет дело. Догадалась же я обо всем еще третьего дня. Теперь-то я окончательно уверовала в рок! Мы с леди Калмер так и решили смотреть на это дело, оно и проще. Ну, а вы, мои дорогие, довольны?

— Чем? — с недоуменной гримасой спросили тетушки.

— Да всей этой историей! Ею! Им!

— Довольны ли мы нашим Уилоби?

— Видно, доктор Корни еще не прописал своей дозы нашим милым дамам, — заметила леди Буш, обращаясь к леди Калмер.

— Они великолепно разыгрывают скромниц, — сказала леди Калмер. — Милые мои, нам уже все известно.

— Как же она приняла свою отставку? — понизив голос, спросила леди Буш. — Никаких истерик и трагедий, надеюсь? Она как будто из хорошей семьи. Я, впрочем, не очень-то понимаю, когда говорят о нескольких поколениях ученых в роду. Правда, она прехорошенькая. Это, разумеется, прекрасно. Для начала. Но в конечном счете главное — ум. Он имел возможность их сравнить. И вот вам результат! Когда в доме появляется девушка с головой, она побивает всех красоток! Мы с леди Калмер решили так и смотреть на это дело. Он сперва выбрал прелестную пару для танца, а к концу галопа убедился, что такой партнер слишком утомителен. О, я уже вчера все приметила! Это было ясно как день. Она его не оценила, зато он ее раскусил. Эту версию мы и намерены распространять.

— Она еще молода, научится, — говорили тетушки в замешательстве, все еще не постигая, к чему клонит леди Буш.

— А вы, как всегда, добры и великодушны. Я помню, вы находили добрые слова даже для той девицы Дарэм.

С этими словами леди Буш покинула тетушек и уселась рядом с мистером Дейлом, рассеянно листавшим великолепный фолиант — геральдическую книгу, куда были занесены самые знатные фамилии в королевстве.

— Изучайте эту книгу, мой дорогой мистер Дейл, изучайте хорошенько, — сказала она. — Вот вы и сами попали в нее, благодаря уму и способностям вашей дочери. На трехсотой странице вы найдете герб Паттернов. И, помяните мое слово, она и вас втащит в сословие пэров — косвенно, разумеется. Разве сэр Уилоби и его супруга успокоятся на том, чтобы управлять своими поместьями? Ведь Летиция честолюбива, не правда ли? А это, на мой взгляд, превосходное качество.

Мистер Дейл пытался что-то возразить. Он захлопнул книгу, стал разглядывать обложку и, проводя пальцем по корешку, выразил надежду, что миледи пребывает в добром здравье, вскользь отозвался о своем и сказал, что чувствует себя неловко, как птица, которую вдруг выпустили из клетки.

— Вы, вероятно, вскоре переселитесь сюда, мистер Дейл, в более просторную и нарядную клетку.

Он покачал головой.

— Вы, должно быть, имеете в виду…? — спросил он.

— Я все знаю, — сказала она.

— Боже мой, неужто и впрямь?..

Мистер Дейл обвел глазами комнату с видом человека, который внезапно пробудился и обнаружил, что кругом уже ярко светит день.

Леди Буш понизила голос. Своим непринужденно-фамильярным тоном она как бы давала мистеру Дейлу понять, что хоть он и стоит неизмеримо ниже ее на общественной лестнице, вскоре ему предстоит подняться на более высокую ступень. Подобная тонкость обхождении свидетельствовала о благородном воспитании леди Буш и, если угодно, о безошибочности ее общественного глазомера.

— Летиция будет счастлива, в этом можете не сомневаться. Меня так радует, когда долгая и постоянная привязанность вознаграждается по достоинству. Я в восторге! Это повесть о торжестве долготерпения. Куда там Гризельде!72 Всякая женщина будет рада брать пример с леди Паттерн. Вы сомневаетесь? Вы еще не уверены? Ну, расскажите же — вполголоса, если хотите. Но ведь перемена декораций несомненна? Ведь предложение сделано, и это факт, не правда ли? Ах, мой милый мистер Дейл, чуточку громче, пожалуйста! Вы сюда пришли, потому что…? Но, конечно же, вы хотите переговорить с сэром Уилоби. А она? Что такое? Я никак не расслышу. Она…? Вы говорите, что она как будто…

В другом углу гостиной леди Калмер держала речь перед тетушками Паттерн.

