Мишель Эйкем де Монтень (1533—1592) — французский мыслитель, юрист, политик. Из купеческой семьи; родовое имя — Эйкем. Первый в семье носитель дворянского имени (по названию приобретенной в 15 в. его прадедом сеньории Монтень). Основные сочинения: "Опыты" (в трех книгах — первая их редакция издана в 1580, окончательная — в 1588), "Путевой журнал" (написан в жанре индивидуального дневника в 1580—1581, издан в конце 18 в.) и др.
В 1676 "Опыты" М. были внесены Ватиканом в "Индекс запрещенных книг".
Не стремясь к созданию собственной философской системы, выступил основоположником жанра философско-морализаторского эссе в европейской культуре. Был общеизвестен как глубокий знаток и тонкий интерпретатор классической традиции: в "Опытах" были содержательно использованы более 3000 цитат античных и средневековых авторов. Целью творчества Монтеня было написание своеобразного "учебника жизни": согласно Монтеня, "нет ничего более прекрасного и оправданного, чем хорошо и честно исполнить роль человека".
|
|
Предметом большинства эссе Монтеня являлось поведение человека в экстремальных ситуациях, раскрывающее как самые причудливые движения его души, так и самые разнообразные патологии его характера (с его точки зрения, "истинное зеркало нашей речи — это течение нашей жизни").
Монтень сумел осуществить значимый поворот в системе ценностей западноевропейского интеллектуализма: "хорошо заполненной голове" (Ф.Рабле) Монтень акцентированно предпочитал "правильно выработанный разум", воспитываемый на исторической эрудиции, склонности к парадоксам и двусмысленностям. Основания миропонимания Монтенем были изложены им, в частности, в эссе "Апология Раймона Себона".Здесь он говорил, что природа человека двойственна: зачастую необузданные духовные устремления нейтрализуются физическими возможностями его тела. Осмысление и принятие этого как неизбежной данности позволяет людям ориентироваться на идеал подлинно счастливой жизни — жизни в умеренности. Органы чувств человека — несовершенны ("кто знает, не лишены ли мы одного, двух, трех или нескольких чувств?"), способности нашего познания ограниченны — лишь один Бог, согласно Монтеню, — всеведущ. Неспособность людей четко определиться в выборе между "Я знаю" и "Я не знаю" — естественно трансформируется, по его мнению, в единственно правильно поставленный вопрос: "А что именно я знаю, предполагающий воздержание от суждении, подлежащих дальнейшему рассмотрению. С точки зрения Монтеня, "... если хочешь излечиться от невежества, надо в нем признаться... В начале всяческой философии лежит удивление, ее развитием является исследование, ее концом — незнание".
|
|
Гносеологический скептицизм Монтеня фундировался также на его мысли о том, что все живое (в том числе и люди) находится в постоянном изменении: существование человека неизбывно состоит из "движения и деятельности". При этом, Монтень полагал долгом любого индивида стремиться к самосовершенствованию, рассматривая самопознание как первейшую обязанность человека. Он полагал, "человек может быть лишь тем, кто он есть; он способен выдумывать лишь в меру собственного опыта; какие бы усилия он не предпринимал, ему будет известна лишь собственная душа". Одоление людского невежества жизненно важно, ибо "люди ничему не верят так твердо, как тому, о чем они меньше всего знают", а "...не достигнув желаемого, они делают вид, будто желали достигнутого". ("Об истине же, — утверждал Монтень, — нельзя судить на основании чужого свидетельства или полагаясь на авторитет другого человека".)
Убежденность Монтеня в идеях свободы и сословного равенства людей явила собой перспективнейшую компоненту эволюции идеала человеческого достоинства в рамках европейского менталитета: его фраза "души императоров и сапожников скроены на один манер" использовалась как эпиграф "Газеты санкюлотов" в 1792. По мнению Монтеня, "вся мудрость и все рассуждения в нашем мире сводятся в конечном итоге к тому, чтобы научить нас не бояться смерти... Предвкушение смерти есть предвкушение свободы. Кто научился умирать, тот разучился рабски служить".
"Опыты" явили собой творческую процедуру метафорического соединения мира настоящего и мира прошлого с одновременным новаторским экспериментом бессюжетного художественного "беспорядка".
Темы "Опытов" Монтеня по своей широте могут показаться своего рода разрозненной энциклопедией; нельзя, однако, зная Монтеня, вообразить, чтобы он пожелал увидеть разрозненное собранным- заметил С.Аверинцев.