— Воображаю, что вам пришлось пережить! — говорила она. — Ведь в делах подобного рода только безупречная воспитанность всех участников может предотвратить кризис. Мы-то видели, как надвигаются события. Правда, мы не ожидали такого простого решения, как обмен невестами, — да и кто бы этого мог ожидать? Наверное, если бы я полежала спокойно на спине, я бы и сама до этого додумалась. В таком положении легче трезво размышлять, мысли приходят сами собой, без принуждения. Вот почему я бываю всего проницательнее в скучные зимние вечера, когда лежу у себя на диване, а рядом — поднос с чаем. Впрочем, ваши заботы благополучно разрешились, и дело с концом. Когда же отбыли Мидлтоны?

— Мидлтоны? Отбыли? — всполошились тетушки.

— Ну да — доктор Мидлтон с дочерью.

— Но они и не думали уезжать!

— Как? Мидлтоны еще здесь?

— Они здесь, разумеется. Зачем бы им покидать Паттерн-холл?

— Как то есть зачем?

— Они, верно, погостят у нас еще не один день.

— Господи!

— Слухи об их отъезде не имеют под собой никаких оснований, леди Калмер.

— Никаких?!

Леди Калмер громко воззвала к леди Буш.

Почтенная дама издала в ответ удивленный возглас.

— Она ему отказала!

— Кто?

— Она!

— Она? Сэру Уилоби?

— Отказала! Отклоняет эту честь.

— Невозможно! Нет, это невероятнее любого романа! И он был совершенно свобо…

— По-видимому, полностью. Да, он сделал предложение по всей форме, и она ему отказала.

— Нет, нет, и еще раз нет!

— Дорогая моя, мне это сказал сам мистер Дейл.

— Мистер Дейл, что означает такое ее поведение?

— Право же, леди Калмер, — сказал мистер Дейл, приятно взволнованный вниманием дам, хоть и несколько изумленный откровенностью, с какою в этом доме обсуждались дела столь интимного свойства. — Право же, я сам как в потемках. Казалось, в первую очередь следовало бы поставить в известность родного отца. Между тем она заперлась от меня на ключ и не выходит. И я как в потемках. Я отшельник. Отвык от мирских дел. Я полагал, что в первую очередь должны были бы обратиться ко мне, ее отцу.

— Ах, что вы! Нынешние молодые люди обходятся без формальностей. Ими руководят порывы, и они даже гордятся этим. Итак, он сделал предложение. Этого никто не опровергает… Но кто вам сообщил об ее отказе?

— Мне говорил доктор Мидлтон.

— Доктор Мидлтон? — громко переспросила леди Буш.

— Мидлтоны еще не уехали, — сообщила ей леди Калмер.

— Мы попали в какой-то водоворот! — воскликнула леди Буш и просеменила к другому креслу, в которое тут же и уселась. — Умоляю, давайте придерживаться хоть какой-нибудь системы. Иначе мы окончательно запутаемся, растеряем остатки разума и будем представлять угрозу общественному спокойствию. Итак, Мидлтоны здесь; доктор Мидлтон собственной персоной объявляет мистеру Дейлу, что Летиция отказала сэру Уилоби, предложившему ей руку и сердце; между тем сэр Уилоби, насколько известно, обручен с дочерью вышеупомянутого доктора! Мистер Дейл, скажите, пожалуйста, в каких выражениях доктор Мидлтон преподнес вам это? Но прежде всего успокойтесь! Никакой спешки нет, хоть, не скрою, все мы взволнованы, ибо питаем сердечную симпатию к вам и живой интерес ко всем участникам этой драмы. Но успокойтесь, — совсем, совсем успокойтесь! Ну вот, а теперь говорите!

— Сударыни… Леди Буш… — Мистер Дейл проглотил подкативший к горлу комок. — Я не вижу, почему бы мне не говорить со всей откровенностью. Не думаю, чтобы я был жертвой заблуждения. Вот и обе мисс Паттерн могут подтвердить. И разговор был затеян не мной, а самим доктором Мидлтоном. Направляясь сюда, я еще не знал об отказе. Я был всего лишь поставлен в известность о том, что моей дочери сделано предложение. Источник моей информации совершенно достоверный. Целью моего визита было удостовериться в том, что дочь моя держалась как подобает человеку чести. Понятия о чести у нее всегда были самого высокого порядка. Но страсть, как известно, способна сбить с пути всякого, и, когда до моих ушей дошел этот невероятный слух, я, признаться, встревожился и подумал, не обязаны ли мы принести самые смиренные извинения доктору Мидлтону и его дочери. Я знаю обаяние моей Летиции. Сударыня, доктор Мидлтон в самых недвусмысленных выражениях назвал себя в беседе со мной сторонником претендента на руку моей дочери. Я человек немудрящий и решил, что либо сэр Уилоби и мисс Мидлтон договорились разойтись по взаимному согласию, либо — что дошедший до меня слух об их помолвке не достоверен. У меня голова не из крепких. И красноречие доктора Мидлтона не всегда мне доступно. Кое-что, однако, я усвоил, вне всяких сомнений: он прямо так мне и заявил, что выступает передо мной пламенным адвокатом претендента на руку моей дочери. Это его собственные слова. И я понял, что он призывает меня повлиять на мою дочь. Да, да, он даже назвал имя претендента! Он ничего не скрыл. Я уверен, что здесь не может быть места для недоразумения. И меня чрезвычайно тронуло то, как близко к сердцу он принимает счастье сэра Уилоби. Я приписал это чувству, о котором нет нужды здесь распространяться. Он так и сказал о себе: «Пламенный адвокат».

— Господи, да это вихрь! — воскликнула леди Буш, обращаясь ко всем собравшимся.

— Ураган! — воскликнула леди Калмер.

Тетушек Паттерн осенило разом. Они обменялись взглядами.

Леди Буш их положительно фраппировала, но врожденный такт и привычка к подчинению помешали им ее оборвать.

— Быть может, — начала мисс Эленор, — недоразумение рассеется, если мы назовем участников их настоящими именами?

— Да, это не первый раз, — подхватила мисс Изабел, — что сэр Уилоби просит руки мисс Дейл для своего кузена Вернона.

— Мы чрезвычайно сожалеем о прискорбном заблуждении, в какое впал мистер Дейл.

— Просто мистер Дейл ошибочно истолковал слова доктора Мидлтона.

— Да, да, он говорил о Верноне. Это совершенно ясно.

— Невозможно, чтобы он имел в виду Уилоби!

— Вы видите, что это невозможно, что это ошибка!

— К тому же доктор Мидлтон с дочерью и не думали покидать Паттерн-холл, — подхватила леди Буш. — Ах, мы сделаемся посмешищем всего графства, если уедем отсюда, так и не добравшись до истины! Мистер Дейл, очнитесь же, ради бога! Вы понимаете теперь? Вы, должно быть, ошиблись.

— Леди Буш… — сказал мистер Дейл, встряхнувшись. — Я мог и в самом деле неправильно понять доктора Мидлтона. Его манеру говорить я сравнил бы с парадом войск на главной площади столицы. Но источник, откуда я почерпнул свои сведения, не оставляет ни малейших сомнений в их достоверности. К тому же это подтверждается необычным поведением моей дочери. И если я и протяну до ночи, то завтра на все, что здесь происходит, будет уже взирать моя тень.

— Ах, что вы, дорогой мистер Дейл! — воскликнули сердобольные тетушки.

— Вы же прекрасно знаете, что дело у них не шло на лад, — продолжала бубнить леди Буш. — Они ни о чем не могли договориться. Я все это видела и предсказывала.

— Со временем она привыкнет и научится его понимать, — возражали тетушки.

— Никогда! Я убеждена, что они разошлись по взаимному согласию и что Летиция Дейл одержала долгожданную победу. Да, да, это несомненно.

— Дорогая леди Буш! Мыслимо ли это, посудите сами? — взывали тетушки. Тон их, однако, выдавал замешательство.

— А вот и наша дорогая миссис Маунтстюарт! — воскликнула леди Буш, приветствуя появление своей великой соперницы. — Вы подоспели в самый раз. Мы все в неизъяснимом смятении, мы просто сходим с ума. Вы, и только вы, можето нам помочь! Вы все знаете. Вы всегда все знаете. Мы ждем ваших слов. Есть ли во всем этом правда? Хотя бы крупица правды?

Миссис Маунтстюарт царственно уселась в кресло.

— А, мистер Дейл! — сказала она, склонившись к нему. — Да, дорогая моя леди Буш, крупица правды есть.

— Ах, не томите! Вы умеете мистифицировать, я знаю. Но мне уже все известно. То есть не все, а кое-что. Я хочу сказать, в общих чертах, эскизно. Я убеждена, что не обманываюсь, но вы можете заполнить контуры моего эскиза красками. Можете, можете, я знаю! Я еще вчера заметила. Ну, скажите же, скажите! Либо все тут ложь, либо все — истина. Одно из двух! Что же?

— О чем именно вы спрашиваете?

— Его фатум! Вы, кажется, этим словом ее обозначали? Да, да, я относилась скептически. Но вот мы вернулись к исходной точке, и если все это правда, я признаю вас непогрешимой. Он… да? И она?

— И он, и она.

— А между тем Мидлтоны все еще здесь? Они ведь не уехали, не покинули поля сражения. И, что удивительнее всего, она ему отказала! А в довершение сам доктор Мидлтон выступает ходатаем перед мистером Дейлом!

— Доктор Мидлтон — ходатаем?

Эта новость поразила миссис Маунтстюарт.

— За Вернона, — пояснила мисс Эленор.

— За Вернона Уитфорда, кузена Уилоби, — подчеркнула мисс Изабел.

— Кто, — царственно закинула голову и, оглядев собравшихся, вопросила миссис Маунтстюарт, — кто говорит об отказе?

— Мне об этом сказал сам мистер Дейл, — заявила леди Буш.

— А мне, насколько я его понял, сообщил об этом доктор Мидлтон, — сказал мистер Дейл.

— Доктор Мидлтон имел в виду предложение, которое Уилоби сделал Летиции от имени своего кузена Вернона, — сказала мисс Эленор.

— Отсюда вся эта нелепая путаница, — вторила ей сестра. — Чрезвычайно прискорбная путаница, — прибавила она в утешение мистеру Дейлу. — Уилоби действовал от имени Вернона. Он всегда думает о своем кузене, — если и не в первую очередь, то, уж во всяком случае, во вторую.

— Однако не лучше ли…

— …прекратить эти разговоры?

Миссис Маунтстюарт, как справедливый судья, выслушала обе стороны. Во всем графстве на тетушек привыкли смотреть, как на безобидные ничтожества, с которыми можно не считаться, и миссис Маунтстюарт стеснялась их присутствием не больше, чем леди Буш и леди Калмер, и так же, как они, была готова продолжать обсуждение столь жгучего вопроса.

— Все вы правы, и все вы не правы, — изрекла она.

— Я, кажется, сейчас закричу! — взвизгнула леди Буш.

— Ах, это жестоко! — простонала леди Калмер.

— Все, вместе взятые, вы ошибаетесь, — продолжала миссис Маунтстюарт. — Если же распутать этот клубок, каждая из вас права. Сэр Уилоби в самом деле думает о благе своего кузена Вернона. Он жаждет устроить его счастье. И он в самом деле предпринял шаги в этом направлении.

— Мы так и знали! — воскликнули тетушки. — И Летиция снова отказала бедняге Вернону!

— Кто говорит, что мисс Дейл отказала мистеру Уитфорду?

— Так ему не отказано? — спросила леди Калмер.

— Этот вопрос обсуждается и вскорости будет решен.

— О, не вставайте, мистер Дейл, — пожалуйста! — взмолилась леди Буш, привстав сама, чтобы, если понадобится, усадить его обратно в кресло. — Еще одно перемещение, и мы снова безнадежно запутаемся! Нам нужно всем дружно держаться вместе, если мы хотим наконец разгадать эту загадку. Итак, дорогая миссис Маунтстюарт, следует ли понимать, что в той, другой истории нет и капли правды?

— Нет, моя дорогая леди Буш, ничего подобного понимать нам не следует.

— Пощадите! А что же «фатум»? Устремлена к полюсу, как магнитная стрелка.

— Так она не отказала ему?

— Подумайте хорошенько, и вы получите ответ.

— Приняла?

— Погодите.

— И весь свет знает правду раньше меня! Ах, миссис Маунтстюарт, вы держитесь, как оракул. Говорите хотя бы загадками, — но только говорите! Когда нам не дают хлеба, мы довольствуемся черствой корочкой.

— Но разве кто-нибудь из нас может предсказать события, леди Буш?

— Может, может! Вы можете. Я склоняюсь перед вами. От всей души признаю ваше превосходство. Итак, мистеру Уитфорду уготована другая? Вы киваете. А наша Летиция все же предназначена сэру Уилоби? Вы улыбаетесь. Но вы не стали бы меня обманывать, я знаю. Еще минута, и я сойду с ума и примусь выть под дверью вашего дома! А с доктором Мидлтоном играют в жмурки? А другая — это… Неужели? Полюбовно разошлись и остановились на новой комбинации! Конечно же: она богата, и совсем не пара нашему герою, она никогда не была ему парой. Все это мне пришло в голову уже вчера, — да и раньше много-много раз. Так что он ее передает… имяреку, и вся недолга.

Леди Буш пробарабанила у себя на коленях стремительный марш.

— А что, не угадала? Мне только тень улики подай, а дальше уж я разберусь сама. И все оттого, что я знаю человеческую натуру. Мне только взглянуть — и я схватываю всю комбинацию. Итак, деньги остаются в семье, он благополучно избавляется от бывшей невесты, одновременно облагодетельствовав кузена, а сам идет навстречу своему «фатуму». Жаль немного, что он так долго этот фатум протомил. Время, оно как-никак мстит за себя. Впрочем, тем интереснее. Ручаюсь, что ни в одном другом графстве не сыскать такой удивительной и волнующей истории! И позвольте вам сообщить, я давно уже заподозрила мистера Уитфорда и не далее как вчера даже намекнула на это.

— Вот как! — удивилась миссис Маунтстюарт, добродушно поддакивая своей сопернице.

— Право же. Ну вот, наш милый, добрый мистер Дейл опять готов вскочить. И опять взволновался.

Голос леди Буш, да и собственное любопытство заставили мистера Дейла внимательно прислушаться к разговору. Но то, что он услышал, было сверх его сил, и он пришел в необычайное волнение. Он, однако, оставался в кресле, держась за него, как за спасательный круг.

Свобода, с какой эти высокопоставленные дамы позволяли себе обсуждать во всеуслышание дела, касающиеся его дочери, настолько его поразила, что он, сам того не замечая, произнес вслух: «Правила хорошего тона!» Возглас его был оставлен без внимания, а если кто и взял бы труд задуматься, то решил бы, вероятно, что это мистер Дейл самому себе напоминает о правилах хорошего тона.

В эту критическую минуту в дверях гостиной появился доктор Мидлтон, и одновременно через стеклянную дверь из сада вошел сэр Уилоби.